Людмила

0.5.

В некотором царстве в некотором государстве жила была я. И в обшем-то это вполне стандартная ситуация в которой все мы прибываем, не так ли?

Солнце встало, птички запели, полюбоваться бы этим, да только за меня работу никто не сделает. Прополоть, скосить, убрать, приготовить — быт среднестатистический, обыкновенный. Живу я у самого края леса, от холмов и оврагов всего пара кустов отгораживает, а там дальше как раз деревня начинается.

Дом добротный, два этажа, стены ровные — коричнево-зеленые. Маскировочные, так сказать-с. Вот блин, опять у фундамента трещины появились, дополнительная работа на мои псевдо хрупкие плечи, да и черепицы новой на крышу неплохо бы... Черт, вот в такие моменты и хочется замуж.

Мой сад-огород это самое чудесное место на свете, говорю вам как человек дважды побывавший за границей, трижды на море и энное количество раз в лагере. Тут тебе и огурцы и помидоры, бойка-травушка, кактусы-ягодники, фиолетовые тыквы и многое, многое другое. Все это — мое наследство, в третьем поколении, между прочем. Надеюсь я его не угроблю еще больше.

В лучших деревенских традициях, я начинаю день за пол часа до рассвета. Как раз время с лунного цветка семена собирать. Накачать воды из колонки, в лейку три стакана соли. Не мало? Да вроде погода сухая, сойдет. Польем веточки сууха. Лекарственные травы лесным духом продымить. Яблоню омолаживающую подстричь. Опять эти паразиты! И травишь их и травишь а они все прут и прут, хоть бы поел их уже кто-нибудь. Ежевика совсем плоха, так и не оправилась, мир ее праху. Выкопаю и на удобрения. Ростки Лилий не растут. Совсем. Как простояли два года, так и стоят зелеными горками.

— Эй, есть кто дома? Э-эй! — Никого нет, крыша съехала, мозги переехали, новый адрес утерян.

Я Выглянула из-за кустов. У крыльца стоял Петрушка, прямо перед дорожкой, в огород, он не заходил, так как знал, что лучше там ни к чему не прикасаться, даже к земле, а прикоснется тут два варианта: либо я побью, либо сад.

— Привет, Тут у тебя кони не пробегали? — Пробегали, конечно же, они у меня то и дело мимо скачут. И если бы это была всего лишь шутка...

— Нет, вроде бы. Да ты сам посмотри. — С восточной стороны есть тропинка, которая ведет как раз к полянке папоротников (редкий вид, знаете ли!) где и собираются кони, что бы пощипать любимой травки (Сволочи!). Они забегают раза два за лето, и все сюда, все поляну проредить. Ненавижу.

— Я смотрел, нет их там. Может угнал кто?

Я пожала плечами. Этих угонишь, три на три метра, квадрат с ножками, тяжеловозные чудовища. Наша деревня — Подковка — разводит лошадей. Звери хорошие: одни могут много проехать и не устать, другие в хозяйстве хороши, плуг как пушинку тянут, третьи, те что рождаются посимпатичнее, в город на продажу отвозят. И было бы все хорошо, да вот только в позапрошлом году, Митрофан, наш коневод, решил разнообразить товар. И привез ИХ. Иллахарские скакуны. Сильные, выносливые, несколько агрессивные. Один минус — скорость у них маленькая. Мы когда увидели их, подумали что они и должны быть такого роста, чуть больше коровы, Вот и Митрофан так подумал, когда покупал, кто ж знал, что это пони были. И кто же знал, что придурочные монстры обожают Агрессио Филикс Уник, то есть — мой папоротник!

Придаваясь воспоминаниям я успела подойти к Пете и даже вытереть руки об передник.

— Что делать то, а? Конь и кобыла пропали, двое! Представляешь?

Да, деньги большие. Что бы купить Иллахарцев, Митрофан (дурак) отдал половину табуна. Вследствие чего мы два года концы с концами свести не можем. Жалко коняшек, буквально до слез.

— Поляна-то твоя вытоптана, а зверюг этих нет.

Чтоб их на мыло сдали!

