Мёртвый-Плохой-Злой

Мертвый-плохой-злой

Автор: Shaegoreen

Дисклеймер: в тексте был использован текст из скрипта игры. Не говоря уже о доброй половине персонажей и мире вообще. Все права, несомненно, у Бефезды.

Мне рассказал о вампирах один путешественник. Он зашел купить провиант у торговки в моем поместье, а я как раз вышел подышать свежим воздухом. На дворе мы и столкнулись.

— Приветствую, — равнодушно сказал я, оглядывая гостя. Данмер в запыленной мантии, довольно тщедушный для темного эльфа — наверное, маг.

— Приветствую, — отозвался он, — вы, наверное, хозяин поместья?

— Угу.

— Балэдель, — представился он.

— Телванни? — спросил я.

Красные глаза его недобро сверкнули.

— Предположим, — процедил он. Мой телохранитель, сидевший у ворот, лениво поднялся.

— Советник Хлаалу, Хальвес Венитус, — мне было скучно. — Вы, наверное, устали с дороги?

Он явно устал. Заплечный мешок оттягивал плечо, туфли были стоптаны, а пыль была даже на лице. Я наблюдал борьбу гордыни и усталости, и усталость победила.

— Немного, — сказал он, выпрямляясь.

Я покосился на телохранителя, тот, пожевывая травинку, чуть кивнул.

И тогда я пригласил моего случайного гостя позавтракать со мной — мне было скампски скучно торчать в поместье, и я намеревался разузнать у него свежие сплетни с востока.

После второго бокала флина гость потянулся к вороту мантии и расстегнул его. Щеки его потемнели от прилившей крови, а взгляд чуть расфокусировался.

— Хлодала, — позвал я служанку, — не забудь яйца. У меня тут шахта своя, — пояснил для гостя, — самые свежие, Ллирин только сегодня принес.

Гость, чье имя я успел уже забыть, энергично кивнул, совсем отринув гордость. Наверное, и вправду оголодал.

— Издалека ли идете?

Он впервые посмотрел на меня более-менее дружелюбно, а не как на проклятого Хлаалу, по совместительству оккупанта-имперца.

— Из Альд'руна. Сейчас. Вообще-то я... — он замялся, сглотнул.

— А. Давно не был, — сказал я. Давно — понятие растяжимое. Последний раз я был там у Гилдан, передавал ей... кое-что. — И как там?

— Бури, — сказал он. — Пыльные.

Я сочувственно вздохнул.

— М-м... как редоранцы? — спросил я.

Он усмехнулся. Наверное, единственное, что сближает наши дома — мы любим посмеяться над вояками дома Редоран.

— Говорят, трое паломников к пещере Коала отправились, и со всеми все не слава АЛЬМСИВИ, — сказал гость, — кого-то укусили, кто-то заплутал...

Он выбрал себе яйцо квама, проковырял дырочку в пергаментной, еще не затвердевшей оболочке, и сделал глоток.

— Ну как? — спросил я.

— Очень свежие. Спасибо.

Я подлил еще флину.

— А еще что там нового, в Альд'руне?

— Еще... еще там вампиры.

Я настолько удивился, что уронил на поднос скаттл.

— В Альд'руне?!

Гость кашлянул.

— Гхм... нет. Не совсем.

Я нахмурился, ожидая продолжения.

После трапезы, я расхаживал по двору и делал вид, что высматриваю место для полуденного отдыха — давно хотел приказать поставить сюда кресло и стол, соорудить навес, но все никак не доходили руки. На самом деле я думал о вампирах. Гостя, имя которого я таки узнал, переспросив, Балэделя этого, я устроил к Гольсу, попросив повесить ему гамак где-нибудь в башне.

История, что он рассказал мне, взволновала меня. Вампиры, у которых, оказывается, есть логово рядом с Альд'руном, напали на какого-то местного бедняка. "Какой-то альтмер", — уточнил Балэдель, пожимая плечами. Тот некстати вышел ночью за околицу, перебрав мацта и в пьяном задоре решив "проветриться". Спасла его луженая глотка — бедняк этот, попавшись в лапы одному из кровососов, так завопил, что стражник и две стражницы, бросившись на крик, спугнули вампира и вернули пьяницу в город. Редоранцы! Иногда я ими просто восхищаюсь — бросились, ишь, не поленились. Наутро его осмотрел лекарь и, не найдя признаков гемофилии венценосных, посоветовал меньше пить. Ну-ну.

