Арктический Удар

К-119 — "Морской Волк" Арктический Удар

Глядя с большой высоты на идущую по поверхности моря огромную подлодку, вам покажется, что она движется очень медленно, как будто ей с большим трудом приходиться расталкивать воды моря своим тупым носом. А ещё её можно сравнить с огромным китом, пригревшегося на солнце, и которому лень даже хвостом пошевелить. Да, это не стремительный сторожевик или эсминец, который режет своим острым форштевнем водную поверхность морей. Подводная лодка, как и кит, создана для перемещения под водой это их стихия. И поэтому она медлительна и неуклюжа только на поверхности, а на глубине, в водах океана, почти так же быстра, как корабль на поверхности, и смертельно опасен для любого корабля. Там внизу под охраной кораблей обеспечения шёл в район погружения подводный крейсер первого ранга с крылатыми ракетами в шахтах и торпедами в трубах, и не дай Бог попасть под удар его оружия.

Это был К-119 "Воронеж" только в марте вернулся в состав Северного флота после капитального ремонта и модернизации.

Год назад, на проходившего ремонт и модернизацию 'Воронеж' командиром назначили 38-и летнего Михаила Петровича Лазарева. И так совпало что он полный тёзка адмирала Лазарева, который прославился на Черном море почти двести лет назад. Но наш Лазарев — не адмирал, а всего лишь капитан первого ранга которого он получил перед назначением на эту подлодку. Но кто, будучи морским офицером, не мечтает стать адмиралом! До этого назначения он командовал хоть и атомной, но торпедной подводной лодкой типа "Щука-Б" проекта 671, но на Северном флоте эти подлодки прозвали "Барсами" по названию головной.

Что можно сказать о самом командире подлодки. Это был, как говорят, мужчина-красавец в самом расцвете сил, мечта женщин. Голубые глаза, густые черные с легкой сединой на висках волосы. Капитан всегда шутил по поводу такого природного несоответствия, дескать бабка виновата. В чём именно виновата, не говорил. Однако его супруга рассказала своей подруге, жене старпома этой же подлодки, семейную историю, которая происходила перед войной под Житомиром. Влюбилась бабка в цыгана, а, может, он в неё — не важно. И как она не скрывала, родители об этом узнали. Много было шума, слёз, но отговорить не смогли, свадьбу сыграли скромную, а через неделю началась война. В октябре во время эвакуации, при переправе через Северский Донец налетели немецкие самолеты, в панике молодожёны потеряли друг друга, как оказалось, навсегда. О судьбе своего первого мужа она так ничего и не узнала, ни в годы войны, ни по её окончания. Может он погиб ещё при налёте, а может и позже. Далее в толпе таких же беженок с трудом но добралась до Сталинграда, а потом и до Саратова. В сорок втором родился пацан, которого назвали Петром. В декабре того же года работая в военном госпитале Саратова, познакомилась с морским офицером служившим на Волжской флотилии и конце войны вышла за него в замуж, который и усыновил мальчишку, дав ему свою фамилию Лазарев. После войны молодая семья перебралась в Одессу, на родину отчима, где через год в их семье родилась девочка. Прошло ещё пять лет и летом 1951-го отчима переводят в Севастополь, где Петру Лазареву в 1958 году после окончания восьмилетки посчастливилось поступить в Черноморское высшее военно-морское училище имени П. С. Нахимова, а главное успешно его окончить и продолжить морскую династию Лазаревых. И вот в 1973-м году в семье капитан-лейтенанта Черноморского флота Петра Лазарева и родился наш герой, которому так же была уготована стезя морского офицера.

Естественно, любовь к морю передалась Михаилу по наследству, если и отец морской офицер, да и дед хоть и не родной, но Михаилом любимый, тоже был морским офицером. И когда наступило его время выбирать, на каком поприще он будут полезен своей стране, он выбрал профессию моряка-подводника и поступил в Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского Комсомола. А через год СССР прекратил своё существование. А за год до выпуска из училища Мишка понял, что служить на Черноморском флоте ему не суждено, так как подводных лодок там практически не осталось. Но они были на Северном и Тихоокеанском флоте, и на какой из них его забросит одному Богу или штабному писарю известно. Из двух вариантов предпочтительно попасть на Северный флот, так как Кольский полуостров ближе к Крыму, чем Камчатка. Хотя в душе он надеялся вернуться на Черное море в родной Севастополь, но как он и предполагал, теплого и ласкового южного моря ему не видать. Однако судьба была к нему благосклонна, распределили его на холодный и неприветливый север — то есть на Северный Краснознамённый флот.

