Солнечный камень

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Солнечный камень

http://ficbook.net/readfic/2415723

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Автор:sammara (http://ficbook.net/authors/816096)

Фэндом: ОриджиналыРейтинг: NC-17

Жанры: Слэш (яой), Ангст, Драма, Фантастика, Hurt/comfort

Предупреждения: Насилие, Нецензурная лексика

Размер: планируетсяМакси, написано 127 страниц

Кол-во частей: 44

Статус: в процессе

Описание:

"Из всей вырученной вполне приличной по послевоенным меркам суммы остались сущие копейки. А надо было себе еще надежный кар купить и раба. Потому что самому, в продуваемых всеми ветрами пустынях промышленного астероида, точно не выжить. Работы предстояло слишком много. Почти каторжной. Кто-бы добровольно согласился?"

Хозяин и раб живущие под одной крышей вдали от людей. Сложные отношения, сложная игра характеров. У каждого своя цель и мечта. Каждый пытается добиться ее любой ценой.

Примечания автора:

Рассказ исключительно из штампов. Все стандартно. Только — хозяин — не зло, и раб -не ангел. Люди. Со своими тараканами в голове.

Поиграться захотелось в характеры.

Картинки на глаза попались. Очень на героев похоже. Для тех кто детализацию любит.

Соул http://img1.liveinternet.ru/images/attach/c/2//65/704/65704086_53364731.jpg

Раян http://www.bellazon.com/main/uploads/monthly_12_2012/post-34874-0-47930300-1356253338.jpg

Раян в последних главах http://imworld.aufeminin.com/story/20140121/jamie-dornan-164115_w1000.jpg

========== Раян ==========

Раян специально не вмешивался. Досмотрел действие до конца. Все видел — и торговца, играющегося с электрохлыстом, и раба, упавшего на колени, хрипящего, вцепившегося из последних в сил в сжимающийся ошейник.

Да. Было жалко. Даже больше, чем просто жалко. Но реально понимал — помочь не сможет, а на сделке жалость отразится в сторону повышения цены.

А тут и с самой покупкой было совершенно не ясно — правильный ли выбор. Стоял и молчал, и наблюдал дальше.

Торговец обождал еще пару минут, не снижая посылаемый импульс, знал, что для раба уже бьющегося в судорогах от дикой боли эти минуты покажутся вечностью. И только после того, как понял, что добился нужного эффекта и может реально перестараться, отключил сигнал. Но тут же, не дав даже отдышаться, торговец приказал парню подняться и выпихнул на помост, чтоб зря место не занимал.

Раб, тяжело дыша, подрагивая всем телом, выбрался на грубо сколоченный из неструганных досок короб и попытался стоять прямо и неподвижно. Но пацана шатало прилично. Раян это даже из противоположного угла барака видел.

И как только лот объявили, и торговец на того самого раба показал, Раян тут же к помосту и переместился. Надо было или решение принимать, или выбросить из головы этого тощего да грязного, совершенно неподходящего мальчишку. Не о таком Раян думал, когда, собственно, в рабские бараки пришел. Не такой раб нужен был.

Лишних трат Раян себе позволить не мог. Не было лишних денег совершенно. Да и не лишних, тоже уже практически не было

* * *

Раян дом продавал долго. А кому нужен дом на разрушенной войной Веге? Но продал. На счет упали галлаксы и сразу занялся покупкой снаряжения и оборудования. А уже после этого подписал контракт. Годичный — самый простой. Но с доступом и к сбыту товара, и к обработке минерала.

Из всей вырученной вполне ладной по послевоенным меркам суммы остались сущие копейки. А надо было себе еще приличный каскад купить и раба. Потому что самому, в продуваемых всеми ветрами пустынях промышленного астероида, точно не выжить. Работы предстояло слишком много. Почти каторжной. Кто-бы добровольно согласился?

Год...

