Реалрпг

Глава 1

Я не сводил взгляда со странного явления и боролся с желанием уйти или проверить насколько то реально.

Всего лишь простой маленький блокнотик в коричневой обложке, скреплёнными листами чёрными колечками, в которые вставлен тоненький карандашик, длиной с указательный палец.

Странным было то, что блокнот висел в воздухе и никак не реагировал на брошенные камешки и ветки. Те просто свободно проходили через него, словно, предмета не было в природе, и существовал он лишь в моём воображении. И, глядя на это, меня всё сильнее и сильнее колотил нешуточный озноб страха — я рехнулся. Или допился. И ведь основа под эти мысли имелась внушительная.

Вчера, как это водится у всех охотников перед открытием осеннего сезона, я как следует ударил по печени зелёным змием. Сегодня на рассвете похмелился и пошёл вдоль речки в сторону, где крякали утки.

И вот, продравшись сквозь заросли высоченного бурьяна — крапива пополам с иван-чаем, я носом почти что уткнулся в небольшой блокнот, висевший в воздухе без видимой поддержки.

"Белочка!".

Эта мысль была первой, что пришла в голову, следом за ней мне так поплохело, что упал на колени, уронив ружьё в траву. Чуть придя в себя, я принялся щипать себя, моргать, хлопать по щекам, задерживать дыхание, но ничто не избавило меня от вида блокнота, свободно парящего в воздухе.

Отыскав траве несколько палок, я попробовал сбить ими предмет, но те свободно проходили сквозь него, словно, блокнота не существовало нигде, кроме как в моём воспалённом разуме.

— Господи, только бы всё пропало поскорее, только бы всё прошло, — прошептал я и несколько раз перекрестился, сдёрнув с головы кепку, — только бы не сошёл с ума.

Не знаю, как там наверху — услышали молитву крещёного атеиста (крестили родители, сам я в церкви бывал за двадцать с небольшим лет лишь пару-тройку раз и при этом совсем ничего не чувствуя в душе), но когда я протянул дрожащую руку, то она уткнулась в препятствие... тот самый блокнот.

Едва только это произошло, блокнот упал на траву.

Несколько минут я смотрел на него, как на ядовитую гадину и боролся с желанием развернуться и уйти... убежать прочь от этого места. Потом, всё же, рискнул поднять вещь и раскрыть.

— Ка-акого хрена?!.

От неожиданности я даже стал заикаться, когда прочитал на первой же странице своё имя. Перелистнул ещё одну страницу, ещё, ещё...

Готическим шрифтом чёрными буквами с красными заглавными там значилось:

Статус лица: игрок.

Имя игрока: Шемякин Максим.

Уровень игрока: 0.

Количество активных жизней игрока: 3

Способности игрока: отсутствуют.

Класс игрока: отсутствует.

Особые способности игрока: отсутствуют.

Раса игрока: человек.

Инвентарь игрока: куртка "горка", штаны "горка", ремень кожаный широкий, хромовые ботинки с высоким берцем, патронташ кожаный, телефон "Samsung", нож охотничий простой, патроны ружейные 12к — 22 единицы, вещмешок "сидор".

Я не глядя нащупал ружьё и взял его в руки и тут же в блокноте мигнула строчка инвентаря, где добавилась запись: ружьё ТОЗ-БМ 12к.

На пяти страницах шло перечисление моих данных, но большая часть красовалась нулём или записью "отсутствует".

Дошёл и до личных параметров.

Сила игрока: 4.

Ловкость игрока: 6.

Телосложение игрока: 3.

Интеллект игрока: 5.

Выносливость игрока: 4.

Привлекательность игрока: 8.

Сила воли игрока: 3.

Удача игрока: 7.

Скорость игрока: 5.

Харизма игрока: 3.

Внимательность игрока: 6

Переносимый вес игроком: 30 кг (максимально 70).

Страница с имеющимися бафами и дебафи было всего пара строчек:

Отравление организма этиловым спиртом. -10% к Интеллекту, -10% к Ловкости, +7% к Силе, -10% Привлекательности.

Усталость -15% к Скорости.

