Эксперимент "Идеальная пара"

Эксперимент "Идеальная пара"

Пролог

Громкая ритмичная музыка, как всегда, оглушала. Мы с девчонками накатили по стопочке водки и расслабленно сидели за столиком, осматривая зал в поисках потенциальных жертв. Мне было скучно. Откровенно скучно. Уши закладывало, резкие вспышки света цветомузыки ослепляли. Танцпол пустовал. Несколько представителей сильного пола ютились по углам заведения, заняв стратегически важные места. Хотя на мужчин эти персоны не тянули, так, юнцы. Глаз ни за кого не цеплялся. Да и за кого он может зацепиться, в особенности у меня.

Подруги вроде для себя приметили, а я всё блуждала взглядом по безликим юношам. Неожиданно моё внимание привлекли вновь прибывшие. В зал вошли трое. Я с ужасом воззрилась на блондина, идущего во главе троицы, даже не пытаясь рассмотреть его спутников. Он хищным взором окидывал зал, а я трусливо юркнула под защиту стола. Как он сумел меня найти? Через столько лет!

Девчонки удивлённо посмотрели на мой странный манёвр, а я приложила палец к губам и выпучила глаза. Дикие мысли бились в голове, но главенствовала только одна: "Бежать!" Бежать надо было срочно и прямо сейчас. Я быстро соображала, что же делать? Он меня засечёт! Дёрнула Катю за колено, показывая на её сумочку. Подруга очень удивилась, но сумку протянула. Я быстро засунула в неё руку, нащупав флакон с её духами. Надушилась так, что разить должно было за версту, а сама забралась под стол, укрываясь от всех за длинной скатертью до пола. Набрала сообщение подругам: "Скажете, когда уйдёт блондин" и принялась ждать. А ждать пришлось очень долго. Время медленно ползло, нервы были натянуты до предела. Как могла, пыталась не думать о нём, но перед внутренним взором постоянно вставал его образ.

Холодные злые глаза под густыми бровями, прямой нос, тонкие губы, острый подбородок, длинная чёлка. Он всегда выделялся высоким ростом и широкими плечами. Любая скажет, что он идеальный, но только не я. Я его знала с другой стороны. Он зверь! Самый настоящий дикий и бешеный зверь.

Сердце гулко билось в груди, а тело плавилось. Я начала гореть от потаённого желания. Слёзы навернулись на глаза. С этим бесполезно бороться, я буду хотеть его всегда. Хватит одного взгляда. И нет ничего, что могло бы остановить начавшийся процесс. Я потекла! Как же противно ощущать себя животным, похотливым животным. Ненавижу себя за слабость. Ненавижу эту безысходность. Сжала сильнее бёдра, уткнулась лицом в колени. Упрашивала себя потерпеть. Совсем чуть-чуть и он уйдёт. А после его ухода придёт облегчение.

Вздрогнула, когда услышала рядом его голос, перекрикивающий звуки музыки. По телу сразу же пробежалась волна сладострастной дрожи. Сильнее обхватила ноги, сжалась, крепко стиснув зубы. Выть от отчаяния хотелось до невозможности.

— Здравствуйте, красавицы, вы не подскажете, эта девушка вам знакома?

Бархатистый, с хрипотцой, сильный голос обволакивал, ласкал, но я знала, как он умел рычать и хрипеть, если блондина загнать в клетку. Заткнуть уши нельзя, я должна знать, когда наступит время бежать.

— Нет, — твёрдо ответила Марина.

Катя промолчала. У меня ноги сводило, зуд усилился, слёзы намочили подол платья. Духи помогли перебить его и мой запах, но сколько продлится их действие?

Тишина между моими подругами и моим проклятием угнетала. Я превратилась в слух, но больше никто и ничего не говорил. Неужели всё закончилось? Он ушёл?

— Эй! — возмущённый вскрик Кати, и я поняла, что пропала.

Скатерть приподнялась, и меня поймали в ледяной плен голубые глаза.

— Ку-ку, — произнёс блондин, а я в панике бросилась от него прочь.

