Сказ о Грозной Воительнице и несносном Рыжике

Сказ о Грозной Воительнице и о несносном Рыжике

Глава 1. Ознакомительная

Утро выдалось до неприятного солнечным. Вы спросите, чем же мне не угодило такое утро? Не знаю как у вас, но когда у меня паршиво на душе, уж больно хочется, чтобы и другие не так открыто радовались. Однако моё недовольство оставалось только моим, потому как в приоткрытое оконце я видела исключительно улыбчивых и довольных жизнью прохожих. Детишки, весело хохоча, бежали за моей каретой, крича и улюлюкая. Да, даже не внушающий доверия, побитый и явно с похмелья кучер, насвистывал под нос весёлый мотивчик. Угу, уже третий день как! Когда только успевал налакаться, диву даюсь! В общем, радостный настрой всего этого народа определённо раздражал и нервировал. А все потому, что погода может и хороша, но не в том случае, когда уже третий день плетешься в душной, разогретой этим солнцепеком карете, и потеешь как... А впрочем, о чем это я? Юные сирины не потеют, нет, это просто конденсат влаги, уже который день опадает на мою кожу, подобно капелькам росы на луговую траву... Как-то так эту оказию непременно охарактеризовала бы мама, ведь никак иначе и быть не может!

Но это были ещё далеко не все неприятности, тягостными думами вносившие раздор в мою ранимую юную душу...

Итак, позвольте представиться: Лианель Фирсен семнадцати лет, собственной персоной. Родилась я в семье выдающихся магов Лиррена и Арсении Фирсен. К сожалению, мама умерла очень рано, и я ее совсем не помню... После двухлетнего траура мой дядя Аскрин уговорил отца жениться во второй раз. Маленькому ребенку была необходима материнская ласка и забота, которую может дать только женщина, а не вечно разъезжающие по важным делам мужчины. И отец не прогадал — в нашу семью вошла русоволосая, кучерявая и невероятно добрая Эдель Лионни. Да, должна признаться, мачехой я её обзываю, исключительно, когда на неё очень зла. Да и то, только в мыслях, ведь в жизни она для меня вторая мама, которая всегда была ласкова и терпелива со столь сложным ребенком как я. Особенно ей тяжело пришлось во время моего подросткового периода, когда магическая сила выпорхнула из меня, словно чёртик из табакерки. Вообще-то всем юным магам рекомендуется посещать школу для начинающих волшебников, поскольку едва приобретенные способности кружат голову, и можно наворотить кучу дел. Но мои родители решили, что осилят это и сами... Мол, если у меня папа маг защиты по направлению Огня и Знания, а дядя вообще очень крутой некромант, то со мной они как-нибудь справятся. Ну, что я могу сказать, как-нибудь они действительно справились, по крайней мере, все остались живы, но родовой замок Фирсен ремонтировали мно-о-го раз.

Вообще, иметь отца с талантом Знающего очень и очень печально по двум причинам. Первая — таких магов очень мало, поэтому работы у отца столько, что он бывает дома ну очень редко. А вторая причина возникает когда, он все-таки соизволит приехать, меня при этом вечно ожидает трепка, за все мои прегрешения в его отсутствие.

Главное ведь, ничего не утаишь! Потому, что Знающие чуют ложь — их невозможно обмануть, даже если ты сам поверишь в свой обман. Поэтому отношения у нас с папой непростые... Нет, я, конечно, его очень люблю, но постоянные нотации, что юной сирине непозволительно себя так вести, чрезмерно утомляют!

На этой мысли я печально вздохнула, выныривая из воспоминаний. Мерный стук колес кареты вообще действует на меня успокаивающе, и я либо погружаюсь в раздумья, либо проваливаюсь в сон. Посмотрев в окно, увидела, что пейзаж не изменился: тот же огромный незнакомый город под названием Радалэн, в котором мне предстоит прожить ближайшие лет семь... Если я, конечно, не одумаюсь и не поспешу выполнить родительскую волю, по срочному вступлению в брак (угу, размечтались!). От такой перспективы непроизвольно плечи передернулись!