Шок -8% ко всем параметрам Игрока.

В графе "задание" было пусто. А вот местоположение... как пыльным мешком по голове приложило:

Мир Земля, область Рязанская, ближайшее поселение — деревня Куркино.

Это было то самое место, где я сейчас находился, разве что, речку не указали — Зелвянка.

Пролистав несколько страниц, я нашёл список миров, который состоял из двух десятков названий. Ниже шла строчка с доступными мирами, где имелись всего две записи: Земля и Адар.

При этом слово "Адар" едва заметно светилось, и рядом с ним мигала жирная стрелка, указывающая вправо. Неуверенно коснувшись её, я увидел, как все прочие надписи на странице потускнели, а поверх засветилась крупная красная надпись:

Совершить переход на Адар?

Да/нет.

Уже почти ничего не думая, я прижал палец к подтверждению.

В следующий миг меня окружила непроглядная темнота и холод, которые сменились ослепляющим белым светом и испепеляющим жаром. Неприятные ощущения продлились секунд пять, после чего я оказался сидящим на коленях посреди небольшой поляны, покрытой невысокой густой травой и цветами. Вокруг поляны росли незнакомые деревья, похожие на невысокие каштаны с грубой корой, как у старого дуба.

И ещё здесь было жарко, и стоял день, судя по солнышку, застывшему в зените. Стерев пот со лба, я поднялся с колен, закрыл блокнот и убрал в карман куртки, после чего переломил стволы ружья и сменил мелкую утиную дробь на шестимиллиметровую картечь, что приготовил на тот случай, если наткнусь на семейку кабанов у реки.

Оглядевшись по сторонам, я медленно пошёл к деревьям, держа ружьё у бедра и готовый открыть огонь по любому шороху. При этом в голове билась мысль, что вполне возможно я сейчас ломлюсь сквозь крапиву с воспаленными мозгами, которые превратили серый тусклый мир, затянутый утренним туманом, в это красивую пастораль.

Внезапно впереди что-то мелькнуло, и я вскинул ружьё к плечу, щуря левый глаз и ловя правым на ружейной планке золотистую мушку. Через пару секунд на поляну вылетел небольшой олень с коричнево-рыжей шкурой, покрытой белыми пятнами и роскошными рогами.

При виде меня он так резко затормозил, что передние ноги подогнулись, и он низко мотнул головой.

Бах! Бах!

Палец, будто ожив, самостоятельно надавил сначала на правый крючок, потом перескочил на левый. Между нами было метров пятнадцать, и картечь даже толком не успела разлететься, ударив в лопатку и хребет зверя единым снопом. Тот от смертельных ран рухнул на поляну, как подкошенный, несколько раз дёрнул передней ногой и навсегда затих.

И только после этого я подумал, что оленем в моём сумрачном сознании мог быть кто-нибудь из товарищей или вообще незнакомый охотник.

— Твою мать... твою мать... — зашептал я, забрасывая ружьё через спину и дрожащими руками доставая блокнотик.

Совершить переход на Землю?

Да/нет.

И вновь меня протащило сквозь темноту и холод, свет и жар, вернув на то же самое место, где я увидел волшебный блокнот. Осмотревшись по сторонам и не увидев ничьё мёртвое тело, я с тоской посмотрел на предмет в своей руке. Что со мной случилось, откуда все эти виденья? И виденья ли? Переиграл в игры, перепил вчера водки, решив, что молодой организм сможет посоперничать с лужёными желудками товарищей, некоторым из которых уже перевалило через четыре десятка лет, из коих они двадцать пять постоянно тренируются в употреблении спиртного? И вот результат — галлюцинации?! Но почему тогда такие яркие, реальные и так резко и чётко меняются, позволяя влиять на себя?

— Или псих, или... только проверять другими, — прошептал я, смотря на блокнот в своей руке со страхом и надеждой. Не меньше минуты колебался, прежде чем решил вернуться на Адар.

В соседнем мире (если это и в самом деле другой мир) ничего не изменилось — зеленела трава, шевелились под ветром ветки деревьев, пищали лесные птахи, порхали пчёлы и бабочки.

