История Лаины. Часть 1. Нависшая тень.

История Лаины. Часть 1. Нависшая тень.

Вместо пролога.

— Магия Жизни — это концентрация всего самого важного в мире. Развитие, любовь, свобода и, конечно же, сама жизнь!

— Магия Жизни — это страшный и тёмный путь. Овладевший ей может распоряжаться жизнью и смертью, ибо магия Жизни — это и магия смерти.

— Путь магии Жизни — путь целителя и друида, путь гармонии и созидания.

— Путь магии Жизни — путь меняющего и творящего — ты можешь создать самых страшных тварей и самые великие чудеса.

— Маг Жизни — квинтэссенция равновесия мира, его устойчивости, жизни и бытия.

— Маг Жизни — квинтэссенция развития мира, движения, неважно, к созиданию ли, разрушению ль.

— Маг Жизни светел.

— Маг Жизни ни светел, ни тёмен, он — в стороне.

Два учителя. Два человека, открывших мне мир. Первый, друид Адамар, открыл мир магии, мир токов жизни и вечной гармонии. Второй, некромант и целитель Лоренц, показал другую сторону выбранного мной пути. Пути, пройдя по которому, я смогу хотя бы попытаться спасти то, что дорого. Пути, у которого нет границ.

Сейчас. Илдор, архимаг Жизни. Замок на границе Выжженных Земель.

Проснулся я рано утром. Ровно в шесть часов, благо настроить биологические часы довольно легко. Первым делом — в лабораторию. Там, в глубоком подвале, среди клеток и запертых комнат, среди колб и холодильников, меня ждал очередной эксперимент.

Я откинул стальной засов, отодвинул массивную дверь. Пленник, подвешенный на цепях, встрепенулся и разразился матом.

— Тише, тише,— ласково сказал я.— Ещё немного. Потерпи, я почти закончил.

— Зачем ты это делаешь?— неожиданно спросил измученный мужчина.

— Видишь ли,— спокойно смотрю ему в глаза.— Иногда обществу следует чем-то жертвовать. Твои страдания — меньшая жертва, меньшее зло.

— Как ты собираешься оправдывать то, что сделал со мной?— выдавил пленник. Я критически осмотрел его. Изъеденное язвами тело, многочисленные шрамы, застывшая кровь и грязь. Совсем не образец красоты.

— Что ты знаешь о Великой Чуме?— с чего бы я это? Решил оправдаться или просто не с кем поговорить?

— Это смерть. Быстрая и мучительная.

— Прекрасно,— одобряюще улыбнулся.— Видишь ли, друг мой, ты болен. Великой Чумой, разумеется.

— Тогда почему я ещё жив?— удивился мужчина.

— Благодаря мне!— в моём голосе прозвучала гордость за кропотливый труд.— И осталось совсем немного, друг мой, чтобы ты исцелился.

— Ты... кха-кха,— закашлялся.— Ты ищешь лекарство от Чумы?

— Ты догадлив, друг мой,— я запустил диагностические чары.— Более того, я уже его нашёл! Оставалось только испытать. На тебе.

— Почему... кха-кха! Почему я?

— А почему нет, друг мой?— прихожу в благодушное состояние, когда чары сообщили, что жизненные процессы в относительной норме. Чума отступила. Внешние признаки, язвы, заживут со временем. Превосходно!— Здоровый человек, правда, рыцарь... но у всех свои недостатки, верно? Ты, как подарок судьбы, сам пришёл в логово "чёрного колдуна". Вызвал на поединок — и проиграл. Теперь несёшь заслуженное наказание во благо общества. Разве не справедливо?

— Ты не вышел на бой!— возмутился рыцарь и опять закашлялся.

— А почему я должен выходить?— искренне поражаюсь его идиотизму.— Может, ты меня недостоин, а? Вот я и проверил тебя ручной химерой.

— И что ты собираешься делать, колдун?

— Друг мой, видишь ли, ты здоров от Великой Чумы,— начал я, наслаждаясь облегчением в глазах рыцаря. Как мало надо для счастья!— Зато болен подвальной лихорадкой. Извини, но исцелять тебя я не буду. Скормлю химерам. Нет свидетелей — нет проблем.

