Жить вопреки.(главы 1-9)

Глава 1 Мальчик-Который-Все-Же-Умер

Гарри Джеймс Поттер шёл в Запретный Лес навстречу своей смерти, добровольно, сам, потому что он знал, что не может иначе, просто не сможет жить с мыслью о том, что из-за него погибнут ещё люди! "И так из-за меня уже свершилось множество смертей! Фред, Тонкс, Люпин, Колин Криви и много-много других. По моей вине маленький Тедди никогда больше не увидит своих родителей, по моей вине миссис Уизли, которая была мне как мать, лишилась сына. По моей вине! Если бы я раньше узнал о том, что ношу в себе уже долгих шестнадцать лет часть души Волдеморта и что должен погибнуть, иначе враг никогда не станет смертен, то я бы... я бы... Если бы Дамблдор сказал бы раньше, что я — свинья на убой, то..." — вот такие примерно мысли крутились в голове у Мальчика-Которого-Растили-На-Убой.

Он знал, знал, что так нужно, раз так спланировал сам Дамблдор, но не все пошло по плану директора, профессор надеялся на то, что перед тем, как пойти на смерть, он уничтожит все крестражи, но старый учитель его переоценил! Нагайна ещё жива, и Волдеморт не погибнет вместе с ним!

Гарри глубоко задумался: "Интересно, а кто может закончить за меня начатое, но незавершенное, такое трудное и опасное дело, как убийство Волдеморта? Наверное, Рон, Гермиона или... Невилл! Только они посвящены в тайну крестражей, Невилл хоть и не знает всего, но и он в курсе, что самое главное — убить змею, Нагайну". Да, у него есть все шансы завершить его дело, потому что тогда пророчество Трелони сбудется! Невилл же тоже под него подходит! Хотя пророчество так и так сбудется! Меня же убьет Волдеморт лично! Одно утешает: большую часть Волдеморта я все же "убил"! Так что Дамблдору, Сириусу и родителям не будет за меня стыдно! Придется смириться — я сделал всё, что мог."

Поттеру было жаль расставаться с жизнью, ведь, если отбросить всё, то он был совсем молодым, ещё не успевшим пожить юнцом, у которого по сути никогда не было нормальной, спокойной, счастливой жизни! У него не было нормального детства: Дурсли испоганили его как могли, любящей семьи, о которой он так мечтал: Волдеморт лишил его её, не было и нормальной, беззаботной школьной жизни: каждый год он вступал в неравный бой со злом, спасал магический мир и не получал за это никакой благодарности!

Единственным лучиком света в его тяжелой жизни были друзья и Хогвартс! Только в школе магии и волшебства Гарри узнал, что такое настоящее счастье, в школе прошли все его счастливые дни, там он нашёл верных друзей, врагов и свою любовь! Когда он получил письмо из Хогвартса и от Хагрида узнал то, что он волшебник, Поттер подумал, что попал в счастливую сказку! Но он ошибся! Он действительно попал в сказку, но с несчастливым для него концом! Хогвартс был его домом, в нём были его друзья ставшие родными и... Джинни. Он был готов пожертвовать своей жизнью ради них! Он хотел, чтобы у его друзей и любимой было мирное небо над головой, чтобы Хогвартс просуществовал ещё долгие-долгие годы, чтобы все оставшиеся в живых бесстрашные защитники вернулись домой к семьям живые. Но он не был уверен в том, что его смерть принесет победу: она, конечно, нанесет сокрушительный удар по Волдеморту, но не смертельный! Гарри знал, что его смерть подорвет боевой дух защитников Хогвартса, он знал, что многие никогда не поймут и не оценят его жертву! Он знал, что большинство подумает о том, что он утратил веру в победу, потому и сдался Волдеморту, как тот его просил. Поттер не был даже уверен в том, что Рон и Гермиона поймут его. Он им ничего не рассказал! Никто — ни одна живая душа не знает о том, что он долгие шестнадцать лет носил в себе часть души Волдеморта, и не узнает! Хотя... Гермиона догадывалась, всегда догадывалась, возможно, она и поймет его. Гарри не стал прощаться ни с кем. Он боялся, что его остановят, хотя какая-то часть его души желала этого. Столько раз он бывал на волоске от смерти и все время ускользал от неё, а в этот раз знал, что ускользнуть не удастся. Но всё же какая-то часть его всё ещё на что-то надеялась, не хотела признавать того, что всё для него кончено. Он жалел только об одном — о том, что он не смог убить Нагайну, и о том, что он не сможет захватить Волдеморта с собой на тот свет!

