Четырнадцатая дочь. Главы 1-3

ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ДОЧЬ.

Глава первая. "Бойся соседок, на помощь зовущих".

Танька вольготно возлежала на диване, а перед носом у неё была раскрыта книжка японского классика.

Книжка Таньке казалась скучной, и лавры классика тут помочь никак не могли. В литературе вкусы у неё были простецкие. Танька предпочитала фэнтези, и непременно героическое, то бишь с отважным героем в центре повествования. В качестве антуража допускались красавчики эльфы и владыки Зла... а ещё вконец распустившиеся от собственной безнаказанности темные маги. Словом, все то, что помогает уйти от скучной действительности.

Но увы, училась Танька на филфаке педагогического института, а там следовало время от времени почитывать и другую литературку, гораздо более серьезную. Хотя бы для того, что бы не стоять с глупым видом, когда однокурсницы принимались обсуждать Паоло Коэльо и Кобо Абэ. Увы, нынче всякая современная девица просто обязана время от времени читать что-нибудь заумное и возвышенное. Пользы дела для — и имиджу ради, выражаясь фигурально и по старинному.

Вот и приходилось Таньке шлифовать свой духовный облик об японскую классику, дабы не сказал никто, что Танька Дебрина есть девица дремучая, способная читать лишь детские сказки в понятном изложении...

А день между тем был субботний, солнечный и теплый по майскому времени. И к бдению над японским томиком совершенно не располагающий. В окна квартиры, где проживала Танька с матерью и дедом, лилось солнце. Ликующе щебетали птицы, что купались в воздухе рядом с их старенькой девятиэтажкой. Природа, как сказал бы классик, ликовала — а вот Танька лежала на диване вниз пузом и упорно водила глазами по строчкам.

Дома она была одна. Мать с дедом уехали в Коломну, навестить дальних родственников. И вернуться должны были лишь поздно вечером.

Танька как раз осилила новеллу про ворота Росемон, когда в прихожей залился трелью дверной звонок. Она отбросила книжку и встала с дивана, втайне радуясь поводу оторваться от заумных страниц. Радостным маршем промаршировала до двери — мама всегда говорила, что она топочет как африканский слон по саванне. И рывком распахнула дверную створку, не озаботившись перед этим посмотреть в дверной глазок.

За дверью стояла дама лет сорока, полная, но удивительно прямая. Стояла дама так, словно палку проглотила. Внушительный бюст, подпертый животиком, вздымался ввысь. На дамочке был наверчен широченный шарф на индийский манер, из-под него снизу выглядывала длинная складчатая юбка. Весь костюмчик был скроен из синего шелка в белый цветочек. Глаза у женщины были темно-голубые, округлое широкое лицо выглядело ухоженным, с легкими морщинками в углах глаз. Светлые кудряшки окружали лицо воздушным нимбом.

— Я ваша новая соседка. — Заявила дама с легким протяжным акцентом, растягивая губы в улыбке. Смотрела она при этом внимательно, изучающе. — Вот, сняла вчера квартиру с вами по соседству. Вон ту, видите?

И дама ткнула рукой в сторону двери, что была справа от Таньки.

— Квартиру Натальи Львовны сняли? — С интересом спросила Танька. — А она что, уже решила её сдать?

Наталья Львовна, соседка Дебриных, за последнюю неделю стала притчей во языцех для всего дома. Возвращаясь из расположенной по соседству школы, где она трудилась от рассвета до обеда, преподавая математику, Наталья Львовна столкнулась с капотом роскошного "Мерседеса". И была сбита этим "Мерседесом" наземь. Путь, который ей надо было пройти от школы до дома, был длиной метров в пятьсот, не больше. Состоял этот путь из внутренних подъездных дорог, везде, на всем протяжении окруженных тротуарами. Уж как там пересеклись пути "Мерседеса" и Натальи Львовны, осталось неизвестным. Факт в том, что после столкновения из "Мерседеса" вышел красавец мужчина — брюнет, метр восемьдесят — и кинулся поднимать Наталью Львовну с асфальта. Наталья Львовна не то что бы ушиблась, но сочла разумным изобразить страдания, травматические боли и легкие потери сознания время от времени. Она, старая дева с неприглядным сероватым личиком, думала выудить из брюнета и красавца хоть какое-то возмещение за легкий толчок бампером, полученный от "Мерседеса".

