Я отступал всё дальше и дальше, к темнеющей громаде леса, сжимая в окоченевшей, липкой от крови и грязи ладони рукоять ножа. В сгустившихся сумерках ища хоть какое-то укрытие от тех, чьи злые, полные ненависти голоса раздавались всё ближе и ближе.

Они не отпустят, они не простят, пришло понимание. Этим — серым балахонам, во что бы то ни стало надо найти меня, выместить свою злость, отыграться за убитого товарища и не важно, что я только защищался, как умел, как знал, прекрасно понимая, что за мной, в тот момент, женщины и дети.

Услышав отзвуки голосов сбоку, я остановился. "Не успеваю", — подумал с какой-то отстранённостью. Они всё-таки вычислили меня и заходили с двух сторон, готовясь замкнуть кольцо. "Не уйти", — опустившись на колено у одной из палаток, впопыхах брошенной здесь хозяевами, как впрочем и тысяч других оставшихся на этом поле, меж которых рыскали мои преследователи, оторвал, напрягшись, кусок ткани. Отбросив длинные волосы со лба, повязал импровизированную бандану. Вторым куском, как мог протёр ладони и нож. Будет неприятно, если он вдруг выскользнет в самый неподходящий момент. Смертельно неприятно.

- Он где-то здесь, — резкий, визгливый и опасно близкий голос заставил меня поморщиться.

- Ищите, эта тварь убила Игнатуса!

- Мерлин, он же зарезал его как свинью.

- Заткнись и ищи, я отрежу ему голову, а из черепа сделаю вазу!

- Морана будет рада...

- Что ты сказал?

- Ничего.

Я лежал, вжимаясь в вязкую жижу, слушая как переругиваются приближающиеся враги. В темноте, в грязи, прикрытый каким-то мусором, если бы не это обнаружение жизни, я бы дождался, когда они пройдут мимо меня и ушёл бы в другом направлении. Но магия, чёртова магия, от которой, будь ты хоть мастером маскировки, не скрыться.

- Где-то здесь. Он где-то здесь.

Я видел тёмный силуэт, водящий палочкой, на конце которой светился яркий огонёк. Его взгляд уже пробегал по тому месту, где сейчас лежу я. Но, если не знать как искать, в неверном свете Люмоса, меня не различить. Вот она, первая цель.

А рядом ещё один в балахоне, и ещё один, не слишком близко, но и не далеко. А всего их здесь с десяток наберётся, моих активных преследователей, растянувшихся неровной цепью.

Вот только в дождь и в темноте их Люмосы больше ослепляют самих, сужая и так небольшое поле зрения, делая темноту на расстоянии трёх-четырёх метров ещё гуще.

Пора. Рывок пожирателю за спину, из-под руки резкий шлепок по челюсти, заставляющий её сомкнуться, не давая вскрикнуть, и удар ножом, слева, под рёбра. Нажать и повернуть, всё, этот не жилец.

Отпустив заваливающееся тело, соскальзываю, распластываясь, вбок, туда, в грязь, отползая назад, лицом к врагу, как учили, по-змеиному изгибаясь.

- Тони?! - кто-то увидел падающее тело.

- Чёрт, Тони! А-а-а-а! Секо! Секо! Бомбарда!

Невидимые лезвия вспороли палатки в стороне, совсем не там, куда отполз я, а взрыв буквально разметал их.

- Идиот! Ты чуть меня не зацепил!

- Он убил Тони!

- Проверьте, живо!

Ещё два силуэта. Огоньки тревожно мечутся из стороны в сторону, когда они с опаской подходят. Один наклоняется.

- Мёртв, Тони тоже мертв!

- Мерлин...

- Хватит причитать! Жгите здесь всё, подпалим ему задницу!

- Фоер! - завопило на несколько голосов, и из палочек во все стороны ударили потоки огня.

