Призрачное тело (главы 1-3)

От автора:

Ввиду чрезвычайно долго длящегося рассмотрения работы на фанфиксе, я по просьбам читателей добавляю её сюда. Внимание, название временное, могут быть ошибки, нет выделений (плохо пока разобрался с эти сайтом). Короче говоря, это всё ЧЕРНОВАЯ ВЕРСИЯ. Черновик, если проще.

*Научился выделять тексты здесь. Выделения появляются с четвёртой главы. До этого они будут отсутствовать.

*Все резервы фуриоку неканонные и увеличены примерно раз в десять-двадцать. Это только цифры.

Глава 1

Что такое сон? Многие спорят о нём веками. В древности люди считали, что во сне души покидают тела и уходят странствовать по свету либо перемещаются в чертоги богов... Ныне мы считаем проще: сон — особый режим активности мозга, режим, в котором наше тело отдыхает... И я считал точно также. Но теперь почему-то думаю скорее о том, могли ли быть правы древние. Почему?

Разберёмся по порядку. Заснул, проснулся, гипс... То есть, тело. Чужое. И воспоминания. Тоже чужие. Каково это — попасть без предупреждения, не после какой-либо смерти, но после того, как всего лишь закрыл глаза на подушке? Жутко, наверное. Почему-то все эмоции слегка притупились и сказать точно, основываясь на собственном опыте, я не могу.

Тем не менее, где-то на грани сознания присутствовала тоненькая ниточка связи с прошлым телом. Не представляю, откуда я это знал, но точно был уверен, что эта ниточка была. Гм... А у меня есть некоторая теория.

Оглядев себя, вижу достаточно мелкую тушку ребёнка лет десяти-двенадцати. Если предположить, что я не переместился целиком, но лишь образовал связь между телами, то логичными становятся и ощущение нити, и то, что моя личность подавила личность владельца. Кстати, как его... То есть меня, теперь зовут? Тошайо. "Гений". Какие у меня были, однако, амбициозные родители!

Ощущаемая ниточка всё глубже и глубже уходила в глубины подсознания. Я её практически не ощущал, а вскоре связь исчезла совсем. Разорвалась? Не знаю. Возможно, но очень не хотелось бы. Кстати, я переместился только личностью или ещё и душой? А может, это одно и тоже? И должно ли меня это волновать?

Вообще, неожиданные изменения мною часто принимались философски. Ну вот какая мне в сущности разница, каким комплектом я сюда попал? В любом случае я — это я. Пусть не такой, какой был, но теперь это уже мало важно. Кстати, надо бы разобраться и в воспоминаниях реципиента. А ещё подумать, что с моими эмоциями. Почему я не ощущаю ни страха, ни радости, ни беспокойства или напряжённости.

Тошайо Сейшин, лет... Двенадцать лет. Рано лишился родителей, живёт с больным старшим братом. Впрочем, "больной" — не значит "привязанный к кровати". Мужчина настоящий олимпиец по каким-то показателям. Просто болезнь его несколько не телесная.

Тут надо заметить, что семья у... меня? Да, теперь уже у меня. Так вот, семья была несколько необычной. Жили мы в Японии, но из поколения в поколения занимались не земледелием или, там, кузнечным делом, а кое-чем более интересным, так называемым духовным искусством. Проще говоря, шаманизмом.

Тут надо бы пояснить, что шаманы — люди, способные вовлекать в взаимодействие с собой различных духов, к которым относятся абсолютно все мистические существа любого уровня от призраков до самого сатаны.

Не сказать, что шаманами мы были особенно могущественными, однако брали часто своё отточеным искусством. Резерв фуриоку, энергии, которую шаман вырабатывал и использовал для взаимодействия с духовной сущностью, у нас редко когда превышал тысяч восемь-десять. Обычно же он останавливался на семи с половиной. Это были абсолютно средненькие, даже в чём-то ниже среднего показатели. Также нашему роду не принадлежало никаких духов: слабоваты мы были, чтобы нам присягали на верность мистические сильные сущности, а слабые и бесполезные самим нужны особо не были: корми их ещё... С другой же стороны, как по мне, мы могли бы таким образом, привязываю к себе практически бесполезных духов, хотя бы раскачивать свой резерв постепенно, но оставим пока что подобные мысли.