Туша оленя так же никуда не делась. Покряхтев, я взвалил её на спину, и, придерживая одной рукой, достал блокнот и активировал переход на Землю.

— Уф, всё, наконец-то, — с облегчением выдохнул я, скидывая груз с плеч на траву, после чего с внутренним страхом достал телефон и нашёл номер родного дядьки, брата отца, с которым и выехал на охоту. — Дядь Коль, ты далеко?.. Да так, показать кое-что хочу... важное, увидишь — поймёшь... да живы все, сплюнь лучше..... шуточки, блина, у тебя... у меня тут другое, но очень срочное... метров двести от бобриной плотины в овражке, где иван-чая полно... жду, только ты поторопись, хорошо?

Полчаса, пока ко мне шёл дядька, я провёл как на иголках. Раз десять хотел перезвонить и отменить просьбу, после чего вернуться к месту сбора, но олень перед глазами, ещё тёплый с сочащейся из ран липкой кровью, пахнувшей лесом и зверем, а так же небольшой с ладонь блокнот с обложкой из твёрдой коричневой кожи, удерживали на месте.

Наконец, родственник добрался до меня. Услышал я его минуты за две и чуть от переживаний не драпанул со всех ног прочь. Настолько себя накрутил за это время.

— Ну, что тут у теб... ох ты ж, бляха-муха тебя за!.. — он прервался на середине вопроса и выдал замысловатое ругательство. — Олень? Здесь?

А у меня от этих слов с сердца буквально камень упал: значит, я не сошёл с ума.

— Откуда? — повторил он и посмотрел на меня.

— Сам вышел на меня, — ответил я. — Я и пальнул по нему машинально.

— Картечью? — хмыкнул он. — Ты ж на уток шёл?

— Ну, так и кабаны тут ходят, сам же вчера про них говорил.

Тот вздохнул, ничего не сказал, тронул ногой ветвистые оленьи рога, после чего присел рядом с мёртвым животным на колени:

— Странный какой-то, первый раз такую породу вижу.

— А по мне обычный пятнистый. Я видел про таких на охотничьем канале,— торопливо произнёс я.

— Видел он, — буркнул мужчина. — А я вот, таких в нашей стороне никогда не видел. Может, сбежал из какого-нибудь зоопарка или частной усадьбы? Хотя рога хороши, в гараж их повешу. Что смотришь? Доставай нож и начинай помогать разделывать.

Провозились мы с животинкой больше полутора часов. За это время нас трижды вызванивали товарищи, которые плюнули на охоту и решили вернуться на место сбора, чтобы продолжить распитие водки.

Наконец, мясо оказалось в рюкзаках, а рога спрятаны в кусты. Во время свежевания я боялся, что внутренности иномирной твари окажутся непривычными и вызовут вопросы, но нет, всё было в порядке, и от земных оленей ничем адарский не отличался.

— Позже вернусь за ними, сначала мясо отнесём, а то испортится ещё, а там возьму соль и сюда, — сообщил мне дядька.

Наше появление с двумя рюкзаками мяса, которые тянули килограмм на пятьдесят, вызвало всеобщий фурор. Немедленно на свет появились два дополнительный стаканчика, которые были вручены мне и дядьке, я попробовал сопротивляться, но подвыпивший народ это заботило мало и пришлось пить.

— Всё, больше не буду, — наотрез отказался я, кое-как проглотив теплую мерзкую жидкость, к которой после недавних страхов по поводу "белочки" стал относиться с опаской.

— А больше и не надо, — хмуро сказал один из мужиков и посмотрел мне за спину. — Попали... егеря.

И только сейчас я услышал рокот "уазовского" движка за спиной. Оглянувшись, увидел тёмно-зелёный "хантер" с наклейками нашего охотобщества на дверях. Когда машина остановилась метрах в пяти от нашей компании, из неё вышли двое в камуфляже, разрисованном камышами и тростником. Один из них был Хворостинским, он мне выписывал путёвку на птицу, второй был незнакомым очень полным и высоким мужчиной лет тридцати пяти

— Добрый день, — поздоровался Хворостинский. — Как охота?

