С.Арсеньев. Расист.

Сергей Арсеньев

Расист

Посвящается чернокожим солдатам славной армии Юга — прошлого и будущего.

Макс (с горячей убеждённостью): Надеюсь, я теперь доказал тебе объективно, насколько приятней иметь дело с нами, белыми американцами!

Сэм (слегка ошарашенно): Да, но... но погоди, Макс... ты же сам нег... чёрт, у тебя же у самого чёрная кожа!

Макс (грустно): А... ты заметил. Это моё несчастье. Что-то, связанное с пигментацией...

Из популярных в современных США анекдотов.

Яма у задней стены сарая углублялась медленно, очень медленно. Макс копал её осторожно, стараясь производить как можно меньше шума. Что они сделают с ним, если заметят подкоп, Максу страшно было даже и представить себе. И неважно, что Макс тоже чернокожий, как и эти... эти существа, назвать их людьми Макс не мог. Но и уйти просто так он тоже не мог, потому что это наверняка означало обречь Лиз и Кэтрин на скорую и ужасную смерть.

И Макс копал, тихо-тихо, осторожно копал. Важно успеть до рассвета, пока эти обезьяны, обколовшись и упившись награбленным виски, по большей части дрыхнут в своих трейлерах. Наверное, можно было бы обойти сарай, нормально открыть дверь и вывести девчонок через неё. Но Макс не хотел так рисковать, бандитов было, пожалуй, не меньше полусотни и кто-нибудь из них вполне мог оказаться пьяным не настолько, чтобы полностью утратить связь с реальностью.

Наконец, вкопанная в землю часть стены закончилась, и Макс начал подкапываться уже под стену, вглубь сарая. Внутри, за тонкой фанерной стеной, было совершенно тихо, ни звука. Можно было бы даже подумать, что там никого нет, но Макс сам, своими глазами видел из окна собственной комнаты, как девчонок грубо запихивали внутрь.

Зачем, с какой целью их туда посадили, Макс не знал, но уж точно ничего хорошего близняшек не ждало. Это же не люди, эти... эти существа из трейлерного парка, озверевшие и потерявшие остатки человекоподобия от крови и безнаказанности, они творили такое, чего Макс раньше не мог себе даже и представить, не догадывался, что это вообще возможно. Бедная, несчастная миссис Роджерс! Как же дико она кричала, когда ублюдкам надоело насиловать её на лужайке возле её собственного дома, и они разожгли небольшой костерок прямо у женщины между ног. У Макса до сих пор в ушах стояли эти жуткие вопли.

Спасти миссис Роджерс Макс не мог никак. Ему ещё повезло, что эти ублюдки не ввалились к нему в дом. Вернее, парочка заходила, но, увидев что Макс и сам чернокожий, как и они, обозвали Макса братом, объявили о начале новой, свободной эры и пригласили присоединяться к ним в Большой Охоте за "снежками". Кажется, парни были то ли пьяные, то ли "под дурью", то ли и то и другое сразу. Во всяком случае, Макс только этим мог объяснить себе их удивительное миролюбие, а так он, когда увидел их, подходящих к двери его дома, уже простился с жизнью и достал из кобуры на боку старый дедов револьвер.

Но это они вчера не тронули Макса, а что придёт им в дурные головы утром — не знает никто. Кроме того, они ведь могут и узнать откуда-нибудь, что отец Макса полицейский. Пожалуй, тогда парня не спасёт даже цвет кожи.

Отец. Что с отцом? В последнем сообщении от него, которое получил Макс прежде, чем сотовая связь окончательно вырубилась, был приказ не ждать его, а покинуть город и самостоятельно двигаться на юг, стараясь добраться до Эверглейдса. Только Макс не мог просто так уйти, не попытавшись спасти близняшек.

Как раз в это время в дыру, которую Макс провертел в земле у стенки сарая, свалился сверху здоровенный ком земли. Это часть пола сарая рухнула в лаз. Быстро выбрав рыхлую землю, Макс встал на четвереньки и стал шёпотом звать девчонок. К счастью, те узнали его по голосу и молча, без колебаний, по очереди выбрались через подкоп на улицу. Обе — совершенно голые, одежду бандиты отняли у них ещё днём.

