Шевалье

Одним долгим зимним вечером я сидела у камина и читала толстенную магическую книгу. Пыталась читать... За окном было темно, камин приятно грел бок. Глаза потихоньку слипались, и я клевала носом на странице с пробуждающими заклятиями. Из дремы меня вывел шум в прихожей. Пока я раздирала глаза и недоумевала, что же там может быть такое, в мой кабинет зашла супружеская пара.

— Шевалье де Викарильи, — представился господин, усаживая в кресло свою супругу, прижимавшую к глазам кружевной платок, и добавил, — Вы — наша последняя надежда.

Я очень явственно ощутила, как мне на плечи лег большой слон с надписью 'ОТВЕТСТВЕННОСТЬ' на левом боку.

— Наш единственный сын, — тем временем продолжал шевалье, — Наследник моего титула и всех моих земель... — от волнения он не смог говорить, полминуты переводил дух и затем продолжил, — С ним происходит что-то странное...

— Он умирает, — сообщила его супруга и в голос заплакала.

'Что-то странное.... Умирает...' — лениво размышляла я и вслух произнесла. — Расскажите подробнее что произошло.

— Он всегда был такой веселый, — вновь заговорила госпожа, — у него были друзья. А потом он нашел какое-то снадобье... и выпил его...

— Он успел сказать друзьям, что недостоин любви и жизни... И заснул, — закончил шевалье.

— Он заснул, — констатировала я.

— Да, — подтвердил де Викарильи, — И мы никак не можем его разбудить. И никто не может. Мы привозили к нему лекаря, знахаря, ведьму — все напрасно. Лекарь дал нам ваш адрес.

— Помогите нам! — подняла на меня глаза полные слез супруга шевалье, — Все что угодно!

— Я не знаю, с чем я имею дело, мне нужно посмотреть, — ответила я.

* * *

Тем же вечером чета шевалье увезла меня в свое поместье. Меня накормили ужином и провели экспресс-экскурсию по замку, а под конец ее, с трепетом, остановились у высоких резных дверей.

— Он там, — сказала госпожа, как будто речь шла о привидении, — Извините, я не могу сегодня....

Не закончив фразы она поспешно ушла.

— Госпожа так переживает, — доверительно сообщила мне мадам Лори, кормилица сына шевалье, немолодая простодушная дама. И отворила дверь:

— Пойдемте.

Мы оказались в довольно просторной комнате. Помещение скупо освещал ночник. У стены справа стояла просторная кровать под балдахином. На ней под богатым покрывалом лежал молодой человек на вид лет девятнадцати. Судя по всему, довольно высокий, атлетичный. Брюнет. Симпатичный. Даже в слабом свете ночника была заметна его невероятная бледность. А его позе позавидовал бы любой усопший король.

— Спит. Уже месяц, — смахнула слезу кормилица.

— Как его зовут?— спросила я.

— Серж...

Я подошла к кровати и нащупала пульс на руке шевалье. Слабый, но есть. Поднесла к его пухлым губам зеркальце. Дыхание есть. Тоже слабое, но ровное. Уже хорошо.

— Для начала я составлю снадобье, — обратилась я к кормилице, — Мне кое-что понадобится.

— Все сделаем, — пообещала та.

После чего я отправилась спать.

* * *

Часть следующего дня я провела за обдумыванием и написанием рецепта пробуждающего зелья. Для его быстрейшего воплощения в жизнь тут же был вызван алхимик.

— Будете вливать ему в рот по столовой ложке три раза в день, — сопроводила я передачу пузырька кормилице. После чего села в кресло около кровати Сержа и принялась размышлять.

Проблема была в том, что надежды только на снадобье у меня не было. Часто случалось так, что проснувшиеся клиенты через некоторое время засыпали снова. Шевалье было как-то жалко: такой молодой, такой красивый и такой... мертвый. Из-за этой жалостливости я всегда нахожу дополнительную работу на свою...Ну, это не важно.

В конце концов, я приняла решение:

— Я пойду в его сон, — объявила я родителям Сержа и его кормилице, — Так будет надежнее. Мне нужно будет лечь рядом с ним.