— Ну, ты если увидишь, дай нам знать. — Только после того как самолично прирежу.

* * *

Готовить на угле это не тоже самое, что на газу, совсем не тоже самое. Отвернешься, буквально на минуточку, все уже стремится сгореть. Нет, жарка мяса явно не мое. Сварить могу еще худо бедно, а эту резину обуглившуюся, в добром здравии есть никто не будет. Пора мне уже на вегетарианство переходить.

В кресле (стул с подлокотниками, обитый тканью) завозилась Шурка. Моя соседка и по совместительству лучшая подруга. Когда у тебя в лучших друзьях кошка — это действительно печально.

Животное мое красивое, трехцветное, ну, и, как водится, наглое. Я ее взяла еще котенком у бабушки Любавы, она их закапывать хотела, а я одного попросила придержать. Надеялась на кота, а получилась вот эта хитрющая морда.

В пейзаже за окном как-то странно шевельнулись кусты. Показалось, или это преступники вернулись на место преступления? Какое дивное развлечение. В деревне как в космосе, не очень многим можно заняться.

Ну я им сейчас покажу! Вооружившись скалкой (лучше бы конечно сковородкой, но она занята), я пошла на ратный бой. Иллахарские скакуны, и в спокойном состоянии вещь пугающая, а уж когда жуют мой папоротник, скалятся — только подойди. Загрызут до рожек и ножек. Но если старательно по орать, пошуметь и по угрожать им чем-нибудь, то может быть (может быть!) они с ленцой отступят от полянки и потопают себе в загон. Если не передумают и не вернутся через минуту.

Кусты опять зашевелились, но ни сверху, ни где-нибудь еще, никаких лошадиных частей тела ни торчало. Они что там ползком пробираются? Подхожу к листве. Потыкала немного скалкой в ветки. Никого. Уползли? На тропинке никого не было, на поляне тоже. Начала волноваться.

Многие хотели бы побывать в моем саду. За семена и рассады дают большие деньги. Вот только покупателей сложно найти, а еще сложнее того, кто сможет пройти мимо растений. Большинство из них ядовиты, прикоснешься — убьют, некоторые хищники — любят мясо. Если ты не нравишься растениям лучше не соваться.

Из леса вынырнуло нечто. На четырех лапах оно ковыляло в сторону озера. За "этим" шло его сородич, а потом еще один и еще. Я испугалась. И кто только придумал строить дом в лесу? Тут вон какие чудовища водятся, еще и матерятся. Вот например это, особенно заковыристое выражение, сказанное громким шепотом, мне подозрительно знакомо. Уже не так боясь, я подкралась поближе. цепочка доползла до озера и распределилась по укрытиям у берега. Оперативно работают. На пляже лежали две самые настоящие сволочи. Мне даже на секунду стало их жалко — лошади тяжело дышали и кажется умирали. Но потом пришло понимание, что ничего этим тварям не сделается, жизнь не настолько легкая штука что бы все было так просто.

— Ты смотри как расхрепелась— то, точно двойня.

— Думаете?

— А не маленький живот?

— Да там и для одного почти места нет, кто их, этих, разберет.

— Тык таво, может она не этого?..

— А между ног у нее, что тогда вылазиет...

Сей содержательный разговор велся между Митрофаном, бабушкой Любавой, Петрушкой и рыжим Савой. Эта четверка и ползла по кустам. Иллахарские скакуны очень агрессивны во время родов (ну и еще пары дюжины случаев). Видно посмотреть на пыхтящую и стонущую мамашу считалось чем-то вроде развлечения. Как хорошо, что сей факт от меня ускользнул.

Первый жеребенок у наших монстриков. Какие они все таки милашки, пока не вырастут.

— Как думаете а тройню осилят? — Это Митрофан спросил у бабушки Любавы, на что та со значением покачала головой. Так они сейчас и до табуна домечтаются.

— Блажен кто верует. — Нарочито громко сказала я. Партизаны аж вздрогнули.

— Чур меня! — Вон как рады.

— Люда! А ну ляг!

Уже бегу, точнее падаю. Угу, прям с разбега.

