В Звёзды я попал в конце сентября. Помню, числах в двадцатых ещё играл на танцах, а в конце месяца в кабаке лабал, на замене. Семь лет музыкалки, по классу гитары, нет-нет, да и позволяли сводить концы с концами в моём скудном бюджете. На зарплату сотрудника НИИ, в сто двадцать рублей, не пошикуешь. До консерватории дело не дошло, меня тянуло на другую музыку, а музыкальное училище я посчитал для себя потерей времени. Заниматься репетиторством, обучая малолетних оболтусов у меня призвания не было, собственно, как и желания. Люди, побывавшие на сцене, сродни адреналиновым маньякам. Объяснить подобное ощущение так же сложно, как желание пилота летать. Солидная база музыкальной грамоты и приличная техника игры вознесли меня в негласный список лучших гитаристов города. Самое забавное, что те, кто рассуждал о достоинствах того или иного музыканта, сами знали пару — тройку простейших аккордов, но при этом считали себя будущими звёздами эстрады.

Что-то я отвлекся. Не туда понесло. В тот день пятница была, а мы как раз на танцах отыграли. Время не то чтобы очень позднее было, но вся группа успела разбежаться, да и я уже гитару в футляр укладывал. И вот заваливают в нашу кондейку, где мы порой чаи гоняли эти два разъ.... нехороших человека, которые Роберт и Коля Завадский. Почему нехорошие? Да потому что я их год не видел-не слышал, а они даже позвонить не соизволили. Вернее, позвонить-то они позвонили в тот день. Моей жене. Иначе откуда бы они узнали где меня искать в пятницу. И вот, значит, заходят эти двое и улыбаются, как будто не целый год где-то шаландались, а только что из кондейки покурить вышли и обратно зашли. Я, конечно же, к ним здороваться-обниматься, а они руками меня тормозят, а Коля говорит:

-Подожди, друган, мы не пустые — у каждого за пазухой по пузырю — не дай Бог упадет, — И с этими словами выставляют оба по пол-литра коньяка на на столик.

-Ни фига ж себе, вы аристократы,— говорю я им.— А попроще нельзя быть? Простого портвешка не судьба была купить? Ну, ведь, знаете, что не люблю я эту гадость.

-Извини, братан,— вмешался Роберт,— но портвейна не было, а чернила брать не стали. Ну, не беленькую же было брать?

-Да, ладно,— отвечаю,— закуски все равно нету. А ты,Колян, я знаю на юге летом ошивался— там чтоли на коньяк заработал?

-На закуску мы пару плиток шоколада захватили,— говорит Коля,— а на юге я просто с семьей отдыхал. Давай стаканы, да поливай— взря чтоли через вашу вахтершу пробирались с этой тарой?

Выпили по пол-стакана, пожевали шоколаду, а меня любопытство разбирает:

-Это откуда же у тебя деньги-то на юге отдыхать, да еще с семьей? Думаешь, я не знаю, что от хачика из кабака ушел, да еще и Роберта прицепом захватил? Это, ты мне год не звонил, а я с твоими как раз летом то и разговаривал по телефону — не говорили разве?

-Неа, не говорили. Может забыли, да я и вижу то своих редко, а теперь я так думаю еще реже видеть буду. А, ведь, мы к тебе с предложением пришли...

Я чуть не упал — хорошо, что сидел:

-Это, какое-такое, у вас,питерская гопота, ко мне предложение?

-Эх, Вован, а я ведь теперь музыкальный руководитель ВИА. Пойдешь ко мне в группу?

Все таки хорошо, что я сидел:

-Колян,— говорю,— выпили то всего по сто, а ты мне сказки какие-то про группу рассказываешь.

-Ну хорошо,наливай еще по сто, а я тебе сейчас расскажу, как лето провел. Если что-то упущу Роберт добавит. Слушай.

И он рассказал...Рассказал,как пацан его дочку спас в Питере от насильника, а сам за это перо словил. Рассказал, как он этого пацана около РОВД выжидал, чтобы поблагодарить за ребенка и от него же с его другом сначала в печень, а потом в лоб получил. Рассказал из-за чего кипешь в ресторане, где он лабал, произошел. Как они с Робертом песни записывали на даче и то что сейчас одну из них Пьеха поет, а другую Боярский. Рассказал о поездке в Сочи и концерте перед генералами. Ну и поведал о тех перспективах, которые теперь перед ними открылись благодаря знакомству с парнем и генералами.