И опять не туда. Они бьют наружу, почему-то считая, что опасность там, а не за их спинами, где недалеко товарищи и, возможно, друзья. Вот только огонь, что ревущей струёй хлещет по брошенному скарбу, жадно пожирая всё на своём пути, делает их просто слепыми и глухими. Снова со спины, приподнявшись и буквально впечатавшись в того, кто слева, пониже ростом, подхватываю руку с палочкой, толкая неожиданно лёгкое тело в балахоне, разворачивая вбок, так что в поток пламени попадает вторая фигура, тут же факелом вспыхивающая от магического огня. Вой заживо сгораемого стоит в моих ушах. Неожиданно пискляво женским голосом вопит первый. Ножом чиркаю по горлу, перерезая гортань, и крик мигом обрывается сипением и бульканьем, а развороченная артерия взрывается фонтаном крови.

От нескольких секо ухожу в перекат, снова, ужом утекая в темноту.

- Чёрт, Рорик!

- Марта! - полный отчаяния, животный вой.

- Адский огонь! - срываясь, словно ожившее пламя накрывает всё вокруг, мгновенно высушивая даже воздух, совсем краем, но так, что правая сторона взрывается болью, лизнув меня.

- Уходим!

- Забирайте его!

- Уходим!

Чёрные силуэты на фоне ревущего пламени исчезают один за одним. А губы мои кривятся от боли и какой-то усмешки. Я всё ещё жив.

А буквально через пять минут новые хлопки.

- Агуаменти!

- Не поможет, это Адский огонь.

- Надо отменяющее.

- Сейчас, погоди.

Пламя чуть спадает, останавливая распространение, но и не думает угасать.

- Слишком сильное!

- Погоди, вдвоём.

Ещё хлопок. Новый силуэт.

- Кто?

- Особый отдел!

- О, простите, сэр, не узнал.

- Грюм?! И кто его сюда позвал?

- Кто это там? А, Барни Робинсон. Давно у нас не был? Подзабыл уже дядюшку Аластора, расслабился? Я тебе мигом комплексную проверку отделения организую. Хочешь?

- Нет.

- Тогда заткнись.

Так вот он какой, Аластор Грюм, по прозвищу "Грозный глаз", провожаю я взглядом новое действующее лицо.

А тёмная фигура, меж тем, приблизившись, почти перекрыла мне обзор, склонилась, уперев посох в раскисшую землю. Я видел как его волшебный глаз рывками дёргается, осматривая меня. Наконец осмотрев и, видимо, выяснив всё что было нужно, он спросил, негромко и даже с каким-то участием:

— Ты кто, сынок?

С трудом разлепив губы и посмотрев долгим взглядом на мага, я, наконец, ответил:

— Рон Уизли.

И потом, ещё немного подумав, добавил:

— Сэр.

========== Глава 1 ==========

Даже у сказки существует своё неприглядное, полное мрачных и порою жестоких тайн, дно. То, о котором не пишут писатели, боясь травмировать нежную детскую психику. То, которое, с присущим реальности цинизмом, указывает неосторожному путнику забредшему в эту обитель мрака и отчаяния, где его место. Я это понял сразу, хотя бы по тому, что для того чтобы мне появится здесь, как минимум одному человеку пришлось умереть. Как впрочем и мне, там.

В моем случае все было до банальности просто и до ужаса глупо, и еще обидно, вернуться невредимым из горячей точки и сдохнуть от шальной пули обдолбавшегося "курительными смесями" "золотого мальчика", который открыл пальбу в центре города. Судьба. Или кысмет, как говорили откуда я вернулся... Недаром, во многих языках она имеет негативный оттенок, фатум, рок, потому что как правило не сулит ничего хорошего.

А Рон Уизли умер ещё проще, попав под заклинание Авады от одного из пожирателей, во время учиненного ими погрома после финала Чемпионата по квиддичу. Заклинание, что рвет все связи души с телом, буквально вырывает её оттуда. А на освободившееся место попал я, заняв пустующее тело.

