Сапфировая Слеза. Общий файл

ПРОЛОГ.

Юная богиня семейного очага и искусств Ирэн, вздохнув, открыла глаза. Опять та женщина. Сколько раз богиня слышала ее отчаянные мольбы? Но боги не могут обмануть время. Сколько бы Ирэн не было жаль эту смертную, но она ничего не могла сделать, чтобы помочь, ничего, чтобы подарить ей ребенка. Слишком рано.

Вдруг раздался тихий стук в дверь и, поддавшись молчаливому приказу, в комнату вошел молодой юноша.

— Госпожа желает видеть Вас! — сказал он бесцветным голосом и с поклоном удалился.

Ирэн тут же поспешила к матери, по пути отряхивая невидимые пылинки с голубого атласного платья.

Она шла по парку. Под ногами шуршал гравий, ветер раскачивал кроны тополей, растущих вдоль аллеи. Высоко в голубом небе сияло яркое солнце, пели птицы.

По соседним дорожкам прогуливались другие боги: вот справа мелькнула рыжая шевелюра и край зеленого кимоно Итар — богини плодородия. Вот мимо пронесся Арам — бог торговли, спеша по своим таинственным делам. На голове у него красовалась неизменная шапка-ушанка. Арам никогда не снимал ее, невзирая даже на жару и смешки других богов.

Задумавшись, Ирэн не заметила, как подошла к обители Верховной Богини Венеры. Это было высокое здание из белого мрамора с большими двухъярусными окнами и широкими колоннами. Вокруг в изобилии росли яркие цветы, порхали бабочки. Невдалеке журчал ручеек.

Ирэн не нужно было стучаться: о ней и так знали. Толкнув незапертую дверь, она прошла в гостиную. Это была небольшая светлая комната без ковров и других излишеств: лишь в центре стоял большой парчовый диван, с двух сторон окруженный такими же креслами, да стол из красного дерева.

— Ты быстро! — раздался дружелюбный голос матери из угла комнаты.

Помедлив пару мгновений, Венера вышла на свет.

— Когда же, наконец, родиться ребенок? — с любопытством спросила Ирэн, ласково рассматривая довольно большой животик матери.

— Тебе лучше знать! — тихо рассмеялась богиня, усаживаясь на диван и подавая знак дочери.

Та послушно села рядом, изрядно смутившись после замечания Венеры

— Я думаю, ждать не долго! Не пройдет и трех дней, как на свет родиться замечательная девочка! — попыталась загладить свою оплошность Ирэн. — Так кто же ее отец? Почему никто об этом ничего не знает?

— В этом-то вся и проблема. В отце. За этим я тебя и позвала! — печально вздохнула Венера.

— Что не так с ее отцом? — недоуменно поинтересовалась Ирэн.

— В том, что он смертный! — тихо ответила богиня, заставив дочь отпрянуть в удивлении и ужасе.

Тем временем в соседней обители бог войны Титаний и его жена богиня прорицаний Вивиана наслаждались покоем. Титаний лениво листал какую-то книгу, а богиня лежала на шелковом ложе и неторопливо ела виноград. Изредка она то кокетливо поправляла длинные волосы, то одергивала узкое платье алого цвета, довольно посматривая на мужа.

Вокруг царила роскошь. Большая комната была устлана золотистыми коврами, широкое ложе с шелковыми простынями цвета охры, множество подушек с геометрическими узорами разных оттенков и размеров были разбросаны на всей комнате. Справа у стены стоял массивный стол с выдвижными ящичками.

Внезапно Вивиана резко замерла и закатила глаза, едва не потеряв сознания.

Заметив состояние жены, Титаний отложил книгу и стал внимательно всматриваться в смуглое лицо Вивианы.

Едва богиня открыла глаза, как Титаний отшатнулся от жены, настолько она была напугана.

— Что? Что ты видела? — оправившись от неожиданности, обеспокоено спросил он, нервно теребя ворот черной рубашки.

— Ребенок, — прошептала Вивиана. — Ребенок Венеры....

— Что? Что с ним? — нетерпеливо поинтересовался Титаний.

