Заря над Скаргиаром

Карта Скаргиара:

Пролог

Сначала несколько слов о месте действия. Все события этой книги происходят в Скаргиаре, который представляет собой полуостров, расположенный к юго-западу от некоего материка и соединенный с этим материком узким перешейком. Поперек перешейка расположен Алагер, или Белая Степь. Климат Алагера суров: холодная снежная зима сменяется сухим знойным летом, к тому же в степи постоянно дуют сильные ветры. С юга Алагер окаймляют горные хребты: Баяр-Хенгор, Броглон и Фалькатар, отгораживая перешеек от основной части Скаргиара, так что Скаргиар относительно изолирован.

К юго-западу от горной страны Баяр-Хенгор расположено внутреннее море Асфариг. Благодаря притоку воды из главных рек Скаргиара — Ривалона, Амалькаделира, Юнграй и Эрердуна, берущих свое начало в ледниках горных хребтов, вода в море слабосоленая и пригодна для питья. С внешними морями море Асфариг соединяется Гуаранским проливом.

Климат Скаргиара разнообразен. Помимо упомянутых горных стран с типичным для них холодным и сухим климатом, на юго-востоке и крайнем западе Скаргиара расположены целинные и солончаковые степи. Восточное побережье моря Асфариг в дельте рек Амалькаделир и Ривалон покрыто лесами, а в нижнем течении Ривалона раскинулись плодородные луга, покрытые редколесьем.

Фауна Скаргиара представлена множеством видов, начиная с простейших и заканчивая млекопитающими. Но для нашего повествования особый интерес представляет один любопытный вид, который занимает в иерархии живых существ этого мира высшую ступень. Речь идет об авринах.

Аврины в некотором отношении похожи на людей: у них, как и у нас, одна голова, две руки и две ноги. Они обладают развитым речевым аппаратом и способностью к абстрактному мышлению. Но, в отличие от Homo sapiens, их наследственность гораздо более подвижна и допускает такие мелкие отклонения анатомии, как различное число пальцев на руках и ногах, наличие или отсутствие роговых выростов на определенных частях головы, разную длину хвоста, а также прочие различия в строении скелета. Количество пальцев на руках у них колеблется от трех до шести, на ногах — от одного до четырех.

Тела авринов покрыты шерстью. В основном шерсть гладкая и короткая, плотно прилегающая, но бывает, что на разных участках тела и в особенности на голове шерсть длиннее. Цвет шерсти может быть самый разный, но в основном преобладают светлые тона.

Все эти особенности объясняются тем, что аврины произошли от различных предков. Эти предки, принадлежавшие к разным видам, могли свободно скрещиваться между собой, поскольку понятия не имели о теории Дарвина. В результате оказалось, что аврины вобрали в себя понемногу от всех зверей, населявших Скаргиар. Но, произойдя от зверей и обретя способность мыслить и говорить, аврины осознали свою звериную сущность и поспешили отмежеваться от нее, гордо назвавшись мыслящими (что в переводе и означает "аврины"). Они стали отрезать себе хвосты, чтобы на всю жизнь поставить на своих телах знак принадлежности к высшей породе.

Аврины чувствовали, как зыбка и непрочна та грань, которая отделяет их от животных. Немало было в истории примеров, когда потомство авринов и животных становилось авринами и занимало в обществе подобающее место. Но этого старались не допускать, ограждая всевозможными табу. Еще больше было примеров, когда дети авринов в силу своей недоразвитости не могли говорить или не обнаруживали достаточных умственных способностей, чтобы считаться авринами. Таких детей без сожаления выкидывали, и они по большей части погибали. Этим сравнительно простым, хотя и жестоким путем общество избавлялось от умственно отсталых.

Сначала аврины жили небольшими группами, питались кореньями и ловили всякую живность. Но впоследствии, развиваясь, они стали объединяться в поселения, строить себе жилища, а затем приручать диких животных.

Первыми одомашненными животными стали гропалы. Их разводили ради мяса и шкур, а когда аврины изобрели ткачество — и ради нежного тонкого пуха, растущего у них на шее и животе, из которого получали пряжу.

Осев на земле, аврины стали выращивать данар — род злака, а также овощи — гильян и пину. Вблизи гор, где залегали руды, аврины научились выплавлять металлы, а на реках — строить лодки. Те же, кто жил в степях, приручили берке.

Берке были намного норовистее гропалов. Ели они растительную пищу, но если на них нападал хищник, равный им по силам, они терзали его зубами. До этого, правда, дело доходило редко: берке были очень резвы и могли бежать много часов подряд без устали. Именно это и побудило авринов приручить их, чтобы ездить на них верхом и перевозить разные грузы.

Ко времени приручения берке общество авринов уже начинало утрачивать свою однородность: одни становились богаче и брали других к себе в услужение. Многие аврины сами выбирали себе управителей, которые должны были заботиться о делах общины и за это получали от нее плату. Сначала управителей выбирали на определенный срок, но потом они стали избираться пожизненно и получили право передавать свою власть и обязанности по собственному усмотрению. Управители отдельных общин также выбирали себе начальников, и это привело к образованию княжеств.