Спасательной операции сильно способствовало отсутствие уличного освещения — электричество в городе отключилось утром, когда Макс смотрел по телевизору обращение президента к Нации. Тот говорил о необходимости сплотиться и дать решительный отпор мятежникам и сепаратистам. Кого именно президент считал мятежниками, Макс узнать так и не успел, электричество кончилось. Зато теперь накрывшая город тьма заметно облегчила Максу и девчонкам возвращение.

Лиз и Кэтрин хоть и были сильно напуганы, но не плакали, не шумели и вообще сразу выполняли все команды Макса. Впрочем, они же знали его, он был их ближайшим соседом, и миссис Роджерс не раз просила Макса приглядеть за девчонками, если ей самой нужно было куда-то отлучиться. А то сами они ещё слишком мелкие, шести лет нет, Макс же гораздо старше, ему уже четырнадцать.

Вернувшись к себе домой, Макс при свете карманного фонарика принялся обследовать свой гардероб, девчонок нужно было во что-то одеть. Только вот Макс был довольно крупным для своих лет парнем и все его вещи для щуплых близняшек были сильно велики. В конце концов, удалось отыскать две пары старых штанов, из которых Макс давно вырос, и пару маек. Никакого подходившего девчонкам белья у Макса, понятно, не было, и штаны пришлось надевать прямо на голое тело. И всё равно обеим девчонкам штаны были сильно велики, их пришлось подвернуть и, чтобы они не спадали, подпоясать ремнями. С обувью дело обстояло ещё хуже. Единственное, в чём девчонки могли хоть как-то ковылять, были старые пляжные тапочки Макса.

Всё остальное у Макса было уже готово. Он ещё с вечера набил свой школьный рюкзак так, что тот чуть не лопался. Консервы, немного воды, смена белья, свитер, патроны к револьверу. В общем то, что, по мнению Макса, могло ему пригодиться в путешествии на юг.

Небо на востоке уже начало розоветь, когда Макс взвалил себе на плечи рюкзак, поправил кобуру на боку, оглядел одетых оборванцами с помойки сестёр Роджерс и толкнул входную дверь. Стараясь держаться наиболее тёмных мест, ребята отправились в путь. Сейчас им предстояло самое трудное — выбраться из города. Ну, а затем — на юг!..

* * *

Первой мальчишку заметила Кэтрин. Наверное, потому что ехала на плечах у Макса, и сверху ей было всё хорошо видно. Максу было тяжело тащить сразу и рюкзак и одну из близняшек, так что он шёл, больше глядя себе под ноги, чем по сторонам. Конечно, девчонки лёгкие, но попробуйте-ка потаскать их на себе несколько часов! А что делать? Ещё к исходу второго дня путешествия, девчонки ухитрились почти одновременно порвать тапочки. Причём Лиз порвала левую, а Кэтрин — правую. Так у них осталась одна пара обуви на двоих. Оставшиеся целыми тапочки были не только разных цветов и фасонов, но ещё и разных размеров (и та и другая — велики). Но другой обуви никакой не было, а идти босиком девчонки не могли. Вот так и получилось, что сёстры по очереди, меняя друг друга, либо ехали на Максе, либо уныло ковыляли пешком рядом с ним.

Вот уже пятый день ребята пробирались на юг, старательно обходя населённые пункты, да и вообще стараясь двигаться по лесу. Несколько раз над ними пролетали военные самолёты, а на третий день они из придорожных кустов наблюдали двигавшуюся куда-то в западном направлении колонну... эээ... бешеных обезьян? Макс не представлял, как иначе можно назвать существ, которые едут на грузовиках с распятыми на капотах обнажёнными девушками. Причём некоторые девушки явно были ещё живы. И вот что странно, хотя население Флориды на две трети белое, в грузовиках ехали исключительно чернокожие и латиносы. Белых там не было (кроме девушек на капотах).