Но финал у истории вышел совсем иной. Брюнет и красавец влюбился в страшноватенькую математичку тридцати восьми лет от роду. Прямо там, на тротуаре, перед капотом "Мерседеса", он признался ей в любви. В любви с первого взгляда, роковой и безумной. Воистину, неисповедимы пути стрел Амуровых...

Наталья Львовна в тот же день переехала в особняк красавца и брюнета. Каковой по совместительству оказался ещё и банкиром. Уже на следующий день банкир сделал страшненькой математичке предложение руки, сердца и банковского счета. И случился этот любовный нонсенс ровно неделю назад.

А теперь Наталья Львовна уже сдала квартиру. Видно, очень уж ей не терпелось порвать все связи с позорящим её бедным прошлым. Да и соседкам-сплетницам показать, что обратно не собирается.

Дама пожала плечами. Сказала немного ехидным тоном:

— Скоро ваша соседка станет супругой господина Жарского, который от недостатка жилья не страдает. И дворец на Рублевке у него стоит, и домик на Лазурном Берегу имеется. Будет где молодой хозяйке голову преклонить, будет где хозяйским оком поводить... А эта квартира Наталье Львовне больше не нужна, вот она и сдает её.

— Понятно. — Пробормотала Танька. — Как-то быстро всё получилось...

Дама прищурилась.

— Вы правы. Все получилось очень и очень быстро, дитя мое.

От этого "дитя мое" повеяло старомодной изысканностью. Танька сразу же подумала, что у дамы, наверно, какие-нибудь аристократы-дворяне в родне завалялись, вот она и выражается как по-писаному.

— А я к вам с просьбой. — Продолжила женщина, и тон у неё стал просящим. — Знаете, мне нужно стол на кухне немного передвинуть. Да только, увы, поясница разболелась. Вы мне не поможете? Я вам хорошо заплачу.

Танька эту старушенцию — а к старушенциям она причисляла всех женщин старше сорока — тут же по-человечески пожалела. Ну не заставлять же такое дряхлое созданье таскать тяжелые столы...

— Да что вы! — По-благородному воспротивилась она, выхватывая из замка ключи и запихивая ноги в новые тапочки, что стояли на особицу. Их её мамка держала исключительно для светских выходов в подъезд. Вот Танька и напялила эти роскошные шлепанцы леопардовой расцветки, чтобы не позориться перед новой соседкой в своих старых, затертых до дыр топтунах. — Ничего платить не надо. Я вам и так помогу.

Она вышла, захлопнула дверь и направилась к соседней квартире. Дама сообщила из-за Танькиной спины, чуть отстав:

— Я забыла вам представиться. Меня зовут Арлена.

Имечко у дамы было странное. Но в старые советские времена, как Танька слышала, детям давали имена и постраннее. Типа Трактора, Днепрогэса и Революции. Имя Арлена на этом фоне было ещё очень даже ничего. Возможно, оно представляло из себя аббревиатуру — что-то вроде сборки из начальных букв слов Апрель, Революция, Ленин...

— А меня Танькой зовут! — Ответила Танька.

И ввалилась в тесную прихожую, благо дверь квартиры справа была гостеприимно распахнута.

— Танька означает Татьяна, не так ли? — Строго сказала дама. — Хорошее, звучное имя. Не стоит превращать его в Таньку, это отдает простонародьем... Должна признаться, что Наталья Львовна мне о вас рассказывала. Она называла вас славной девочкой. Вы и вправду очень славная.

— Очень приятно. — В полной растерянности бухнула Танька.

Она не знала, как следует отвечать на такие старомодные комплименты. Славная девочка, надо же...

