Не гадайте на ромашках. Книга 2

Для тех, кому пришлись ко двору "Курсантки" и "Машка".

Хотите отдохнуть— читайте. Гарантирую. Сюжет на тему— барышня и хулиган. Нет людей только хороших и только плохих. Мы все разноцветные. В один момент что-то щёлкает в нас, и мы идём на такое, на что ещё минуту назад не предполагали. Все мы знаем, что чей-то перст управляет нашей судьбой, но не знаем, на какие тропки— дорожки нас в результате этого вынесет. На какого цвета облаках, промчит наши ветреные головы, над землёю — жизнь... Вот и тихоня, зубрилка и отличница Даша, возвращаясь поздно весенним вечером с празднования "последнего звонка", натолкнувшись на группу подвыпивших парней, не предполагала, что среди таких обормотов найдёт свою судьбу. Дорога во взрослую жизнь у неё и подруг не будет лёгкой, встретятся, как водится, и друзья, и враги. Книга о любви, счастье, сексе, дружбе и, конечно, ромашках. Любовь — это сказка и "наркотик" для взрослых. Если вам выпала в жизни такая удача любить, постарайтесь не споткнуться, выронив её из рук. Иначе, испив однажды напиток счастья, всю жизнь будете его искать и чувствовать себя обманутыми.

Женский роман, сексуальный и весёлый с приключениями.

Цель: Написать историю любви интересную нескольким поколениям женщин. Просто хотелось напомнить, что в жизни существуют ещё такие чудаки, какие способны на любовь, дружбу и у нас. И рассказать об этом не скучно.

Людмила Сурская.

НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ.

Книга вторая.

Я РЯДОМ.

Студенческое общежитие, кто не знает, что это такое? Комната на четырёх, это ещё по-божески. Платяной шкаф, стол, четыре стула и столько же тумбочек. Как самое неприятное напоминание о последних днях школьной жизни, койка Натали у окна. Дашка долго не могла поверить своим глазам, но зрение не обмануло и то была самая что ни на есть реальность. Поступившая на платное отделение обучения одноклассница, продолжала трепать нервы, правда теперь не только Дашке, но и ещё двум соседкам по комнате. Деньги в этой новой жизни, как ни крути, имеют главное значение. Заплатил и ты учишься. Знания в том случае волнуют, разве только формально. Хошь учись, хошь нет, важно не забывать вносить плату. Вот так регулярно платя, и переходят с курса на курс, домучивая образование и готовятся альтернативные специалисты. Альтернативное учение — такое же лечение. Никто и не заметил, как параллельно нормальной жизни, потекла альтернативная. Меньше всего, именно Натали, Даше хотелось иметь в своей комнате соседкой, но она вселилась и живёт. Самой уходить Даше не хотелось из-за двух других соседок, с которыми она подружилась. Они учились в одной группе и были чем-то все три по характеру очень похожи. Лиза — крупная полная девушка из пригорода. В прошлом году к ней заглянуло сиротство. Умерла мама, а следом и бабушка. Оставаться одной в трёх комнатной квартире, на первом этаже ей было не уютно, и она поселилась в общежитии. Даше нравилась Лиза, а вот Натали её иначе, чем коняка не величала. Лиза не оставалась в долгу, давая отпор, от этого часто в комнате гремели грозы. Лена, в противоположность Лизе, нежная тоненькая и стройная, как молодая берёзка. Профессорская дочка, музыкальная, тонкочувствующая и домашняя. Мама, сбежавшая с аспирантом отца за кордон ещё лет семь назад, оставила её на попечении отца, как бы временно. Оказалось навсегда. Профессорская квартира в самом центре города, и Леночке общежитие вроде бы и ни к чему. Но для общения со сверстниками и на случай профессорских командировок, когда Лена переходила жить в общежитие, оно держалось. Да и Даша с Лизой просили не сдавать его. Боялись — поселят ещё одну такую же, как Натали, тогда хоть плачь. Натали её соседки тоже совсем— совсем не устраивали, и она давно бы съехала, если б не бредовая идея увидеть там Бугрова. "Бедная, как она заблуждается. Я не видела его столько же, сколько и она", — тоскливо вздыхала Даша. Однако страсть к Бугрову не помешала Натали отбить друга у Леночки. С Толиком Лена училась в одном классе. Помогла ему поступить в институт, хотелось быть рядом. На такое предательство, естественно, не рассчитывала. Натали без особых усилий увела его в первый же учебный месяц. Леночка держалась, но переживала безмерно. Девчонки втроём грызли науку, готовясь к зачёту. Самый первый, самый тяжёлый семестр подходил к концу. До Нового года оставалось несколько дней. Даше с самого утра было совершенно ясно, что в её жизни должно непременно совершиться нечто необычайное. Но прошло больше как полдня, а чудом и не пахло. Стук в дверь не оторвал их от конспектов. Оно ведь как рассуждали: гости приходят больше, как правило, к Натали, ей и открывать.