Перспективы, должен сказать, были не намного положе Гималаев.

Во-первых и самое главное был разговор, о том, что ВИА будет каким-то образом к МВД относится, а не при какой-то филармонии состоять. А это значит, что вопрос с обеспечением репетиционной базой и музыкальными инструментами будет решен на достойном уровне.

Во-вторых, как уже сказал Коля — он худрук, а вот директором был Григорий Клаймич. Это обстоятельство меня поначалу несколько удивило. Как так — уйти от Пьехи, когда она всеми любима, в неизвестную группу? Хотя рыба ищет где глубже, а человек... Если так поступил довольно-таки известный в музыкальных кругах специалист — значит выгоду ощущает существенную.

В-третьих, из-за покровительства милицейских генералов была реальная возможность приблизиться к верхушке эстрадного Олимпа практически сразу, а не толкаться в очереди на эту гору среди самодеятельных и полупрофессиональных групп.

В-четвертых, очень велика возможность гастролей за рубежом, причем не только в странах соцлагеря, но и в капиталистическом мире. Я разве против?Всеми конечностями тела — ЗА! Тем более никаких препонов к таким гастролям в моей биографии не было — не участвовал, не состоял, член ВЛКСМ, родственников за рубежом нету и они во время Войны в плену не бывали. Да и не еврей ни разу.

Ну и напоследок Коля рассказал о пацане, который спас его Сашу. Поведал о том, что песни, которые он сочиняет очень разнообразны — тексты словно разные люди пишут. Рассказал, что и музыку он тоже сам сочиняет. Правда, как он это делает не вполне понятно, так как ни на одном инструменте не играет.

Закончилась моя "вербовка" тем, что я клятвенно пообещал Коле и Роберту хорошо подумать над предложением работать в группе, а они в свою очередь пообещали мне заранее сообщить о времени и месте первого организационного собрания.

* * *

В субботу, начиная с утра я думал. Прежде всего я думал о том, как преподнести все моей супруге, но оказалось, что она во время вчерашнего звонка Завадского все у него успела выпытать — так что, она знала о группе ненамного меньше, чем я.

-Вов,— сказала любимая,— мы с тобой не один год вместе, и я прекрасно знаю, что ты мечтаешь о сцене, а не о листе ватмана на своем кульмане в институте. Переговори еще раз с Колей и Робертом, убедись, что вчерашнее предложение было не пьяный трёп твоих друзей, а вполне конкретный разговор. И если всё окажется очень серьезно, то смело пиши на работе заявление на увольнение по собственному. Я, наверное, выгляжу дурой, говоря тебе это, но ты будешь еще большим дураком, если не попытаешься воспользоваться предложением приятеля.

Говорят — послушай женщину, и сделай наоборот. Совсем не про этот случай говорят, и действовать я наоборот тоже не собирался. За некоторым исключением — я не стал сам искать Завадского, чтобы выяснять о серьезности его предложения. Я знал, что они остановились в "России"— и Коля, и Роберт, и Клаймич, и Витя Селезнев (фамилию парня я знал, а имя узнал при разговоре с приятелями). Мне не составляла труда подъехать к гостинице, и найти не то что Завадского, но и Григория Давыдовича. Вот только, как выглядело бы со стороны моё такое рвение? Не успели предложить работу, а уже прибежал устраиваться? Вот и решил — пусть сами меня еще раз найдут, если я действительно понадобился. Прятаться не собирался, но и сам встречи искать не стал.

Вечером отыграл в ДК очередной раз на танцах с ребятами и предупредил, что им в скором времени придется искать гитариста мне на смену. К этому сообщению все отнеслись вполне спокойно и с пониманием — все мы уже не единожды уходили-приходили в эту и другие группы — это нормально, так бывает. Попросили только предупредить хотя бы за пару дней, до того момента как понадобится новый гитарист. Я, конечно же, пообещал, добавив, что скорее всего замена понадобится недели через две.

