Дверцы шкафа со скрипом распахнулись.
— Это ещё кто?
Котяра, валявшийся на стопке белоснежного постельного белья, дёрнул хвостом и сощурился от яркого света.
— Это Шоршик, — улыбнулась мама. — Димин кот.
— Вот пусть и сидит в его шкафу. Он же ему хозяин! — Женька уже потянулась к незваному гостю, чтобы выгнать того наружу, но вмешалась мама:
— Да пусть лежит. — Она вытащила из-под бьющего дымчатым хвостом Шоршика простыню и отвела дочь от шкафа. — И вообще, у котов нет понятия "хозяин". Есть "друг" и "не друг".
— Ма-а-ам...
— Ну что тебе, жалко, что ли? Он часто к нам заходит, особенно когда Дима по делам в город уезжает. Он мурлычет красиво...
Девушка отряхнула длинные кошачьи волоски с рук. Родители — кошатники, и котёнка не завели только потому, что на зиму перебирались к дочери в город, а жить в одной квартире с кошкой Женька отказывалась. "Ладно, чёрт с ним, с котом. Пусть приходит, — решила она. — Всё родителям веселее. Мне тут всего десять дней гостить, переживу как-нибудь".
— Мам, а что за имя такое — Шоршик?
Шоршик вытянул лапы. Как у заядлых кошатников могла появиться дочь, на дух не переносящая кошек? Кот вздохнул. Тем временем мама завела рассказ о происхождении его имени. Почему-то она очень любила эту историю, хотя ничего особенного в ней не было: Дима подобрал с улицы котёнка, накормил, обогрел; на следующий день накупил ему всего необходимого, хорошенько вымыл со специальным шампунем и понял, что торчавшая шёрстка котёнка делает его похожим 'на пластмассовый мяч с мягкими лучиками во все стороны', как его описывала мама; мячик назывался шоршиком...
Сквозь щель между дверцами шкафа котяра видел — девушка глядит на него и усмехается. Он знал, Женька думает, что он и сейчас похож на большой лохматый шар. Но глаза сами собой закрывались, и Шоршику стало всё равно.
* * *
Прошло несколько дней. Женька отсыпалась и загорала. Шоршик, или Шорш, как его называл папа, приходил часам к одиннадцати, получал порцию молока и забирался к папе на колени, требуя ласки. Потом котяра валялся в тени под кустом красной смородины, наблюдая, как мама ухаживает за пионами. С Женькой Шоршик демонстративно не пересекался.
Однажды родителей пригласили на юбилей к их старой знакомой. Рано утром они собрались и оправились в город на праздник.
— Всё закончится поздно, автобусы уже ходить не будут, — говорила мама. — Заночуем в городе, ключи от квартиры я взяла. Женечка, полей вечером клумбу, хорошо?
— Хорошо.
— Будешь ложиться спать, не забудь погасить свет в сенях.
— Хорошо.
— Калитку во двор запри.
— Хорошо.
— И...
— Мам, автобус едет.
— И Шоршика не обижай!
— Хорошо.
Отправив родителей в город, девушка устроилась в гамаке, взяв в компанию книжку и миску клубники. Чуть погодя пришёл Шоршик.
— Нет у меня молока. — Это было чистой правдой, из остатков молока Женька ещё утром сделала омлет.
Дымчатый кот глядел на девушку и топорщил усы.
— Говорю же, нету молока. Иди домой.
Шоршик посидел-посидел и куда-то исчез. Минут через десять он вернулся с мышью в зубах, положил перед Женькой и уставился на девушку изумрудными глазищами.
— Думаешь, если нет молока, я голодная? — хмыкнула та. — Не нужна она мне. Забирай и положи, где взял.
И она углубилась в чтение.
Стемнело. Женька обошла весь участок. Всё было в порядке. Клумбу полила, гамак сняла, книгу с улицы забрала. Девушка заперла калитку и входную дверь, проверила, закрыт ли чёрный ход, погасила свет в сенях и улеглась спать. Завтра чуть свет приедут родители, а к их приходу хорошо бы выспаться.