— И со сколькими ты так поступил?

— О, ты удивляешь прозорливостью! Со всеми. Возможно, тебе принесёт облегчение, что исцеляющее заклинание уже сегодня появится в ближайшем заражённом городе. Твоё тело послужило науке и здоровью, друг мой!

— Есть ли другой выход?— хрипло спросил рыцарь.

— Выход? То есть, ты хочешь жить, не так ли?

— Колдун, я всего лишь хочу понять,— рыцарь говорил всё тише, видимо, уставал.

— Как насчёт службы?— теперь серьёзно. У меня были свои принципы, один из которых — давать право на жизнь. Право, заслуженное рыцарем собственной болью и кровью. Другое дело, что никто до этого не догадывался просто спросить. Кричали, ненавидели и подыхали в пасти химеры. Естественный отбор как он есть.

— Я... готов. Я хочу понять, колдун, почему ты убиваешь таких, как я, и исцеляешь других.

— Ты интересный, рыцарь,— на самом деле, никакой не интересный. В смысле, среди рыцарей — особенный, а вот среди людей — ещё один немного думающий экземпляр. Среди магов таких, например, большинство.— Имя?

— Эмерго из рода...

— Мне плевать на твой род. Сейчас ты дашь добровольное согласие на вмешательство в твою нервную систему.

— Что такое... кха-кха...

— Так дело не пойдёт,— и прикоснулся к сенсору возле цепей, активировав подачу жизненной энергии. Конечно, ничего не стоило сделать всё самому, но это будет... неправильно. Зачем тратить даже кроху сил на то, что давно автоматизировано?

— Спасибо,— нормальным голосом сказал пленник, пока я размыкал оковы.— Что такое нервная система?

— Тебе хватит того, что я после согласия изменю тебя,— сообщил я "радостную" весть.— Да-да, я знаю, это незаконно и вообще. Зато очень эффективно. Замена клятве верности и прочим магическим штучкам. Иначе отправишься на завтрак к химере.

Рыцарь с трудом сел. Несмотря на вливание жизненных сил, ему не хватало банальной еды и воды. Я не рассчитывал, что бедолага переживёт этот день.

— Я согласен.

— Тогда потерпи, Эмерго,— сказал я, начиная работать.

На самом деле, согласие — ещё одна часть моего кодекса. Никогда не любил работорговцев и рабовладельцев. Те ещё твари. Пусть их рабство под заклятием ничем, кроме способа, не отличается от рабства от моей магии. Пусть. Только они нарушают естественный ход вещей. Забирают свободу, данную людям от природы. Можно распоряжаться жизнью по праву сильного, но свободой — никогда.

Раньше мне нужны были особенные формулы, тонкие воздействия на ауру, на манипуляции с жизненными токами. Сейчас хватало волевого усилия, потока магии и чёткого виденья, что и как я делаю. Несколько токов жизни замкнулись внутри цепочек нейронов. Вокруг позвоночного столба обвились чёрные токи смерти. Готово. Теперь, стоит Эмерго не выполнить мой приказ, как он погибнет. С магом так не получилось бы, у них сознание базируется больше в ауре и подход требуется тоньше, но с простым человеком — легко. Кроме того, моё воздействие было комплексным и, даже если он станет духом или чародеем, ослушаться не сможет.

— ...— выругался Эмерго.— И что дальше?

— Ты хотел понять меня — так попытайся,— пожимаю плечами.— Будешь следить за подземельями. Это легко, но ты сэкономишь мне немного времени. Сегодня делай, что пожелаешь. Химеры и защитные системы замка предупреждены. Ты для них свой. Ах да, не вздумай без меня делать что-нибудь в лаборатории. Даже если найдёшь прекрасную деву на пыточном ложе,— утрирую, зачем мне это?— не трогай. Иначе сам сгинешь и ей не поможешь. Правила довольно просты, друг мой Эмерго.

