Иллюзия реальности

Рощупкина Алёна

Иллюзия реальности

От автора, или тем, кто решил прочесть "иллюзию".

Если заметили ошибку и вам не сложно о ней сказать, то напишите о ней в комментах, по почте или на ВК. Заранее спасибо.

И...приятного прочтения!

One.

Ein Neuer Tag*.

Порой, ты изо всех сил стараешься быть добрее. Пытаешься не срываться на окружающих, когда хочется послать их куда подальше, а они, вместо благодарности, плюют тебе в лицо. Но если поставить себе цель, решив быть не такой как все — быть толерантной, то отступать нельзя. Кусать локти, рыдать в подушку, строить планы по особо жестокому убийству в тетради, но держаться.

Тяжело ли это? Ну как сказать... До добра уж точно не доведёт, особенно если ты простая девчонка, а твоя мать алкоголичка со стажем, которую порой так и хочется пристрелить. А уж особенно, если у тебя есть младший брат, которому вот-вот исполнится четырнадцать.

Всё чаще поражаюсь, как я могла родиться у такой оборванки. Да, раньше она такой не была... но все же. Мне восемнадцать. Уже три года мне приходится бегать по подработкам, чтобы жить хоть немного лучше. Раньше приходилось прятать деньги у подруги, но недавно, наконец-то, сделала себе банковскую карточку, пароль от которой знаю только я. Хоть с этим мороки поубавилось.

Ещё одна проблема — сбор документов для оформления опеки над братом. Сложная и долгая волокита с бумагами... Одни посылают туда, другие — ещё куда-то, а третьи... просто говорят: "Зачем?!". Надо! На данный момент, у меня на руках имелась большая часть документов, а скоро будут и остальные. Потом, сниму совсем не малые деньги со счета отца, который перешёл в моё распоряжение после совершеннолетия; куплю небольшую квартирку и, может быть, даже поступлю в универ.

Вот только работу бросать нельзя, хотя бы пока. Надо же на какие-то деньги нам с братом жить. Пенсия по потери кормильца, конечно, дело хорошее, но её с трудом хватает на месяц. Но работа — это хорошо. Даже приятно осознавать, что тебе есть чем заняться. Есть цель в жизни.

После внезапной смерти бабушки, — больше рассказывайте о хорошем здравоохранении, которое даже сахарный диабет не в состоянии обнаружить — я работала то подсобным рабочим, то промоутером, а иногда и там и там одновременно. Правда сейчас, жаловаться на плохое трудоустройство мне ни к чему. Являясь ярым любителем книг, я воспользовалась первой попавшейся возможностью и стала помощником продавца в книжном магазине. Зарплата маленькая, но побольше, чем раньше, да и условия работы лучше, чем в предыдущих местах. Не надо мести улицу под палящим солнцем или раздавать никому не нужные листовки в лютый мороз.

Конечно, так было не всегда. Раньше у нас была вполне счастливая семья. Но, когда мне было пять лет, а Сергею ещё не исполнилось и года, папа погиб во время теракта — случайная жертва. После этого в нашей квартире поселился алкоголь, который всё разрушил.

— Анжелика! — орал очередной собутыльник мамаши, значит, опять деньги нужны или чего хуже...

Взгляд упал на недавно купленную деревянную швабру, которая меня уже однажды спасла от чересчур похотливого сожителя родительницы. Испытывать судьбу во второй раз мне совсем не хотелось, хотя бы, потому что этот компаньон по бутылке намного сильнее прежнего и не так пьян.

Я быстро накинула куртку, обула кеды, которые я всегда храню в своей комнате: не хватало ещё того, чтобы их кто-нибудь приватизировал и продал на ближайшем блошином рынке.

— Что? — прокричала я, завязывая шнурки.

— Быстро открыла эту чёртову дверь! — сколько гнева, — считаю до пяти и выламываю её!

— Так уж я тебя и испугалась, — пробубнила я под нос, а уже громче сказала: — Делай что хочешь. Достали уже.

— Один, — завязала второй шнурок, и заправила бантик внутрь, — два, — достала из шкафа рюкзак и положила в неё нетбук с модемом.

— Три, — вытащила из потайного отдела документы на опеку и отправила вслед за модемом.

— Не буду ждать до пяти, слишком долго для меня, — крикнула я, открывая окно.

Хорошо, что быстро все сделала, всё-таки жизнь в режиме "собрался за пару секунд и ушёл" — полезное дело. Как оказалось, для "мужчины" это тоже большой промежуток времени. Когда я уже спрыгнула на влажную, от прошедшего дождя землю, услышала треск хлипкой двери и кучу нецензурных выражений вслед, вкупе с лестными пожеланиями о том, куда мне идти и что меня ожидает.

Как в воду глядел!

Сергей ночевал у друга, что к лучшему. Если успею на электричку, загляну к ним, а потом... не знаю. Возможно, пойду к знакомым, а может, проторчу под открытым небом, наедине со звёздами. Сколько раз мне приходилось ночевать на вокзале, а потом убегать от очередного патруля.

