Уничтожить и вернуться

Эдуард Яров

Уничтожить и вернуться

Фантастический рассказ

I

Здесь, в Доме Правительства, всё было непривычно, всё иначе. Высокие потолки, идеальная чистота, везде яркое освещение, воды — хоть залейся. Даже в сортире! Рассказать кому при возвращении в казарму — не поверят. Марат и сам бы не поверил, если бы не увидел собственными глазами.

Шагая вместе с остальными офицерами по коридору, он понял, почему им позволили помыться и выдали новое обмундирование. Иначе они попросту опозорились бы в своих потёртых гимнастёрках среди здешнего блеска.

Марат, конечно, слышал, что Зал Свободы большой, но, только войдя, он понял, насколько большой... У него даже мурашки побежали по телу от охватившего благоговейного трепета. Вот это размах! На трёх стенах висели огромные полотнища с символикой Республики, а на четвёртой — гигантский портрет Президента. Кто бы подумал, что подобное может быть на сотом уровне под землёй.

Офицеры выстроились. Важность момента подчёркивалась тем, что за построением следил ни кто-нибудь, а сам генерал Васнецов. В ожидании прошло минут пять. Но вот, наконец, раздалась команда 'смирно', и заиграл гимн.

На возвышение к трибуне, как раз под портретом, откуда-то сзади прошествовал Президент, и музыка смолкла.

— Здравствуйте, господа офицеры!

— Здравия желаем, господин Верховный Главнокомандующий! — чётко и громко, как один человек, отозвались сотни голосов.

Президент начал речь. О том, что жизнь становится день ото дня лучше; что увеличена суточная норма хлеба на одного гражданина; что ещё несколько лет — и война будет победоносна завершена.

— Здесь для торжественного награждения, — сказал Президент в конце, — собрались офицеры, наиболее отличившиеся в ходе военных действий против ненавистных захватчиков и попирателей свободы. И я думаю, с такими героическими солдатами и офицерами победа наступит даже раньше, чем все мы предполагаем.

У Марата даже слёзы выступили от гордости. Никто ещё до него не удостаивался чести в пятнадцать лет оказаться в Зале Свободы!

Затем началось непосредственно награждение. Оно продолжалось долго: генерал выкрикивал имена, и каждый, чеканя шаг, подходил к Президенту для получения ордена.

— Капитан Марат Кильсимбаев!

Вот, наконец, и его очередь! Марат вышел из строя и, круто повернув на каблуках, так замаршировал к Верховному Главнокомандующему, что в ушах зазвенело.

Вблизи Президент оказался тщедушным морщинистым стариком низенького роста. Не то, что на портретах. Выглядел он на все тридцать. Как никак, четвертый срок правления. Марат даже почувствовал себя несколько разочарованным.

Президент пожал ему руку, коротко поздравил (вернее, сказал только 'Поздравляю') и вручил орден 'За храбрость'.

— Служу Свободной Республике! — ответил, как полагается, Марат и вернулся с заветной коробочкой в строй.

Церемония закончилась только через час. Под звуки гимна Президент с почётом покинул зал, и старшие офицеры начали командовать, чтобы вывести остальных. Все двинулись к выходу; некоторые уже цепляли награду на китель.

Марат почувствовал, что кто-то, схватив под локоть, отводит его в сторону. Это был один из старших офицеров.

— Капитан Марат Кильсимбаев, если не ошибаюсь? — тихо, почти шёпотом спросил тот.

— Так точно, — несколько озадаченно ответил Марат.

— Пройдите со мной.

II

Офицер вывел его обратно в зал и повёл в угол под портретом Президента. Только сейчас Марат заметил, что там есть дверь. За ней оказалась небольшая комната, в которой их ждал генерал Васнецов. Марат тотчас же вытянулся в струнку.

— Господин генерал, капитан Кильсимбаев, доставлен, — почти вкрадчиво заявил его проводник.

Генерал кивнул, и только через несколько секунд Марат понял, что остался с ним наедине, настолько бесшумно исчез старший офицер. Генерал оценивающе осмотрел Марата с ног до головы.

— Значит, это ты у нас самый молодой кавалер ордена 'За храбрость'?

— Так точно! — по привычке гаркнул Марат и, по тому, как скривился генерал, понял, что переусердствовал.

— Вольно, капитан.

Марат позволил себе несколько расслабить члены.

— Как тебе наш Президент, сынок?

— Старый... — брякнул Марат и тут же прикусил язык.

— Выглядит на все тридцать? — хохотнул генерал. — На самом деле Президенту тридцать шесть.

Тридцать шесть?! Да не может человек так долго жить.

— Медицина развивается, — продолжил генерал, видимо, увидев удивлённое лицо капитана. — Скоро человек будет жить не то что тридцать пять — все сорок лет. Пусть только война кончится...

Генерал подошёл поближе и устремил на капитана строгий взгляд. Марат снова непроизвольно вытянулся.

— Всё, что ты увидишь и услышишь далее, — тихо проговорил генерал, — это государственная тайна. Разглашение приравнивается к измене. Понял?

— Так точно, — также тихо ответил капитан. Всё у них тут, в Центре, делают не так, как принято.