Князья начали спорить между собой за лучшие земли и воевали из-за этого. Одни князья побеждали других и брали их народ под свою опеку. Те, кому удавалось установить свою власть на возможно большей территории, становились королями.

Были у авринов также культы и религии. В их пантеоне были крупные божества, в которых верили все, боги средние — покровители какой-нибудь местности, и мелкие божки, вплоть до фетишей, которые могли принадлежать семье или даже одному аврину.

Главных божеств было три: Матена, Нур и Ранатра. Первые два бога принадлежали свету и олицетворяли женское и мужское начала. Ранатра же считалась божеством тьмы и была двуполой, но об этом редко вспоминали и приписывали ей женскую суть.

Все три божества произошли из первозданной серой пустоты и долго делили сферы влияния. В результате Матена стала богиней неба, Нур — богом земли и воды, а Ранатра — богиней подземного мрака, который, как считали в Скаргиаре, отделен от земной поверхности скритом, представляющим собой очень прочный каменный щит.

Соответственно своей стихии каждое божество имело свою магию и свой характер. Матена, как богиня верхнего мира, управляла луной, звездами, облаками, дождями, ветрами и радугой, покровительствовала искусствам, будила в авринах стремление ко всему неземному и возвышенному, развивала интуицию и мечтательность.

Нур, как покровитель среднего мира, был богом земледельцев, ремесленников и всех, кто занимался науками. Солнце, единственное из всех небесных светил, принадлежало к его стихии, поскольку считалось связанным с землей. Нур благоволил земным радостям и бесхитростным утехам, в отличие от вычурной Матены.

Культ Ранатры возник позже первых двух. Ранатра издревле считалась злым божеством, которое имело под своим началом легион чертей и демонов и несло с собой несчастья и болезни. Но впоследствии аврины стали обращаться к Ранатре для наведения порчи на своих недругов.

Каждый аврин от рождения подпадал под покровительство одного из божеств в соответствии с временем суток, когда он родился. Рожденные днем считались детьми Нура, рожденные ночью — детьми Матены, ну а детьми Ранатры становились те, кто появился на свет во время солнечных и лунных затмений. Считалось, что божество-покровитель влияет на характер своих детей и передает им свои черты.

Религиозные догмы и положения были изложены во многих источниках, но главным из них по праву считается книга Нагана-Сурра. Эту книгу признают представители всех культов Скаргиара.

Помимо главных богов существовали также боги — покровители городов (обычно это были духи их основателей), духи гор, степей, лесов, рек, озер, охранители отдельных домов и индивидуальные божки. Им поклонялись, особенно те, чья жизнь была тесно связана с природой: земледельцы, охотники, скотоводы, а также путешественники.

До некоторого времени у авринов не существовало единого летосчисления, и они пользовались самыми разнообразными системами, если вообще пользовались какими-либо системами. За точку отсчета бралось какое-нибудь заметное событие, вроде засухи или землетрясения. Зачастую аврин отсчитывал годы от собственного дня рождения. Впоследствии за точку отсчета был принят год начала записей в Первой Летописи, которую начали вести в Вишере — большом культурном и религиозном центре на озере Лагват. Оттуда эта система отсчета распространилась по всему Скаргиару.

Кроме системы Первой Летописи, в Скаргиаре существуют и другие системы, например, системы отсчета лет с момента образования какого-то государства. Но этими системами пользуются только для архивов и в особо торжественных случаях, потому что при согласовании систем возникают определенные неудобства. К тому же, такие древние королевства Скаргиара, как Гедрайн и Буистан, не могут пользоваться этими системами по той простой причине, что никто не знает, когда они были основаны.

Год у авринов делится на двенадцать месяцев, в каждом месяце у них двадцать четыре дня — по шесть дней в каждой из четырех недель; итого — 288 дней. Всего в году 292 дня, и четыре оставшихся дня называются Первым Днем весны, лета, осени и зимы соответственно. Год начинается весной, и Первый День весны значит для авринов то же самое, что для нас — Новый год.

В скаргиарских сутках двадцать четыре часа, в часе — шестьдесят минут. Вся система счисления у авринов связана с числом 12: это объясняется тем, что именно двенадцати кратно количество пальцев на руках у большинства авринов. Так и в авринском веке не сто, а сто сорок четыре года — двенадцать раз по двенадцать.

Все аврины принадлежат либо к мужскому, либо к женскому полу. Различия между полами не так заметны, как у людей; главное внешнее отличие заключается в том, что у самок на груди находятся развитые молочные железы. Непосредственно же половой аппарат у особей обоего пола заключен в брюшной полости и снаружи не виден. У большинства авринов внизу живота и в области промежности шерсть не так густа, как на других участках тела. Появление первой набедренной повязки связано прежде всего со стремлением защититься от холода, а не с сексуальными табу, призванными ограничить рост популяции, как полагают некоторые. Первоначально нагота не была для авринов чем-то запретным и неприличным; только впоследствии, когда одежда обрела функции сословных различий, нагота постепенно перешла в разряд табу. До сих пор в Скаргиаре во многих социальных группах этому не придают большого значения, и даже в среде аристократии неприличной считается не сама нагота, а только подчеркнуто сексуальное поведение, ее сопровождающее. Если такое поведение отсутствует, отсутствует и табу.

