Между ударом и надеждой, часть первая.

========== Между ударом и надеждой ==========

Падение в шахту реактора, последняя вспышка молний... И все. Пустота.

Правитель Империи помотал головой. Сон, просто сон, навеянный новостями. Эта ночь была непростой. День тоже обещал быть нелегким, но он любил сложности. Повстанцы часто их доставляли, но Кос Палпатин давно научился использовать удары врагов в свою пользу. Правда, новый удар явно добавит проблем... Но он разберется с этим, если не справится его непосредственный участник событий.

В тронный зал входит лорд Вейдер. Движения резкие, плащ развевается — лорд явно был несколько зол, что, впрочем, ощущалось и в Силе. Конечно, его ведь отозвали с поля боя в самый центр политических интриг. Это тоже поле боя, но только уже Императора. Они давно разделили арены, хоть и сражались за одно и то же.

В его сне ученик тоже был зол, он был в ярости — из-за него. Но и сам Император был несколько другой: лицо, испещренное шрамами... Сон был явно дурацкий. Зачем находиться на станции, когда ее пытаются взорвать? Да еще и шахта в Тронном зале...

Сидиус приказал Алым гвардейцам удалиться. Сегодня он откроет Вейдеру важную информацию, не предназначенную для чужих ушей.

Там, на станции, он тоже отдал этот приказ. Но он не мог сделать столько ошибок, да еще и таких глупых! Он явно сошел с ума, когда поливал светловолосого мальчишку молниями на глазах у его... Да, в этом сне он действительно заслужил смерть от рук ученика.

Ученик преклоняет колено — знак уважения и смирения. Ах да, Вейдер ждет наказания за взрыв Звезды Смерти... Ждет отчитывания. А в мыслях Императора это уже случилось давным-давно. Станция, желанная добыча повстанцев, должна была быть взорвана, и он, и его ученик знают это. А эмоции Вейдера... Он винит себя за тот упущенный крестокрыл. Знал бы он, кто был тем пилотом... Определенно, это было веление Силы.

Нет, сон, конечно, интересный, но при каких обстоятельствах ученик бы захотел его убить? Сидиус дал ему все, что тот хотел, все, что обещал сам Палпатин. Может, из-за расхождений в мировоззрении? Нет, они вроде бы доверяли друг другу... Вроде бы. А насколько ты знаешь своего ученика, Кос Палпатин?

Внезапно пришло понимание, что это произошло бы только при угрозе безопасности государству. Только если бы Император стал угрожать своей Империи... Безумный правитель — звучит страшно, как и во сне.

— Учитель...

А вот сейчас точно прочь дурацкие мысли. Его ученик вновь пришел за ответами, в которых он нуждается, хоть и не знает об этом. Но вначале...

— Личность пилота, взорвавшего Звезду Смерти, еще не установлена, Повелитель.

Палпатин лишь мотает головой:

— Установлена, лорд Вейдер.

Удивление. И отнюдь не из-за новости. Просто СИБ должна была изначально известить своего куратора, и единственное, что могло им помешать — прямой приказ Императора. Вейдер понимает, что это не недоверие и не наказание. У такого поведения Императора должны быть определенные причины.

— И Таркин еще не торопится открыть на него охоту, подумывая, как казнить за поломанную игрушку? — в голосе ученика неприкрытая насмешка.

Император улыбнулся, представляя реакцию моффа на новости. Тот еще построит занимательные предположения по поводу причастности Вейдера к взрыву.

— Моффа не удивит личность террориста, в принципе, как и меня. И ты был прав, друг мой, это одаренный.

Пауза. Ученик уже чувствует что-то — надвигающуюся бурю.

— Как и его отец, — добавил Император, понимая, что этим не смягчит удар. Отрубая по кусочку, не сделаешь последний удар менее болезненным.

— Его имя Люк Скайуокер.

Лорд пораженно замер в неверии.