Откидывая в сторону стулья, огибая столы, я бежала, как и три года назад. Не чувствуя ног, на пределе своих возможностей. Охранники пытались меня остановить, но жить захочешь, ещё не такой козой через ограждение заскачешь. Но, как назло, мне всё мешало улизнуть от настигающего меня мужчины. Прорываясь на улицу, увернулась от выставленной руки, запнулась о чью-то ногу. Упасть и расшибиться не дали сильные руки, от которых тело выгнулось. По позвоночнику будто пробежал электрический разряд. Застонала, услышав, как мне вторит голос с хрипотцой. Сердце готово было разорваться от страха и боли. Сколько раз ускользала от него! Бесконечные переезды, смена городов. Наконец осела в этом тихом городке Междуреченске, затерянном в сибирских просторах. Год! Я его не видела целый год. Вот и расслабилась, а зря. В этот раз сбежать от него не удалось.

Замерев, я пыталась не дышать. Только не опять, не хочу! Не хочу! От одной этой мысли вновь забилась в руках, рыдая навзрыд:

— Не хочу! Не хочу!

— Успокойся, Крис. Слышишь, успокойся, я и так на грани! — гневный рык спугнул воинственный настрой.

Блондин развернул к себе лицом, прижимая к груди.

— Крис, если бы ты знала, как я не хочу. Но так будет лучше.

— Нет, — упорно твердила, сглатывая слёзы. — Я не такая.

— Тш-ш-ш, понимаю. Крис, моя Крис. Если бы ты знала, как я тебя ненавижу, — горечь в каждом слове эхом отражалась в моём сердце.

Тело полностью захватило безумное желание. Схватившись руками за его пиджак, всхлипнула, сдаваясь сегодня. Но только сегодня.

В голове слышался спокойный безэмоциональный голос доктора из прошлого:

— Вы экспериментальный экземпляр. Первые в своём роде. Мы создадим идеально подходящих друг другу сексуальных партнёров. Идеальные пары — мечта человечества. Вам не надо больше сомневаться в вашем выборе партнёра. Вы будете нуждаться только в нём, единственном и неповторимом. Мы стремимся создать здоровое общество без семейных ссор, измен. Никаких гомосексуальных союзов. Ваше правительство хочет сплотить людей, дать каждому шанс стать счастливым и, если можно так сказать, любимым. Для этого привяжем двух людей друг к другу. Никаких метаний. Никакого одиночества.

Как же ужасны были эти слова. Слишком циничны и правдивы. Да, всё так. Он стал моим единственным. Я желаю его до умопомрачения. Так, что ноги не держат. Что хочется утонуть в его аромате. И чтобы он погасил съедающую боль от одиночества. Всё это правда, да. Доктор был прав во всём, кроме одного. Тело — не сердце и уж тем более не душа.

Соединили для эксперимента бандита-уголовника и меня, в жизни не видевшую ничего, кроме пыльных полок городского архива.

Он поднял меня на руки и вышел на улицу. Я со слезами на глазах глядела на своих опешивших подруг. Хоть и меньше года мы были знакомы, но успели крепко подружиться. Девчонок удерживали охранники питейного заведения. За нами шли двое сопровождающих блондина. В руках одного из них распознала свою дамскую сумочку. А вот имени своего похитителя я до сих пор не знала.

Глава 1

США, Лос-Анджелес

Лысоватый старичок в очках, надев шляпу, попрощался с ведущим научно-популярной телепередачи, которому больше часа рассказывал о своём проекте программирования человеческого сознания в целях создания универсального солдата. Он вышел из здания телекомпании, поймал такси и сел в него. То, о чём доктор Уокер поведал в телеэфире, должно было вызвать взрыв интереса в научном обществе. Он рассказал, что его эксперименты по программированию человеческого сознания дали положительные результаты. Его мечта, которой он посвятил всю свою жизнь, — это создать универсальных солдат, безропотных роботов, которые бы подчинялись своему хозяину. Они могли бы заменить обычных рядовых, пушечное мясо, и армия станет непобедимой! Он сказал об этом в эфире, который оплатил на последние сбережения.