— Полу...бог.... Полу... смертный.... — прошептала богиня.

Титаний в ужасе замер. Не может быть! Как посмела Верховная Богиня спутаться со смертным?!

Но репутация Венеры интересовала его в самую последнюю очередь. Ему нужна была власть. Власть не только над смертными, но даже над богами. Давно он мечтал получить золотой венец богов. До мелочей был продуман план — идеальный со всех сторон он не оставлял ни единого шанса на проигрыш. Но все-таки не все предусмотрел бог...

— Ребенок должен умереть! — принял Титаний единственное правильное, на его взгляд, решение. — И он умрет, чего бы мне это ни стоило!

А юная Ирэн, напряженно обдумывающая ситуацию, выходила из стен обители Венеры. Мать поручила ей найти подходящую семью в мире смертных, куда можно на время спрятать будущую дочь. Но Ирэн не требовались поиски, она знала, куда подкинет младенца. Очень кстати ей вспомнилась женщина, до слез просившая подарить ей ребенка.

Венера предположила, что Титаний уже знает о рождении ребенка — она боялась за свою дочь. Боялась, что Титаний, мечтающий стать Верховным Богов, попытается убить ее.

И Ирэн согласилась, согласилась помочь матери, согласилась спрятать девочку в мире смертных.

'Значит, два дня, — подумала она. — Надо ждать'.

План Венеры удался — ребенок был в безопасности. Смертные с радостью приняли девочку. А счастливая смертная еще долго благодарила богиню Ирэн...

Но Титанию оставалось только досадливо морщится: он так и не смог найти ребенка.

'Ну, ничего! — успокоил он себя. — Когда-нибудь мое время придет. Когда-нибудь девочка даст о себе знать!'

ЧАСТЬ 1.

ГЛАВА 1.

Никто меня ничему не учил. Я всегда училась сама.

Коко Шанель.

Лириэла.

— Ты уверена, что папа уехал? — обеспокоено спросил Рикки, нервно теребя в руке лук.

— Уверена, уверена! — беззаботно отмахнулась я. — Давай уже начинать!

Рикки, мой брат, кивнул. Подняв лук и наложив стрелу на тетиву, он прицелился, метя в жирную точку, изображенную на дальнем дереве сада на заднем дворе.

С тихим, едва различимым свистом, стрела, рассекая воздух, вонзилась в нескольких сантиметрах выше метки.

— Неплохо! — похвалила брата и со вздохом добавила. — Но ты можешь лучше. Попробуй еще раз!

Рикки послушно поднял лук. Вторая стрела, выпущенная его рукой, угодила еще выше цели.

— Рикки, ну, сколько можно повторять! — закатила глаза я. — Мы занимаемся уже больше двух месяцев, а ты так и не научился правильно держать руки! Подними локти и перестань так сутулиться! Расслабься, — и я, тихим и нежным голосом, словно гипнотизируя, продолжила. — Представь, что вокруг нет ничего, кроме цели. Только ты и мишень. Сосредоточься и смотри только туда, куда тебе нужно попасть!

Под моим баюкающим голосом брат выпустил новую стрелу. На этот раз движения были плавные, будто кто-то замедлил время — они зачаровывали. Это не было похоже на бешеную пляску мечей или чопорную хитрость шпаги, но резкий рывок тетивы казался не менее прекрасным, чем смертоносный выпад клинка.

Стрела еще даже не долетела до дерева, но я знала: на этот раз — в точку!

Она вонзилась в центр мишени, чуть подрагивая темно-синим оперением. Рикки опустил лук, горделиво поглядывая на меня.

— Хороший выстрел! — мягко похвалила я. — Но ты должен научиться делать это без моих подсказок, а спонтанно, без раздумий!

Развернулась и добежала до мишени, вытаскивая стрелы.

— Постараюсь! — кивнул брат, едва я вернулась к нему.

Он еще немного потренировался, а потом предложил устроить соревнование. Наша обычная игра. И, как ни странно, результат всегда был непредсказуем.

Улыбаясь, взяла в руки свой лук, до этого висевший в чехле на спине.