Размышляя, Гарри не заметил того, как вышел на опушку Запретного Леса, где расположился Волдеморт. Сердце его учащенно забилось о ребра, дыхание тоже участилось.

"Видимо, правду говорят, что перед смертью не надышишься!" — подумал юноша, и на его губах тут же проступила горькая, ироническая усмешка над самим собой.

Он услышал то, как парочка Пожирателей Смерти доложили своему боссу, что его нигде нет и что время, назначенное Волдемортом, истекло. Затем Гарри подслушал то, как Волдеморт с явной неохотой, но все-таки признал то, что ошибся. Это послужило для нашего героя сигналом к действию, он снял мантию-невидимку, спрятал её под обычную мантию и, набрав в грудь побольше воздуха и натянув на свое лицо маску "полной невозмутимости", вышел из-за деревьев на поляну и громко, чтобы всё слышали, при этом молясь, чтобы его голос не дрогнул и не выдал его страха, произнес: "Нет, Вы не ошиблись!"

Тут же Запретный Лес наполнили разнообразные звуки: смех и гогот довольных Пожирателей Смерти, крики отчаянья привязанного к дереву Хагрида, довольное шипение Нагайны.

Один только Волдеморт не ликовал и был тих, он стоял, не шевелясь, в его красных жутких глазах с вертикальными зрачками читался триумф, по губам расползалась довольная змеиная ухмылка, он смотрел прямо в глаза бесстрашному Гарри Поттеру.

— Тихо! — приказал он, и всё стихло, слышны были только приглушенные рыдания Хагрида, даже птицы, и те смолкли.

— Вы только посмотрите: Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, пришёл умереть! — растягивая слова, продолжил он, а Нагайна — последний крестраж Волдеморта — была рядом со своим господином, обвившись вокруг его шеи, и довольно шипела. Поттер понимал, что она за пределами его досягаемости.

Казалось, даже время замерло, и всё застыло в ожидании — Волдеморт и Гарри стояли друг напротив друга, окруженные плотным кольцом Пожирателей Смерти, они смотрели друг другу в глаза.

Гарри понимал, что все пути к отступлению отрезаны, но все же волшебная палочка, надежно припрятанная за пазухой, прям-таки горела огнем, прося, чтобы её использовали.

Напряжение продолжало возрастать, но Волдеморт не спешил прикончи безоружного врага.

"Видимо, он ждет, что я покажу свою слабость, буду умолять его!" — подумал Гарри, с вызовом продолжая смотреть своими зелеными, горящими живым огнём глазами прямо в лицо своему врагу, как бы насмехаясь над ним. Но с каждой секундой держаться прямо становилось все сложнее.

Наконец, Темный лорд, всё-таки решив не затягивать, поднял волшебную палочку и выкрикнул: "Авада Кедавра!"

Гарри просто смотрел, не в силах отвести взгляда, прямо на приближающийся к нему смертоносный зеленый луч и почему-то вспоминал все самые-самые счастливые моменты своей короткой жизни и, разумеется, Джинни, её глаза, вкус её губ.

Через какие-то миллисекунды Гарри Джеймс Поттер — Мальчик-Который-Все-Же-Умер, упал плашмя на спину, а его красивые и когда-то такие живые глаза застыли, будто стеклянные, чёлка открыла лоб и шрам в виде молнии, а на губах застыла по-детски счастливая улыбка.

Ранний триумф Лорда

На несколько секунд поляну озарила вспышка зеленого света — и Темный лорд, и Гарри Поттер — оба одновременно упали навзничь.

По рядам Пожирателей покатился дружный "ох". Рыдания привязанного к исполинскому дереву Хагрида стали ещё сильнее.