Что касается болезни брата, то у него было толи какое-то проклятие, толи повреждение энергетической оболочки после схватки с каким-то духом: я точно не знал, мне не рассказывали. Смысл был в том, что парень, коему едва ли двадцать восемь исполнилось, умирал. Жить ему оставалось года два, не дольше. За это время он хотел мне передать как можно больший объём своих знаний и навыков. Японцы... всё для рода, всё для семьи. Ну, оно и логично. Не заводить же ему собственного ребёнка? Кто о мелком заботиться будет после смерти отца? Я? Мне ещё самому забота нужна.

— То? Можно? — постучались внезапно в дверь. Я даже вздрогнул.

— Да! И прекрати называть меня "То"! — фыркнул я, когда человек, заменивший мне родителей, зашёл в комнату гостиничного номера. Ну как, номера? Небольшая клеть. Не то, чтобы у нас не было денег: они были, но брат предпочитал расходовать их очень экономно, пусть и зарабатывал неплохую сумму. Хотел, видимо, мне побольше оставить.

Я грустно вздохнул.

— Хорошо-хорошо! — шутливо поднимает руки вверх. — И как же вас величать, Тошайо-сама? Возможно, по последнему слогу? Йо? — я буквально всем телом вздрогнул внезапно: понял, куда попал. "Йо"! Ну конечно... Клан Асакура. Знакомое название, знакомый род... Ой, хоть бы это было аниме! Хао из манги натуральное чудовище! И, надо сказать честно, хрен я там с ним справлюсь самостоятельно: мне и за сотню лет до его мощи не дорасти! А умирать не хочется...

— Лучше Шай, — мой голос стал слегка хрипловатым.

— Ну хорошо, — треплет меня по волосам. — Пусть будет Шай. Тоже неплохо звучит. Собирайся давай, через десять минут уходим. Перекусим где-нибудь только. Я тут видел раменную недалеко... Или ты хочешь в ресторан? Тут тоже рядышком.

— Рамен! — тут же вскакиваю с кровати.

— Я так и думал, — хохотнул он. На миг его лицо перекосила гримасса мимолётной боли... А может быть и не мимолётной: он очень успешно скрывал своё состояние от меня. Вздыхаю, и быстро, но аккуратно пакую свои вещи во вместительный рюкзак.

Не сказал бы, что мы путешествуем, но, в общем-то, такая трактовка тоже подойдёт. Мы направлялись к одному небольшому поместью, принадлежащему нашей семье. Довольно старому поместью, но это не важно. Брат хотел остаток своей жизни провести там, максимально сосредоточившись на моём обучении шаманизму. Надо сказать, что своё имя я носил не просто так. За шесть лет освоил абсолютно всю школьную программу, пусть из неё и были убраны некоторые специфические предметы вроде иностранного языка, а больший упор был сделан на праве. Таким образом, в принципе, сейчас максимальную пользу можно было извлечь лишь давая мне навыки шаманизма. Этим Рен и желал заняться.

Почему в старом доме чёрте где? Хотя... Киото — это ведь не чёрте где, верно? В общем, там была повышенная концентрация духовного фона. Если постоянно там себя изматывать тренировками, то можно достичь несколько лучших результатов, нежели в других местах. Ну и, конечно, дух-хранитель. Многие шаманы обычно находят себе постоянного спутника-хранителя. С ним взаимодействие происходит на несколько ином уровне. У кого-то хранителей больше одного. В Киото множество духов. Рен надеялся, что я подберу себе хоть кого-то.

— Дайте сразу двойной! — ощерился я улыбкой, несколько выбиваясь из привычного для японца поведения своей активностью и непосредственностью. Впрочем, не сильно выбиваясь, да и ребёнок же в конце концов.