Все-таки зря я отказывалась принимать помощь друзей, ведь они не раз предлагали перекантоваться у них. Во время нашего недавнего разговора с Таней, она сказала:

— Анжелик, сколько можно так жить. Раз эта, — она закатила глаза, как и всегда, вспоминая о моей родительнице, — так относится к тебе, могла давно уже переехать ко мне. Родители не против, ты же знаешь. Наоборот, сами предлагают забрать тебя, да с матерью разобраться.

— Спасибо, Танюш. Я знаю, что ты всегда готова помочь, и родители у тебя чудесные, но я справлюсь сама. К тому же, я ведь не одна...

— Да брось ты, — она усмехнулась, как всегда, когда я начинаю отказываться. — Если ты о Серёжке, то можешь даже не переживать, дом у нас просторный, всех поселим. На крайний случай с Тёмой в одной комнате поживёт. Брат будет не против. Ну же! Соглашайся.

— Я подумаю, — конечно, было бы неплохо переехать, тогда можно будет подкопить ещё денег.

— Ты всем так говоришь, — обиделась, правда не по-настоящему. Просто прикидывалась. — Тебе и Игорь, и Светка предлагали оставаться у них, когда мамаша начинает буянить, даже Пашка звал в свою коммуналку.

Наверное, все-таки стоило бы задуматься над этим делом. Не думаю, что Сергей был бы не против.

Я медленно шла по ночной улочке, смотря на луну, которая сегодня была как никогда прекрасна.

— Видишь, что приходится делать, убегаю из собственного дома, а из-за кого? Пьяного мужика. Которого я даже не знаю лично, да я и имени-то его не знаю, — жаловалась я новоиспечённой подруге. — Решено, получу зарплату, дополню её уже имеющимися деньгами и сниму квартиру. Да хотя бы комнату в общаге.

— Девушка, — закричал кто-то позади.

Я подумала, что это не мне, но он опять выкрикнул то же самое, только уже намного громче. Я уже хотела повернуться и узнать, что же ему надо, хотя тут и так понятно. Тихая, мало-освещённая улочка, одинокая девушка... но я не успела обернуться и сказать все, что я о нём думаю. Да я даже моргнуть не успела! Мгновение и страшный удар в спину.

Аид!

Two.

Boku ga iru**.

На меня свалилась целая куча... счастья, но поняла я о нем совсем не сразу.

Помня, что меня сбила несущаяся машина, я не могла вспомнить больше ничего. Да и что вспоминать? Что было-то? Сильный удар и все... После такого редкий человек, определённо родившийся не просто в рубашке, а гидрокостюме и золотом скафандре, выживет и сможет продолжить свою обычную жизнь без каких-либо последствий.

Однако если прикинуться оптимистом или фантастом, определённо курнувшим чего-то забористого, можно предположить что меня "собрали" и я жива. Так и вижу перед глазами заголовки утренних газет, которые пахнут дешёвой типографской краской, от которой щиплет в носу и хочется чихать: "Девушка чудесным образом выжила после крупной аварии", "Чудеса медицины!"

Вот только если бы даже всё произошло действительно так, то в теле бы не было непривычной лёгкости. Даже шея, которая всю жизнь неприятно напоминала о своём существовании, сейчас совсем не болела. Не думаю, что обезболивающее смогло бы с этим справиться и избавить от послеаварийных болевых ощущений. Разве что какой-то наркотик.

Великий и Прекрасный, что ж со мной твориться? Предположим, что я умерла...

Об этом мечтали миллионы людей — только меня не было в их числе, потому как всю сознательную жизнь была атеисткой, используя Аида как ругательство или слово, подходящее в любой ситуации. Мне достаточно было открыть глаза и понять: ошибались все верующие люди или же такие, как и я — неверующие ни в богов, ни в мистику, о которой говорят легенды, мифы и которой пестрят тонны книг.

Только глаза открывать совсем не хотелось, хотя бы потому, что веки будто повесили замки и открыть их можно лишь руками. Те, в свою очередь, тоже не хотели шевелиться, радуясь незапланированному отдыху.

Исключая эту фантастическую чушь, можно сказать: я жива.

Судя по тому, что хотя и с превеликой трудностью, но пальцы двигались, и, если напрячь мышцы, ощущалось все тело — я не инвалид. Уже радует, найти работу, да и работать вообще, практически не возможно, имея какие-либо отклонения. А кроме меня некому прокормить брата.

Ну и... Сергею не нужна сестра-инвалид. В тринадцать лет мальчишки хотят больше свободы, тусовок со своими друзьями, и, желательно, быть в этой компании одним из лидеров, а не сидеть все время с такой как я.

Это в лучшем случае он будет гулять на улице, знакомиться с девушкам и вступать, надеюсь не в беспорядочные, половые связи... На самом деле его, скорее всего, заберут в интернат, потому что теперь уже в доме не будет порядка, который можно максимально создать из того, что осталось в доме, а у матери не останется тормоза, не дающего спиваться до того, чтобы приходили белочки, мишки и инопланетные существа.

