Ведьмак 23го века

Глава 1.

В которой герой узнает, что ситуация всегда может стать еще хуже, открывает для себя многие грани жизни и понимает, что ему скоро придется идти учиться.

Жизнь иногда может делать весьма неожиданные повороты. На прошлой неделе у тебя было все. Любящие родители, которым хватало денег, чтобы регулярно баловать сына подарками. Проявляющий опеку и заботу старший брат. Репутация двукратного победителя в молодежных соревнованиях по дзюдо. Место на втором курсе престижного ВУЗа, по праву заработанное собственным интеллектом. Крепкое здоровье, лишь иногда омрачающееся периодическими простудами или несварениями желудка после немытых фруктов. А сейчас осталась только больничная палата и не успевшая толком запылиться фотография семьи на тумбочке. И рядышком еще одна. С могильными плитами, на которых выбиты такие знакомые имена.

Олег не смог сдержать в очередной раз нахлынувших на него слез и вцепился зубами в подушку. Чтобы его рев не будил других обитателей палаты. Нет, на сон посторонних людей парню было в общем-то плевать...Но прошлый раз, когда тихие всхлипывания разбудили одного из соседей, лежащий напротив старик заткнул источник посторонних звуков подушкой. И держал её на лице враз осиротевшего юноши достаточно долго, чтобы тот почти успела задохнуться. Визит в парк развлечений, где свихнувшиеся на чувстве собственной избранности националисты устроили теракт, разделил его жизнь на 'до' и 'после'. Взрыв убил родных и перечеркнул собственную жизнь парня раз и навсегда. Нельзя жить, если парализовано все ниже плеч, сломан позвоночник, а к заменяющему почки аппарату тебя возят по расписанию один раз в два дня. Только существовать. Плохо, недолго и вместе с такими же безнадежными больными. Только более везучими. Они хотя бы нос сами почесать могут. Или внятно поговорить с родственниками, друзьями, врачами...Попавший под взрыв Олег практически откусил себе язык и временно потерял способность к членораздельному общению. Он даже не мог пожаловаться на вредного старика, регулярно кроющего его матом по надуманным поводам и однажды чуть не убившего. И парень серьезно опасался, что так и не успеет высказать дряхлому подонку в лицо все желаемое. Состояние Олега медленно ухудшалось. И происходило это куда быстрее, чем подживал едва ли не откушенный напрочь и пришитый обратно хирургами язык.

Внезапно объект его неприязни заворочался на больничной койке и сел, откинув запятнанное чем-то одеяло. Олег приготовился нечленораздельно заорать изо всех оставшихся сил, если вредный пенсионер сделает хоть шаг в его сторону. Однако старику было не до своих соседей. Он достал из находящейся рядом с кроватью тумбочки небольшую икону, пожил её к себе на колени и чего-то неразборчиво забубнила. Парень мог разобрать лишь отдельные слова, такие как 'гной', 'кал', 'раб'. Видимо старик выспался и решил, что настало уже самое время для его ежедневной утренней молитвы. Бормотание втекало в уши, словно неимоверно громкий и раздражающий комариный зуд. Третий и последний обитатель палаты, мужчина лет сорока с очень бледным лицом, заворочался на своей постели и поднял голову. Очевидно, его сон оказался прерван этим своеобразным будильником. Парень облизал растрескавшиеся губы и неожиданно понял, что он очень хочет пить.

-Позовите врача! — Постарался сказать Олег максимально внятно, но получилось у него лишь нечто вроде 'Авты афа!'. К тому же достаточно тихое и мало отличимое от шепота. Впрочем, внимание молящегося старика этот звук все-таки привлек. А вот тот, к кому и обращался больной, просто улегся обратно на постель, перевернулся на другой бок и снова уснул.