— Стучат, — помогая вспомнить соседке свои обязанности, Лиза постучала кулаком по тумбочке. Но та не двинулась с места.

Настойчивый стук повторился.

— И ещё раз стучат, — вздохнула Лена. — Она тут, но не хочет открывать.

Натали не шелохнулась.

— Придётся мне. — Лиза с остервенением распахнула дверь. — Посмотрим, что за медведь к нам ломится.— Это действительно был медведь. Большой и камуфлированный.— Оп-ля! Как я люблю военных, красивых, здоровенных. Какой красавчик! Завал.

Её суховатый голос был загадочно-торжественен.

Натали неведомая сила подкинула на кровати. "Провыкобенивалась. Кто бы знал..." Даша тоже насторожилась, но вида не подала. "Неужели Роман?!" В это трудно было поверить, но в комнату втиснулся Бугров с погонами курсанта и лычками первого курса. С ног до головы, одетый в камуфляж парень, огромный и безумно наглый, стоял сейчас, картинно привалившись к косяку двери и пялился сквозь Лизу на Дашу. Сердце забилось и нырнуло куда-то в самый низ. Потом под каким-то неведомым напором вверх. Ей казалось, что она лучится фейерверком. Всё возможно, она плохо соображала. Опомнившись и не поверив своим глазам, Даша распахнув их летела по кроватям, топча учебники и раскидывая попадающиеся под ноги тетради. Пытаясь с разгона влететь на недосягаемую шею, стараясь прорваться сквозь застывшую столбом и закрывшую собой его Лизавету.

— Рома, Ромочка, Ромашка, — причитала она, подпрыгивая за спиной подбоченившейся Лизы, не в силах отпихнуть подругу и дотянуться до него.

Как же давно он её не видел и до чего же рад встрече! Ясно, что Бугров сиял. Правда, прижимать к себе не торопился, надеясь раздеться. Бушлат пропитан холодом. Но где там...

— Малышка, я так скучал. Дай разденусь. Бушлат холодный. С мороза я. Шёл, боялся. Думал, забыла.

— Я, я, я забыла?!...— Моталась Дашка около него, умудрившись таки пробиться сквозь подругу.

— Девчонки, возьмите торт. — Просил он, сунув его в руки оторопевшей Лизы и обнимая Дашу. — Поставьте чайник. Дарья задушишь.

Роман, как всегда, успевал кругом. Избавившись от коробки с тортом, он подкинул её на грудь, тем самым, ослабив нагрузку на шею.

— Это что, твой, Дашук, знакомый? — отмерла, наконец, Лиза придерживая торт. — Как интересно. Хоть бы слово. Хоть бы когда. Ленка, хватит торт рассматривать, могу и уронить, беги чайник ставь. Гостей встречать полагается. Тем более, как я кумекаю, теперь частых.

— Если не прогоните. У меня сегодня первая увольнительная,— пробасил Бугор расплывшись в улыбке.

— Прекрасный день получается. Знакомь подруга. — Привела её в чувство Лиза.

Рассматривая Бугрова, она не сразу сообразила, что это обращение к ней. Бугров ни капельки не изменился, разве что чуть-чуть похудел: те же крутые плечи, загорелые накаченные руки, светящиеся жизнью глаза и завораживающая улыбка.

Дашка сползла с его рук и поправив волосы представила подруг:

— Это Лиза и Лена, — вложила руки девчонок в ручищу Романа Даша.