— Он твой сын, — слова как контрольный выстрел, как финальный удар... — Юноша отличный пилот, как и его отец. И, как и Энакин Скайуокер когда-то, оказался в организации фанатичных идеалистов. Занятные аналогии, ты не находишь, друг мой? — продолжил Император.

Вейдер уже понимает... Пытается понять. Отец... Он сражался в том проклятом коридоре с собственным ребенком...

— День, когда станция взорвалась, был первым днем юного Скайуокера в Восстании.

Надо тщательно обрисовать перспективу, ибо Темный лорд от ошеломляющей новости еще не отошел.

— Там были люди, лорд Вейдер.

Не следует добавлять, что девяносто процентов экипажа эвакуировали. Преступление есть преступление. Вне зависимости от того, сколько было убито: сотни или тысячи.

Страх. Обычно очень сложно заставить испытывать это чувство ученика ситха, бывшего джедая, который считал когда-то, что все потеряно, который двадцать лет потратил на то, чтобы восстановить свою жизнь, получив свободу от джедаев, и считал главной своей целью сохранять благополучие и порядок в Империи. Он служил своему государству... И тут внезапный террористический акт, совершенный мальчишкой, в чьих жилах течет кровь Вейдера. И, несмотря на это, лорд ситхов отлично знал, что ждет в наказание юнца — не смерть, нет. Император всегда считал, что это слишком гуманное наказание для террористов, а вот пожизненное заключение на...

— Кессель, — вздрогнул ситх.

Найти и сразу потерять... Вейдер сверлил взглядом Палпатина: "Вы жестоки, Мастер. Да и жизнь тоже жестока".

— Он всего лишь мальчик, — это уже попытка защитить. — Он не знал, — убеждал ситх скорее себя, нежели своего собеседника.

Он понимал, что не сможет отменить приговор Императора. Но он пока и не вынесен...

Его мастер ответил:

— Конечно не знал. Вряд ли его опекуны сообщили ему правду. Информацию о пилоте в Империи знают лишь единицы...

Вот почему он узнал об этом только сейчас! Знают правду всего только пара агентов СИБа да сам Правитель.

Император продолжил:

— Повстанцы тоже не распространяются, прекрасно понимая, какими опасными для пилота могут быть эти сведения.

Эти слова как брошенный спасательный круг для Вейдера. Или иллюзия, если Мастер все уже решил за него. Но тогда этого разговора не было бы... Или это все же вопрос доверия?

— Что ты будешь делать, лорд Вейдер?

А вот когда спасательный круг выбивает из колеи...

— С одной стороны, сын — это твое личное дело. Но то, что он сделал — государственное, — отметил Император.

Серые глаза Владыки видели его насквозь. Сын... Он когда-то посчитал своего ребенка мертвым. Так ждать его появления и внезапно потерять. А сейчас вдруг узнать, что он жив...

— Я найду его.

Но он понимал, что, учитывая перспективы, будет лучше, если он никогда не поймает Скайуокера, несмотря на все желание. Но от судьбы не уйдешь. Учитель сказал, что взрыв мальчик совершил, только присоединившись к Восстанию, а значит, он и в дальнейшем будет угрожать Империи, пока...

— А дальше?

— Мальчик угроза, пока находится в Альянсе...

Учитель улыбнулся.

— Правильно.

Ученик поднял взгляд. Они слишком долго знали друг друга, чтобы скрывать мысли. Слишком очевидные мысли...

— Мальчик опасен, пока находится в Альянсе, ты прав.

Это была не угроза. Любой другой бы подумал, что это она и есть, но не те, кто умеет читать в душах. Это был шанс, дар...

— Император...

— Никто не узнает о личности виновника гибели станции, если ты сможешь заставить его прекратить эту преступную деятельность, — ученик удивленно приподнимает голову. — Ты хорошо служил мне, лорд Вейдер, — заметил Палпатин. — Мне бы не хотелось тебя терять.

— Учитель...

— Не спорь. Ты не привык отказываться от близких, а он твой ребенок, даже несмотря на то, что он не знает об этом. Когда-то ради его матери ты был готов на многое...