И, несмотря на тяготы флотской службы, он прижился на севере. Начинал вторым штурманом на К-299, через два года продолжил службу первым штурманом на К-395 проекта 667АТ в звании старшего лейтенанта. В двухтысячном году капитан-лейтенантом перешел на Б-276 проекта 945. В 2005-м Высшие специальные офицерские классы ВМФ, после окончания должность старпом, а потом и командир атомной подлодки проекта 671РТМК. Естественно и звания менялись с каптри до капдва. 2012 год, он уже капитан первого ранга, командир ПЛАРК проекта 949А. Подлодки этого проекта считаются третьим поколением, ну а 'Воронеж' по сути уже другого класса и с другими боевыми возможностями.

Более трёх лет, подводная лодка находилась на капремонте с последующей модернизацией. За это время полностью заменили гидроакустический комплекс, установив из последней разработки. Смонтировали новый навигационный комплекс и БИУС. В задней части слегка переделанной ходовой рубки, смонтировали две четырёхконтейнерные установки, малогабаритного противолодочного комплекса "ПАКЕТ-Э/ПК". Основное вооружение, ракеты "Гранит", также модернизировано и загружено в шахты. Заменили активную зону в реакторе, да и по мелочи кое-что, хотя, конечно, на лодке мелочей нет, учитывая то, что она вступила в строй восемнадцать лет назад. Теперь, по начинке, ни в чём не уступала новейшим подлодкам, и её срок активной службы увеличился не менее чем на десять лет.

Это будет первый боевой поход обновлённого подводного крейсера с новым экипажем, и половина из них в автономке никогда не была. Как они там себя поведут, все же три месяца под водой, не видя солнца да в замкнутом пространстве? Подобное под силу не каждому. Да и сам Лазарев, много ли ходил, учитывая то обстоятельство, что начало его службы, совпало с развалом страны. Тогда было не до походов, флот сокращали, корабли списывали. Офицеры или уходили сами, или их увольняли в запас. Флот приходил в упадок, еще немного, и Россия лишилась бы этого детища Петра. Но спохватились, поняли, нельзя России без флота, и лет десять назад начали потихоньку возрождать. Со стапелей сходили новые корабли либо достраивались когда-то законсервированные из-за нехватки средств. Флот хотя и медленно, но пополнялся новыми кораблями. Таким образом, за последние десять лет, Лазареву посчастливилось три раза сходить в дальний поход. Всего у него, четыре дальних, да с десяток близких, вот и всё. Как-то Лазарев ради интереса подсчитал, что в общей сложности из двадцати трех лет службы, включая училище, он пробыл в море 928 дней это немногим более двух с половиной лет. Это так мало! И вот он ожидаемый но и неожиданный выход в боевой поход.

Глава первая 20 июля 2012 года где-то в Баренцевом море борт подводной лодки К-119. Капитан первого ранга Лазарев Михаил Петрович

Вот же судьба-злодейка, то подсластит тебе, то подложит жирную свинью в навозе. Первое это то, что наша лодка идет в боевой поход, это конечно очень хорошо. Но с другой стороны, наш поход командованием был запланирован на первые числа августа и совсем в другой район. Я ведь тоже планировал, держа в уме именно август. А в моём плане было — совместить празднование Дня военно-морского флота со своим днём рождения, на которое должны были приехать из Крыма мои родители. День рождение у меня 27 июля, а День военно-морского флота в этом году выпадает на 29-е. Теперь своё день рождение и День военно-морского флота придётся встречать где-то в Атлантике на глубине в пару сотен метров, где чисто символически употребим по сто граммов красного вина. А ведь у меня дома для этого торжества было припасено пяток бутылок хорошего армянского коньяка. Второе, наша подлодка должна была стоять в парадном строю по случаю праздника, к которому наш экипаж усиленно готовился. И как были разочарованы парни, когда узнали, что с парадом они пролетели. А главное о чем я жалею это то, что я два года не видел своих родителей а так рассчитывал на это. Вот теперь думаю, может после похода взять своих девок да на пару недель слетать в Крым. Что не говори, не повезло, так не повезло мне с эти выходом в море.