-Очнулся, гаденыш беспутный! Ну, чего ты на меня зенки свои бесстыжие таращишь? Небось когда здоровый был, девок направо и налево охаживал, дрянь всякую пил, в свальном грехе участвовал! За грехи господь наказал тебя! Молись! — Старик прервал свои воззвания к высшим силам и проворно соскочил с койки. Олег не знал, почему этот пенсионер находится в одном помещении с теми, кто только-только вышел из реанимации. Но подозревал, что дело вредного дедугана просто перепутали с бумагами какого-нибудь бедолаги. Уж больно резво тот носился для почти умирающего и слишком активно приставал с разными бредовыми поучениями ко всем, кому не повезло оказаться в зоне его досягаемости. — Молись, паскуда и чти господа нашего! Н-на тебе! Н-на! Проси всевышнего о помиловании грехов своих! Да че ты гримасничаешь, мерзавец?! Не смей отворачиваться, когда я тебя уму-разуму учу!

-Ава! Уы! — Только и сказал Олег, когда окончательно свихнувшийся старик принялся бить его своей иконой по губам. В оригинальном звучании это должно было звучать как 'Сука! Уйди!', но проблемы с речью у парня так никуда и не исчезли. Впрочем, после пятого или шестого хлопка старик утомился и ушел обратно к себе на кровать, бурча чего-то о грехах, свальном грехе и распутницах. Скорее всего, он вспоминал собственную молодость, поскольку парень об оргиях имела лишь самое общее теоретическое представление. Да он себе даже одну единственную девушку как-то еще не завел. Думал, что еще все успеет. Ошибался. — Уыаыу! Ык а ыых ыаыу!

-Ненавижу, как я вас всех ненавижу! — Мысленно орал во все горло парень, от усталости и общей слабости проваливаясь не то в сон, не то в болезненный обморок. Не имеющие выхода боль, злость и страх перемешались между собой и образовали гремучий коктейль, названия которому не нашлось бы ни в одном языке. Если бы не неподвижность тела, то Олег уже трясся бы в припадке. Или скорее причинял тяжкие телесные повреждения опять принявшемуся бормотать молитвы старику, даже не догадывающемуся в какой опасности он находится. — Маразматик! Ханжа! Тварь! Да чтоб ты провалился! Вместе с террористами! Одним миром мазаны, сволочи! Если ваш бог все-таки есть и он таков, каким вы его представляете, то лучше бы его не было! Да я демонам душу даром отдам, лишь бы к нему не идти! Они хоть не скрывают, что конченые мрази и хотят вас поиметь во всех позах!

Парень не знала, сколько длилась его истерика, в которой он одновременно хулил все высшие силы разом и просил о помощи непонятно кого. Потерявшему возможность двигаться и говорить инвалиду просто не оставалось ничего другого, как плакать и бросаться в пустоту бессмысленными обвинениями и мольбами. Вот только через какое-то время к его полной неожиданности из ниоткуда пришел ответ, прозвучавший в голове набатом.

-Хм...А ты мне, пожалуй, подойдешь. — Голос, которым это было сказано, Олегу сразу не понравился. Высокомерный, самодовольный, холодный и злой. Его неведомому пока обладателю стоило киношных злодеев играть. Ну, или хотя бы озвучивать. Впрочем, с такими вокальными данными даже самому безобидно выглядящему типу удалось бы произвести впечатление кровожадного маньяка.

-Кто вы? — Осторожно спросил Олег голос в своей голове и на всякий случай постарался повторить вопрос вслух. Впрочем, у него это все равно не получилось. Однако же он оказался услышан. И даже понят. На фоне неудачных попыток общения последних дней данный факт не мог не радовать.

-А это важно? — Тон его неведомого собеседника сложно было назвать приятным или даже терпимым. — Ты звал такие силы, которые смертным даже в кошмарах видеть нежелательно. И обещал пойти на все, лишь бы тебе помогли. Я услышал, пусть и чисто случайно. Так согласен ли ты на то, чтобы мной оказалась изменена твоя судьба?