Долго не удавалось заснуть. Женька ворочалась с боку на бок. В одно окно светила полная луна, в другое — уличный фонарь; не спасали даже занавески. Девушка натянула одеяло на голову и только начала проваливаться в сон, как под окнами стали ругаться. "Опять кто-то напился", — раздражённо подумала Женька. Как назло, слышимость оказалась превосходная. Каждое слово звучало отчётливо. И легко запоминалось. "А на лекциях фиг чего запомнишь! — злилась девушка, слушая, как кто-то кого-то обманул, чего-то пообещал и не сделал... — Да когда ж они закончат?" Последовала очередная порция нецензурных выражений, послышался звук удара, и всё затихло. Тишина...
— Мяу! — завопил кто-то на улице.
Женька откинула одеяло и уставилась в потолок. Она только-только заснула!
Свет от фонаря погас. Девушка глянула в сторону окна, и её сердце пропустило удар. Кто-то заглядывал к ней в комнату, заслоняя собой фонарь.
— Мя-а-ау, — раздалось за окном. Ах, вот оно что...
Женька встала, подошла к окну и чуть отодвинула занавеску. Так и есть. Она отдёрнула штору полностью. Со стороны улицы на подоконнике сидел дымчатый котяра. В темноте, конечно, все кошки серы, но не узнать изумрудные глаза зверя со странным именем было невозможно.
Девушка глубоко вздохнула.
— Уйди нафиг, пока не покалечила!
Резко задёрнув занавеску, Женька рухнула обратно в постель.
Ей показалось, что будильник зазвонил, как только она коснулась головой подушки. Женька нащупала пальцами телефон. Он не вибрировал. Девушка с трудом начала просыпаться и поняла: звонил не будильник, а дверной звонок. Женька подхватила часы и, мельком глянув на них ("Ночь же на дворе! Может, что случилось?"), выбежала из комнаты.
Сначала она заскочила на кухню — оттуда было видно, кто стоит у калитки. Тем временем звонок повторился. На кнопку звонка давил незнакомый мужчина. "Пьяный, что ли?" — подумалось Женьке, всматриваясь в темноту. Разглядеть что-либо никак не получалось. Фонарь находился по другую сторону дома, и от дома на калитку падала тень. Но девушка убедилась, что мужчина именно пьяный: его покачивало, и одной рукой он держался за стену.
— Кто там? — громко спросила Женька, надеясь на хорошую слышимость.
— Вызовите скорую, — донёсся до неё ответ.
— Кому?
— Мне.
Девушка бы ещё подумала, вызывать скорую или нет, но мужчина у калитки пошатнулся и упал. Женька кинулась в комнату за телефоном и набрала 112. Что-то около минуты ушло на объяснение, что она понятия не имеет, кем является пострадавший.
— Что с ним случилось? — спросили на том конце провода.
— Да... — Женька хотела сказать "Да напился, небось, до чёртиков", но на секунду задумалась и ответила: — Лежит без сознания, а голова разбита. Он уже дышит плохо!
Диспетчер сказал "Ждите машину" и повесил трубку. Девушка положила телефон и вернулась на кухню, гадая, зависит ли скорость прибытия врачей от степени травмы человека. Если да, то она всё сделала правильно. И ничего, что он водкой отравился, они же там не для каждого пострадавшего персонально машину комплектуют. Наверное...
Из окна было плохо видно, но мужчина ещё лежал у калитки. Совесть, проснувшаяся после вызова скорой, беспокойно крутилась, убеждая девушку выйти к пострадавшему. "А чем я ему помогу? — спросила она у самой себя. — Я только и могу пластырем царапины залеплять". Совесть поклялась, что будет напоминать о сегодняшнем происшествии каждую ночь, и Женька сдалась. Она взяла с кухни любимый нож для нарезки овощей, свято веря, что в случае непредвиденных обстоятельств он ей поможет, в сенях сняла с крючка куртку и влезла в мамины галоши.
На улице стало прохладнее. Девушка подошла к калитке, прислушалась и, не заметив ничего подозрительного, отодвинула щеколду. Уже дёрнув дверцу на себя, она пожалела, что не захватила с собой фонарик.
Мужчина лежал ничком. Рядом с ним валялся какой-то тёмный комок. "Шапка, что ли? Такая большая", — удивилась Женька и тронула комок пальцем. Он мурлыкнул — неожиданно громко в тишине.
— Шоршик?
— Шорш, — поправил тот.
— Чего? — ахнула Женька.
— Что слышала. — Голос кота был низким и приятным. — Хватит глазеть, лучше помоги.
— Э... Что делать?
Кот поднялся на лапы.