Филипп Уокер слукавил, но у него было оправдание: отсутствие финансирования. Государственную программу, которой он руководил, закрыли, а сам проект объявили неудавшимся. Но доктор грезил о его завершении, поэтому и решился на этот отчаянный шаг, желая привлечь к себе внимание тех, кого заинтересует его работа.

На одном из перекрёстков, когда такси остановилось на красный сигнал светофора, пассажирская дверца со стороны доктора открылась, и его неловко выдернули из салона машины. Люди в масках затолкали его в чёрный тонированный джип. Филипп возмущался для приличия, напоминая о своём преклонном возрасте, с любопытством оглядывая салон машины, пересчитывая внушительное количество своих похитителей. Старичок усмехался в предвкушении. Его идеей заинтересовались! Значит, у него появился шанс закончить начатое много лет тому назад, ещё во времена Второй мировой войны, дело. Именно в то время идея универсального солдата захватила умы глав государств. Много проектов было разработано. Филипп поднимал засекреченные архивы, изучал наработки, беря их за основу своей работы. Порой он присваивал себе малозначительные открытия в этой области, пытаясь ухватиться за ускользающую славу. Он мечтал о признании его великим учёным, это стало его наваждением, смыслом жизни, ради которого он поставил всё на карту.

* * *

Год спустя

Россия, Серпухов

Кристина

Возвращаясь вечером домой по зелёному парку родного города, я любовалась игрой закатного солнца, создающего причудливые живые тени на вымощенной дорожке. Лето выдалось жарким в этом году, и люди наслаждались согретыми солнцем деньками. Даже в нашем городском архиве было на удивление тепло. Сколько лет работаю, такого не могу припомнить. Обычно мёрзла за каменными стенами старого здания. Запахами затхлости и влажности, казалось, были пропитаны не только мебель, но и сами сотрудники архива. Мне нравилась моя работа, она приносила удовольствие, и что удивительно: я не была самой молодой среди сотрудников. Коллектив у нас был дружный, хоть и женский. А то, что заработок небольшой, не беда. Мне хватало.

На город опускались сумерки. Я в лёгком цветастом платье, с сумочкой на плече, шла домой и радовалась жизни. В наушниках играла лирическая музыка. Туфли на удобном каблуке тихо стучали по вымощенной дорожке. Всё было настолько прекрасно, что я споткнулась, заметив выбивающегося из общей картины старичка. Мне потребовалась секунда, чтобы в душе рухнули все радужные замки, и я испуганно подбежала к скамейке, на которой, хватаясь за сердце, полулежал пожилой мужчина. Серый пиджак встопорщился, открывая взору синюю рубашку. Морщинистая рука просунулась под неё, а его лицо и лысину покрывала испарина. Я сама даже не догадывалась, чем смогу помочь старичку, а телефон, как всегда, затерялся в недрах сумочки.

— Мужчина, что с вами? Что я могу для вас сделать? — встревоженно спросила у него, поддерживая одной рукой, не давая ему совсем разлечься на скамейке.

Другой рукой продолжала попытки найти телефон. Острый укол в плечо был таким неожиданным, как и очень крепкий захват старичка. Но больше испугал насмешливый взгляд через стёкла огромных очков. Всё это я мимолетно отмечала, заваливаясь набок и проваливаясь во тьму под спокойные размеренные звуки пианино. Тогда-то я поняла всю горечь высказывания, что добрыми делами вымощена дорога в ад.

Очнулась я в комнате, больше похожей на палату. Одна стена с дверью была стеклянной, остальные обиты мягким материалом. Я даже забеспокоилась, а не в больнице ли я для душевнобольных. Да и больничный костюм, в который я была одета, приводил в сомнение. Кто меня переодел? Для чего?

Я чётко помнила, как пыталась помочь старичку на лавке, как почувствовала укол в правое плечо, прежде чем потерять сознание. Да где же я?