— Следуй за мной, — бросил генерал и, не оборачиваясь, вышел из комнаты, но уже через другую дверь.

Быстрым шагом они прошли пару коридоров, несколько караульных постов и сели, наконец, в лифт. Марат с удивлением почувствовал, что едут они вниз. А ведь по слухам в правительственном бункере было только сто уровней...

Судя по прошедшему времени, опустились ещё на уровня три. Здесь их ждал ещё один пост. Марата, уже в который раз, тщательно обыскали и пропустили, наконец, дальше. Пройдя ещё один коридор, узкий и длинный, они оказались в просторной комнате, где их за рабочим столом дожидался... Президент. От неожиданности Марат так оторопел, что только и смог, как вытянуться по стойке 'смирно'.

— Господин Президент, — сказал генерал, — вот капитан Кильсимбаев — самый молодой герой нашей Республики.

Президент встал и вышел из-за стола. Только теперь Марат заметил, что он курил. Сигарета, правда, у него была какого-то странного бурого цвета.

— Капитан, — с чувством начал Президент, подходя ближе, — командование поручает вам секретное и опасное задание, от которого, быть может, зависит судьба всего нашего государства.

— Служу Свободной Республике! — восторженно ответил Марат. Надо же — ему даёт задание сам Верховный Главнокомандующий! На этом он не надеялся даже в самых смелых мечтах.

— Иного не ждал, — положив руку ему на плечо, проникновенно сказал Президент.

Марат подумал, что нет высшего счастья, чем погибнуть за Родину и за Президента.

— Следуйте за мной, — велел глава государства и направился вглубь кабинета.

Генерал последовал за ним, а Марат — за генералом. Они прошли в соседнее помещение, которое оказалось лабораторией. Такого количества компьютеров Марат не видел, наверное, за всю свою жизнь.

В лаборатории присутствовал только один старик в белом халате, суетившийся возле одного из компьютеров; к нему и направился Президент.

— Всё готово, профессор?

— Да, конечно, господин Президент, — заискивающе ответил тот и сдёрнул белое покрывало с рядом стоявшего аппарата.

Марат по привычке потянулся к пистолету, запоздало вспомнив, что всё оружие пришлось сдать на первом же посту правительственного бункера. Под покрывалом оказалась большая, в человеческий рост, капсула, стоявшая под наклоном к полу. В ней полулежал вражеский солдат: на нём была форма Западной Федерации.

Приглядевшись, Марат заметил, что тот не двигается: вроде как спит. Или даже мёртв.

— Активировать, господин Президент? — спросил профессор.

— Вы уверены, что эта адская машина... — Президент понизил голос, и дальнейшее Марат не расслышал.

— Абсолютно, господин Президент! — отвечал профессор.

— Капитан, — подозвал Президент. Марат подошёл. — Этот солдат — киборг, кибернетический организм. Его нельзя убить, ему не страшна радиация, не нужна еда, не нужен сон, он не знает усталости. Это идеальный солдат... Его задача в ходе диверсионных действий уничтожить Строкскую подземную электростанцию Федерации. Ваша задача, капитан, обеспечить ему на вашем участке переход через линию фронта.

Президент строго посмотрел на Марата, и тот сразу вытянулся:

— Есть обеспечить переход!

— Активируйте! — бросил Президент профессору и отошёл назад. Видимо, на всякий случай. Генерал сделал то же самое. Подумав, Марат тоже отступил на шаг.

Профессор подскочил к компьютеру, стоявшему рядом, и, несмотря на свой возраст, бодро застучал по клавиатуре. В капсуле мелькнул электрический разряд, киборг дёрнулся и через некоторое время медленно поднялся. Все кроме профессора, попятились назад; чуть слышно выругался генерал, а Марат чуть не опрокинул какой-то горшок.

— Назови своё имя, солдат. — Марат даже не предполагал, что голос профессора может быть таким жёстким.

— Макс Железнов, — послушно ответил киборг, странно протягивая гласные.

— Прими пароль: да здравствует Президент Григорий Меченов.

— Пароль принят.

— Назови своё имя.

— Киборг девяносто семь.

— Какое у тебя задание?

— Уничтожить Строкскую подземную электростанцию Западной Федерации и вернуться.

— Разрешено ли тебе убивать солдат Свободной Республики?

— Только если они препятствуют выполнению задания или намереваются уничтожить меня.

— Можешь ли ты причинить вред Верховному Главнокомандующему Свободной Республики, если даже он мешает выполнению твоего задания?

— Никак нет.

Старик задавал ещё какие-то вопросы, но Марат уже не слушал. Воспользовавшись тем, что все заняты киборгом, он вернул на место сдвинутый им нечаянно горшок. Сначала он подумал, что это какой-то аппарат, но горшок был набит доверху непривычно чёрной землёй, из которой поднималось до полутора метров в высоту непонятное воздушное сооружение зелёного цвета.

Больше всего было похоже на пластмассу. Марат тронул один из множества пластинчатых окончаний, и тот, внезапно оторвавшись, остался у него на ладони. Испугавшись, Марат поспешно шагнул в сторону от горшка и спрятал пластину в карман. 'Уф, кажется, никто не заметил'.