— Усади его. Прислони к стене.
Девушка присела и с трудом перевернула пострадавшего... Кровь! Целая лужа крови! Женька так дёрнулась от испуга, что не удержалась и шлёпнулась назад. "Ё-моё... И правда голову разбил. А хорошо, фонарик не взяла, у меня бы вообще инфаркт случился", — мелькнула шальная мысль.
— Не сиди, — одёрнул её кот.
Шок медленно проходил. Женька поднялась и усадила мужчину. Сочилась кровь. Девушка подняла взгляд и увидела на стене окровавленный отпечаток ладони. Женька предпочла закрыть глаза и отойти.
— Сходи за одеялом, — приказал Шоршик. — Неси самое тёплое.
Женька послушно двинулась к дому, но кот окликнул её:
— Нож-то забери.
Девушка подняла упавший нож. "Он явно насмехается надо мной", — поняла она. По кошачьим глазам мало что можно прочитать, однако изумрудные огоньки в глазах Шоршика горели именно насмешливо. Женька постаралась думать только об этом, потому что иначе в голову лезли ещё более неприятные мысли.
Она достала из шкафа ватное одеяло и потащила его на улицу. Укрыв мужчину, девушка всё-таки задала мучавший её вопрос:
— Шорш, а кто его так?
— Партнёр по бизнесу, — ответил тот. — Умеешь оказывать первую помощь?
— Нет.
Шоршик дёрнул хвостом: он, видимо, тоже не знал, как это делать.
— Пойдём.
— Куда? — Женьке очень хотелось запереться в доме. Конкурент, конечно, не маньяк, но всё равно было страшновато.
Дымчатый зверь направился вдоль палисадника.
— Я знаю, что произошло, — сказал он, не оборачиваясь. Девушка пошла за ним. — К нему приехал знакомый. Они говорили. Потом пошли в магазин. Я пошёл к зернохранилищу охотиться, и по дороге встретил их. Они ссорились. А когда знакомый отвлёкся, он, — зверь подчеркнул слово "он", как делал каждый раз, когда упоминал пострадавшего, — выбросил её.
— Кого "её"? — спросила Женька, сворачивая за Шоршиком в густую траву возле дома. Тусклый свет уличного фонаря подчёркивал темноту.
— Сейчас покажу. Иди сюда. Вот.
Кот остановился, и Женька едва не споткнулась об него. Перед Шоршиком ничего было не разглядеть.
— Что там?
— Не туда смотришь.
Девушка перегнулась через котяру, потом наступила в траву сбоку от него, влезла в крапиву и, шипя, пошарила по земле перед его носом. Под пальцы попалось что-то гладкое и твёрдое.
— Флэшка? — Женька повертела её в руках.
— Да. Там, наверное, что-то важное записано, — предположил зверь.
— Слушай, так может, полицию вызвать?
— Вызови.
— А если я звонила 112, вызывается только скорая, или полиция тоже?
— Не знаю.
Они вернулись к пострадавшему.
— Шорш, а что было дальше?
— Что-что... Знакомый не заметил, что флэшку выбросили, начал кричать...
В Женькиной памяти всплыла ночная ссора.
— А... я же слышала, — сказала она. — Мне ещё показалось, потом кто-то подрался... — Девушка замолчала.
— Подрался. И его убили.
Женька присела на столбик забора, огораживавшего палисадник. Она смотрела на человека и кота. На человека и его кота.
Тут на передний план вылезла новая мысль. Девушка подошла к пострадавшему и, помедлив, коснулась его шеи. Не сразу, но пульс она нащупала.
— Он жив! Его не убили.
— Его убили, — повторил кот.
— Шорш, он дышит, сердце бьётся... Всё не так плохо. И вообще, он даже сумел дойти и позвонить мне.
Кот встопорщил усы.
— Сумел. Сумел... А я тебя звал! Могла б и сама придти.
— А... — Женька вспомнила, как прогнала Шоршика с окна. — А почему ты не сказал? Если бы ты заговорил...
"...я бы решила, что сошла с ума", — додумала она.
— Я не мог. Полночь ещё не наступила.
— Ты начинаешь говорить в полночь?
— Да, в двенадцать по местному времени. Когда луна полная.
Женька подняла голову. Серебристый шар луны сиял в небесах. Девушка перевела взгляд на кота. Огромный, почти круглый, с серебристой шерстью, он сидел рядом с хозяином. "Такая собачья преданность", — подумала девушка.
