Проект
Вот что опять такое? Что меня разбудило? Ведь только заснул... в моем возрасте засыпать тяжело. Выспаться — проблема. А тут кто то свет включил. Да ярко как... не, это не люстра. Это солнце. Что оно делает в моей спальне? Разве уже день и крышу сдуло ветром? Мою крышу и 4 этажа надо мной? Бред. Глаза слезятся от слишком яркого света. Ни черта не видно. Ладно. Полежу. Отдохну. Привыкну. Есть время подумать спокойно. Пока опять не наступила эта боль, к которой я так долго пытался привыкнуть. К боли нельзя привыкнуть. Она мешает думать и действовать. Сильно мешает. К стати, где она? Я не чувствую боли. В туалет не хочу, пить не хочу. Есть тоже. Хотя, аппетит — не показатель. Он уже давно на пенсии. Так же как и я. Я вообще ничего не хочу. Даже думать. А размышляю сейчас чисто по привычке. Давно живу. Привык думать. Наверно по этому — так долго прожил. Все время что то делал и напрягал мозг. А теперь — умер. Это все объясняет. И свет и тишину и отсутствие боли и потребностей. И это неплохо. А то — действительно зажился я на этом свете. Или уже на том? Неважно. Завещание я уже лет 15 как написал. Дети — сами старики. Да и пенсионный фонд вздохнет с облегчением.
Ну хватит лирики. Я мыслю — значит существую. Зачем интересно? Не мог умереть как нормальный атеист? Просто выключили свет и больше никто ни о чем не беспокоится. Все у меня не как у людей. Как бы этот свет выключить? А то глаза слезятся. Не проморгаешься. Стоп. Какие еще глаза слезятся? Мертвые не потеют. И не плачут. Это любой дурак знает. Даже я. Что то не так.
Руки вроде на месте. Я их чувствую. Только плохо. Как не родные. Ноги вроде тоже где то присутствуют. Пальцы двигаются. Голова поворачивается. На мне какая то одежда. Не разберу. Чувствительность у пальцев совсем никакая. Может руки затекли? Ну да... и ноги тоже. И в уши чего то напихали... никаких звуков. Подо мной что то твердое. И ровное. Температура не определяется. Если ничем не двигать, то кажется, что тела у меня нет и я в раю. Или не совсем в раю. Но если подвигать руками, то сразу выясняется, что тело у меня есть, только оно какое то уж слишком слабое и нечувствительное. Может мне операцию какую нибудь сделали? На позвоночнике. И я сейчас от наркоза отхожу? И на щит жесткий положили. Что б позвоночник не тревожить. Только вот солнце зачем включили?
Может я все таки умер? И загораю сейчас на облаке. А тело чувствую чисто по привычке. Фантомные боли типа. Только вот облако слишком уж твердое. Может потому, что тело совсем уж невесомое? По сравнению с облаком. Тогда почему им так тяжело двигать? С непривычки? И мысли стали двигаться как то совсем тяжело. Через силу. 5 минут подумал и уже устал? 100 лет без малого такого не было. Только в грудничковом возрасте. Только вот думал я тогда не словами а непонятно чем. Но некоторые свои мысли я помню до сих пор. Но только первые. Первой мыслью была досада, что надоевший квест придется теперь выполнять заново а второй мне почему то позарез необходимо было увидеть свои руки. Зачем мне это надо было я до сих пор не очень понимаю. С условием того, что в те времена я вообще ничего видеть был не способен. Только размытые пятна и не факт, что цветные. Просто потому, что глаза еще не доросли до рабочего размера и навестись на резкость было не судьба. Я мало кому об этом рассказывал. Не обязательно было всем об этом знать. Что б за дурачка не приняли и на всякий случай. Что то совсем уж тяжело думается. Как бы отдохнуть от мыслей? Свет погас. '1'
Опять свет. Отдохнул? Вроде как. Мысли не приходится бульдозером тянуть. Даже полегче, чем в прошлое пробуждение. Настало время составить план. Или покурить его? Не важно. Нужна информация. Слуха нет, нюха нет, на ощупь ничего не определяется. Остаются глаза забитые светом. Этого добра навалом. Придется открывать глаза и привыкать к свету. Потом — рассматривать руки. Все как тогда...