Так вот. Глазастая Кэтрин сверху увидела мальчишку и показала на него Максу. Белый светловолосый мальчишка примерно возраста Макса в грязной рубашке и в ещё более грязных джинсах лежал на животе под деревом и... спал, что ли? Он жив вообще?

Макс ссадил Кэтрин на землю, снял со спины рюкзак и осторожно подошёл к незнакомому мальчишке. Дышит, хотя и тяжело. Что он тут делает один? Может, ранен?

Макс тихонько похлопал мальчишку по плечу, сказал ему: "Эй, ты" и попытался перевернуть на спину. Неожиданно, тот резко открыл глаза и на лице его появилось удивлённое выражение, которое, впрочем, немедленно сменилось испугом, а испуг, в свою очередь, яростью. С каким-то утробным криком или рыком, мальчишка выхватил откуда-то из-под себя нож и без предупреждения ударил им Макса в левый бок.

Ну, вернее, попытался ударить. То ли неудобно ему было, то ли рука затекла, то ли ещё что, но Макс оказался быстрее и руку с ножом перехватить успел. Только мальчишку это не остановило. Ножом в правой руке он всё старался дотянуться до Макса, пальцами левой же попытался ткнуть своего противника в глаза.

Ситуацию спасли близняшки, которые с криками бросились к мальчишкам и начали разнимать их. Конечно, любой из парней был много сильнее обеих девчонок вместе взятых, но, тем не менее, драка прекратилась. Незнакомый мальчишка при виде сестёр Роджерс заметно удивился, замер и прекратил попытки ударить Макса. Тот же, обнаружив, что незнакомец больше не нападает, ещё немного полежал на нём сверху, а затем очень осторожно отпустил его.

— Ты чего, больной, на людей кидаешься? — спросил Макс светловолосого.

— Как дела? — со странным акцентом ответил вопросом на вопрос незнакомец.

— Ты кто такой? Чего тут делаешь?

— Меня зовут Алекс, — ответил незнакомец, а затем зачем-то уточнил: — Я мальчик.

— Поздравляю. Ты чего тут делаешь, мальчик?

Тот немного подумал, а затем выдал:

— Как дела? Я хожу в школу. Я люблю ходить в школу.

— Больной, что ли? Чего ты несёшь? Тебя что, по голове стукнули?

— Как тебя зовут?

— Макс. А это Лиз и Кэтрин.

— Меня зовут Алекс. Я мальчик. Я хожу в школу.

— Ещё что скажешь?

Задумчивое молчание.

— Да что ты молчишь-то? Откуда ты? Что делаешь в лесу один?

— Меня зовут Алекс.

— Тьфу!

— Я живу в городе Тамбов, — сказал незнакомый Алекс, после чего выдал довольно длинную фразу на неизвестном языке.

И вот тут Макса осенило. Это не идиот, как он начал уже было подозревать, это иностранец. И он просто не понимает Макса. Парень не знает английского, может только несколько выученных наизусть фраз повторить. Причём повторить как попугай, почти не понимая их смысла. Ситуация осложнялась тем, что Макс понятия не имел, в какой стране и даже на каком континенте находится загадочный город со странным названием "Тамбов". Язык, на котором говорил Алекс, Макс не понимал совершенно.

Макс немного болтал по-испански и попробовал наладить контакт хоть так. В ответ он получил корявое: "Но компрендо" и фразу по-немецки. На этом общение завершилось в связи с исчерпанием лингвистических способностей обоих мальчишек.

В ход пошёл универсальный язык жестов, и вот так уже Максу и девчонкам удалось выяснить, что Алекс делает в лесу совсем один. Оказывается, у него была сломана правая голень, он ходить не мог. Но при этом куда-то ему обязательно нужно было добраться. Насколько удалось прояснить ситуацию, Алекс лесом пробирался куда-то ночью и что-то по дороге случилось. Он как-то ухитрился сломать себе ногу. Но при этом ему всё равно нужно было обязательно добраться до цели своего путешествия, поэтому он пополз туда на четвереньках, волоча сломанную ногу. Было больно, джинсы на коленках порвались, но он всё равно полз. Потом устал, решил отдохнуть и тут-то его и нашли Макс с близняшками.