— Очень приятно. Роман. А там? — повернулся он к четвёртой. — Ба! Знакомые всё лица. Каким ветром тебя сюда занесло, манекен? — искренне удивился Бугров, увидев Натали. Та свою бледность не смогла скрыть даже хамством. Передёрнув плечами, фыркнула:

— Тебя тут только не хватало, кретин, — попыталась она за грубостью спрятать свою радость. Как будто и не его в этой ненавистной ей комнате ждала.

— О! Загремела мослами,— подбоченилась Лиза готовая уже идти в атаку.

— Это у неё профессионально получается,— хохотнул Бугров, развернувшись к Даше заметил:— Сочувствую. Со львом в клетке предпочтительнее жить, чем с сей фурией он менее кровожаден.

Натка вскочила, но раздумав воевать плюхнулась на место.

— Вы знакомы, как я погляжу. Советую не обращать на змею внимания. Ядом жалит не спроста. Отказал? — без церемоний спросила Бугрова Лизавета, накрывая стол.

— Что-то около того, — хмыкнул парень и желая подыграть Лизе добавил: — Костлявых не люблю. Злые очень.

— Наш человек. — Обрадовалась Лизавета.

Это было через край.

— Дурак. — Запустила книгой в него Натка.

Бугров не задержался с ответом.

— Хочешь чувствовать себя звездой— сядь на ёлку.

— О, это чувственно. Пошла я жарить яичницу с колбасой. Военные такие голодные. Тра-ля-ля. — Понеслась, распевая на кухню со сковородой Лизавета.

С уходом большой и шумной Лизы в комнате повисла тишина. Лена украдкой поглядывая на них накрывала на стол, а из угла Натали доносился только шорох. Ей срочно потребовалось перетряхивать тумбочку.

— Ромаша, как ты меня нашёл? — спрашивая шёпотом, Даша тянула его на свою кровать, подальше от зорких глаз одноклассницы.

Бугров покорно сел рядом. Обняв за плечи притянул к себе. Так же шёпотом ответил:

— Через справочное. Ты ж не могла не поступить.— Солгал он, зная о ней всё от Громова.

— Учиться трудно?— заглянула она в его глаза.

Бугров взгляд не отвёл. Смотрел и смотрел. Соскучился, по малышке. Поэтому вопрос пропустил, но ухватив за конец хвоста попытался ответить.

— Не особо. Ты натаскала, и техникум чего-то дал. А вот подчиняться непросто. Ломать себя приходится. На меня по старшинству навешали разной побочной чехарды. Как с вороной этой рядом оказалась?— перевёл он стрелки.

Дашка вздохнула. Про Натали ей говорить не хотелось, но надо. А то Подумает ещё чего...

— У неё надо спросить. Очень старалась ко мне в комнату попасть. Думаю, тебя пасёт. Дальновидная дама оказалась. Ты пришел. Я очень рада.— Потёрлась она о его плечо.

В комнату ворвалась Лизавета.

— Чувствуете, как пахнет. Садимся. Внимание, ставлю сковороду. Хоть бы хлеб догадались порезать, голубки, — шумела она. — Дашка, подари ему на Новый год тапочки, чтоб не мучился в берцах. Ленка, чего рот разинула, ворошись, ставь тарелки.

Обед прошёл весело. Девчонки были страх как рады такому знакомству. Роман поглядывая на довольную Дашу не меньше. Это две соседки Даши для него тоже были своего рода открытием женщины. До этого ему доводилось общаться с женщинами другого плана. Эти не лезут к нему с глупостями, а просто радуясь за подругу живут. Прикончили яичницу. Достали чашки. Дело дошло до торта. Порезали на куски. Попробовали.

— Вкусный торт, как выбирал? — подналегла на сладкое Леночка.

Бугров, задумчиво рассматривая нож, развёл руками. Мол, сложности никакой.

— Девчонок продавщиц попросил подсказать, они и посоветовали.

— Как просто, чего же они мне ни разу не дали такую вкуснятинку. Только и слышу: "Всё перед вами, выбирайте", — передразнив, засомневалась в его искренности Лиза. — А как сквозь толщу крема разглядишь.

— Потому что ты не Роман, — посмеялась над подругой Лена.