-В принципе да, но... — Мысли метались в голове инвалида, пытающегося сообразить, действительно ли он слышит чей-то голос или у него попросту началась шизофрения. Однако, судя по всему, таинственному собеседнику хватило и такого неуверенного согласия. А поставить какие-либо дополнительные условия парень просто не успел, поскольку пришла боль. Ослепляющая, оглушающая, занимающая собой весь мир. Сначала она была одной, потом другой...Калейдоскоп воистину незабываемых ощущений менялся и менялся, показывая все новые грани агонии.

-Аааа! — Парень кричал и кричал, даже не думая останавливаться. Воздух в легких не кончался. Ведь у него теперь не было легких. Когда боль прекратилась, Олег с некоторым трудом осознал себя. В виде призрака, посреди незнакомой комнаты. Почему именно призрака? Ну...Просто его руки были прозрачными, а ноги не касались пола. А еще рядом с ним находилось двое существ, обладающих не самой располагающей к задушевной беседе внешностью. И потому Олег продолжила орать. По инерции и от страха.

-Чего он так вопит? Заткни его! — Приказал юноша или молодой мужчина, которому с равным успехом могло быть как шестнадцать, так и двадцать пять. Темноволосый, кареглазый несколько худощавый, но в целом выглядящий крепким. Одетый в темную почти черную одежду, сильно напоминающую смокинг. Опирающийся на деревянную ногу, словно неудачливый пират. Насколько большим оказался протез, сказать было сложно, но как минимум ступни на правой ноге у него точно не имелось. Еще большее сходство с морским разбойником придавало отсутствие глаза все с той же правой стороны. Вот только аккуратная повязка и спадающие на эту сторону лица волосы прикрывала далеко не все увечье. На лбу и щеке до сих пор виднелся грандиозный уродливый ожог, кое-где почти обнажающий кости. Создавалось впечатление, будто голову данного типа окунули в расплавленный металл или кислоту. И подержали там немного. Но было это достаточно давно, чтобы все успело хорошенько зажить и зарубцеваться. — Не зли меня! Я еще могу расторгнуть сделку!

-О да, маленький смертный. Вы будете в своем праве. — Насмешливо ответил знакомым Олегу голосом ужасающий гибрид переевшей стероидов саблезубой гориллы и дракона. Сгорбленная трехметровая фигура, опиралась на достигающие пола передние лапы. Сквозь серую чешую клочками прорастал похожий на проволоку черный мех. Выступающая вперед крокодилья пасть с торчащими наружу кривыми клыками, щерилась в оскале. Или усмешке. Рудиментарные крылья за спиной едва ли могли поднять в воздух хотя бы крупного индюка, зато хвост был тяжелым и толстым словно бревно. Большие алые глаза без зрачка казались необычайно выразительными. Они так и источали презрение к окружающему миру пополам с самодовольством. — Могучий контракт, что сжимает ваша хилая ручка, дает такую возможность. Но вы всегда сможете призвать меня еще раз, дабы я выполнил взятые на себя обязательства. Или это сделает кто-нибудь другой, кто сможет воспользоваться им по праву крови.

Олег беззвучно открывал и закрывал рот, но не мог больше издать ни звука. Хотя очень хотел. Инерция недавней чудовищной боли еще смешивалась с испугом и желанием разобраться в ситуации. Парень определенно больше находился не в больничной палате. Высокий потолок, книжные шкафы вдоль стен, небольшой письменный стол, бумаги и толстенные фолианты, небрежно разбросанные по всем подходящим и неподходящим поверхностям...Выложенная черным камнем пентаграмма по всему полу. Именно в её центре находилась странная тварь. И сам Олег. Только монстр стоял в геометрическом центре, в то время как лишенный своего умирающего тела парень висел над самым кончиком одного из лучей. А вот одноглазый и одноногий тип находился за её пределами. На специальной подставочке вроде университетской кафедры, окруженной несколькими кругами. И в руках у него действительно находилась весьма занятного вида бумажка. Толстая, шевелящаяся, периодически вспыхивающая маленькими языками пламени и не сгорающая. Неожиданно ведущая в помещение дверь вспыхнула огнем, содрогнулась, выгнулась во внутрь...Но потом заледенела словно облитая жидким азотом и все-таки осталась на месте.