— Все что угодно! — снова повторила госпожа, — Только верните его!

— Рядом с вами всю ночь будет кормилица, — бросил шевалье-старший, — Вдруг что понадобиться.

Интересно, что он имел в виду? Он плохо обо мне подумал? Или Серж имеет привычку ходить во сне и накидываться на первую попавшуюся по дороге даму?

Спрашивать я не стала. На ночь глядя сварила себе снотворного зелья, выпила и, не раздеваясь, прямо в платье легла рядом с Сержем. Последнее, что я помню, была похрапывающая в кресле кормилица...

Сон первый.

Я очутилась в странном мире. Было довольно темно. Все вокруг — то ли в дыму, то ли в тумане. Вдали полыхало какое-то зарево, периодически, вспышками, немного освещая местность. Почва под ногами каменистая и неровная. Похоже на пустыню.

Вокруг были навалены какие-то кучи. Проходя мимо одной из них, я обо что-то споткнулась. Кости...Потрясающе! Кто бы мог подумать, что этот тихий красавец такой кровожадный.

Одежду, пожалуй, стоит сменить. На доспехи. Для начала обойдусь облегченным вариантом кирасы, наручами и поножами. И мне нужен меч. Не думаю, что он мне пригодится... так, на всякий случай. Все задуманное тут же на мне и появилось. Люблю одеваться силой мысли. Никаких лишних телодвижений.

Я продолжила путь уже вооруженная. Обнаженный меч удобно лежал в моей руке. Через пару километров вдали послышался какой-то многоголосый шум. По мере того, как я подходила ближе, стали выделяться отдельные выкрики замогильными голосами и звон оружия.

Впереди постепенно проявлялись очертания толпы. Какие-то мужчины, горбатенькие и угловатые с размашистыми движениями. Вероятно, гоблины или зомби. Стоят спиной ко мне и смотрят на что-то впереди.

Упершись в толпу, я обнаружила, что с краю она довольно редкая. Уродцы стояли группками по двое-трое, однако все равно ничего не было видно. Я пошла в центр мимо зомби. Один на моих глазах толкнул другого вбок и застенчиво наивным голосом произнес, косясь в мою сторону: 'Смотри, какая фигурка-то! Краси-и-и-вая!'. И радостно улыбнулся мне беззубой кривой улыбкой.

Я мрачно оглядела его и равнодушно прошла мимо.

— Какая злая! — обиженно сказал за моей спиной зомби товарищу, — И у нее ме-е-еч!

Вот еще, буду я изъявлять благоволение всякой нечисти!

Затем толпа пошла плотнее. Мне приходилось изо всех сил работать локтями, распихивая уродов и протискиваясь между ними. Впрочем, они не обращали на это ровным счетом никакого внимания и не пытались ответить. Отодвинув в сторону особо увесистого громилу, я, наконец, вывалилась в центр круга и отдышалась.

Здесь, при свете воткнутых в землю факелов, активно, не на жизнь, а на смерть сражались несколько свирепых мертвяков и какой-то мускулистый мужчина лет тридцати. С затылка коротко стриженный брюнет. Одет наподобие римского легионера, так что можно наблюдать, как между отдельными частями боевого доспеха играют мышцы.

Рубится каким-то хитрым загнутым орудием с несколькими остриями, а так же чем попало, что ляжет в свободную руку. Местами господин был уже порезан и окровавлен, но вполне еще боеспособен.

Уклоняясь от свистящего мимо оружия, я решила зайти немного спереди, что бы разглядеть лицо мужчины. Ну, так и есть, шевалье Серж собственной персоной, но лет на десять старше. Надо же, у него оказывается голубые глаза. Голубоглазый брюнет, приятное сочетание. Будит романтические воспоминания зари туманной юности. Как славно, что я его так быстро нашла.

Так, теперь нужна обстановка для спокойного разговора. Я произнесла заклинание и по краю круга из зомби встала огненная стена в два человеческих роста. Потом, я махнула рукой и вынесла мертвяков, с которыми боролся Серж за пределы круга. Шевалье озадаченно несколько раз огляделся: куда делись нападавшие, затем увидел меня и выставил вперед оружие.