Прекрасно помню эти огромные, заплаканные глаза, эту смесь ужаса, недоверия и в тоже время надежды, с которой на меня смотрела рыжеволосая девчушка лет тринадцати, стоило мне очнуться здесь. И её слова: "Рон, ты живой?!"

Из сбивчивых и сумбурных речей её и ещё двух парней похожих друг на друга как две капли воды, я и уяснил основополагающие моменты, кто я, где, и что вообще происходит.

Судьба, о я практически видел как она издевательски хохочет отправляя меня в персонажа подростковой сказки. Майора третьего управления в малолетнего недотёпу-волшебника. Действительно, может ли быть что-то забавнее этого.

Я читал про Гарри Поттера. К своим тридцати трём, так и не обзаведясь семьёй, когда вечерами холод и тянущая тоска, приходили чтобы составить мне компанию, когда за окном сгущались сумерки, а по тиви показывали очередное пустое и идиотское шоу, я открывал книгу с мальчиком в очках на обложке и погружался в выдуманный мир магии и магов, волшебных существ и удивительных приключений, на время забывая обо всём.

Да, я читал Гарри Поттера.

* * *

С приличными ожогами я попал прямиком в Мунго. Хорошее место, когда надо спокойно все обдумать, разложить по полочкам и выработать определенную линию поведения. Трёх дней, что целители мне дали на восстановление психологического равновесия, мне хватило с избытком. В какой-то мере, такое экстремальное попадание было мне на руку, да, прошёл, что называется, по грани, по самой кромке, но выжил, зато теперь любые изменения психики и поведения легко списать на последствия сильного стресса.

Тридцатитрёхлетний майор военной контрразведки с десятком лет оперативной работы "на земле"... Да будь я хоть мастером перевоплощений, достоверно сыграть четырнадцатилетнего подростка мне не дано, тем более что в основе образа сложившегося в моей голове о Роне, лежит не отработанная агентурная информация, не вдумчивое собственное полугодичное изучение человека и чтение выкладок аналитиков, а художественная книжка где персонаж не главный герой, а всего лишь один из.

Так что, стоило признать, определенные вопросы ко мне сложившаяся ситуация снимала.

Приоткрыв дверь палаты, вошел Марк Корнер, еще один сотрудник особого отдела Аврората, с главой которого я, волею случая, познакомился на том памятном поле.

Еще один сотрудник и опять с душой выжженной до пепла. Говорят, глаза зеркало души. У него они были глазами человека, для которого смысла в этой жизни, по большому счёту, уже не осталось.

Что держало его здесь? Работа, наверное. Может и ещё что-то, но я пока этого не видел.

Повесив на вешалку пальто и шляпу, он присел рядом со мной, на стул подле кровати, привычным жестом из внутреннего кармана пиджака достал блокнот и ручку.

- Как самочувствие?

- Нормально, — я пожал плечами. — Давно уже нормально.

- Целителям виднее, — Корнер спокойно констатировал общеизвестный факт, что мнение пациента никого не колышет, по тому самому большому счету.

Дежурно спросил, как спрашивал в каждый приход сюда:

- Не вспомнил ничего ещё?

Я покачал головой, в который раз говоря:

— Нет.

Исчерпывающую информацию я дал Грюму, прямо на месте, после влитой склянки с чем-то на диво, хорошо обезболивающим и прояснившим сознание. В том объеме, котором было возможно, не касаясь моего попадания оттуда сюда и некоторых скользких вопросов касающихся навыков обращения с холодным оружием и моих действий. Впрочем, на этих моментах старый аврор внимание акцентировать не стал, хотя понял явно много больше. Сам, смею надеяться, опер, пусть и не из волкодавов, но и далеко не из последних, Грюма я обоснованно считал матерым зубром, собаку съевшим на оперативной работе. И нет разницы, что здесь общество магов, принципы всегда те же самые, потому что люди остаются людьми, с палочкой ли, без палочки. А особый отдел, как я понял позднее, в какой-то мере, выполнял функции и контрразведки, и антитеррористической деятельности. Так что, мы с Аластором были практически коллегами.