Как же тяжело к свету привыкать... свет можно закрыть руками! Точно. Хорошо быть гением.
Гением быть хорошо. Еще бы знать, где носит твои руки. Или, хотя бы , видеть. После попадания пальцем в глаз, я примерно понял, в каком положении мои руки. Чувствительность тела все таки есть. Хоть и слабая. Руки постарался держать поближе к лицу, но на расстоянии. Попробовал приоткрыть глаза. Даже на это понадобились усилия. Худо-бедно проморгался.
Ну что я скажу... зрение плохо, но работает. Сильная близорукость. Окно резкости небольшим пятном по оптической оси. Все как в детстве. Года в 3. Только вот руки не трехлетнего ребенка, а пацана постарше. Лет 8 -10. А точно пацана? Надо будет выяснить. На руках рукава из какой то дрянной мешковины. Над руками небо, вроде нормального голубого цвета. В небе светило (вроде не солнце), по ощущениям, больше и голубее обычного. Наверное не до конца настроенное зрение. Ну ладно хоть так. Значит — я восьмилетний больной ребенок с нарушенным зрением, которого одели в какую то мешковину и выбросили на улицу.
Есть еще вариант, что меня наконец то догнал старческий маразм или наркотическая дурь или еще какая нибудь фигня с галлюцинациями. Ну или как у классиков: я — овощ, который съело жвачное животное, желудочный сок которого вызывает удивительно правдоподобные глюки. Вариантов, по сути, всего два. Реальность или глюки? В таких случаях рекомендуют ставить на реальность, хотя, глюки — правдоподобнее. Надо подтверждать или опровергать. Начну, пожалуй, с попыток что нибудь рассмотреть, коли уж другие чувства не работают. В небе ничего нового нет. Буду переворачиваться и смотреть вниз.
Перевернуться получилось почти без проблем. Сначала, по привычке, я ожидал, что мне стрельнет в поясницу. Уже сморщился от предвкушения. А тут бац. И никакой боли. Ну да. Что это я. Если я прав, то больно мне будет еще лет через 60. соблазнительно. Уселся на попу и стал наводить резкость методом сгибания и разгибания спины. Оказалось, что сижу я на гладко отполированном серо-розовом камне неизвестных размеров и толщины. Ноги у меня босые, худые, пацанские. Таки да. Пацан. Из одежды штаны и рубаха самого простого покроя из мешковины. Никогда таких шмоток не видел. Вроде больше и ничего. 1-0 в пользу реальности. Будь это глюк — шмотки могли бы приглючиться и поприличней.
Просто сидеть быстро надоело. Пошел, вернее, пополз изучать окрестности. Вокруг меня, кроме камня, были еще какие то серо— расплывчатые предметы. Первым же 'предметом' оказался мальчишка — китайчёнок лет 9-10 в такой же хламиде, как и меня. Оказывается я прикинут по местной моде и выбросили позагорать не только меня. Вот только почему китайчёнок? Может бурят какой нибудь. Я и раньше их не различал. Мальчишка лежал на спине, слегка улыбаясь с закрытыми глазами. Бурных эмоций не проявлял, радостно приветствовать меня и что то объяснять тоже не торопился. Да и вообще, с признаками жизни у него было как то не очень. Он живой вообще? Хотел взять его за руку. А вот фигушки! Разбежался... между моей рукой и его встала какая то невидимая преграда, которая не давала приблизится к нему ближе чем на 5 сантиметров. Не только к руке. К плечу, голове и всему остальному прикоснуться тоже не получилось. Это меня озадачило. Таких реальностей не бывает. Реальность — глюк ничья 1:1.