— Ты кто? — подозрительно осведомился он.

— Я — маг. Пришла за тобой, — спокойно ответила я.

— За моей душой? — зло поинтересовался шевалье и решительно бросил, — Ты ее не получишь!

— Мне твоя душа сто лет приснилась, — напряжение Сержа неприятно в виде мурашек заползло мне на спину, но я постаралась отогнать его от себя, — Я и тебя-то впервые по-человечески вижу.

— Тебя прислал Дагон! — внезапно догадался шевалье.

— Какой еще Дагон? — удивилась я.

Шевалье посмотрел на меня как на умственно отсталую и пояснил:

— Дагон Лавкрафта!

М-да, в моем образовании обнаружился существенный пробел. Я-то, наивная, думала, что знаю всех чудищ и богов в мире. И не тебе — какой-то Дагон Лавкрафта! Любопытно, это одно лицо или два отдельных монстра? Дагон-Дагон, что-то знакомое, но никак не вспомнить. Что-то шумерское, может быть. Да, какая разница, если он меня не присылал.

— Меня прислали твои родители, — имело смысл говорить правду и ничего кроме правды, — они очень переживают. Пойдем!

— Никуда я с тобой не пойду! — заупрямился Серж. — Ты — порождение мрака! Можешь меня искушать, я тебе не верю!

Вот спасибо! Поговорили: 'Порождение мрака! Не верю!'. Достать его отсюда будет не так просто, как мне хотелось бы. И зачем я его пожалела? Кто меня просил? Ну, да его родители. На редкость вменяемые люди и их я, дурочка, тоже пожалела. Теперь расхлебывай!

Пока я занималась беседой с самой собой, шевалье успел исчезнуть. Тьфу ты, начинать все с начала!

В расстроенных чувствах я проснулась...

Весь следующий день голова была просто чугунная. Хотелось спать. Так всегда поначалу бывает, когда ходишь в чужих снах. Моя смурная физиономия, видимо, не предвещала для всех ничего хорошего, поэтому меня никто ни о чем не спрашивал. Родители Сержа куда-то уехали, слуги вокруг старались ходить тише. Сумрачный день незаметно прошел в полудреме. Вечером я слегка ожила, но ощутила, что самостоятельно ночью заснуть не смогу и снова взялась за зелье.

Сон второй.

Я стояла на вершине невысокого холма. Был ясный день. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась степь. Ветер колыхал выжженную солнцем траву. Впереди, в двух милях от меня, поднимая тучи пыли, колготились две группы всадников. Оттуда же доносились возбужденные вопли и улюлюканье, слышались выстрелы и звенела спущенная тетива.

'Ни дня без драки', — подумалось мне. — 'Какой он деятельный!'

Нужна лошадь. Рядом со мной, тут же, из-под земли вырос породистый гнедой жеребец.

— Привет, Габар! — я потрепала лошадь по холке. Габар получился, в прямом смысле, высокопородистым и что бы достать до стремени пришлось задирать ногу чуть ли не к уху. Зато быстрый как ветер. Впрочем, спешить не будем.

Пока я осторожно и неторопливо трусила к всадникам, те успели уже выяснить отношения, подобрать убитых и раненных и разъехаться в разные стороны. А мне-то, куда и за кем?

Я осмотрелась. В правую сторону от меня отправилась кучка всадников в длинных вышитых рубахах с бахромой, темноволосые, на голове перья. Стало быть, индейцы. Я закрыла глаза и сосредоточилась на них. Нет, шевалье среди них нет. Значит, он стремительным галопом удаляется от меня среди людей в шляпах. Поеду за ними.

Не смотря на то, что конь у меня был огонь, нагнать Сержа с товарищами мне никак не удавалось.

Вдали показался городок в три десятка домов. В основном, одно— и двухэтажные постройки. Все какие-то запыленные и запущенные.

Отряд мужчин заехал в город и пропал из виду.