Хотя кого я обманываю, не многие могут похвастаться таким везением. Вначале дали капитана первого ранга, потом новое назначение, правда, не на действующую подлодку, а на проходящую модернизацию, что поначалу меня такое назначение совсем не обрадовало. Ох и немало я потратил нервных клеток за год, пока наблюдал и контролировал работы по модернизации уже моей подлодки. Потом нервные дни и бессонные ночи при прохождении заводских и государственных испытаний обновленного подводного крейсера. Но зато подлодка вышла просто супер, мало в чем уступит новейшему 'Северодвинску', который ещё доводить и доводить до ума и когда он вступит в строй неизвестно. Основное достоинство 'Северодвинска' это то, что он более компактный, да ракеты у него, как бы сказал подпоручик из фильма 'Белое солнце в пустыне' не той системы, и боекомплект почти в полтора раза больше нашего.

И всё же у меня в душе двоякое чувство, с одной стороны мне не придётся в этом году повидаться с родителями, мы люди подневольные сами себе не принадлежим, получил приказ — исполняй. Не увиделись в этот раз, увидимся на будущий год. Но почему-то у меня такое чувство, что я их больше не увижу. С другой стороны я очень доволен, что наконец-то нашей подлодке и мне в том числе, поручили ответственное задание. А вот насчет задания у меня тоже есть предчувствия и очень даже неожиданные. После того как я ознакомился с письменным приказом, а главное что до меня довели устно, мой мозг посетила идиотская мысль, наша подлодка в этом походе отличится и после выполнения задания на наш экипаж посыплется дождь из наград. Кто бы подсказал к чему эти нелепые предчувствия.

И вот все мучения позади, подлодка готова к выполнению боевой задачи, так что идём в долгожданный боевой поход. А я уж и забыл когда ходил за нулевой меридиан, это было ещё вначале моей службы. А вот с моего последнего выхода в море прошло более полутора лет, это когда я на своей прежней старушке месяц крутился возле Медвежьего. Те выхода на сдаточные испытания после ремонта вспоминать не стоит. Это были недельные прогулки в море, когда помимо экипажа на подлодке ещё человек тридцать из всяких подрядных организаций, которые доводят системы подлодки до ума. Следующие три выхода, на отработку учебно-боевых задач и натаскивания экипажа состоящего чуть ли не на половину из новичков, были более продолжительные.

Особо стоит отметить двухнедельные учения, на которых К-119 гоняли свои противолодочники, имитируя корабли, охраняющие группы авианосцев 'вероятного противника'. Им же предстояло подобраться как можно ближе к воображаемому "американцу" — "Кузнецову". Чем ближе, тем лучше, тогда появлялся шанс, что их ракеты не успеют перехватить. Наверху лодку караулили четыре корабля, самолеты и вертолеты "Кузнецова". Их лодка, ясное дело, не "Лада", а "железнодорожный вокзал", погруженный под воду: слышно за сто миль. Хотя и они не лыком шиты, и просто так их за яйца не взять, так что прорвутся. В течение шести суток они пытались найти, прорваться и уничтожить "противника". По итогам учений стало ясно, насколько они готовы действовать в реальной обстановке, не обнаруженные кораблями противника. Экипаж получил положительную оценку. Хотя, скорей всего, получил авансом, так сказать, на будущее. Однако они сумели незаметно подобраться к противнику на сто двадцать миль. По ходу учений я понял, что экипаж пока не сработался как бы мне хотелось, но, несмотря на все шершавости подобрался отличный, с ним хоть в огонь, хоть в воду. Поход покажет кто есть кто. Особенно этот прояснится в Средиземном море. У нас приказ вести наблюдение за их АУГ. Поистине, громадина К-119 там, как слон в посудной лавке. Но у руководства свои резоны — попугать НАТО, поскольку тот, используя как предлог беспорядки в арабских странах, ввел дополнительно свои авианосцы и не спешит их уводить. А К-119 своего рода метла. Выметать их оттуда. Можно было подумать, кто-то их боится. Как бы самим не испугаться. Туда не одну, а минимум пяток лодок посылать надо. Лет этак тридцать пять назад эти поборники демократии не так уютно чувствовали себя там, в присутствии 5-й эскадры ВМФ СССР. А нам теперь отдуваться за всю 5-ю эскадру, и если вдруг в восточном средиземноморье обстановка изменится в худшую сторону, действовать согласно плану что содержится в запечатанном конверте.