Так вот... бедняк этот, напуганный вусмерть, заперся дома и не кажет на улицу носа. Горожане, прослышав об истории с вампирами, поговаривают, что он все-таки заразился и теперь сам стал чудовищем. Лекарь из храма клянется, что альтмер был совершенно здоров, не считая пары укусов — что ж, к высоким эльфам зараза не липнет.

"Чем все кончилось-то?", — спросил я тогда у Балэделя.

Он сказал, что ушел из города раньше, чем все кончилось.

Вампиры. Так, что я о них знаю? Единственный раз я видел вампира... в Гнисисе, кажется... точно в Гнисисе, я нанимал шахтеров для свой шахты. Да. Вечером я прогуливался и болтал с одной оркессой из гарнизона — не такие уж они тупые, орки, скажу я вам — и вдруг какая-то торговка как завопит: "Вампи-иир! Прочь, демон!!!" Моя собеседница рявкнула, выхватывая меч, я машинально пригнулся, доставая метательные звезды — но, распрямившись, понял, что моя помощь не требуется. Одна торговка лежала в обмороке, другая кричала, прижимаясь к стене, продавец одежды — трус несчастный — несся к гарнизону, выкликая стражу, а стража, чуть ли не всем составом, ожесточенно рубила какую-то высокую фигуру. Одна рука вампира уже была отсечена, и через несколько мгновений уставный меч воткнулся ему меж ребер.

Я подошел, пряча оружие.

— Горожанин, — начал было какой-то стражник, но моя знакомая оркесса цыкнула на него, и поманила меня к телу. Она опустила факел, и я рассмотрел лицо убитого — это был данмер, на вид совсем юный.

— Он... — начал я.

— Вампир-вампир, — заверила меня стражница, оттягивая веко мертвого и показывая мне белую-белую склеру, матовую и при этом чуть светящуюся. Вампирские глаза.

— Осторожно, Богдуб, зубы аккуратно, — опять влез тот стражник, но она только отмахнулась и оттянула верхнюю губу вампира, демонстрируя мне клыки — кстати, по сравнению с ее собственными, просто невиннейшие.

Кровь из отрубленной руки впитывалась в землю, лицо вампира стремительно выцветало, теряя природный цвет, этот сине-серо-зеленый, который почему-то в этих краях называют "пепельным".

— Хм, а что он тут забыл? — спросил я у Богдуб.

— Иногда они, если голодные, совсем теряют рассудок и приходят прямо в города, — опять влез тот стражник. — Это дикие...

— А есть домашние? — усмехнулся я.

Стражник не принял шутки.

— Есть клановые. — Он посмотрел на меня, как на заигравшегося мальчишку, хотя я был не младше его. — И встречаться с ними я бы никому не посоветовал.

Вот, собственно, и все, что я знал о вампирах. Остальное — сказки, страшилки, легенды. И сейчас мне захотелось узнать о них больше. А коли они в Альд'руне... сами Девятеро велели туда съездить.

Вот только меня просили пожить в поместье до конца этого месяца, то есть еще три дня. Должна прийти депеша от моего бывшего куратора, Крассиуса. Он, хоть и немного с приветом, приносит много пользы, а с тех пор, как я сосватал ему того актеришку, Маруарда, он несколько, слава богам, поутих. Нет, конечно, репертуарчик у него тот же: кисочка, золотце, радость моя, — но явно приставать остерегается. Ревнивый актеришка попался, видать... короче, дожидаюсь депеши... еще день-два — и я свободен.

К тому же в Альд'руне стоит зайти к моим Тонгам... ну, я еще не грандмастер, но, признаться, только потому, что мне жаль убивать старика Эно, да и заниматься бюрократией Гильдии меня не тянет... мне хватает Хлаальской. И, конечно, к Гилдан.

Если в Альд'руне кто-то что-то знает важное, то это наемные убийцы и... учитель Клинков.