— Конечно, — ответил мне лёгкой улыбкой повар. Вскоре уже протянул большую тарелку, источающую чудесный аромат. — Рамен с говядиной. Двойной. А это ваш, — протягивает порцию Рена. Он лишь потрепал меня по голове, после чего принялся быстро, но очень аккуратно, чёткими действиями поглощать пищу. Он вообще всё делал с максимально возможной скоростью, при которой не падало качество действий. Чувствовал, видно, что жизнь потихоньку уходит. Старался не растрачивать неэффективно самый, пожалуй, ценный для него ресурс — время.

Доел Рен куда раньше меня, принявшись что-то записывать в своём блокноте. Он как раз успел закончить страницу, когда я закончил.

— Спасибо, было вкусно, — снова улыбка в тридцать два зуба, после чего я аккуратно протираю влажной салфеткой руки, вскакивая с места. — Рен?

— Да, идём. Осталось немного.

До Киото мы, как несложно догадаться, пёрли пешком уже почти месяц. Не сильно торопясь, впрочем. Зачем это, если Рену не хватает времени? Чтобы научить меня самостоятельности. Жить одному, добираться до нужного места, даже если почти нет денег, использовать силу шамана в том числе и для бытовых нужд, да банально палатку ставить. Вообще, отнёсся он к моей туристической подготовке достаточно серьёзно, дав ускоренный курс на две недели. Немного? В сочетании с хорошей физической формой — вполне достаточно. Кроме того, в пути я также многому учился. Фактически, стало весьма маловажным, живём ли мы оседло, либо постоянно идём или добираемся на попутках.

Зачем мне такие навыки? Всё просто. Сейчас идёт тысяча девятьсот девяносто восьмой. Затем девяносто девятый — последний день правления нынешнего короля-шамана. А затем Турнир за звание следующего короля в двухтысячном году. Рен боится, что я буду участвовать. И его страхи небезосновательны. Я сам хотел и до вселения. Теперь хочу ещё больше. Турнир — это новые препятствия. Турнир — это развитие моих сил в качестве шамана. В каноне Йо Асакура и его команда, начав слабенькими шаманами вроде меня, стали к его финалу монстрами, способными сносить целые горы. Да, им как минимум серьёзно повезло, но всё же! Я собираюсь наращивать свою силу с максимально возможной скоростью и отдачей. Случиться может всё, что угодно. Да и, честно говоря, есть ещё одна цель.

Не желаю я умирать. Какие-то лет сто в лучшем случае... Это так мало! Могущественные шаманы живут куда дольше, к тому же, вершины духовного искусства способны привести к бессмертию. Если мне придётся ради этого потрудиться, то все усилия будут приложены.

— Что ты делаешь? — обратился ко мне Рен. — Я чувствую колебания Рейку вокруг. Никак не мог понять, в чём причина. Это ведь ты?

— Да, я пытаюсь сконцентрировать Фуриоку (П. А. Рейку — энергия духов, Фуриоку — шаманов). Чтобы привлечь сикигами, — сикигами были слабенькими природными духами, способными вселиться, да обычно и вселяющимися в камни, листья и тому подобный мусор. Они были практически неразумными, фактически, слабенькие сгустки энергии с подобием даже не сознания, но какой-то жалкой капельки разума. Чтобы ими управлять, не требовалось особых навыков. Немного энергии и чуть-чуть когцентрации, плюс, конечно, умение хоть сколько-нибудь управлять своими эмоциями. Несмотря на всё своё скудоумие, сикигами чувствовали эмпатический фон, хоть и не слишком хорошо.

— Хорошо, — кивнул он, больше ничего не сказав. Для него этого было достаточно.

— Сколько нам ещё?

— Не хочешь идти?

— Киото близко, зачем нам идти до него пешком? — пожимаю плечами. — Весь путь мы почти прошли.

— Твоя правда. Сядем на автобус.

Сказано — сделано. Из небольшого городка мы на колёсах добрались до старой столицы Японии, где вышли, тут же отправившись в нужную сторону.

Я с интересом вертел головой, Рен вёл меня в одном ему понятном направлении. Путь до того самого места загял больше двух часов пешего шага. Домик находился на самой окраине города. Мы тоже вышли на краю, но несколько с другой стороны.