Они пили чай и, болтая обо всём, не приглашали и не обращали внимания на Натали. Пусть себе сидит. На фиг она кому нужна. Лишь бы не кусалась.

— Спасибо, девчонки, накормили. Можно, я у вас немного полежу? Не высыпаюсь хронически,— поднялся Бугров.

Даша засуетилась.

— Ложись, на мою постель, — откинула одеяло она.— Китель сними, я на вешалку повешу. Берцы и носки на батарею, чтоб просохли.

— Посиди рядом, цыплёнок, — притянул он за руку её к себе.

Из угла донеслось почти змеиное шипение.

— Конюшню для лошадей решили устроить? — Сорвалась на визг Натали. — Чтоб дышать от портянок нечем было.

Лиза развернулась к ней с ничего не предвещающем хорошего Натали видом: "Ах, ты там квакаешь?!"

— Скучно просто так сидеть. Замахала метлой, самородок ты наш. Не нравится, ищи себе избушку на курьих ножках в другом месте, — рявкнула Лиза.

Ах, что тут началось. Настоящий тарарам.

— Корова сиволапая, ни кожи, ни рожи, а блеет, — наскакивала на Лизу разъярённая Наташка.

— Ты сама-то поняла, что сказанула, мумия?— Картинно подбоченясь и выставив ножку в рваной шлёпке объявила Лиза.

Лена, прикрыв глаза рукой, ждала продолжения. Теперь скоро не угомоняться же. Лизавета никак не должна ей такое спустить. Но та совершенно не была настроена сегодня на ругань, скорее на философию. Поэтому она села на место и подвинув себе новый кусок торта, налила ещё чаю. Банкет продолжается и цирк тоже.

— Я девушка в теле, причём красавица, на любителя, а ты вешалка без жопы и сисек. Супнабор. Противогаз примерь, чтоб людей своей наштукатуренной красотой не пугать.

Лизавета умудрялась всё это говорить и показывать, не отвлекаясь от еды. В коробке ещё оставался торт. Лиза не встанет пока не наесться.

— Слониха, — выдыхалась Натали.

— Лягушка для французского супа, — не моргнув глазом, парировала выпад Лиза, отправляя очерёдной кусочек в рот.

Но Бугров ничего этого уже не слышал, отсмеявшись и спрятав Дашкины руки у себя на груди, он спал. Такое он может. Это у него запросто получается. Приткнулся и сопит себе. А Дашка просто от свалившегося на неё счастья, не видела и не слышала ничего. Прикорнув к нему бочком и боясь ему помешать, она не спускала глаз с любимого Ромашечки.

Она упустила, тот момент, когда соперницы выдохлись. Помнила только, что последнее слово осталась за Лизой. Значит, НАтали опять уложили на лопатки.

— Дашук, — подошла к ней на цыпочках Лизавета.— Ленка тут свой адрес нарисовала. Приглашай парня на Новый год. Мы ушли, пойдём, посмотрим фильм. Учёбы всё равно уже не получится. Передай ему наши поцелуи и смотри за временем, а то проспит.

— Лиза?

— Да, золотко.

— Почему лягушка для французского супа?

— Не иначе как приправа к луковому супу. Ляпнула, чёртеню какую-то. Ленусик, пора.

Лена весело откликнулась:

— Я давно у двери жду. Это ты всё указивки раздаёшь.

Часики тикают, стрелочки крутятся, время, если ему не выставляют заслоны, бежит. Новый год праздновался у Лены. Наготовили всякой всячины. Ромку отпустили поздно, только после вечерней проверки. Роман ввалился с огромным пакетом в руках. Сверху торчал колючий ананас. Он был широким человеком. Замёрзший и, как всегда, голодный, Бугров зубоскалил:

— Я как Барабек, съем всё что подвернётся.

— Перебьёшься, — чмокнула его в щёчку подошедшая первой Лиза.— Раздевайся давай.

Роман расстегнул бушлат.

— Девчонки, я вам весну красну принёс, — доставая из-под бушлата три букета примятых белых тюльпанов, басил он.

Бугров немного побаивался их. Таких не зажмёшь шутя и не сморозишь при них не пристойность. Они точно не засмеются над глупостью, а вот на пошлость обидятся запросто. Приходится держать себя всё время на уздечки и стараться быть просто нормальным.