— Мне нужно будет поговорить с ним.

Палпатин лишь кивнул. Вейдер найдет своего сына, и очень скоро два Скайуокера встретятся.

— Скорее всего он упрям, как и ты, — заметил Сидиус.

Ученику скоро придется понять, как нелегко приходилось его учителям.

— И тебе надо учесть то, что они внушали ему.

— Они? — Вейдер сейчас занят мыслями о мальчишке.

— Во всем этом замешаны джедаи.

Вейдер ушел, оставив Императора в одиночестве, наедине с собственными мыслями. Шторм остановлен, убийственные последствия пали перед милосердием Императора. Он хорошо знал своего ученика — для лорда слишком тяжело подобное испытание. Он бы выдержал, но... Уж лучше так. Скоро, очень скоро он встретится с Люком Скайуокером, "невинным убийцей" стольких людей. А мальчик ведь действительно не знал, что делает, он лишь защищал тех, кого считал своими друзьями. Прямо как его отец. Фамильное сходство. Возможно, мальчик станет ценным ресурсом, но очень вероятно, что отец не позволит сделать из него инструмент чьих-либо интриг.

А пока они построят новую ловушку для повстанцев. Но тогда с ними уже не будет человека, взорвавшего ее предшественницу, не будет среди их рядов...

— Вы все слышали, Исард?

— Да, Император. Ваши приказания?

Он задумался. Знал ли ученик, что сказать юному повстанцу? Очень скоро они это узнают...

— Исард, вы отправляетесь за главнокомандующим.

========== Мальчик ==========

Он был всего лишь мальчиком. Светловолосый юноша, находящийся под покровительством главнокомандующего Вооруженных Сил Империи, не обделенный вниманием и самого Его Величества.

Но этот мальчишка уже раздражал его, и он не понимал причины. Быть может, его, Таркина, юноша бесил из-за своего покровителя? Или виной всему было незаслуженное доверие Палпатина?

Таркин тряхнул головой. В его эмоциях не было логики. Если Император считал мальчика достойным своей должности, то он имел на это основания и мог не делиться подобной информацией с остальными. Он понимал и принимал это.

Что касается Вейдера, то он почему-то считал, что у двадцатилетнего юнца хватит способностей для того, на что их не хватило у гораздо более опытных людей и профессионалов в своем деле. И ситх даже не потрудился объяснить, почему дал мальчишке подобное задание, выполнить которое ранее должен был сам.

— Сила, — вот и все объяснение.

Когда мофф услышал об этом, он вскипел, но промолчал. Раньше ему пытались доказать ее существование, но сейчас Вейдер обосновывал этим свои действия. И даже Его Величество недавно заметил, улыбаясь, что мофф до сих пор не верит в Силу, несмотря на близкое сотрудничество с Вейдером.

— Гранд мофф, — заметила Исард, удобно сидя в кресле, — вы даже с его личным делом не ознакомились.

— Зачем? Он и так все завалит. Это невозможно.

— Вы считали, что и Звезду Смерти уничтожить невозможно, — Исард улыбнулась. Она умела бить по больному месту.

Появилось чувство, что он чего-то не знает.

— Его настоящая фамилия Скайуокер, — добавила она.

"Ситх", — выругался Таркин про себя. "Сила", — сказал тогда Вейдер. Значит, еще один одаренный. Хотя не факт, что у него характер, как у Вейдера.

========== Допрос с пристрастием" ч.1 ==========

Написано в соавторстве.

Атри в роли Исард.

Автор идеи зарисовки: innatemnikova (ответственная за Вейдера и Люка).

Время действия фика — несколько дней после Явина-4. Звезда Смерти взорвана, Альдераан — нет.

Легко искать, когда знаешь, что нужно найти. Явин был окружен имперскими войсками. Из блокады не выйти. Почти не выйти. Но он опытный пилот, он знал способ и не сомневался, что его знали и повстанцы. Что ж, придется ему и его эскадрилье сыграть сегодня в прятки. Прятаться ему было не по вкусу, но добыча стоила того. А вот и истребители повстанцев выступили на сцену.