— А что это вы тут делаете? — так же громко. — Извращениями что ли занимаетесь?

Процессия опешила. Что-то часто бывает мой юмор не понят. А так хочется быть остроумной.

— Людмилушка, золотко, спрячься.

Умоляющий тон бабушки Любавы штука сильная, я даже присела на корточки, чем вызвала ни один вздох облегчения.

Интересный факт открылся мне на примере кошки Лапки. Когда моя Шура появлялась на свет, общедеревенский кот, оскорбленный именем Мурка, сильно занемог. Я как раз шла мимо, у колодца валялся рыжий комок шерсти, все симптомы у него были как у первого в мире рожавшего мужчины. Ну или сильного болеющим запором. Испугавшись, подхватила котика и побежала к старушке Любаве. А там как раз Лапка на свет детей производит. Вот тогда то и открылась страшная тайна. Мне ее поведали чуть погодя, очень завуалировано и на грани сказок про аистов и капусту, травнице было очень неудобно объяснять такие вещи. Получается жить весело при схватках начинает не только мать но и отец, что: во первых оставляет без сомнений кто папа, во вторых ни одним женщинам мучиться.

— Да ладно вам, они вас с самого начала заметили. — и в подтверждения ткнула пальцем в коня, который также тяжело дышал посматривая то на кобылу то на говорящие кусты. — Видите? — Они видели и были готовы обвинить во всем меня. А между прочем я для них вообще объектом агрессии не являюсь. Вся травами и доброжелательностью пропахла, хоть тигра за ухом чеши. Да и враки все это, я их десятки раз гоняла коников и ничего. Но не мои объяснения, ни что либо еще, не помешали прочитать мне нотацию, всем квартетом (и даже Петр не умолчал, а он меня младше). Как раз пока они бегом ползли, а я спокойно шла рядом обратно. Ровно неделя понадобилась на то, чтобы два монстра и милашка пополнение (единственное) вернулись в родной загон. Жеребенка назвали Грозным, имя было жутко пафосное, как и у каждой лошади в деревни, я даже не попыталась его запомнить. Это далеко не первый и не последний конь в моей жизни (заменить слово "конь" словом "супер красавчик мужчина" и жизнь стала бы на несколько тональностей счастливее).

Народ в деревне чуть не закатил пир по такому поводу, хорошо что умные женщины вспомнили, что времена сейчас в финансовом плане не ахти и отобрали у мужиков бутылки. Митрофан хотел отложить продажу Иллахарских чудовищ еще на год, за что я лично высказала ему все что думаю по этому поводу. Правда слушать меня никто особо не стал ("не бабье это дело"). Но монстров все равно продали. И даже маленького Грозного (надо же, какая кличка запоминающаяся). Я была счастлива.

1.

Как чудесно посидеть на досуге на дереве.

Вспомнить молодость и все такое.

А небо на самом деле такое голубое, как бы банально это не звучало. Удивительный цвет.

Ля-ля-ля, тра-ля-ля...

Снимите меня от суда, пожалуйста.

Чудесным образом закорячилась на дуб, хотела достать рябину, которая рядом растет. Головой надо было думать. Кто меня теперь здесь найдет? Весь голос сорвала от "Ауканий". Скучно сижу, далеко гляжу. Вот незадача, если бездельничаешь дома можно долго что-то обдумывать, а вот сейчас что-то не фантазируется мне всласть, всякая ерунда в голову лезет.

Хотя лес и рядом, я хожу туда очень редка. Сохраняю новизну ощущений. И руки от клещей. Я тут однажды один поймала. Наверное бабушка Любава подходящая ко мне с ножом в руках будет преследовать меня в кошмарах до конца жизни.

Тяжело вздохнула, сдались мне эти ягоды. Домой хочу, к креслу и Шуре.

Птички пели, кузнечик стрекотал, ветер убаюкивал ветки, лес жил, шуршал и двигался, где-то вдалеке провыл волк. Даже странно как-то, они разве не по ночам воют? Напрягла всю свою память, она выдавала что-то о том, что воем они вроде бы подают сигналы, что бы собраться в стаю. Надо было больше общаться с народом, восемь лет здесь живу а поганку от сыроежки отличить не в силах(хорошо что грибы не очень люблю). Завыли еще раз, уже ближе. Это что, это они здесь собраться решили? ..