— Я понял,— он сжал зубы, услышав про "прекрасную деву".

— Ах да, прекрасных дев у меня нет,— успокаиваю.— Есть другие... соблазны. Будь добр, воздержись от активных действий, иначе сработает моё, м-м-м, пусть будет заклятие. Инструктаж закончен. В обед я тебя позову.

Меня совершенно не заботит, что он обессилен. Захочет жить — выкрутится. Нет — да здравствует естественный отбор! Я вышел, не закрывая дверь. Меня ждали дела, во множестве запланированные на сегодня.

Химера хлестнула щупальцем, отбрасывая другую. Я внимательно наблюдал за исходом схватки. У одного монстра в качестве оружия были сильные щупальца в количестве шести, у другого — большая пасть, полная клыков. Монстр со щупальцами опёрся на три конечности и оставшимися схватил своего противника. Тот попытался откусить щупальце на что, в принципе, его пасти вполне хватает, но не преуспел. Щупальцевый монстр ловко взял противника в тиски за голову и приподнял над землёй. Четыре лапы пытались разодрать щупальца когтями, но те были слишком прочны. Третье свободно щупальце изо всех сил било по хребту, пока он с не сломался с треском. Клыкастый монстр обмяк. Щупальцевый охватил побеждённого своим амёбоподобным телом, чтобы переварить.

Я понаблюдал, как выделяются ферменты и работает желудок щупальцевого и пошёл к следующему вольеру. В этом закончилась, наконец, моя эпопея по сравнению двух видов химер. Однозначно победили амёбоподобные. Предсказуемо, но открывает новые перспективы. Теперь линия клыкастых четвероногих будет специализироваться не на охране, а, например, на разведке.

Оставив в покое химер, я отправился дальше. Десять утра, у меня назначен сеанс связи с Центральной Академией. Связной зал находился на вершине одной из трёх больших башен моего замка. Широкая площадка, окружённая стеклянным куполом, зачарованным на прочность.

Купол, кстати, обошёлся дико дорого, и поставил я его не из эстетических убеждений. Гродин, мой знакомый артефактор, встроил в стекло заклятие увеличения, я сделал управление им мысленным. Теперь было достаточно пожелать, чтобы увидеть в подробностях любой кустик в окружающей пустыне. К слову, чары сокрытия среднего уровня против такого наблюдения не помогли бы.

Я встал у стеклянного шара на подставке и активировал чары связи.

— Илдор, рад встрече!— в волшебном шаре появилось искажённое лицо старого чародея.

— Взаимно, Анник,— чуть улыбнулся я.— Помнишь наш уговор?

— Десять тысяч и помощь в распространении лекарства от Великой Чумы, если ты его изобретёшь,— кивнул старец.— Только не говори...— он побледнел.

— Именно, Анник, оно готово!— непроизвольно лицо растянулось в довольной от выполненного дела улыбке.— Конечно, это не панацея, но почтовый дракон уже вылетел к тебе. Правила использования просты: дождаться, когда больной достигнет предпоследней стадии и вколоть в любую крупную артерию или вену. В девяти из десяти случаев это сработает.

— А в остальных?— нахмурился старый волшебник.

— Если заражение необратимо, то лекарство всего лишь очистит человека от болезни, но он сам погибнет.

— А помощь других магов жизни?— нахмурился Анник.

— Помощь недоучек им не поможет,— я презрительно скривился.— Они могут только растянуть страдания больного. Возможно, в одном случае из ста их помощь действительно понадобиться, но не более.

— Ты что-то не договариваешь,— с подозрением произнёс старый волшебник.— Раньше твои лекарства, от лисьей лихорадки, например, помогали всегда, кроме совсем уж крайних случаев. Почему один из десяти?

— Эта Чума весьма необычна,— помедлив, ответил я, пытаясь сформулировать так, чтобы он понял меня со своим уровнем знаний.— Ты представляешь, что такое болезнь?

— Микроскопические существа, пожирающие нас изнутри?