Придется воздействовать вербально. Орать я с детства не любил, но тут других вариантов не видно. Если он такой же овощ как и я, то можно и не орать. Без толку. Приближаю морду лица к его уху и ору как могу : 'привет!!'. Не смотря на оригинальность приветствия — реакции ноль. Да и сам я почти не услышал собственный крик. Хуже чем в старости. Но хоть что то есть. Лучше чем ничего. И тут ко мне подкрались смутные подозрения. Я сел на попу, что бы дать отдохнуть 'уставшим' от ползаний рукам и начал орать всякую ересь включая похабную. Смутные подозрения начали подходить все ближе, пока не собрались в одну большую, мерзкую и ехидно ухмыляющуюся уверенность. Эта уверенность наглядно объяснила мне, что , если я хочу сказать что нибудь членораздельное, то мне придется долго и нудно тренироваться ну или переустановить звуковой драйвер. Мой рот сейчас был просто не способен произносить нужные мне звуки. Похоже от идеи весело перетереть с пацанами последние новости придется пока отказаться.
Никаких умных идей у меня больше не возникло. Мог бы и не морщить лоб от усилий придумать более другие методы коммуникации. Разве что СМС отправить прямо в мозг. Тоже не вариант. Пополз я обследовать необследованные участки мира. То бишь дальше.
Дальше мне попался негритенок, в таком же модном для этой местности, прикиде. Через этого ребенка солнечной Африки пришлось перелазить. По обоим сторонам от него лежали еще какие то овощи а обползать его мне было лень. Да и направления мне нужно было придерживаться одного. Хотелось все таки узнать: есть ли у этого камня край и есть ли жизнь за камнем, а не ползать по камню кругами. Перелезать было не сложно. Та сила, которая не давала мне прикоснуться к детишкам, уверенно держала моё тщедушное тельце прямо над ними. О том, что бы встать и пойти я даже не мечтал. Слабоват пока. По пути я пытался рассмотреть все, что могло быть достойным внимания, для чего совал свое лицо даже в места, не совсем уместные. Выяснилось, что на камень выбросили не только пацанов разных национальностей, но и девчонок такого же видового разнообразия. Примерный возраст был у всех одинаковым, упитанность — весьма скромная, форма одежды — уныло однообразная. Девчонки были размерами побольше и поугловатее. Видать особенности взросления полов тут были стандартными. Так я и изучал, что мог, пока позорно не отрубился в процессе форсирования очередной преграды в виде особо нескладной длинной девчонки. '2'
Когда меня отпустило, я с удивлением обнаружил, что та деваха, над которой я бессовестно нависал, можно сказать — лежал, возмущенно лупает на меня глазами и пытается вербально возмущаться. Отодвинувшись от нее, так что бы видеть не только левый глаз но и лицо целиком, я перестал загораживать ее глаза от солнца, что сразу же привело к закрытию глаз и недовольной гримасе на ее лице. Сел на пятую точку и загородил ее глаза от солнца ладошкой, что бы дать ей привыкнуть к свету. Держа руку на весу, я совсем уж собрался подумать над происшедшем, но меня отвлекло еще одно событие. В кончиках пальцев ног зародилась теплая дрожь, которая прокатилась по всему телу и закончилась в макушке и пальцах рук. Небольшая тошнота и головокружение заставили на минуту закрыть глаза. Когда все закончилось, я открыл глаза. Видимо в моем новом теле произошли некоторые изменения. '3'
Изменения были вызваны скорее всего отключкой или волной непонятно чего, прокатившейся по телу, ну или и того и другого. Но суть в другом. Я стал сильнее, лучше видеть (пятно резкого изображения увеличилось, близорукость стала менее очевидной) и, даже, смог услышать возмущение моей новой подруги непонятно чем. Смысл прочувствованной речи я так и не смог понять. Деваха обладала дикцией ни разу не лучше чем у меня. Свою мысль она пыталась донести не только словами, но и жестами, однако, мысль понятнее не становилась.