-Да, другой попытки мне никто не даст. — Вздохнул одноглазый и устало потер свою уродливую отметину на щеке. — Придется мне соглашаться на тело этого хлыща...Демон, ты точно подобрал все в соответствии с заданными условиями?

-Если я отклонился от них хоть на йоту, то готов стать твоим вечным рабом. Поверь, отыскать максимально похожую на тебя личность было непросто. Но когда за дело берется такой как я, ошибки быть не может. — Голос чешуйчатой и в то же время мохнатой твари выражал бесконечную усталость от тупости тех, кто удостоился его внимания. Примерно так же мог бы говорить опытный военный, наблюдая за неумелыми попытками новобранцев разобрать автомат. При помощи молотка. — Руки-ноги на месте, личико в меру смазливое, мускулы тренированные, длина того, что болтается между ног, в среднестатистических для представителей человечества рамках. Происхождение умеренно высокое, близких родичей нет в живых. Наследство ему досталось достаточное, чтобы ближайшие лет десять-пятнадцать не голодать. Ни один из друзей, врагов или родичей не намерен забирать его у хозяина. Ах да, еще тебе не придется привыкать к новому имени. Только к фамилии. Считай это маленьким подарком в честь заключения нашего договора.

-Тело...Он сказал, что ему придется соглашаться на мое тело?! Что он хочет с ним сделать?! И где оно вообще?! — Запаниковал Олег, не ожидающий от будущего ничего хорошего. Он вновь попытался закричать или хоть как-то выразить свое несогласие...Однако та же сила, которая не давала ему произнести ни звука, весьма серьезно ограничила подвижность утратившего материальность парня. — Нет! Пустите меня! Я не хочу!

-Олег Коробейников! — Громкий и какой-то металлический голос ворвался в комнату то ли сквозь покореженную дверь, то ли прямо сквозь стены. — Дряной ублюдок! Немедленно отключи защиту алтарной залы или та порка, которую я задал тебе накануне, покажется лишь легкой неприятностью! С твоей спины снимут все мясо бичом, если ты немедленно мне не откроешь!

-Может в качестве маленького подарка ты лучше сожрешь этого старого козла? — Буквально прошипел одноглазый парень, с ненавистью оглядываясь на перекореженные двери. — Система защиты поместья сейчас почти бездействует в пределах нашего особняка. Тебе никто мешать не будет. Ну, кроме дяди и его ублюдочной своры, само собой. А эти бессовестные ворюги даже с несовершеннолетнем инвалидом осмеливаются связываться, только упаковавшись в боевой доспех и обвесившись защитными заклинаниями.

-Это возможно. — Пожала плечами тварь в пентаграмме. — Но только за дополнительную плату. Контракт в твоей руке обеспечивает выполнение лишь одной услуги. Поэтому или новая жизнь в новом мире, где никто тебя не достанет, или убийство обожаемых родственников. Выбирай.

-Малолетний сопляк! Открой немедленно! — Вновь зазвучал громогласный голос. — Не знаю, что ты там делаешь, но если из-за тебя придется испортить защиту алтарной залы, то даже училище покажется раем по сравнению с той помойкой, в которую я тебя засуну. В бордель продам! В Турцию! Для моряков бусурманских, у них как раз молодые мальчики в чести!

-Ненавижу. — Одноглазый прикрыл единственный оставшийся у него орган зрения. — Как я вас всех ненавижу! Твари! Ведете себя хуже последних скотов, а после бежите в церковь, чтобы замолить свои грехи! И будете потом жировать на украденном у меня наследстве, искренне считая себя честными и добропорядочными людьми! Чего ты хочешь, отродье Бездны?

-Э...— Бьющийся в незримых путах Олег замер, удивленный тем, что непонятный изуродованный парень в черном высказал мысли, которые лишь недавно слетали с его собственного языка. Удивительным образом у них совпадали не только внешность, но и эмоции. И, кажется, проблемы в жизни. Будто кто-то из них являлся отражением в кривом зеркале, искажающем детали, но верно передающем суть.