— Дамы вперед! — галантно уступил мне Рикки.

— Как скажешь, братец! — усмехнулась я и повернулась лицом к мишени.

Подняла лук и, удерживая его в руке, приняла изготовку , натягивая тетиву и прицеливаясь. Удерживая направление, медленно начала отводить руку назад, чуть опустив голову к левому плечу. Стрела с грацией вырвалась из 'плена' и с тихим ударом вошла в центр мишени.

Торжествующе посмотрела на Рикки, предоставляя ему возможность занять мое место.

Братец, еще не успевший забыть все наставления, ловко попал в цель.

Я снова встала на изготовку, поднимая лук. И снова попала. Рикки тоже оказался не так прост, не промахнувшись и в этот раз.

Во мне взыграл настоящий азарт, и я просто потеряла счет выстрелам, да и времени тоже. Казалось, Рикки тоже не замечал ничего вокруг кроме свиста стрел и легких щелчков, извещающих попадание в цель. Поэтому никто из нас не заметил нового действующего лица, некоторое время с удивлением наблюдающего за нашим поединком в тени сада. Наконец, оправившись от изумления, мужчина вышел из-за деревьев.

— Это еще что такое?! Лириэла, чем вы тут занимаетесь?! — рявкнул он.

Красота! От неожиданности я едва не выронила лук и с ужасом уставилась в голубые глаза отца. Он назвал меня по полному имени! Последний раз это случилось, когда мне было девять и я разгромила его кабинет.... Случайно, конечно же!

— Пап... я это... ничего... — запинаясь, выдавила я, безуспешно пытаясь спрятать лук за спину.

— Сейчас же в дом! Немедленно! Нам нужно серьезно побеседовать! — отец с яростью посмотрел на меня, указывая на заднюю дверь дома, потом повернулся к Рикки. — А с тобой, молодой человек, разберусь попозже!

Я с понурым видом побрела в дом. Почему он так быстро вернулся? С утра уехал на ярмарку и обещал пробыть там до позднего вечера, а мама всегда знала о моем необычном увлечении. Знала и покрывала перед отцом.

Который только что поймал меня с луком в руках, и, буравя спину яростным взглядом, вел домой под своеобразным конвоем, будто опасался побега.

Дом встретил легкой прохладой и едва уловимым запахом роз — ароматом маминых духов. После жаркого летнего дня это было бы настоящим блаженством, если бы не яростно пронзающий спину взгляд папы.

Мимо пробежала Лана — наша кухарка — и скрылась за дубовой дверью кухни, где тут же начала распекать непутевых поварят. Обычная история.

Из-за двери в гостиную выскользнула парочка хихикающих служанок. Заметив нас, девушки едва не выронили от неожиданности веники и, сделав реверанс, поспешили в противоположном направлении, напрочь забыв прикрыть за собой дверь: красноречивый взгляд папы говорил о многом.

Я тут же подбежала к распахнутой двери, решив исправить оплошность служанок и радуясь небольшой отсрочке. Взгляд тут же упал в гостиную — одной из моих самых любимых комнат дома — с большим камином, диваном и парой кресел, обитых алой парчой, золотистым ковром на полу, парой больших канделябров и небольшой люстрой из свеч на потолке. Но, несмотря на роскошное убранство, гостиная была такой уютной и родной...

— Лириэла! — грозно раздалось из-за спины, вынуждая меня захлопнуть дверь и продолжить 'путешествие' к лестнице на второй этаж.

Красивая, резная, с множеством украшений, порой даже из чистого золота, она казалась музейным экспонатом и стояла в доме, лишь подчеркивая статус богатой дворянской семьи. Я же просто терпеть ее не могла: уж слишком вычурная. Поэтому чуть ли не взлетела по ней, стремясь скорее преодолеть ненавистное место. Даже предстоящий разговор с отцом уже не пугал. Смирилась. Однажды это все равно бы произошло. Так почему бы не 'отстреляться' сейчас?