Вообще всё получилось как-то странно и непонятно. Накануне вечером вернулись мужчины рода Фирсен, ну, то есть, мои папа с дядей домой, после очередного очень секретного дела государственной важности. Какие-то мрачные и задумчивые, причем для моего отца — это нормальное состояние, а вот дядю Аска я таким видела не часто.

Даже когда в тринадцать лет, разворотила его лабораторию и случайно безвозвратно упокоила трупик очень редкой нежити (а нечего было плеваться!). Он отреагировал очень даже весело и посмеялся над чумазой и испуганной мной. Правда, потом это не помешало ему лично следить, как я делаю там уборку, и комментировать, мол взрывать зомби нецелесообразно, иначе потом непременно придется возиться с мытьем полов. Стоит ли говорить, что в эту лабораторию я больше не ходила? Правильно, не стоит, потому как интересно же — а это очень веский аргумент!

В общем, они такие мрачно-задумчивые закрылись с мамой в комнате и что-то полночи там обсуждали... Как я ни пыталась подслушать, все мои старания пресекались на корню. Дядя, вот же очень нехороший человек, поставил какую-то новую охранку, которую я ещё не научилась взламывать, и, провозившись с ней часа четыре, несолоно хлебавши, пришлось удалиться спать. Утром в столовую на завтрак, вышла только мама, что уже было странно... А уж когда она, нервно измяв салфетку, заговорила, я и вовсе испытала шок!

— Лиани, нам нужно серьёзно поговорить о твоём будущем... Вполне вероятно, что мои слова тебя не обрадуют и, возможно ты даже обидишься на нас с Лирреном... . Мне бы очень хотелось рассказать тебе, почему мы так поступаем, но твой отец связал меня клятвой, и я вынуждена молчать. Однако, хватит лирики! Главная новость, которую ты с таким упорством хотела вчера подслушать, это твоё скорое замужество. Оно состоится в конце этого месяца, — и мама замолчала, уткнувшись глазами в скатерть.

— Моё скорое что? — ну, вдруг я ослышалась, всякое в жизни бывает, и она, например, сказала, что меня ожидает 'торжество', а не это ужасное слово! — Мам, вы случайно вчера в кабинете папы никакую колбу с зельями не разбили? Или нет, это у тебя, наверно, с утра чувство юмора такое странное разыгралось? Что ж, молодец, удивила не то слово!

— Лиани, я... — её голос дрогнул, но она тут же успокоилась и заговорила более решительно, — ты же знаешь, что твоя мама была ведуньей? Это не простой дар и, слава Кайриссе [богине удачи], тебе он не достался! Но твоей маме было очень тяжело его контролировать... Особенно положение усугубилось после твоего рождения. Лир не любит говорить на эту тему, но твою маму выжег дар — она перестала отличать реальность от своих видений и угасала на глазах. Твои отец и дядя ничем не смогли помочь! Поверь, с ней работали лучшие целители, но они лишь разводили руками...

— Я все это знаю, мам. — Перебила, поскольку до сих пор было неприятно вспоминать об этом. — Но причем здесь моё 'гипотетическое замужество'?

— Видишь ли, Арсении в её последние дни было очень тяжело, и она практически не приходила в себя. Но перед тем как окончательно уйти на поиск звезды Эридана, [звезда — считается проводником в мир упокоенных душ. Не встретившие же сей маяк вселенной, так и оставались бесплотными духами разной степени силы, а впоследствии и вредности. Но такие уже становились основной работой моего дяди Аска] она поведала Лиррену свое последнее видение, которое напрямую касалось тебя. Я не знаю, было ли это истинное предсказание или просто слова, которым никогда не суждено сбыться... Но твой папа убежден, что подстраховаться в такой ситуации необходимо. Он не переживет, если потеряет ещё и тебя. — И столько горечи было в последних словах, что я невольно устыдилась крамольным мыслям, которые иногда с наглостью бывалой крысы влезают в мою голову. Например, по поводу того, что моё рождение ошибка и если бы не это, то мама балы бы жива.