* * *

С началом следующей недели я начал решать вопрос с увольнением на работе. Вернее начался он и закончился моим разговором с начальником отдела. Отношения у нас с ним были хорошие и он сказал следующее: "Володя,парень ты хороший, работник ответственный, но просить тебя одуматься не буду — сам знаешь, что наш институт не то место, где можно сделать карьеру и добиться каких-то высот. Я знаю, что у тебя отпуск очередной со следующей недели, так что сейчас иди к кадровичке, пиши заявление на отпуск с завтрашнего дня с последующим увольнением — я сейчас позвоню ей, предупрежу, что в курсе. Куда уходить-то собрался? Не скажешь? Ну да ладно. Счастливо тебе."

Вот ведь как удачно все сложилось. Думал, что придется две недели отрабатывать, а тут и отпуск во время оказался и начальник нормальный.

Вот так я и оказался свободным человеком. Относительно, конечно — позвонили ребята знакомые, попросили в одном ресторане гитариста подменить, пока у него какие-то бытовые проблемы не решаться. Помог — поиграл и попел в ресторане несколько вечеров — не первый раз, ничего нового, да и деньги почему то лишние не бывают.

* * *

И вот в пятницу вечером, после очередных танцев в ДК появился мой ленинградский приятель Коля. И в этот раз разговор у нас был уже трезвый и конкретный.

-Володь,— начал он,— ты что решил с моим предложением по поводу работы со мной и Робертом? Согласен?

-Согласен,— ответил я,— только объясни все, что я должен знать о составе, о приписке, о распорядках и как все это будет выглядеть.

-Логичная просьба. Тогда слушай, как все будет. Во-первых, все мы будем работниками МВД. Заметь-не сотрудники, а работники — это разные вещи. Мы не служивые будем с их постоянными заморочками, а просто рабочие, но с какими то министерскими льготами — я сам точно всего этого не знаю — потом конкретнее уточним. Принимают нас на работу согласно составленному штатному расписанию, только ставки будут не как в филармониях или как у тебя в ДК, а существенно выше .Это для того, чтобы тебя не потянуло от недостатка денег в кабаках лабать и ты в результате такой деятельности в какую-нибудь историю не вляпался, наподобие той, которая у меня в Ленинграде произошла — ну, ты понял о чем я. Если, какая из групп тебя позовет на сессионную запись — это не возбраняется, ты не маленький — сам знаешь с кем стоит писаться ,а кого стороной обходить — надо думать, что не подведешь. Только все это делаешь с согласия директора и в свободное от работы время, которого я думаю будет не так уж и много. Местом нашего пристанища будет Музыкальная студия МВД — бывшая художественная школа милиции на Селезневской. Рядом старинный особняк сейчас под Музей МВД реставрируют, так милицейские шишки оттуда бригаду ремонтников в нашу студию перекинули, потому что бывшие хозяева-художники оставили напоследок художественный погром. На днях должны привезти студию, вроде как заподногерманскую, точно не скажу, но то что не восточно-европейскую это я знаю — Клаймич с милицейским генералом ругался по этому поводу. Из аппарата у меня на клавишах Пропет Пятый, аппарат новый и я даже боюсь у Клаймича спрашивать где он его добыл и сколько он стоит. Вместе со студией везут Роберту ударную установку — думаю, что Ямаху. Гитары, комбики, шнуры, пульт — все новое будет, естественно не советское.

В целом Колино предложение меня устраивало, а подробности я решил у самого Клаймича при встрече уточнить — так или иначе разговор предстоял серьезный — это не на свадьбе похалтурить на свой карман — это работа. А разговор этот состоялся в начале октября по-моему. Накануне мне позвонил Коля и велел приходить к обеду на Селезневскую, чтобы поговорить об участии в группе. Попросил на всякий случай захватить гитару и что эту просьбу объяснит при встрече. Странная какая-то просьба — подумал я — ладно еще комбик не попросил с собой захватить .Приехал я в назначенное время по адресу, а около центрального входа ЗиЛ бортовой стоит и с него какой-то письменный стол сгружают и занимаются этим Роберт и Коля, дверь входную, чтобы не закрылась мужик лет 35 им держит, а увидев меня сказал:

-Судя по гитаре, которая у тебя за плечами, ты Володя! Очень приятно. Я Григорий Давыдович. Володя, подержи вторую дверь, а то эти горе-грузчики стол до вечера заносить будут, а потом мы с тобой поговорим.