- Ладно, это все лирика, — вдруг сказал Марк и я с некоторым интересом взглянул на него снова. Эта фраза в нашем диалоге ещё не звучала, а значит, за этим должно было последовать что-то новенькое.

- А не лирика в том, что больше в Мунго тебя держать не будут.

- Отлично, — не сдержал я восклицания. Лёжка с унылым разглядыванием еще более унылого потолка больницы, мне порядком уже осточертела.

Корнер энтузиазма моего не поддержал, оставаясь все таким же безучастным, продолжил:

- Теперь по поводу трупов в масках пожирателей.

Я мигом подобрался, этот момент был самым "больным", потому как четыре трупа взрослых волшебников в глазах окружающих делали меня однозначно каким-то маньяком-убийцей, и никакие слова о самообороне тут не помогут: перерезанное горло в это понятие не вписывалось от слова совсем. А ещё были и вопросы кровной мести, родня-то у них тоже была, не поголовные сироты же там.

- Среди них были маги из достаточно респектабельных семей, — внимательно глядя на меня, выделил он последнее слово, озвучивая те же мысли, что крутились и у меня в голове. — Поэтому официальная версия будет, что ты просто невинная жертва, чудом уцелевшая после атаки неизвестных преступников...

- Пожирателей, — вставил я слово.

- Преступников, — поправил меня Марк. — Одетых пожирателями.

Снова нечитаемым взглядом прошелся по мне, продолжил:

— А погибли они от рук случайно оказавшегося поблизости аврора, также бывшего среди зрителей Чемпионата.

- Имя аврора?

- Не раскрывается по соображениям безопасности.

Хороший ход, Грюм, а я не сомневался, что это была его идея, разом выводил меня из-под удара, делал некую рекламу аврорам, если это можно так назвать, и посылал определенный сигнал "той стороне", что Аврорат далеко не мертвый лев. Пусть это и, в какой-то мере, блеф, но кто же об этом знает. А в кругу министерских работников Аластор запросто может выставить это как грамотную работу своего антитеррористического подразделения, ну и намекнуть на наличие хороших источников информации, тем самым еще раз подтвердив свою компетенцию и профессионализм, ну и как побочное, но не менее полезное, заставить противника усиленно искать несуществующего стукача в своих рядах. Между прочим, не факт, что не существующего, как-то уж больно быстро и неожиданно для местных авроров Аластор появился на месте преступления. Хотя подставлять информатора он не стал бы, это глупо. Впрочем, я совершенно не владею обстановкой, чтобы что-то предполагать.

Но однозначно, Грюм повернув ситуацию в свою сторону, остается кругом в выигрыше.

- Значит, я могу идти домой?

- Можешь, — Корнер кивнул. — Обо всём случившемся, сам понимаешь, болтать не следует, в первую очередь ради собственной безопасности.

- И родителям? - поднял я бровь. Их хоть и не было тогда там, но близнецы с Джинни явно все им рассказали. И что я выжил, хм, после Авады, и про нож, что по моей просьбе отдал мне один из братьев и, конечно же про то, что первого из нападавших я прирезал практически на их глазах. А выбора другого не было, дети за моей спиной не оставляли мне иного, когда этот ублюдок выскочил прямо на нас, раскидывая во все стороны боевые заклинания.

Ножевому бою меня учили два капитана-ГРУшника с Бердской, ныне не существующей, бригады спецназа, в бытность мою в годичной командировке в Чеченской республике. Эти навыки мне ой как потом пригодились.

Вот и здесь, действуя чисто на рефлексах, на глазах остолбеневшей "родни", я перекатился пожирателю под ноги и одним коротким движением уколол его в пах. Перехватив руку с палочкой, вывернул ее, что суставы затрещали. Под тонкий визг, пинком под колено завалил на землю и перерезал открывшееся горло, хватанув лезвием почти до позвоночника.

- Родителям можно. Да там и без тебя им всё объяснят: и как было, и что говорить. Они поймут.

123456

↓ Содержание ↓