— Что она сказала? — голос отказывался повиноваться в полную силу, и я скорей прошелестела, чем спросила.

— Лиани, я бы хотела тебе рассказать, правда! Но твой отец уперся, словно бык в забор рогами, и взял с меня клятву молчать об этом предсказании! Я вообще до недавнего времени была склонна предполагать, что он преувеличивает проблему. Но вчера они с Аском вернулись с заседания Совета приближенных короля Трастамара с тревожными новостями. И я с ужасом понимаю, что предсказание вступило в силу, поэтому и поддерживаю отца в таком сомнительном мероприятии, как твоя свадьба.

— Ничего не понимаю, причем здесь Совет? Какие тревожные события? Чем моя 'гипотетическая свадьба' (иначе я её отказываюсь величать!) поможет мне избежать предсказания? И где вообще отец отсиживается, когда у меня в жизни такие важные перемены намечаются?! — вконец вспылила я, потому что все эти объяснения походили на бред!

— Я понимаю твоё смятение и гнев... Но мы желаем тебе только добра и этот брак — он как способ переломить ход событий, предсказанных твоей матерью. Поверь, замужество это ещё не конец света и...

— Кто жених?! — меня конечно можно ещё долго заверять, как прекрасно быть замужней сироной, но что-то я подустала от слов.

Мама замялась и нехотя произнесла:

— Бригичев Ацик будет счастлив стать твоим супругом.

— Ацик? Ацик-беззубик будет счастлив?! Да вы издеваетесь? Ему же только шестнадцать стукнуло! — я просто отказывалась верить в происходящий кошмар. Одни из наших многочисленных соседей — Бригичи, были одной из постоянных тем для шуток в нашей семье. Все семейство их было странным! Поговаривают, что в дальних предках у них затесался гоблин, и я склонна в это верить! Потому как Ацик, всегда радовал меня зеленоватым отливом кожи. Да-да, все краснеют, а этот зеленеет! — И что, это самая достойная кандидатура для меня? — спросила с иронией и горечью, ибо в этот момент поняла — родители, прости богиня Созидания, рехнулись!

— Нет, конечно, Ли, но... Все в округе знают твой взрывной характер и многие не понаслышке, между прочим, — сказано было с упреком, мол, сама виновата, распугала всех женихов, теперь бери Ацика, его не жалко!

— И это повод отдавать меня за это беззубое недоразумение? Или он бесстрашный? Что-то раньше не замечала за ним!

— Он влюблен в тебя, и да, мальчик явно смел, раз согласился на это, ведь ему нередко доставалась немалая доля твоих шуток и розыгрышей. Да и к тому же он вовсе не беззубый, просто не хватает нескольких спереди... — по мере продолжения, она говорила все тише и тише, прекрасно осознавая несуразность собственных доводов.

— Достаточно! — выдержка мне изменила. — Это уже не смешно, и этому позорному браку не бывать, я не дам своего согласия! Вы с отцом можете сколько угодно бояться маминых видений и строить планы по поводу их предотвращения. Но это моя жизнь и проживу я её, как посчитаю нужным! Может быть, совсем замуж не пойду... А что, мы, магички — народ вольный, хотим — привороты варим, а хотим — и голые левитируем! Так что передай папе, раз уж он постеснялся присутствовать (ага, мой великий и смелый па банально побоялся!), что я сама в состоянии выбирать свою судьбу! — вскочила с места и уже намеревалась броситься к себе в комнату, потому как от обиды захотелось расплакаться, но не после такой, же красивой речи!

Однако мачеха (да, я сейчас на неё зла, поэтому и так могу обозвать!), тихо ответила:

— Мне жаль, Лиани, но отец сейчас в поместье Бригич заключает с отцом Ацика договор Дарше грен Дин...