Я просидела на ветке еще минут пять. Даже жаль что по мою душу никто не прибыл, хоть посмотрела бы на всамделишных волков.

Вой Прозвучал слева от меня, такой громкий, словно раскат грома. Шучу, шучу мне и собачек хватает, тех что карликовые.

Я сидела ледяной статуей прислушиваясь к каждому шороху. Почему со мной? Почему сейчас? Я же просто вышла погулять, даже от дома далеко не уходила, не должно было такое случиться, не должно. Сзади зашуршали кусты, я вздрогнула, и обернулась. Никого. Хотя лучше бы кто-то был, может сердце перестало бы так истошно биться. Выворачиваю шею назад в нормальное состояние, а там в лучших традициях ужастиков стоял зверь. Нервно усмехнулась, прям как подгадал. Только не совсем животное это было, скорее монстр, видно карма у меня такая — всяких чудишь притягивать. Он стоял в пол оборота, Огромное, немного сгорбившееся тело покрыто песочным мехом, клыки торчат из пасти, глаза оглядываются, будто что-то ищут. Поздравляю Люда, ты одна из немногих счастливчиков увидевших живого Йети, это покруче волков будет. Хотя больше зверь походил на Шварцнегера, который обзавелся короткой шерстью и увеличили до размера Иллахарского скакуна, только вместо родной, человеческой, отрастил чью-то голову. То ли лев, то ли рысь, не знаю. Все это я обдумывала уже потом, потому что он приостановился всего на пару секунд, вдохнул разок воздух и скрылся в лесу. Новый "У-у-у", запустил наконец мой мыслительный процесс и напомнил, что дышать все таки надо. Я посидела пару секунд переживая случившееся. Слезла с дерева, так, будто всю жизнь только и делала, что верх вниз по этим веткам лазила, и со всей дури рванула к дому.

Как хорошо в своей крепости. Уже минут десять как сижу на полу, под дверью и понять не могу, что это было. Волосатый глюк? Не найденный вид? Чудище заморское? А главное, так близко от дома. Сад конечно всегда защитит, но и выходить за двор тоже нужно.

Найдя в себе силы встать, пошла на кухню, пить чай. Никогда не любила пряники, но во времена шоколадной ломки воспылала страшной страстью ко всему сахаросодержащему.

— Александра, извольте убрать свое седалище с тарелки! — сказала и тут же поняла неэффективность данного метода. — Шурка, я тебя щас! Опять на стол закорячилась, даже и не надейся, что тебе что-нибудь обломится.

Столкнула ее на пол. Ух зараза наглая, вечно на меня убийственно просящим взглядом смотрит, как только есть стану. На второй минуте сдаюсь и снимаю с молока сливки. Да приручила, да избаловала, ибо сердце у меня не железное, а смотреть как пушистый комочек уплетает сметану или проч., чертовски приятно.

Жить одной не так уж плохо, не то чтобы хорошо но и не плохо. Общения не достает. Конечно когда удается выбираюсь на гулянки ( меня там не любят), праздники, в город езжу, но большую часть времени я одна. Шурка и сад вот и вся компания, Зимой вообще мало кто куда ходит и я на недели запираюсь в добровольно-принудительное отшельничество. Вот умру, и никтошеньки не хватится.

В деревню не шла, не бежала — кралась с переменными перебежками. Предварительно обзаведясь палкой-дубинкой и готовая истошно орать в любую минуту. Умный, конечно бы дома остался, но мы птицы гордые, серым веществом себя никогда не обременяем. Эта здравая мысль посетила меня когда мимо уже плыли холмы. Примерно в это же время силы мои кончились, ибо поднималась я как раз вверх, заколол бок и я еле-еле передвигая ноги поплелась дальше. На запыхавшуюся, лохматую меня с палкой наперевес смотрели как и всегда. Ну, то что моя персона со странностями с самых первых дней было известно.