Киото, кстати, было весьма красивым местом. Было на что посмотреть... и что ощущать. Действительно, повышенный духовный фон. Я его чувствовал. Рен, видимо, тоже: он то жмурился, то морщился, пусть и едва заметно. Видимо, ему было здесь проще в плане боли от повреждений энергетики, но сама она разрушаться стала чуть быстрее. Весьма неприятно. Эх... Пусть примет его Король Духов в своих чертогах.

Надо сказать, что в этой Японии населения было явно не сто двадцать миллионов человек. Скорее — около восьмидесяти пяти, может быть — девяноста миллионов. Да, все всё равно сидели весьма тесно, однако точно не друг у друга на головах. Это позволяло многим относительно старым семьям, да и просто людям из глубинки или с окраин городов, иметь относительно крупные участки с домом. Не слишком большие, но дворик на две-пять соток вполне мог встретиться.

В доме, куда привёл меня Рен, также имелся внутренний двор. Что-то около трёхсот квадратов, может, чуть больше.

— Нужно будет убраться, — вынес вердикт Рен, когда проверил весь дом. Я в это время распаковывал вещи. — Вода теперь есть, в том числе и горячая. Отдыхай полчаса и иди мыть дом, — я лишь кивнул, зевнув на кровати. Удивительное ощущение: одновременно непривычно, ведь раньше я спал на полу, но в тоже время привычно, ведь в прошлой жизни мое спальное место располагалось несколько выше уровня плинтуса.

Вёдра с водой уже стояли на нижнем этаже, как и тряпки. Вздохнув, взялся за одну и намочил.

— Используй Фуриоку, — киваю.

Мы древний род, но шаманны по объёму энергии хорошо если выше среднего. В основном даже чуть ниже средней планки находимся. А это значит что? Что у нас есть нечто иное. Больше сорока поколений предков, практиковавших духовное искусство, не могли не наработать хоть пяток семейных секретов. И они наработали. Не супер-пупер приёмы, но особые методы обучения и управления силой. В том числе и стихийные методы, которым меня обучал брат. В бою они с нашими резервами сил малополезны, но это всякие сирые и убогие используют свои силы лишь для битвы. Шаман — это нечто большее, нежели простой боец. Разумеется, есть воины-шаманы, которых я уважаю. Это люди, всецело посвятившие себя одной из граней духовного искусства, но в том-то и дело, что большинство бойцов далеко не воины, а просто неспособные применять для иных целей свои силы. Обычно это кто-то молодой, только что обретший духовные возможности. Старые семьи так или иначе учатся взаимодействовать с миром вокруг иными способами.

Прикрыв глаза, я сконцентрировал своё Фуриоку в банальной воде, которая пропитала тряпку и сейчас обильно лилась на пол, опускаюсь на корточки и напрягаю разум. Именно напрягаю: подчинить воду не так-то просто. Она словно желе: всё время извивается и норовит просочиться сквозь тиски, которыми её удерживают. Пятно воды расползлось по полу, но вдруг начало шевелиться. В полутрансе я стал елозить по полу тряпкой, больше заставляя воду стирать пыль. Вскоре пятно, которым я управлял, стало грязно-коричневым. Сконцентрировавшись, заставил воду впитаться в тряпку. Выйдя на крыльцо — выжал.

— Шай? — о! Всё-таки стал звать по-новому!

— Ась?

— Тряпка для пыли и для меня.

Секунду постояв отрешённо, я покраснел, осознав услышаное. Ну да: зачем это я вообще пользуюсь тряпкой, если всю работу делаю с помощью воды? Разумеется, тряпками Рен хотел лишь протереть наиболее неудачные места. Скажем, нижнюю грань полок. Всё-таки удерживать воду в воздухе или на потолке куда как сложнее, чем заставлять елозить по полу. Что касается его "для меня", то ему, конечно, тяжеловато использовать такой метод с такими повреждениями, поэтому духовное искусство он практикует достаточно редко: тряпка ему куда как более удобный инструмент в данном случае, нежели Фуриоку.