С помощью куска коры, двух палок и оторванного от рубашки Алекса левого рукава, Макс кое-как зафиксировал тому сломанную кость. Алексу, было заметно, сразу стало легче. Потом они уже вдвоём соорудили из срубленного Максом молодого деревца примитивный костыль и все четверо тронулись в путь. Заковыляли, то есть.

Макс вытащил из рюкзака четыре самых тяжёлых банки консервов, рассовал их по карманам (став после этого похож на беременную маму-кенгуру), и отдал полупустой рюкзак девчонкам, которые и потащили его (иногда волоком) вдвоём. Причём Кэтрин шла в кроссовках Алекса, а тот в грязных носках прыгал рядом с Максом. Ходить, даже с пародией на костыль, Алекс не мог совсем. Фактически он висел на Максе, обняв его за шею.

Вот так они и шли. А что ещё оставалось делать? Нельзя же бросить хромого Алекса одного в лесу. Сходить за помощью, оставив с Алексом девчонок, Макс тоже не мог, так как понятия не имел, куда Алекс направлялся. И объяснить Алекс не мог куда идти, он по-английски всего несколько простейших фраз знал. Кроме того, раз Алекс не знал английского, то с высокой вероятностью можно было предположить, что и обитатели того места, куда шёл Алекс, тоже английским не владели. В последнем случае у Макса, даже доберись он туда каким-то чудом, могли быть серьёзные проблемы с тем, как попросить помощи у тамошних людей.

Пока шли, мальчишки пытались разговаривать. Постепенно из корявой невнятной речи Алекса Макс узнал, что город Тамбов находится в России, Алекс на завтрак ест яичницу и молоко, дома у Алекса есть собака, кошка, попугай и жареная рыба, президент России носит фамилию Уёбок, а мороженое очень вкусное.

Вёл их, конечно, Алекс. Он иногда останавливал Макса, оглядывался по сторонам, смотрел на Солнце (потом он узнал, что у Макса есть с собой компас, отобрал его и дальше пользовался уже им), после чего указывал направление движения. Пару раз им пришлось возвращаться обратно, так как Алекс, видимо, сбивался. Когда же ребята нашли небольшую речку, Алекс резко повеселел. Вероятно, цель путешествия была близка.

И действительно. Они пошли берегом реки вниз по течению, но уже минут через пятнадцать Макс вдруг резко остановился. Потому что прямо ему в лоб смотрел ствол винтовки M16. С дугой стороны ствола стояла рыжая девчонка в тренировочном костюме, и на лице её ясно читалось желание использовать эту винтовку по её прямому назначению. То есть, пристрелить ещё одного негра. Его, Макса, пристрелить.

За спиной Макса послышался какой-то шум, но парень не оборачивался, смотрел внутрь ствола. Сзади рыжей зашевелились кусты, и оттуда вышла ещё одна девчонка, тоже в тренировочном костюме и тоже с направленной на Макса M16 в руках. Откуда-то сбоку появилась третья девчонка, у неё, для разнообразия, на шее висел "Калашников". Рыжая же, не опуская винтовки, на довольно неплохом английском резко бросила Максу:

— А ну, быстро отпусти Алёшку, бабуин черножопый!..

* * *

— ...Да нет, обращались-то с нами, можно сказать, хорошо. Даже в какой-то степени вежливо, — рассказывала Максу рыжеволосая девчонка, которую, как он уже знал, звали Хелен. Или Елена, если по-русски. Они все тут были русскими, все тринадцать человек. Двенадцать девчонок по тринадцать-четырнадцать лет и Алёшка, которого Макс с близняшками нашёл сегодня в лесу.

Говорила Елена на весьма приличном английском языке. Правда, с заметным британским акцентом, отчего её речь Максу казалась несколько странной.

Уже стемнело. Светлана и ещё какая-то черноволосая девчонка, имени которой Макс не запомнил, ушли в лес в охранение, а все остальные расположились вокруг костра, на котором булькал котёл с бобами и тушёнкой. Близняшки Роджерс, измученные переходом, уже спали в обнимку под присмотром старших.