А больше времени и не оставалось. В который раз пожалел, что до войны не был ни знатным, ни богатым. Все бы может быть решилось проще. Но тут уже ничего не поделаешь. Кому как повезло — кто-то аристократом рождается, а кто-то в семье обыкновенного инженера. Если б еще хоть профессия была, а то, как в 18 ушел на фронт, так балбесом в 26 и вернулся — без ничего. С долгами и ... долгами. Об этом тоже думать не хотелось. Только начинал, и становилось хреново. От безысходности, от тяжести решений. От того что переложить ответственность не на кого. Короче — трудно было. Но оставить все как есть, даже не попытавшись исправить, конечно, не мог. Не по-человечески получалось. По-скотски.

Комнату снял в припортовой гостинице уже на Веййе — последней более-менее цивилизованной планетке перед Темными пустошами. Дальше по курсу начинались сплошные производства да активная выработка без крупных поселений и городов. Смысла же не было обломки, взорванной еще в первую звездную Рии, облагораживать. Денег вбухали бы больше, чем доход получили. Хотя...

Не зря корпорации быстро подсуетились и обломки все под себя застолбили с прицелом на будущее.

Раяну собственно говоря ни до обломков, ни до корпораций дела не было. Путь лежал еще дальше — почти к старым границам. На серый пыльный, отброшенный взрывом спутник Рии, Эйху.

В добровольное рабство.

А как по-другому это назвать? Каждый, кто контракт подписывал, понимал, что делать придется и как трудиться — это не в офисе за комом цифр гонять и документы виртуальные создавать. Руками работать. Спину гнуть. В таких условиях, что и подумать страшно.

Знал, на что шел. Цель-то была. Тем более — год даже такой вот жизни — это не слишком большая цена. В плену он почти три провел — просто так, ни за что. Даже компенсацию от правительства не получил.

Может потому, что не понаслышке знал каково трудиться до кровавых мозолей на руках и согласился на эту авантюру? Знал хорошо, что будет, да и готов был. После плена на себя по-другому смотреть стал. Знал, что выдержать, что угодно сможет. Понял это.

Но раб нужен был однозначно. Самому в серые пустыни Эйху и не сунешься — и работать легче вдвоем и защищаться. Там под красным, никогда не заходящим искусственным солнцем, слишком уж много охотников за добычей — и честных, и тех, кто за чужой счет поживиться хочет.

Никаких моральных волнений по поводу покупки раба не испытывал. Раяна самого за время плена, как скотину из одного лагеря в другой продавали и переводили. И ничего — ни сам от душевного расстройства не помер, ни надсмотрщики угрызением совести особым не страдали. Каждый свою работу выполнял.

В конце концов, он же закон не нарушает. Разрешили ж рабство официально — так, какие к Раяну претензии? Деньги есть, цель есть — что хочу то и делаю. Кто остановит.

Именно так и предполагал, пока не попал в портовые бараки, где собственно говоря торги по вторникам да пятницам и устраивали.

Думал, намного все цивилизованнее будет. В конце концов — не Смутные века.

Но насмотрелся такого, что волосы дыбом встали. Почему-то когда сам в бараке сидел по-другому воспринималось. Как данность и неизбежность. А тут... Война закончилась, жить должны были бы да радоваться. А не получалось. Сколько их — вот таких, кто сам добровольно себе ошейник вешал, потому что семьи перевозить надо было с разрушенных пустых планет? Сколько было тех, кто из статуса военнопленного так и не перешел в статус свободных... Одно дело, когда видишь, что подписывают невольничьи контракты с ворами да грабителями — на четкий строк с соблюдениями прав. А другое дело, когда клеймо под кожу и бессрочная удавка ни за что. Страшно было и противно. Проникся. Так в первый день и не купил никого. Но сроки то поджимали, понимал — если и в пятницу не определится, улететь придется самому. И шансов выжить будет слишком мало.

Отбросить слезливость надо было да сочувствие. Коммерческий расчет включить. И о долгах вспомнить. Его-то никто не пожалел. Помощи не предложили. Самому крутиться пришлось. Так что, посочувствует после. Если получится.