Когда подошло время обедать, я продолжил расспрашивать Баладэля о вампирах. Спросил, встречался ли он с ними непосредственно. Маг помрачнел, но все же ответил:

— Да... приходилось.

— Думаю вот в Альд'рун съездить через пару дней, — протянул я раздумчиво, — заодно...

— Хм... мутсэра... это довольно опасно, — сказал Балэдель, пряча глаза.

Я улыбнулся. Без пяти минут гильдмастеру Мораг Тонг? В одиночку завалившему как-то трех даэдротов? Возможно-возможно...

— Я не так уж разбираюсь в вампирах, — мирно сказал я, — но неплохо разбираюсь в кинжалах.

Гость, кажется, принял это к сведению. Я подлил ему комуникового сока, намекающе щелкнул по бутылке с флином, но маг покачал головой. Зря...

— Вампиризм, — сказал я, — что это? Болезнь? Проклятие? Образ жизни?

— М-м... вкусный салат, — сказал гость.

Но я ждал ответа и ему пришлось продолжить:

— Наши ученые считают это... болезнью. Чем-то подобной корпрусу. Корпрус — это...

— Я знаю, — кивнул я. — Бывал в Тель Фире.

— Угу, — гость кивнул и снова уткнулся в тарелку.

— А вот о вампиризме я знаю намного меньше, — не сдавался я. — Говорят, у него две стадии...

— Да. Гемофилия венценосных... первая. Длится примерно трое суток. Ее опасность в том, что ты не замечаешь, что болен. Наоборот, некий... прилив сил. Когда я... — он запнулся, но, поняв, что проговорился, решил продолжить, — однажды подцепил эту дрянь... в общем, мне еще повезло.

Я догадался.

— Успели впритык?

Он даже чуть содрогнулся.

— Вы не представляете, с каким чувством я лег тогда спать, — выдохнул он и запил тяжелые воспоминания соком.

— И как же вам "посчастливилось" ее подцепить?

По скулам его прокатились желваки.

— Не стоит об этом, — глухо сказал он, отставляя стакан.

— Как угодно, — легко сказал я, — а что еще вы о них знаете?

— Ну... они боятся огня, вампиры. Эта стихия, как считают некоторые элементалисты, подобна аспекту...

Я поднял руки в шутливой защите:

— Помилосердствуйте, мутсэра! Я не разбираюсь в магии.

В глазах данмера мелькнуло что-то вроде презрения, но я не стал на этом зацикливаться. Пусть его... телванниец, что с них взять.

Закончив обед и поблагодарив за гостеприимство, Балэдель стал прощаться.

— О, — вспомнил я, когда он уже стоял на пороге, — я слышал от кого-то, что вампиры, ну, нечто вроде нежити. Мертвые. Это не так?

— Нет, — сказал Балэдель, надевая свой мешок, — то есть, я тоже слышал эту версию, но все же нет.

"Бывает ли дым без огня?" — подумал я, но не стал развивать эту тему.

Потом мы распрощались.

А потом я подумал, что три дня — это довольно долго.

А еще потом, попросив Ллирина найти полотенце, я сбросил одежду и пошел купаться. Одай, конечно, мелкая речушка, но пару раз окунуться в ней — одно удовольствие. А кусачих рыбешек мы с Фьоргером недавно повыловили и поставили выше и ниже по течению — на порядочном расстоянии — сети, чтобы не приплыли новые. Терпеть не могу купаться с кинжалом.

Пока я купался, Фьоргер сидел на берегу.

— Ты окунись... жарко же, — сказал я, выходя из воды и падая на расстеленное им одеяло.

Он покачал головой. На службе, мол.

Я закрыл глаза. След солнца плавал под веками, постепенно темнея. А вот вампиры, подумал я сонно, боятся солнца...

Понятное дело, высокому мастеру Мораг Тонг в работе телохранитель ни к чему. Поэтому Фьоргер остался охранять поместье.

Я телепортировался к Храму Балморы — пару заклинаний я все-таки знаю, и одно из них — Вмешательство Альмсиви (излишней преданностью Девяти я не страдал никогда). Проморгавшись, я двинулся к гильдии магов, и у самого входа наткнулся на Нилено Дорвейн.