— Никак, Митрич, — ответил ему дядька. — Решили посидеть на травке, отметить первый день открытия.

— И с оружием отмечали, как посмотрю?

— Ты к чему ведёшь, Митрич? — нахмурился дядя Коля.

— А то ты не знаешь, что по закону распитие алкоголя с оружием запрещено, — жёстко сказал тот.

— Протокол станешь писать? — скривился один из мужиков.

— Буду. И изымать оружие то же буду.

— Чего?! — вскинулись все в нашей компании без исключения. Только я промолчал, уже сил удивляться и возмущаться не осталось, перегорел до этого.

— Того, — огрызнулся охотовед, потом смягчил тон. — Мужики, сами должны понимать, что виноваты. Вы же расписывались в правилах, а там пункт был особо выделен, что нельзя быть пьяным и с оружием.

— Мы сейчас отсюда уедем и больше ни-ни до завтра, — пообещал ему дядя Коля. — А, Митрич?

— Нельзя.

— Да почему же?!

— Потому.

— Давно ли таким правильным стал, а? — зло произнёс один из охотников и чуть ли не сорвался голосом на псих. — Три года назад пил со всеми да ещё стрелял потом по пустым бутылкам, а сейчас про протокол и изъятие говоришь?

— Мало ли что раньше было. Двадцать лет назад у нас и президент пил везде и со всеми.

— Митрич, давай отойдём, поговорим, — предложил ему дядя Коля.

Тот хмыкнул, покачал головой, но дал себя увлечь на десяток метров в сторону, где несколько минут оба о чём-то поговорили вполголоса. Вернулись по отдельности — дядька к нам подошёл, охотовед вернулся к "уазику" и там замер, посматривая на нас.

— Ну что? — на моего родича уставились несколько пар глаз.

— Ничего хорошего, но в целом договорился, что протоколов будет два. Остальных отпустит.

— А...

— Не "а", — перебил возмутившегося дядя Коля. — Так всех загребёт, и будем мы год куковать без билетов и оружия. А так он пообещал вернуть через три месяца, к зимнему сезону.

— И кто пойдёт подписывать? — мрачно спросил один из охотников.

— Жребий бросим. Спичка длинная — спичка короткая, — сказал дядька. — Самое честное будет.

— Я без жребия одам ружьё, — внезапно для всех сообщил я. — Что-то надоело мне ходить и мокнуть, зверя с птицей толком нет. За это один рюкзак мой, свой с мясом забираю с собой. Так подойдёт?

В моём "сидоре" было больше двадцати пяти килограмм мяса, к тому же почти чистого, срезанного с костей. У дяди Коли лежало мясо с большим количеством костей.

— Да забирай, — тут же обрадовалось общество. — Хоть два!

— Мне одного хватит, — махнул я рукой на такую щедрость.

Вторым стал Алексей Пылаев, тот самый истеричный невысокий мужичок, который с матом раскрутил свою эмэровскую пятизарядку, чтобы запихнуть в чехол и потом ожесточённо черкал в протоколе, бубня под нос про сволочные законы и тех, кто двулично за ними следит.

После него подошла очередь и мне ставить автографы.

— Здесь... здесь... здесь и здесь, — Хворостинский указывал пальцем, где нужно было расписаться. — И не обижайся, время сейчас такое пошло, законы пишут всякие и много. И так пошёл навстречу, не стал всех наказывать. Через три месяца подходи ко мне и вместе сходим в отдел, чтобы забрать ружьё.

Я едва дотерпел до момента, пока не оказался дома. В груди поселилось чувство страха и какой-то нервотики — хотелось дико заорать в полный голос и начать лупить кулаками по стене. Слишком сильным оказался удар для моего отравленного алкоголем мозга, чтобы суметь его перенести без последствий.

Оказавшись в квартире и пробормотав невнятные отговорки на возмущения матери, что заявился пьяным, я торопливо наполнил ванну и рухнул в горячую воду. И настолько горячую, что перехватило дыхание и чуть не выскочил назад. Но перетерпев первые несколько секунд и успокаивая бешено застучавшее сердце, я смог придти в себя. Полностью.