Язык у авринов сначала был общий, но впоследствии отдельные группы авринов обособились, и возникли различные диалекты. Ко времени нашего повествования аврины разделились на отдельные народы, каждый из которых пользовался своим языком. В разные периоды своей истории аврины пользовались различными алфавитными системами, однако все они были несовершенны и не отвечали требованиям языка. Со временем был найден наилучший вариант, ставший общеупотребительным для всего Скаргиара. Этот алфавит был составлен в Валиравине — монастыре в Баяр-Хенгоре.

Вот те немногие сведения, которые необходимо знать о Скаргиаре и его обитателях, прежде чем проникнуть за завесу времени и пространства, что скрывает от нас славные деяния героев других миров и эпох. Загадочный мир, такой далекий и в то же время неуловимо близкий, раскроет свои тайны перед каждым, кто осмелится стереть черту, отделяющую реальность от фантазии, и погрузиться в пучины неизведанного.

ЧАСТЬ 1

О культах, явных и тайных

Глава 1

Горы стоят, седые и безмолвные. Ветер, только ветер овевает их заснеженные вершины, разгоняя утренний туман. Взошедшее солнце золотит неприступные пики, что гордо вздымаются к самому небу. Баяр-Хенгор... Вершина мира, обитель вечных тайн и небесного покоя. Строгие и величавые стоят горы, взирая на проходящие мимо века, и словно бросают вызов времени, неспособному их изменить.

Да, не таким спокойным был Баяр-Хенгор в морозную зимнюю ночь, когда разразилась та гроза. Любая гроза зимой в горах — большая редкость, а уж такой грозы, как эта, не упомнят и старожилы. Даже в летописях Валиравинского монастыря за всю историю его существования — а существует он уже более двух тысяч лет — такого случая не записано.

Гроза пришла с запада. Вечер накануне был тих и ясен, по небу скользили легкие розовые облачка, подсвеченные заходящим солнцем, а воздух был так прозрачен, что далекие сизые горы, казалось, можно достать рукой. Но вот сгустились сумерки, и когда последний отблеск зари погас на небосклоне, из-за гор налетел ураган. Небо потемнело в один миг, и звезды проступили на нем, повиснув редкими огнями в черной пустоте. Клочковатые разорванные тучи, принесенные ураганом, проносились по небу и повисали над головой, постепенно заслоняя белесой пеленой и звезды, и небо до самого горизонта. На горы опустилась кромешная тьма, воздух стал спертым и влажным, как в подземелье. И вот среди этой кромешной тьмы на западе, сначала очень далеко, затем ближе, пробежала огненная зарница, слегка осветив края зубчатых пиков.

И тут разразилось. Первая молния, прорезав тучи, ударила наискось в гребень ближайшей горы, и вслед за нею грянул гром, рокоча и отдаваясь стоголосым эхом во всех ущельях и пропастях. Ударила вторая молния, за ней третья, а потом уж было и не разобрать, где кончается одна вспышка света и начинается другая. Гром гремел, сотрясая горы, камни сыпались вниз, белый пляшущий огонь молний озарял все вокруг. От вершин откалывались целые скалы и медленно катились по склонам, исчезая в пропастях.

Гроза ходила кругами, тучи все плотней сбивались в кучу, с непонятным упорством посылая молнии в одно и то же место. На вершине одной горы огонь плясал непрерывно, и молнии с грохотом вонзались в ее макушку, словно стремясь разрушить ее до основания. Но гора стойко выдерживала бешеный натиск, поглощая все молнии своими бездонными недрами.

Огненная вакханалия продолжалась до утра. Лишь только первый луч солнца сверкнул с востока, все вмиг прекратилось. Ветер разметал по небу тучи, очистив место восходящему светилу. Солнце озарило картину разгрома: везде на прежде девственно гладком снегу виднелись борозды от падавших камней, растущие там и сям суковатые деревья были опалены небесным огнем, и сами вершины гор словно стали ниже. Только та гора, в которую молнии били с особенной силой, стояла незыблемо, словно и не было ничего.

И тут на самой вершине горы что-то зашевелилось. Странное, невиданное дотоле существо подняло голову и открыло свои огромные глаза. Они казались почти черными, но первый луч солнца проник в них и высветил их бездонную глубину, синюю, как воды горных озер. Существо оглянулось вокруг, вдохнуло морозный воздух и попыталось встать, но, поскольку оно лежало на самом гребне пика, то тут же съехало вниз, пропахав снег. Скатившись на уступ скалы, существо осторожно встало на четыре конечности и начало спускаться с вершины, едва нарушая гладкую поверхность снега неглубокими следами. Оно спускалось по восточному склону горы, не зная, что ждет его впереди.