Кабинет отца, редко используемый для приема высокопоставленных гостей (папа предпочитал вести переговоры в гостиной) находился прямо напротив лестницы и был довольно скромный, без вычурных и золотых украшений и 'музейной' мебели: обычный письменный стол со светильником, пара мягких кресел, несколько заполненных книжных шкафов, широкое окно и большой семейный портрет на стене.

— Проходи, садись! — хмуро сказал папа, крепко прикрывая за нами дверь и кивая на кресло.

Я послушно примостилась на краешке сидения, робко посматривая на отца, тоже 'упавшего' на свое законное место за столом и недовольно постукивая пальцами по столешнице.

— Может, объяснишь, что это значит? — он посмотрел на лук, который я судорожно прижимала к себе.

Молчала. Несколько секунд папа с интересом следил за мной — похоже, он уже почти не злился — и, наконец, не выдержав, продолжил:

— И давно ты... занимаешься эти делом?

— Шесть лет! — тихо ответила я, сжимаясь в комочек и зажмуриваясь.

— Сколько?! — изумленно переспросил он, вскочив на ноги и вытаращив глаза.

Я послушно повторила, а сама задумалась: что больше взбесило отца — сам факт 'неприличных' увлечений для девушки или мое молчание и недоверие?

— И кто же внушил тебе заняться этим? — оправившись от изумления, спросил он.

— Ты, папа, ты! — печально улыбнулась я.

Эта история произошла, когда мне было десять лет. Мы с Рикки играли в саду, но он, отвлекшись от забав, пытался уговорить меня сходить в лес, куда нас в то время не пускали родители. Но я резко, даже грубо отказала, обидев брата. Рикки ушел в дом, а я через некоторое время, почувствовав вину, поспешила за ним, чтобы извиниться. Но я никак не могла найти брата. Ни в кухне, ни в гостиной, ни в спальне Рикки не было. Тогда решила, что он пошел на крышу — это всегда было его любимое место. Проходя мимо чуть приоткрытой двери кабинета отца, я услышала обеспокоенные голоса, заставившие меня остановиться.

— Миранда, это ужасно! В лесу снова нашли труп охотника! Ему не помогло ни копье, ни быстрота и ловкость! Я не знаю, кто или что убивает людей! Это не похоже ни на одно животное! — говорил отец.

— Возможно, в наших краях появилась нечисть? — предположила мама.

— Я не знаю, Миранда, но люди погибают. Я не могу запретить ходить в лес, ведь нам нужно добывать пищу, но не могу и подвергать людей такой опасности! Надо что-то делать! — устало ответил папа.

— Единственное оружие против этого существа — лук и стрелы. Только они смогли причинить нечисти вред. Нам надо ее подстрелить и рассмотреть поближе. Думаю, это многое бы прояснило! — вздохнула мама.

Я не могла больше слушать эти ужасы, поэтому ушла, забыв о Рикки и думая лишь о том существе. Безопасность, прежде всего безопасность! Так всегда говорит отец. Но как я могу обеспечить себе безопасность? Ответ пришел сам собой: надо научиться стрелять из лука.

Опасность миновала через несколько месяцев: убийства прекратились, но я никак не могла оторвать себя от нового увлечения. Занималась тайно: папа не принимал сочетание 'женщина' и 'оружие'. Но совсем недавно мои занятия заметил Рикки, и в обмен на молчание, я обещала научить его стрелять из лука. А сегодня меня поймал отец...

Закончив свой незатейливый рассказ, я притихла под изучающим взглядом папы.

— Пообещай мне, что ты больше не возьмешь лук в руки! — тихо попросил он.

— Но почему? — огорченно взвыла я, прижимая оружие к себе. Как-никак, но я ожидала совсем иное решение...

— Потому что ты девушка! — не выдержал папа. — А то, чем ты так легкомысленно занялась, дело мужчин! Я могу понять Рикки, но не тебя!

— Ты так говоришь, будто это преступление! — тоже взорвалась я. — Скажи, что плохого в том, что я стреляю из лука и могу себя защитить?!

— Ты позоришь семью! — довольно спокойно ответил он. — Такое поведение не допустимо для почти шестнадцатилетней девушки!