Помолчали.
— Ну, где скорая? — нервничала Женька.
— Едет. — Кот казался спокойным, но его выдавал мелко дрожащий хвост.
— А он доживёт?
— Должен.
Сначала прибыла полиция. Женька рассказала всё, что слышала во время ссоры. Потом приехала скорая. Пока они грузили пострадавшего в машину, девушка провела полицейских вдоль забора палисадника, рассказывая, как в ожидании скорой случайно заметила валяющуюся флэшку.
— У вас прямо глаз — алмаз, — усмехнулся следователь.
— Так целых полчаса было.
— Ну что ж, спасибо, теперь дайте ваши координаты...
Диктуя следователю городской адрес, Женька оглядывалась в поисках Шоршика. Он исчез, как только вдали показалась полицейская машина. Тем временем санитары что-то объясняли полицейским. Девушка влезла в разговор, узнала, куда повезут пострадавшего, потом подрядилась показать полиции дом N17. Она там никогда не бывала, но ей хотелось как можно скорее найти кота.
Часа через два она вернулась домой, обнаружила, что забыла запереть двери; махнула на это рукой и обшарила весь участок. Бесполезно. Дымчатый зверь словно растворился в ночи.
Войдя в дом, Женька закрыла все двери, переоделась, села на кровать. Спать не хотелось, а заняться было нечем. Вздохнув, она подошла к распахнутой дверце шкафа, откуда она доставала одеяло, и закрыла её. Потом открыла. Клубок дымчатой шерсти, лежавший на стопке чистых простыней, заворочался.
— Врачи сказали, твоего хозяина скоро выпишут.
— Он мне не хозяин.
Женька на секунду замолчала, а потом продолжила:
— Говорят, как он выжил, непонятно. Почему его состояние такое хорошее для черепно-мозговой травмы — тоже.
— Да. Кошачья жизнь, она... — Шоршик замялся, подбирая нужное слово. — Живучая она.
— Ты о чём?
Кот поднялся, как следует потянулся и спрыгнул на пол.
— Я ему жизнь подарил. Седьмую. — Он залез на подокнник.
— Что?
— У кошки девять жизней — слышала?
Уличный фонарь погас, оставив человека и кота в темноте.
— Но... Но это ведь метафора. И вообще, разве можно одну подарить?
— Полночь. Полнолуние.
Женька подошла к казавшемуся чёрным зверю.
— И ты подарил ему свою жизнь? Ну... ты прям как собака. — Шерсть на кошачьем загривке поднялась дыбом. — Э... я в том смысле, что кошки редко бывают такие преданные.
— Я ему должен, — буркнул Шоршик. — Он мне жизнь спас. Тогда, зимой. Подобрал меня, накормил, обогрел... Я два года ждал, чтобы отдать долг.
— И... и теперь ты уйдёшь от него?
— С чего бы?
— Ну, он же тебе не хозяин. А долг отдал. Значит, уйдёшь?
— Нет.
— Почему?
Котяра закатил глаза.
— У котов нет понятия "хозяин".
Женька вспомнила мамины слова.
— Есть понятие "друг"?
Тот не ответил. После паузы девушка спросила:
— Слушай... А на сколько человеку хватит кошачьей жизни?
— Как тебе сказать... — задумался Шоршик. — У кошек же эти жизни — это не какое-то количество лет, а, скорее, шанс. Шанс продолжить жизнь.
Женька кивнула.
— Вроде поняла. Кстати... Оставайся у нас, ладно?
Кот поднял на неё взгляд.
— Мы тебя кормить будем, пока твой... друг не поправится. Да и ночевать тебе где-то надо.
В глазах кота вспыхнули знакомые насмешливые огоньки. Ему, дикому зверю, мышелову, предлагают кров и пищу.
— Только ради твоих родителей, — хмыкнул он.
Девушка улыбнулась.
— Мяу, — добавил Шоршик.
— Что?
— Мря-ау, — повторил кот. — Мяу!
Небо над далёким лесом розовело. Где-то закричал первый петух.
— Мур, — тихо сказал Шоршик.
— Жаль, ты говорить перестал, — вздохнула девушка, садясь на подоконник рядом с котом. Тот привалился к ней тёплым боком и вдруг замурлыкал.