— Примерно,— тоном выразил степень его невежества,— так. Моё лекарство, которое, кстати, следует копировать тем самым артефактом шести стихий, это миниатюрные убийцы, подобные самой болезни.

— То есть ты создал болезнь для болезни?

— Браво!— искренне восхитился я. Анник, несмотря на солидный по меркам людей возраст, выделялся подвижностью ума среди коллег.— Да, моё лекарство — болезнь для болезни. Болезнь — это та разновидность существ, которые называются бактериями, а моё лекарство — вирусы, ещё более мелкие... создания. Так вот, когда мои вирусы убивают бактерии, их... останки не исчезают и отравляют кровь. Причём этот яд, в первую очередь, поражает мозг. Человек сходит с ума и становится опасен. Понимаешь, почему опасно исцелять больных Великой Чумой, которые должны умереть от моего лекарства?

— Они могут стать маньяками,— кивнул Анник.

— Не только,— покачал я головой.— Ещё они могут безвозвратно потерять память, может измениться личность, взгляды человека, он может стать слабоумным. Вообще, с его разумом может произойти что угодно. Думаю, не следует рисковать.

— Ты, как всегда, прав, мой старый друг,— грустно согласился старый маг.— Мне жаль, что в этот раз у тебя не всё вышло идеально.

— Мне тоже,— склонил я голову.— Но мы-то с тобой знаем, что идеал недостижим.

— Недостижим,— эхом откликнулся маг.— Тебя можно звать в особых случаях?

— Кто на этот раз?— вздохнул я.

— Принцесса Аль-до-э. Наследная, помнишь, там...

— ...разрешено наследование по женской линии, помню. Когда она заразилась?

— Позавчера.

— Насколько важна её жизнь?— уточнил я.

— Не просто жизнь, но и психическое здоровье,— ответил Анник.— Насколько всё плохо?

— Очень плохо. По моим подсчётам, после пяти дней болезни лекарство применять рискованно. От моей башни до ближайшей деревни месяц лёту. Что предлагаешь делать?

— А твой способ перемещения...

— Нет!— отрезал я.— Я не готов. Следующая ступень — не для меня. Ты сам-то понимаешь, о чём просишь?

— Илдор, даже я не знаю сколько тебе лет. И всю мою жизнь ты говоришь, что ещё не готов!— воскликнул маг.— Я поднялся до архимага Огня, а ты так и остаёшься на своём уровне.

— Дело не в силе,— я решил раз и навсегда закрыть тему, высказав всё, что о ней думаю.— Видишь ли, чтобы принять следующий уровень, я должен... измениться. Ты замечаешь, что меняешься, поднимаясь на следующую ступень?

— Но это благие изменения! Я быстрее думаю, теснее связан со стихией, улучшилась память, магическая мощь...

— Я вижу больше и дальше,— прервал восхваления.— Да, ты стал лучше, но это последний шаг, не меняющий личность. Я не знаю, как объяснить... менталист сказал бы лучше, я просто чую, что дальше — иное. Я перестану быть собой, стану чем-то... другим. Пойми правильно, я готов и жажду принять новую силу, но совсем не хочу умирать. А это выглядит именно как добровольное убийство части себя.

— Я не знал,— сказал Анник после долгого молчания.— Теперь не буду стремиться к следующей ступени.

— Тебе-то что,— усмехнулся я.— Обычным магам не хватает жизни, чтобы стать архимагом. Ты стал, но я чётко вижу, что дальше шагнуть не успеешь.

— И действительно, ни один волшебник...

— Трое,— горькая улыбка.— Я убил их.

— Почему?!

— Причина та же, что и с Великой Чумой. Я не знаю, что будет с их личностью. Психопат с безграничным магическим могуществом, представляешь себе?

— Но разве несколько архимагов...

— Ты всё ещё не понимаешь. Обычная тенденция развития сохраняется. Усиление памяти, обострение восприятия, лучшее воображение, логические способности и так далее. Ты сможешь справиться с десятком магов первого уровня?

— Естественно, что ты хо... О! Да, с этой точки зрения ты прав. Но убивать всего лишь за стремление стать выше...