Пора показаться. Пару предупредительных выстрелов. Лорд Вейдер почувствовал легкую волну страха из истребителя справа. Цель найдена, но в этот раз он отлично знает, кто сидит за штурвалом.

Остальные ему не нужны. Он вполне может позволить себе упустить пару повстанцев, в конце концов, он пришел сюда за главным призом.

Мальчишка, несомненно, талантлив, но ему не противостоять Черной эскадрилье. Они зажимали его в тиски. Правильно — меньше возможностей маневрировать, ближе к разрушителю. Его сын не хотел сдаваться, но наконец юркий истребитель был пойман лучом захвата. Ситх приземлился на "Исполнителе" одновременно с сыном. Вейдер наблюдал, как мальчика уводят штурмовики. Он его поймал, но дело не доведено до конца. Это только начало, и Вейдер лишь выполнил свою часть. Мальчик должен немного посидеть в камере, остыть. А его отец должен собраться с мыслями, пока Исард будет заниматься своей частью работы.

* * *

Люка уже перевели в комнату для допросов. Он сидел там некоторое время один, ожидая неизвестно чего. Пыточные дроиды? Сыворотка правды? Они могли делать с ним что угодно, он все равно не предаст друзей.

В комнату заходит молодая женщина в строгом черном костюме без знаков отличий. Женщина?! Молча садится и так же молча пару минут читает досье Люка Скайуокера.

— Скажите, Люк... Вы не возражаете, если я буду называть вас просто Люк? По каким идеологическим соображениям вы присоединились к Альянсу? — она говорит спокойным ровным тоном.

— Можете, — с дерзостью в голосе отвечает Скайуокер. Ему уже нечего терять. Он не сдаст своих, да и за несколько дней в Восстании он немногое узнал. — Вы все можете. Империя убила моих дядю и тетю.

— А вам известно, что ваш дядя первым начал стрельбу, совершенно не подумав, что в ходе перестрелки может пострадать и его жена?

— Мой дядя не мог... — начал Люк.

— Вполне мог. Я могу предоставить вам записи. Верите вы в это или нет, но в планы Империи никогда не входило убийство мирного населения, хотя бы потому, что, согласитесь, это довольно глупая и абсолютно бесперспективная политика, — замечает она.

— А как же Альдераан? И Явин-4? И можно тоже называть вас по имени? — мальчик дернулся. Он едва мог усидеть на одном месте. Синие глаза смотрели на Исард с неприкрытым вызовом.

Исард откинулась на спинку кресла и улыбнулась.

— Ну что ж, Люк, это справедливо. Можете называть меня Исанне. Что до Альдераана... Если бы мы действительно хотели его взорвать, мы бы его взорвали. То же самое касается и Явина. Ну зачем Империи взрывать планеты?

Крыть нечем. Мальчик затих, но ненадолго.

Вейдер, наблюдавший за допросом через экран, напрягся. Его сын неплохо держался, не показывал страх, смотрел прямо в глаза главе СИБа. Впрочем, он и не знал, что эта женщина возглавляет службу имперской безопасности, иначе задался бы вопросом, почему его, простого повстанца, допрашивает столь важная персона.

— Я ненавижу Империю, хотя бы потому, что Дарт Вейдер убил моего отца.

Главнокомандующий имперских Сил был несколько изумлен. Исард бы многое отдала за возможность увидеть его сейчас без маски. Его выбили из колеи не только слова, но и жгучая ненависть в них. Его ненавидел собственный ребенок, которому жестоко соврали. Вейдеру захотелось ворваться в комнату для допроса, но он сдержался. Его учитель был прав: мальчику вполне могли солгать об отце. Также правдой было то, что он не сможет адекватно вести себя с собственным сыном, который, похоже, унаследовал его упрямство.

Что бы он сказал на подобное обвинение? "Нет, я твой отец"? Это слишком резко, да и какую реакцию он бы получил в ответ? Вряд ли это было бы мгновенное признание.