Это был подлый, применяемый лишь в уличных драках, удар в солнечное сплетение, я даже отчетливо ощутила сильное жжение в груди и с нарастающей болью поняла, что не могу дышать! Договор Дарше грен Дин имели право заключать лишь избранные семьи аристократов нашего чудного королевства Катаминии, (потому как причислялся он к разряду запрещенной ворожбы по подавлению воли и карался тюрьмой. Но определенный круг короля, как и сам он, мог им воспользоваться, если долг был важнее личных желаний). И я, конечно, очень рада, что моя семья попала в этот круг... Но весь ужас заключался в том, что с помощью магического ритуала на крови, родитель подавлял волю своего ребенка, в угоду прописным пунктам договора, которые он уже не мог нарушить при всем своём желании! На глаза все же навернулись слезы... нет, это не правда!

— Он не может так со мной поступить, — прозвучало жалко, но что мне ещё оставалось?

Эдель, не выдержав мой взгляд, подскочила ко мне и, обняв, стала причитать: что-то о том, что так будет лучше, что все это для того чтобы меня уберечь, что я должна быть рядом и под присмотром, и что все наладится... Но я не вникала в слова, нет. Я судорожно искала в своей бедовой головушке знания по этому клятому договору, а точнее возможности его нейтрализовать. Но рыхт! [рыхты — мелкая нечисть, встречающаяся по всему Союзу Пятигранной Короны. Вид имеет крайне неприятный, размером и формой примерно с ежа, но вместо колючек, снизу находятся шесть конечностей хитинового происхождения, а спина твари покрыта редкими и ядовитыми волосками. Кожа после такого прикосновения, покрывается ожоговыми пузырями и долго заживает, даже с услугами целителей. Глаз у рыхтов нет, ориентируются они на слух. В народе приобрели особую нелюбовь, за порчу имущества и скота, да и на самих хозяев нередко бросаются. Убить такого монстра не сложно, достаточно огня, но благодаря своим мелким размерам, его нелегко поймать. И часто заезжие маги в порыве разобраться с проблемой, наносят большой урон амбарам и складам, после чего селяне и стали ругаться в сердцах говоря 'вот, рыхт!'. Выражение быстро закрепилось и за городами, поскольку там эта нечисть тоже наводит дел]. Ничего не вспомнив, вырвалась из объятий и кинулась в библиотеку.

Едва не сбила по пути горничную Лиину и даже не подумав извиниться — из меня тут зомби живого, собственный отец сделать собрался, не до того! Ворвалась в оплот знаний семьи Фирсен, да так и застыла...

В уютном кресле, застеленном шкурой руссын [дикая кошка, длина которой варьируется от полтора до двух метров, длина хвоста при этом составляет 70-90 см. Шерсть довольно длинная для защиты от холодов, а они частые гости в нашем регионе Катаминии. Её окраска дымчато-голубая с черными пятнами. На хвосте чёрный кольцеобразный узор. Как-то она забрела к нам в разгар зимы, видимо совсем изголодавшись. Её бы убили местные жители, но проезжающий дядя не дал, учинить расправу над благородным хищником. Руссын прожила ещё 12 лет и умерла совсем недавно, самой обычной кошачьей смертью от старости] сидел Аскрин и спокойно попивал кофе.

— Молодец, племяшка, радуешь старика (угу, тридцатилетнего! И как ещё труха не сыпется...), быстро сориентировалась в проблеме. Я так понимаю, стать женой Ацика тебя не вдохновляет?

Ещё и издевается, гад! А вслух:

— Предатель! Да как тебе не стыдно в этом участвовать?! — и я ещё многое бы сказала, но перебили, рыхт!

— Стыдно, синичка, стыдно, — вздохнул этот изменник и протянул мне браслет. Красивый такой браслет из красного золота в виде леопарда обхватившего с одной стороны цепочку лапами, а с другой обвив её хвостом. Брюхо кошки было инструктировано черными кристаллами, которые складывались в надпись hcateko lwatlaut hkwin.

— Что это, предсвадебный дар? Мне должно полегчать? — продолжаю негодовать, поскольку это украшение с прилагающимся к нему Бригичем младшим, мне и даром не нужно!