Профессор протянул киборгу железный прут толщиной с палец со словами:

— Согни прут посередине под прямым углом.

Киборг без видимых усилий сделал требуемое, словно в его руках была алюминиевая проволока. Профессор обернулся к Президенту с таким видом, будто сам погнул железку:

— Всё точно, можно даже не измерять. Всё запрограммировано!

— Скажите, профессор Соммерс, — кашлянув, подал голос генерал, — а враг может поймать эту штуку и перепрограммировать против нас.

— Ну, — скривился профессор, — теоретически возможно, конечно, но это очень трудно.

— Заканчивайте демонстрацию, — велел Президент.

— Сними пароль, — профессор снова повернулся к киборгу.

— Пароль снят, — без всякого выражения отвечал тот.

— Назови своё имя.

— Макс Железнов.

— Кто ты?

— Солдат Западной Федерации.

— Киборг готов, господин Президент, — вновь елейным голосом заявил профессор.

— Тогда, — Президент посмотрел на генерала, — выполняйте.

— Следуйте за мной, — коротко бросил тот и двинулся к выходу. Марат с киборгом поспешили за ним.

Теперь они шли в обратном направлении. В кабинете Президента Марат сделал вид, что замешкался и пропустил киборга вперёд. Не хотелось держать у себя за спиной эту адскую машину. 'Чего доброго, решит ещё, что я препятствую выполнять задание'.

 — Уничтожить электростанцию и вернуться, — зло, сквозь зубы бормотал генерал по дороге. — Можно подумать у него есть шансы вернуться. Этому железному остолопу до места бы добраться...

В этот раз Марату не пришлось топтать многочисленные коридоры в Доме Правительства. Тот же лифт, что опустил их на самый низ, домчал их прямиком на вокзал, который находился на третьем уровне.

III

Двери лифта открылись в неприметном коридорчике на некотором отдалении от железнодорожной платформы. 'Ведь ни за что не догадаешься', — прикинул Марат. Его и киборга сразу же подвели к стоявшему бронепоезду. Не успел Марат и глазом моргнуть, как их уже посадили, и состав тронулся. Генерал успел всучить ему конверт с надписью 'Вскрыть по прибытии'.

Вагон был не общий, их поместили в отдельное купе только двоих. На столике лежал вещмешок — только теперь Марат вспомнил о своих вещах и табельном оружии. Капитан сразу же нацепил кобуру с пистолетом, и они уселись напротив друг друга.

Киборг смотрел на противоположную стенку в одну точку, а Марат — на него и не знал, что делать. Не будешь же разговаривать с роботом?

Принесли еды — на двоих. 'Никто ж не знает, что он не кушает!' — догадался обрадованный Марат и с удовольствием съел обе порции. Хлеба теперь, конечно, давали больше, но теперь он ещё больше стал похож на глину.

— К линии фронта есть путь короче, — произнёс вдруг киборг, — через Чёрную Пустошь.

Железная дорога и в самом деле вела в обход Пустоши.

— Там никто не сможет пройти, — ответил Марат. — Там радиация! Хотя... тебе же не страшна радиация?

— Мои биологические клетки подвержены радиационному воздействию, но это не влияет на функциональность.

После еды капитан, не раздеваясь, завалился спать. Проснулся он часа через два. Киборг сидел всё в той же позе. 'А ведь мы ни разу не останавливались, — подумал Марат. — Значит, спецпоезд'. Когда он ехал на награждение, его эшелон раза три стоял на запасных путях по нескольку часов.

По поезду дали одиночный звуковой сигнал — предупреждение о выходе на Поверхность. Через некоторое время в узких окнах посветлело и поезд замедлил ход из-за снежных заносов. Что-то гулко ударилось о крышу вагона, и застучал поездной пулемёт. Опять мутанты камнями кидаются.

Но ничего, скоро всю железную дорогу построят под землёй, и поездам не придётся больше выезжать на Поверхность. Марат всмотрелся на снежные равнины за окном. Поверхность — холодная и враждебная среда, полная диких животных и мутантов, человек не приспособлен для жизни в ней. То ли дело под землёй, подземелье — колыбель человечества. Люди выходили наверх только в случае необходимости и то только в районах со слабой радиацией.

Железная дорога не тянулась до самой линии фронта, после конечной станции пришлось ещё несколько часов трястись в броневике. Прибыв в часть, капитан сразу вскрыл конверт. Приказ был коротким, как выстрел: 'Операцию начать немедленно!'. Хорошо хоть в поезде успел поспать...

IV

Из-за этого секретного задания возможность обмыть орден представилась только через неделю после возвращения. Марат выменял в соседнем полку месячную норму сахара на самогон, друзья скинулись, кто чем мог, сумели достать даже сало. Праздничный стол накрыли прямо в казарме на трёх тумбочках, сдвинутых вместе между койками.

Приготовления много времени не заняли. Расселись и разлили спиртное в разнокалиберную посуду. Марату пришлось снять орден с кителя, чтобы положить в свой стакан: традиции надо чтить.