Первым делом проверила дверь, со слезами на глазах понимая, что она заперта. Кто меня похитил и зачем? Я стала кричать, требуя, чтобы меня выпустили. Даже угрожала, что меня будут искать, что полиция непременно найдёт меня. Хотя в душе понимала, что никто меня искать не будет, у меня же никого нет. Я сирота и потерять меня могут только на работе, да и то ограничатся звонками на мобильный телефон. Не верилось, что кто-то будет подавать в полицию заявление о пропаже.

На мои крики пришёл молодой человек, который даже не стал входить ко мне в комнату, а остановился у стеклянной стены.

— Эй, вы! — гневно выкрикнула я ему. — Выпустите меня немедленно! Вы не имеете права меня здесь держать!

Юноша улыбнулся мне, пугая своим сочувствием, отразившимся в глазах.

— Не стоит беспокоиться, госпожа Родионова. Я вам не причиню никакого вреда. Я сейчас принесу вам еды, время обеда.

— Обед?! Сколько времени я уже здесь? — вырвалось у меня.

Я в шоке воззрилась на юношу за стеклом. Он был кареглазым и темноволосым, с лёгкой щетиной на скулах. Белый халат на угловатой фигуре навевал опасения. Надпись на его бейдже была сделана на английском языке. Правда, вместо привычного имени рядом с фотографией была цифра и пара латинских букв. Куда же я попала? Почему больница? И больница ли это? Я придирчиво оглядывала молодого человека примерно двадцати лет, хотя я могла и ошибаться. Практически мой ровесник. Мне двадцать пять, хотя я и выгляжу моложе. Он держал в руках планшет стального цвета, из нагрудного кармана торчала ручка. С виду обычный врач-интерн, вот только само помещение указывало на то, что я не в больнице, не в частной клинике, а в подвале. Может это из-за отсутствия нормальных окон? Но на психику давило всё, что окружало меня, а ещё и странная стерильность.

— Двадцать часов, — безмятежно отозвался юноша.

— Почему меня здесь держат? Почему дверь закрыта?

Вопросы сыпались из меня, так как в голове роились страшные мысли, и хотелось оказаться дома, на своём родном диване, перед телевизором. Хотелось очутиться там, где тепло, спокойно и всё понятно.

— Вы участвуете в правительственном эксперименте. Так что, как понимаете, искать вас точно никто не будет. Да и нет у вас никого, мы проверяли.

Я попятилась от стеклянной двери, глядя на доверительную улыбку юноши. Эксперимент? Правительственный эксперимент? Я стала лабораторной мышью? Так просто? Взяли, не спросив, украли, и теперь будут ставить на мне опыты?

— Вы не имеете права! Я не хочу участвовать ни в каком эксперименте!

Я хотела кричать, но голос осип. Я жалобно скулила, отходя от монстра в облике "заучки". Вот только теперь я поняла, что такие, как он, самые страшные люди — фанатики своего дела.

— Но вы не расстраивайтесь, Кристина Анатольевна! — с успокаивающими нотками в голосе обратился ко мне юноша, а у меня сердце в пятки ушло.

Они знают, как меня зовут. Вдруг я вспомнила, что в сумочке были мои документы! Ну, точно, они теперь обо мне знают всё! Даже где я живу и ключ от квартиры тоже у них!

Юноша грустно вздохнул и ушёл куда-то по коридору, а я прижалась спиной к стене, пытаясь осознать в какую яму угодила. Мне из неё не выбраться. Как наше правительство может такое допускать? Меня даже не спросили. Почему я? Ведь найдутся те, кто за деньги даст добровольное согласие. Почему я?

Юноша вернулся, везя перед собой столик на колёсах, открыл дверь, толкнул стол внутрь комнаты и быстро закрыл обратно.

— Вам стоит поесть. Поверьте, вам не о чем беспокоиться. Вот вы же женщина? — я подняла на него глаза, не понимая, к чему он гнёт. — А любая женщина хочет найти своего мужчину. Вы же до сих пор не замужем, детей нет. Мы подыскивали одинокую женщину. Сам доктор Филипп Уокер выбрал вас.