Выпила — уснула, а дальше я уже выгоняю её хахалей, друзей по бутылке и прячу остатки спиртного. Хотя Сергей тоже старается помогать, но страх перед пьяными людьми у него ещё больше, чем у меня. В то время как у меня сносит крышу и злоба берет верх над действиями, он либо не может даже пошевелиться, либо становится поддержан неконтролируемой ярости. Хотя у меня тоже раньше случались приступы, и не удавалось заставить себя что-то делать.

Да и умирать никак нельзя. Ведь брату придётся жить с матерью (если его все-таки никуда не заберут). Ему будет сложно прожить с родительницей. Он ещё не может работать, а значит, никакого дополнительного дохода семья не будет получать. На первое время ему хватит денег, которые я давала ему на карманные расходы, но долго ли он так продержится? Сможет ли спрятать ту крохотную пенсию, что нам выплачивают?

— Девушка, с Вами все в порядке? — оборвал мой мысленный диалог смутно знакомый мужской голос. — Ангелочек, это ты?

Открыв глаза, я увидела перед собой немного постаревшую копию моего отца.

Хотя не так уж и отчётливо помнила, как он выглядел: из детства остались только обрывки ярких воспоминаний, мимолётные видения и образы. Лишь несколько оставшихся фотографий всегда напоминали о том, как все было раньше.

— Всё в порядке... кажется.

Я сидела на небольшом диванчике в торговом центре, сжимая в руках пакеты с продуктами и одеждой. Судя по дизайну, здесь было довольно дорого. И что только я забыла в этом месте?

— Пошли домой. Мама, наверное, нас уже заждалась, а ведь она обещала испечь её фирменные булочки, — мужчина протягивал мне руку. На его лице была добрая улыбка, а в уголках глаз небольшие морщинки, которые выдавали его возраст. — Давай пакеты, тяжёлые ведь. Ух, сколько ты всего набрала.

Я отдала пакеты мужчине и пошла за ним.

Словно под влиянием гипноза, я кивала в ответ на его вопросы, улыбалась шуткам и, в конце концов, следовала за ним.

Мне хотелось ему верить, хотя бы, потому что он так похож на папу. Он назвал меня Ангелочком — моё детское прозвище. А я...просто не понимала, что твориться вокруг. Неужели это очередной заговор, о котором меня забыли проинформировать... Слишком уж это реалистично для сна.

— Мы дома, — радостным возгласом оповестил кого-то папа (?).

Я уже хотела сказать, что произошла ошибка, и я не тот человек, за которого меня принимают, но тут к нам на встречу вышла молодая женщина — точная копия матери в молодости, когда она ещё не начала вести разгульный образ жизни. К тому же, мы пришли в тот же дом, где я прожила всю свою сознательную жизнь. Правда несколько отличалась внутренняя планировка: на месте старой, обветшалой мебели и оборванных обоев сейчас — все новое.

— Анжела, у тебя всё нормально?

— Да-да, все в порядке, — выпалила я, не совсем понимая, к чему этот вопрос. Я выгляжу не так, как надо или слишком плохо скрываю своё удивление?

— И все-таки? — она потрогала мой лоб, своими тёплыми и такими нежными руками, как в детстве...

— Она просто устала, — ответил за меня мужчина. — Представляешь, я нашёл её в "Столице", спящую на диване, прямо под декоративной пальмой.

Надо же...

Я попадала аварию и, проснувшись, оказалась в совершенно другом мире, где отец не умирал, а мать, хотя сейчас, так и язык не поднимется сказать... мама, осталась прежней. Интересно, а Серёжка как там? Небось и компьютер себе купил нормальный, не то что наши старые дрова, и планшетом обзавёлся, о котором так мечтал. А может и в онлайн игру "рубится", он же хотел. Только Интернет слишком медленный был. К Андрею, а иногда и Артёму, ходил, чтобы несколько часов побороться со своими орками.

— Ангел... Ангелочек... — папа осторожно дотронулся до моей руки. — Все хорошо? Давай, я провожу тебя в комнату?

— Н-нет, спасибо. Я сама найду, наверное, — я остановилась перед лестницей, ведь раньше моя комната была на втором этаже. — Моя комната же не перемещалась в течение восемнадцати лет?

Недоумение, отразившееся на их лицах, в очередной раз напомнило, что мир, или только я, сошёл с ума. Но лёгкий смешок отца свёл к минимуму напряжённую атмосферу.

— Не смейся, — одёрнула мама веселящегося, из-за моего слегка неадекватного состояния, отца. — Она там же где и раньше, третья дверь направо.

— Спасибо, — я быстро поднялась на второй этаж, но заходить в свою комнату не торопилась. Для начала, надо навестить брата.

— Она пьяна? — донёсся приглушенный мужской голос, ответа я не расслышала...

Перепрыгивая через одну ступеньку, я быстро забежала наверх, по пути ругая себя за то, что не разулась в прихожей. Теперь прыгала, как кузнечик, на каблуках. Оказалось, что в этом нет ничего сложного. Да и каблук был устойчивый и не слишком большой — не больше шести сантиметров, я только сейчас поняла, что на ногах не привычные рваные кеды, а довольно симпатичные бежевые туфли. Но прыгать в таком по лестнице — край безрассудства.