Такого не ожидал никто. Все Пожиратели вмиг засуетились и взяли в кольцо упавшего навзничь Волдеморта. Они стояли и живо обсуждали, что же все-таки произошло и жив ли Темный Лорд, но никто не решался приблизиться к Волдеморту слишком близко, а уж тем более проверить, жив он или нет. О Поттере все как-то дружно позабыли.

— Как вы думаете, он жив? — спросил кто-то из толпы Пожирателей Смерти, указывая на безвольную тушку Волдеморта.

— Да хоть бы нет, — прошептал кто-то.

— Тише ты! А вдруг очнется? Он же живучий! — шикнул на храбреца кто-то ещё.

— Ага! Как Поттер! А этот сопляк-то стопроцентно погиб! Пережить две Авады не под силу даже Мальчику-Который-На-Этот-Раз-Не-Выжил! — издевательским тоном ответил ему другой Пожиратель.

— Мой Повелитель... Мой Повелитель... Мой По... — шептала Белатрисса, единственная осмелившаяся склонится над Темным Лордом.

— Отстань от меня, Белла! Мне не нужна помощь! — раздался вдруг властный голос, и Темный лорд медленно встал.

Белатрисса обиженно отдернула протянутую руку. Все Пожиратели Смерти тут же расступились и вытянулись по струнке перед хозяином.

— Мальчишка... Мальчишка жив? — властно произнес Волдеморт, опасно сверкнув своими ярко-красными глазищами.

— Мы не знаем, милорд! — ответил кто-то чересчур смелый, за что и получил свою порцию Круциатуса.

— Так узнайте, болваны! Так, ты, пойди проверь Поттера! — приказал Темный лорд, подкрепив свои слова Круциатусом.

— Он мертв! — через какое-то время произнесла Нарцисса Малфой.

Вот тут-то и началось празднование! Пожиратели Смерти вмиг сменили свое настроение: весело загалдели, заулюлюкали, некоторые даже громко и безобразно рассмеялись.

Даже Великий и Ужасный Волдеморт разразился леденящим душу дьявольским хохотом.

— Смотрите, — крикнул он, — Гарри Поттер наконец-то мертв! Последняя преграда сметена! Теперь нам уже никто не помешает! Моральных дух защитников Хогвартса будет сломлен, когда они увидят тело своего героя! Весь магический мир будет принадлежать нам, то есть мне! Круцио! — воскликнул Волдеморт, направив Бузинную палочку на бездыханное тело Гарри.

Три раза Волдеморт под громкий хохот своих слуг подкидывал в воздух безвольное тело Мальчика-Который-Умер.

Глава 2 Иллюзия выбора

Выбор есть всегда, вернее его иллюзия.

Пустота. Она была повсюду. Вокруг не было ничего, только белый, слепящий свет повсюду. Он был невесом, и не было чувств, звуков, Поттеру казалось, он сам растворился в этой пустоте, став ничем. "Кто я? Где я? Почему я здесь?" — Гарри, а это был он, не помнил ничего.

Поттер не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он попал сюда, растворившись в этой пустоте. Может быть, всего минута, секунда, а может, и целый год. Но вот всё резко изменилось: пустота исказилась, преобразилось, как вдруг что-то подхватило его бесплотный дух и понесло куда-то.

И вот его выбросило на какую-то твердую поверхность. "Стоп. Твердая земля, ну, или пол под ногами?! У меня есть ноги?! Но меня же убил Волдеморт! А кто это такой? Стоп, я, что, все-таки умер?! Но я же чувствую, я же вижу, у меня даже есть тело, вроде бы..." — думал наш герой, поднимаясь с пола, вернее, с непонятной твердой поверхности, скрытой в белом, непроглядном тумане.

— Мда, странный пейзажик, — пробормотал Поттер, оглядываясь по сторонам. — Похож на вокзал Кинг-Кросс. Вот только вокруг ни души. Только я. А поезд, где поезд? А, вот они стоят, в количестве двух штук. Интересно, почему стоят именно два экспресса? Один — в ад, другой — в рай? Так, что ли?!

— Гарри! — позвал его голос, голос, показавшийся ему до боли знакомый. "Стоп. Гарри?! Да, Гарри — это моё имя. Я ведь Гарри, Гарри Поттер, чертов Мальчик-Который-Выжил", — тут же всё вспомнил он. — Профессор Дамблдор! Вы живы?!