Хорошо что я успел подсуетится, и в комсостав подлодки удалось собрать самых лучших. Все отличные специалисты, а про старпома и говорить нечего. Старпом, "первый после Бога и командира", капитан второго ранга Иван Петрович Золотарев, или просто, Петрович, один из троих из моего прежнего экипажа. Жаль, после этого похода с ним придется расстаться, но я рад за него. Петрович получит под командование собственную лодку. Кроме того, я настоял на переводе с предыдущей своей подлодки, штурмана капитана третьего ранга Александра Александровича Головина, для своих просто — Сан Саныча. Вместе мы с ним уже пятый год. Забрал я и старшего мичмана Богдана Михайловича Сидорчука. Вот он как я считаю лучший снабженец на нашем флоте. Его ещё со старой подлодки многие старались переманить к себе. Отличный моряк! Ещё учитывая важность предстоящего задания, на К-119 направили двух классных специалистов — торпедиста и ракетчика, капитан-лейтенанта Бурова и капитана третьего ранга Скворцова. Правда, я не слишком-то понимаю, почему к ним на время этого похода прикомандировали девятерых подводных диверсантов. Да ещё с полным техническим обеспечением, под командованием коренного мурманчанина, капитана третьего ранга Андрея Витальевича Большакова. Что, интересно, они забыли в Средиземном море? Но приказ есть приказ. Он зависит от конкретной обстановки. Возможно, российским адмиралам, не даёт спокойно спать слава князя Боргезе.

Ещё одной странностью было то, что вместо торпед "Шквал" на стеллажах находились шесть ракет РК-55 'Гранат', две из них с ядерной начинкой. Да на четырёх 'Гранитах' обычные боеголовки были заменены на спецзаряды. А это очень напрягает меня как командира, особенно тот пакет, что закрыт в сейфе до особого распоряжения.

 После этого похода, мне придется расстаться кроме своего старпома с ещё одним из офицеров, но на сей раз без сожаления. Это переведённый из штаба флота на должность зама по воспитательной работе, капитан второго ранга Валентин Григорьевич Елезаров. После этого похода ему пообещали, что в отставку выйдет капитаном первого ранга. Елезаров самый старый по возрасту член экипажа, и я не представляю, как он выдержит этот поход. И всё потому, что последний раз он ходил на лодке лет двадцать назад. Читал я его дело, да и информированные источники дополнили пробелы в его биографии. В середине восьмидесятых он закончил, Киевское высшее военно-морское политическое училище. Начало карьеры у него было стремительное, за шесть лет дослужился до капитан-лейтенанта. После развала СССР уволился, можно сказать, по политическим мотивам, был не согласен с политикой правительства. Это с его слов, по политическим мотивам, ну-ну, а как там было на самом деле кто его знает. После увольнения подался в коммерцию, неплохо начал, но плохо закончил. Коммерция, как оказалось, не его стихия, тут законы волчьи, если не ты съел, тебя съедят. Вот и сожрали, ладно, что жив остался. В конце девяностых старые товарищи помогли ему вернуться в ряды военно-морского флота. С тех пор всё время при штабе, где приобрёл прозвище 'Комиссар'. Теперь же перед увольнением ему понадобился плавстаж, и руководство не придумало ничего лучшего, чем засунуть его на К-119. Уже здесь он получил новую кличку — 'Затычка в заднице'. Ох как не просто нам будет с ним в походе, это не Петрович.