Квартира Натальи Львовны нисколько не изменилась после отъезда владелицы. Все мебеля по-прежнему стояли на своих местах, и даже кружевные салфеточки привычно лежали на комоде в прихожей.

Кухонный стол, который новоиспеченная жиличка Арлена решила передвинуть, стоял у боковой стенки на кухне. Тащить его следовало к окну.

— Я сама. — Солидно заявила Танька, отодвигая Арлену, которая вцепилась было в край стола. — У вас же поясница болит. И потом, здесь тащить всего ничего — метр с сантиметром, не больше. Кухонька-то крохотная...

Дама Арлена ничуть не воспротивилась, тут же отошла в сторону и принялась наблюдать за процессом перестановки на расстоянии. Стол был легкий — ясное дело, китайский спецзаказ, фанера и ДВП, дерева там ни в одном углу не было. Танька утянула его одним рывком к окну, и принялась поправлять клеенку, которую от Танькиного рывка перекосило. В этот момент соседка Арлена громко сказала:

— Вот гляжу я на вас, Татьяна, и прямо жуть берет — до чего же вы похожи на своего деда, на князя Вала Тарланя.

— Это... это вы ошиблись. — Ответила Танька с секундной заминкой. — Моего деда Михаилом Семенычем зовут. Князей у нас в роду не име...

Дама Арлена её перебила, с неожиданно жесткими нотками в голосе:

— Михаил Семеныч является вашим дедом по матушке, Татьяна. А вот вашим дедом по батюшке является князь Вал Тарлань. Поскольку именно его сын, княжич Вер Тарлань, и стал некогда причиной вашего появления на свет. Это достаточно почетное родство, уверяю вас. Вам нет причины его стыдиться.

Танька решила, что дамочка сошла с ума. Видимо, некоторым Наполеоны чудятся, а другим князья и их внучки мерещатся. Что ж, у каждого свой бзик. Она пожала плечами и сказала:

— Это вы меня с кем-то путаете. Отца моего зовут Алексей Иванович Алешин. Мне мама о нем рассказывала...

— Его звали иначе. — Опять перебила Таньку дама Арлена. — Вашим отцом был княжич Вер Тарлань.

Танька стояла и исподлобья рассматривала Арлену. Мать её замуж никогда не выходила, отца своего Танька никогда не видела — и в свидетельстве о рождении у неё стоял долгий такой прочерк в графе "отец"... так что об отце она знала только со слов матери.

Да и имя неизвестного родителя ей назвала мама. Если подойти критически — а девятнадцать Танькиных лет были вполне подходящим возрастом для критического подхода — то гражданин Алешин мог вовсе и не быть её папенькой. А то и вовсе не быть, не существовать в реальности — это если уж подойти совсем критически...

Но вот это "княжич Вер Тарлань" звучало как имечко из низкопробного фэнтези. И вызывало в Таньке законное недоверие. И здравомыслящий протест.

Женщина по имени Арлена продолжила:

— У вас под левым коленом есть шрам в виде открытой ладони, не так ли?

Что-то такое под Танькиной коленкой и вправду имелось. Как ей рассказывала мама — вышла ты в детстве погулять, дочка, и где-то поранилась. Домой вернулась уже с раной, вот отсюда у тебя и шрам. В виде большой загогулины, что напоминала ладонь с растопыренными пятью пальцами.

Правда, сама Танька падения не помнила. Видимо, произошло это несчастье в очень уж раннем детстве. Чуть ли не во младенчестве.

— Есть. — Сказала Танька. — Только не говорите мне, что это знак моего княжеского происхождения, передающийся из поколения в поколение. Все равно не поверю.