Минут 10 мы орали и дрыгали конечностями, пытаясь понять друг друга, пока я не понял, что она меня не слышит и плохо видит. Тогда я попытался поднести ее руку к ее же глазам, как бы намекая, что обстоятельства ее существования слегка изменились. Но правила обнимашек не изменились и состояли из одного пункта: — никаких обнимашек. Короче, прикоснуться я до нее опять не смог, что заставило меня опять призадуматься. Как же мне с ней общаться?
Остался только 1 доступный вариант. Я перелез через нее, сел на попу, загородил ее голову от солнца, поднес к ее глазам свои руки и начал изображать свою мысль комбинациями пальцев. Получалось откровенно плохо. Да и мыслей особенно то не было. Вот что я мог ей сказать? Что я не знаю, с какой целью и как тут оказался, что это за местность и что с моим телом? По сути, я вообще ничего не знаю, но хочу все знать, для чего не собираюсь просидеть на этом камне всю жизнь. Нужно изучать мир, не смотря на то, что он не очень то и изучается. Для чего я собираюсь отправится в поход в неведомые дали и хочу пригласить ее с собой, чисто что б мне было не скучно.
Не уверен, что она поняла хоть что то, но мои мельтешения своими клешнями перед ее лицом не давали ей плюнуть в непонятного и наглого пацана и отойти в нирвану. Некоторых жестов она даже пугалась, вероятно, еще не зная, что я не могу не только ее ударить но и, хотя бы, дотронуться. Часа через полтора мне окончательно надоело такое общение. Результатов было ноль. Единственным результатом стало то, что она отвернулась от меня, повернувшись на бок. Еще у меня устали руки и плечи. Впервые в этом мире я почувствовал боль в мышцах, хотя и очень отстраненную. Как после хорошей дозы морфия. Однако это чувство меня порадовало тем, что тело хоть медленно, но приходит в норму, что повышало мой интерес к дальнейшим телодвижениям. '4'
Отдохнув и мысленно помахав этой бестолковой дылде ручкой, я отправился в дальнейшее путешествие. Радовало то, что теперь не обязательно было совать свою морду к интересующему предмету, что бы рассмотреть его. Интересного ничего не было, не считая рассового разнообразия встречающихся на пути препятствий. Примерно тел через 20 я достиг первого результата своего путешествия, а именно, края камня.
Сидя по турецки я разглядывал дно обрыва. Разглядывать получалось плохо, не смотря на то что глубина этого обрыва была около метра. Прямо подо мной я рассмотрел несколько камней, чахлую растительность и, собственно, все. Никаких матрасов и батутов для мягкого приземления не наблюдалось. Слезть так, что бы ничего себе не повредить — было проблематично. Рассматривал мысленно различные варианты 'эпического штурма' преграды и ничего приемлемого не находил. А потом вдруг подумал: а какого корнеплода собственно? Я ж теперь не старикашка древний. Я — вполне себе мелкий пацан. А пацаны ничего не боятся. Особенно прыгать с высоты. Ну и сиганул как попало. '5'
Ну да. Испытал пару неприятных минут от встречи коленки с камнем. Заодно и детство вспомнил. Нормальные пацаны (да и всякие там девчонки, если они вообще могут быть нормальными) всегда при себе имеют пару синяков и царапин. Так что теперь я могу себя считать правильным пацаном, готовым к дальнейшим подвигам. Подвиги, по видимости, придется в положении сидя или на карачках. Ну да. Поза не самая героическая и пафосная, но на меня никто не смотрит, по этому — можно. Подо мной обнаружился мелкий и средний гравий и некрупная растительность, не идентифицируемой видовой принадлежности. Поползав немного рядом с камнем я порвал штаны на больной коленке, сломал ноготь на ноге и загнал занозу под мизинец левой руки. Обдумав сложившееся положение, я пришел к выводу о том, что такие позы не только несолидные но и не практичные.
А какие, собственно, есть варианты? Или коленки сдирать, или ходить учится. Других вариантов не видно. Получится у меня встать? Попробовать можно. Вот и камешек подставил свой гладкий бочек в качестве подпорки. И руками можно до края дотянуться и помочь себе встать. Что тут думать? Прыгать надо...