— Ой, Хальвес! — седовласая данмересса обрадовалась мне, как родному — еще бы, это она приняла меня на службу в Дом Хлаалу, а теперь я — советник. — Ну как вы?

— В общем, хорошо, — сказал я. И подумал, что ей стоит пересказать кое-что из депеши Курио. Ни мне, ни ему это не повредит, а Нилено что-нибудь придумает. Я взял ее под локоть, и мы немного погуляли по Балморе.

— Благодарю, господин советник, — сказала она наконец, — это полезная информация.

— Что вы, Нилено. Для вас просто Хальвес.

Она чуть подумала, наклонилась к моему уху, и шепнула мне несколько слов про Орваса Дрена.

— Вам нужна помощь, Нилено? — тихо спросил я. Рассказывая мне о делах брата Герцога, она рисковала, конечно же.

— Будет нужна через месяц, — отозвалась она. Я взглянул на ее не очень красивое, но благородных линий лицо. Говорят, что ее бабка была из альтмеров, и, наверное, это так и есть.

— Какого рода?

— Прикрытие. Деталей... пока не знаю.

Я кивнул.

— Хорошо, Нилено. Вам нужны деньги?

— Тысячи две.

Я нашел в связке ключ от моего сундука в Особняке Совета.

— Там где-то тысяч пять... распоряжайтесь, госпожа Дорвейн. Если через месяц я буду жив, обращайтесь.

Она внимательно посмотрела на меня. Потом ее рука выскользнула из моей, и она, попрощавшись кивком, ушла.

Я вернулся к гильдии магов, откуда меня вскорости, не отрываясь от болтовни с коллегой-хаджиткой, телепортировали в Альд'рун.

Вот что значит профессионал, подумал я. Когда я сам телепортируюсь, я еще секунд тридцать прихожу в себя, а тут просто сменяются декорации — и ты уже в другом городе.

Пройдя помещение Альд'рунской гильдии магов насквозь, я толкнул входную дверь. В лицо мне ударил песок.

— Тьфу, — сказал я и закрыл дверь. Пыльные бури. Мой гость сказал очень точно. Что в Альд'руне? — Пыльные бури. Главная достопримечательность.

— Надолго, как вы думаете? — спросил я у какого-то гильдейца, скучающего за столиком у входа.

— Понятия не имею, — отозвался тот, — я не Дагот Ур.

"А я-то всегда вас с ним путаю", — подумал я. Вытащив из сумки платок, я прикрыл им лицо и снова толкнул дверь.

Пыльная буря — это песок на зубах и в глазах, колючий ветер, неприятные сумерки, но один в ней есть несомненный плюс — никто не заметит, если не будет следить специально, что советник Хлаалу входит в дом некоей Гилдан.

— Кто там? — пропела босмерка, услышав стук входной двери.

— Я, Хальвес.

— О, здра-аствуй, — она, обогнув очаг, гостеприиимно развела руками, — учиться пришел?

— Нет, — сказал я, сбрасивая сумку. — Говорят, у вас тут вампиры?

— Ой, — она скорчила гримаску и подергала себя за косу, — кстати, как тебе моя новая прическа?

"А она новая?" — подумал я. Убейте, не помню, что у нее было раньше на голове.

— Красиво, — сказал я, — тебе идет.

Гилдан состроила мне глазки.

— Тебе приготовить что-нибудь?

— Да нет... я тороплюсь, Гилдан. С вампирами-то что?

— Да ничего. Тауриона покусали, но он не заразился.

— Точно?

— Что точно? Покусали — точно.

— Не заразился, — пояснил я.

— Ну, вампиром он не стал. Четыре дня прятался дома, потом вышел... радовался... напился опять, конечно. С Галтраготом! Эта пьянь просто позорит наш род! — Гилдан оглянулась, — может, все же поешь?

Я покачал головой.

— Да не, сыт я. Где логово вампиров, ты знаешь?

— Да. В родовой гробнице Хлеранов, прямо на запад от города, если по холмам лезть. Ты собрался туда, что ли?

— Ну да.

Она неодобрительно покосилась на меня.

— С тобой идти? — спросила. Клинок Клинка всегда прикроет. Даже в самых безумных ситуациях.

— Нет... я привык один.

Она закусила губу. Черные босмерские глазища блеснули.