Стоп. Как я выгляжу? Надо постараться органично вписаться в среду. Начнем превращение: итак, дамское седло. Платье. Легкое, белое. Длинные, светлые, волнистые, слегка выгоревшие на солнце волосы. Прихваченые на шее белой лентой. Соломенная шляпа. Удобные кожаные мокасины. Вышло немного пижонски, но сойдет для сельской местности. Как говорил Сунь Цзы: будьте невинной девушкой и вам откроют дверь...

Я въехала в город. По пыльной центральной улице ветер мотал мусор. В скупых островках тени лежали разомлевшие от зноя собаки, лаять им было лень, вместо этого они приветливо зевали. Изредка в окне появлялась заинтересованная физиономия и тут же пропадала. Скука смертная. И где мне тут найти шевалье?

Въехав на перекресток, я заметила у одного из домов на поперечной улице нерасседланных лошадей и направилась туда. Что-то мне подсказывало, что я на верном пути. На двери около лошадиной парковки было написано 'Шериф'. Шериф — это, безусловно, он, Серж. Амбициозный юноша! Почему он не стал воплощать все это в реальную жизнь? Надо будет спросить.

В дверях я столкнулась с двумя по-деревенски одетыми мужчинами. Увидев меня, они присвистнули. Стало быть, хорошо выгляжу. То, что надо! Пройдя через помещение для заключенных, я остановилась перед дверью с изображением шестиконечной звезды.

Подняв руку, чтобы постучать, я поймала себя на том, что мне как-то тревожно и сердце бьется быстрее обычного. 'Пустяки', — сказала я самой себе, — 'Не впервой, прорвемся!'. Постучала и, не дожидаясь ответа, вошла.

Шериф задумчиво жевал травинку и мерно раскачивался на стуле, засунув руки в карманы и положив ноги на стол перед собой.

— Берта, — сказал он мне, — Я тебе уже говорил...

На этом месте он поднял свои голубые глаза и обнаружил, что я не Берта

— Вы?! — подскочил на стуле шевалье и в его голосе одновременно слышались удивление и досада, — Что вам нужно?

— Пришла по делу, — пояснила я, — Пойдем, нас ждут.

— Не смей мне тыкать! — вдруг заорал Серж и наставил на меня пистолет.

Какой, однако, нервный. Впрочем, злость ему идет больше, чем грусть.

В моих руках появилась двустволка и уперлась шерифу прямо в лоб.

— Ух ты! — восхитился Серж, — Как вы это делаете? — и тут же изменился в лице. — Вы — ведьма! Если вы не уберетесь — я вас убью!

Вот параноик противный! Отчего он так все время дергается?! Я не нападаю, веду себя спокойно, не ору дурниной. Выгляжу как человек. Более того, как красивая женщина. Чего он все время от меня шарахается? Женоненавистник? Импотент? Или напугал кто?

Спокойствие, только спокойствие. И терпение, много терпения!

— Если я вас здесь убью — вы умрете, — постаралась ровным голосом сказать я, — А если вы в меня выстрелите — я проснусь в реальности и через некоторое время приду сюда снова.

— Бессмертная, — плюнул шевалье, неохотно убрал оружие, а затем снова закричал, — Убирайтесь! Я никуда с вами не пойду! Я же сказал!

Поскольку уходить я явно не собиралась, он использовал последний аргумент: подскочил ко мне, открыл дверь, бесцеремонно толкнул наружу и заперся изнутри.

— Грубиян! — крикнула я ему вослед.

Ну, он меня реально разозлил! Упрямый как осел! Невежливый, беспричинно злобный! Я ему еще ничего плохого не сделала! Кто ему давал право так себя вести!

Со злости я стукнула кулаком по дверному косяку. Помогло мало, от обиды на глаза навернулись слезы. Не время раскисать! Зайдем с другой стороны.

Я завернула за угол, туда, где по моим представлениям должно было находится окно шерифа. Окно было милосердно распахнуто. Очень хорошо, не придется ничего бить. Но, забраться в него я не успела. Из кабинета донеслись голоса. Один слегка шепелявый мужской спросил:

— Так значит завтра?

— Да, — ответил голос шевалье, — Собирай всех. Поедем, сровняем с землей их деревню!