— Нет, мальчик мой, я мертв окончательно и, увы, бесповоротно, — ответил экс-директор, чуть покачав головой. Поттер с удивлением отметил то, что на нем не было его знаменитых очков-половинок, его нос был не сломан, а обгоревшая и почерневшая рука выглядела вполне здоровой.

Впрочем, и на его переносице не ощущалась привычная тяжесть очков. Правильно, ведь зачем ему здесь очки? Зачем они ему, если он мертв?!

— Значит, я тоже умер, да? — задал Гарри волнующий его вопрос чуть ли не с придыханием.

— Не думаю, — чуть улыбнувшись, произнес Дамблдор, скользнув взглядом по его ошеломленному лицу.

— Но ведь... Я ведь... Волдеморт... Я ведь, черт возьми, позволил ему убить меня, как вы и хотели!!! Я ведь просто стоял, стоял и смотрел, как он медленно направляет на меня палочку, как смертоносный зеленый луч летит ко мне, зная, что нельзя защищаться, что я должен умереть и унести кусок его черной души с собой! Вы же сами говорили Снейпу, что я должен умереть?! Почему?! Почему Вы сейчас говорите иначе, а, профессор Дамблдор?! — сорвался на крик Гарри, совершенно не замечая, как предательские и горькие слезы обиды текут из его глаз.

— Успокойся, мальчик мой, да, ты вправе меня обвинять, но послушай...

— Вы растили меня как свинью на убой! Делали вид, что заботитесь, что Вам не все равно, а на деле Вас только и волновало то, чтоб я не умер раньше времени! — перебил его Поттер, продолжив свою насквозь пропитанную ядом обвинительную речь.

— Гарри, послушай... Хотя, а что я мог по-твоему сделать, а? Рассказать тебе, одиннадцатилетнему счастливому мальчишке, только-только переступившему порог Хогвартса и полному надежд, то, что ему нужно будет через несколько лет погибнуть ради общего блага? Я не мог так поступить, просто не мог. Вот скажи, как бы ты потом после этого жил, мальчик мой?

— Я... я понимаю, но, профессор, зачем было все-таки лгать мне тогда, когда я узнал о пророчестве, зачем надо было давать мне надежду на победу, на жизнь после финальной битвы с Ним? Зачем было лгать тогда?

— Иногда, Гарри, ложь бывает во спасение. Ты должен был узнать об этом во время финальной битвы, не раньше, но и не позже. Ты сделал все как надо, мальчик мой. Я... я... горжусь тобой.

— Но ведь Нагайна жива. Я не справился до конца. Он все ещё жив, сеет там хаос и страх, разрушение, быть может, сейчас, пока мы с Вами тут разговариваем, он убивает моих друзей. Я не справился. Я подвел Вас. Я подвел всех.

— Нет, Гарри, нет, ты сделал все, что мог, больше от тебя там ничего не зависит.

— Так, значит, вы меня снова обманули, и все-таки умер?

— Нет, мальчик мой, с определенной точки зрения ты, конечно, умер, поэтому там, повторяю, от тебя ничего не зависит. Твои друзья сами во всем разберутся, поверь. Невилл убьет Нагайну, а младший мистер Уизли добьет одну восьмую частичку души Волдеморта, оставшуюся в его ничтожном, тщедушном теле.

— Рон?! Рон?! Рон убьет Волдеморта?! Не верю! — против воли вырвалось у изумленного Поттера.

— Эх, Гарри, Гарри. Порою люди способны и не на такие поступки. Надо верить в людей, мальчик мой, а тем более в друзей.

— Простите, профессор, я и не сомневался в Роне, просто... просто это слишком неожиданно. А это точно?

— Точно, мальчик мой, точно. Это уже случилось.

— Тогда... Я рад, рад! Теперь Рон больше не будет вечно находится в тени славы "Великого Гарри Поттера", он сам теперь звезда, ещё покруче, причем. Надеюсь, он не сильно будет радоваться хотя бы на моих похоронах? Слава, всеобщее внимание и деньги — вот то, о чем мой лучший друг всегда мечтал, о да, я это знаю...

— Гарри! Как ты можешь так говорить, конечно, он не будет радоваться твоей смерти.