Вот так я познакомился с Клаймичем и попал на переселение группы с Дома Культуры МВД в Музыкальную Студию МВД.

-Володя,— сказал мне Григорий Давыдович,— это я попросил, передать Коле, чтобы ты захватил с собой гитару. Сам видишь-у нас тут переезд небольшой, и если комбик мы не потеряли, то о нормальной гитаре я этого сказать не могу. А послушать тебя я бы очень хотел. Доставишь удовольствие?

-Почему бы и нет,— ответил я,— покажите где комбик и скажите, что желаете услышать.

-Аппарат стоит в том зале, который планируется отвести по репетиционную,— сказал Клаймич.— Пройдем?

-Конечно,— согласился я.

Ну я и устроил им концерт по заявкам. Им-это Клаймичу, Роберту и Коле. Правда, потом еще три девушки присоединились — как я понял вокалистки будущей группы. Начал со с поппури, а закончил Полетом шмеля Корсакова под ритм в 200 ударов в минуту. Вроде как прониклись.

Первым от моего выступления отошел Клаймич:

-Товарищи, разрешите вам представить нашего нового гитариста, Володю. Володя — перед тобой пока еще не полный состав ВИА Красные Звезды.Вливаться в коллектив будешь чуть позже — пойдем, поговорим — есть о чем,— и пошел в сторону двери зала.

Я сделал, стоявшим пятерым участникам "коллектива" в шутку книксен и отсоединив шнурок комбика от гитары, с ней на ремне пошел за Клаймичем. Далеко нам идти не пришлось, так как соседняя комната, оказавшаяся каким-то кабинетом была пустой, за исключением большого коричневого сейфа, письменного стола, который разгружали Роберт с Колей и пару мягких стульев видавших видимо всякое. Поставив их по разные стороны стола и взгромоздившись на них мы начали наш с Григорием Давыдовичем разговор. Вернее, в основном говорил, Клаймич, а я либо кивал, либо отвечал на его вопросы.

-Володя,— начал он,— не буду врать-твое своеобразное выступление мне понравилось. Понравилась твоя манера непренужденно и в тоже время просто и хорошо играть даже перед такой маленькой аудиторией. Как говорил один из моих преподавателей — если артист может выложится для одного зрителя, для сотен зрителей он выложится в сто раз мощнее. Думаю, что он говорил про таких как ты. По-крайней мере такое у меня сложилось впечатление о тебе и надеюсь,что я не ошибаюсь. Ладно, это все лирика — давай о земном. Как ты, наверное, знаешь мы относимся к МВД, но это не значит, что завтра ты оденешь форму с погонами — к службе мы никакого отношения не имеем — мы вольнонаемные работники, каких не очень то и мало в милиции. Скажу о зарплате — пока нам персонально не пересчитали тарифы — этим вопросом займутся в ближайшее время, поэтому пока действуют такие же ставки, как и в филармониях по Союзу, но это пока. Более того, каждому из будущих артистов я до того момента, пока нам не пересчитали ставки, лично заплачу столько же, сколько будет насчитано в расчетке. Делаю я это для того, чтобы ты и другие музыканты не думали о деньгах, и вас не тянуло налево в кабаках лабать .Еще раз повторяю — такое мое вливание в вашу зарплату временное, до тех пор пока не встанем на ноги и не начнем получать нормальные деньги. Сразу скажу,что чёсов по стране не предусматривается, как и левых концертов — сам понимаешь — наше начальство МВД — этим все сказано. А вот за рубежом активные гастроли очень даже возможны. У тебя как с анкетой на загранпаспорт? Проблем не будет? Еще один момент — учую перед концертом запашок -отстраню от концерта. Сам выйду на сцену, сыграю на чем угодно, спою что хочешь, но концерт сорвать не позволю, и позорить коллектив не дам. На следующий день выгоню с волчьим билетом — на похоранах не возьмут играть. Страшно?— вдруг оторвал взгляд от окна, в которое смотрел во время своего монолога Клаймич, и с улыбкой посмотрел на меня.

123 ... 8910

↓ Содержание ↓