— Шрамы не передаются. — Отрывисто бросила дама Арлена — вид у неё теперь был донельзя напыщенный. — Это знак того, что вы прошли в детстве испытание Рэмом Тарланей. Соприкасаясь с кожей потомков Тарланя, Рэм Тарланей выжигает язву в виде открытой ладони. На простых людей эта штука не действует. Что бы вас просветить, Татьяна... Рэм Тарланей — это такой порошок. Ювелиры обычно используют его для чистки серебра. Тарлани его используют, что бы проверить истинность своего отцовства... и всегда наносят его под левым коленом. Какова связь этого порошка с семейством Тарланей и почему оно действует только на них, не знает никто. О некоторых вещах мы знаем ничтожно мало, о других и вовсе ничего... Но одно я знаю точно. Вы — внучка князя Вала Тарланя, дочь его сына Вера Тарланя.

Дамочка была сумасшедшая, ибо ничем иным все эти разглагольствования о князьях и княжичах объяснить было нельзя. Интересно, подумала Танька, а кем она считает себя, любимую? Если уж Таньке досталась роль княжьей внучки — то себя она должна видеть императрицей, не меньше. Которая пришла сюда искать внучку князя-соратника.

— Глупости. — Громко сказала Танька и нацелилась плечом на выход из кухни. — Князья какие-то, княжичи, порошки с тарланями... Только не говорите мне, дескать, как иначе вы могли знать про этот шрам. Когда я короткую юбку ношу, там не то что мою коленку со шрамом — там еще много чего другого видно, как моя мама говорит.

Хотя имелся один момент, который Таньку смутил. В данный момент на ней были старые спортивные трико. Так что шрам под коленкой надежно прикрывала штанина. А по двору в короткой юбке с голыми коленками Танька в этом году ещё не дефилировала — поскольку было самое начало мая. Рановато для голоногих променадов.

Так что либо новая соседушка видела её в мини прошлым летом, либо она эту информацию откуда-то нарыла...

Танька рванулась к двери.

Дама по имени Арлена перехватила её перед самой дверью. Оттолкнула и встала в дверном проеме, ухватившись руками за косяки.

Да она сумасшедшая, подумала Танька. И как мне отсюда выбраться? А если эта Арлена шизанутая — и с маниакальными наклонностями? Жить-то как хочется, спасу нет...

И что самое неприятное, находимся мы сейчас на кухне, мелькнула в голове у Таньки насмешливая мысль. Ножички, штопора и прочий маниакальный инвентарь — всё рядом, только руку протяни.

— Прежде чем вы уйдете через эту дверь... — Торжественным голосом сказала Арлена.

Танька навострила уши. Значит, сумасшедшая квартирантка все-таки намерена её отпустить?

— Вам придется выслушать то, что я имею вам сказать. — Заявила Арлена, и в речи её вдруг прорезался чужестранный акцент.

Танька кивнула головой. С готовностью. Если все, чего желает новая сумасшедшая соседка — это выговориться, то Танька готова её послушать. Даже в ладошки похлопает под конец...

Страх у Таньки стал проходить. Она подумала, что вся ситуация, если честно, была не столько страшной, сколько смешной. В соседской квартире поселилась тетка, которая её называет внучкой князя и заявляет, что её детский шрам под коленкой — это след испытания неким Рэмом Тарланей... она бы еще Гом Джабаром его назвала, было бы вообще прямо как в "Дюне"! Насмотрелся в последнее время народ фантастики, начитался фэнтези — и вот вам результат. Не тот сумасшедший пошел. Нет что бы как раньше Наполеонами себя объявлять, или там царями-императорами. Под магов нынче косит сумасшедший и классику фантастики копирует...

От всех этих мыслей страх у Таньки совсем прошел, и она дерзко поинтересовалась:

— А мой дед, который князь, может, ещё и меч особый имел? С цветной подсветкой, к примеру. Или со способностью по железу резать как по маслу...

— Нахальное молодое поколение взрастила эта страна. — Надменным тоном сказала тетка. — Но ничего. Когда вы покинете этот мир, Татьяна, я приложу все силы, что бы научить вас вести себя прилично. Достойно вашего происхождения.

— Вы мне что-то хотели рассказать. — Напомнила ей Танька.

И про себя решила больше не отвлекать эту Арлену своими репликами. Чем скорее она её выслушает — тем быстрее выйдет отсюда.