В среду пил. Крепко. Купил бутылку дешевого виски (финансы экономить надо было, а в приграничье цены на алкоголь — космические) и, закрывшись в номер, сам с собой ее и того...приговорил. Во имя императора, во имя второго звездного, во имя батальона 'Вирту'. В четверг с похмельем промаялся первую половину дня, после хотел в бордель сходить, но на прейскурант глянул и прошел мимо, даже не заглядывая. Ну их нахрен, с такими тарифами. Хотя, конечно, хотелось. А на улице стремно было цеплять — кто его знает, кого именно в комнату притащит. Где гарантия, что в порыве любви дама по горлу плайзовым ножом не полоснет да и не сбежит с украденным барахлом. Никто жрицу любви искать будет, кому какое дело до идиота постояльца, не умеющего похоть сдерживать.

Терпел. Может поэтому в пятницу все легче и прошло? Не так грузился, не так сочувствовал. Выбирал правильно.

Нужен был почти ровесник — плюс минус пару лет. Сильный, выносливый, не белоручка, не заумный, но и не тупой. Оборудование дорогостоящее — учиться управлять придется. А огрехи исправлять некому. Сам Раян только недавно с дробилкой да помпой научился разбираться на уровне мелких ремонтов.

И не баба. В смысле — не женщина. Хоть и был соблазн купить себе кого нибудь чтоб еще и длинные холодные ночи скрашивать. Но разумно подумал и решил — спать и с парнем можно. В армии по безнадеге так и делали. Про плен вообще можно и не вспоминать. Так что не особо разборчивый был. Больше думал не о правилах, а об удобстве. С мужиком намного проще в любых отношениях — и с точки зрения гигиены, и морали и физиологии.

Вот и искал парня.

К внешности вообще не придирался — хоть косой, хоть рябой, было без разницы. Выбирал четко под себя — чтоб и ростом похож, и комплекцией — рабочий комбинезон утяжеленный один, гермошлем один. Комплектов одежды тоже не будешь брать огромное количество — надо чтоб все подходило. А с учетом, что вещами уже запасся, то другого варианта и не оставалось.

Почему-то хотел взять виррца. Помнил, как воевали против их батальона парни из крылатой Виррской гвардии. Сильные воины, хорошие солдаты с исключительной дисциплиной. Но в этот раз бывших военнопленных почти не было. А те, кто был, Раяна не устраивали. Прошелся по гражданским. Придирался к каждому изъяну выставляемого товара. Не хватало, чтоб банальная простуда — на Эйху оказалась болотной лихорадкой или натертая мозоль — превратилась в развивающуюся гангрену. Врачей-то кроме обычного компактного медбота и не будет.

Присматривался-присматривался, а в итоге купил вообще не то, что собирался. Хотя не совсем так. По росту пацан подходил. Но именно, что пацан. Сколько ему было — точно торговец не сказал. Максимум двадцать и, похоже, с большой натяжкой. В войне участвовал ровно последние две недели. А отдувается за это уже третий год. Но документы были в порядке. И характеристики не плохие. С парой нужных специальностей.

Худее Раяна. Конкретно так. Кожа да кости. Но жилистый. Видно, что не белоручка. После плантаций Сиреана белоручкой остаться трудно.

Возраст смущал сильно. Не понимал потянет ли объем работы, который планировал. Все таки по 16 часов с кайлом и возле буров не каждый выдержит. Но рассудил здраво, что если после плантаций жив остался, то приспособится.

Документы переделывали быстро. Вбили в купчую данные Раяна. На пацане ошейник настроили под нового хозяина. И вернув сдачу с покупки (козлы, зажали 15 галаксов на муниципальные нужды), передали в полное распоряжение.

Так Раян Велдис оказался вполне законным рабовладельцем.

Комментарий к Раян

Переделка.

========== Бой ==========

Хлопот с новой покупкой не было. Хотя предупредили, с Виййи бежать пытаются часто — понимают, что ждет их на промышленных предприятиях и разработках.

Поэтому ошейник и активировали в полную силу. А Раян так и не отключил режим. Не хотел чтоб раб, за которого он почти все оставшиеся золотые выложил, неожиданно из гостиничного номера испарился. С ошейником и на Эйху разобраться можно будет. Если конечно раб заслужит.

Никаких иллюзий о том, что слушаться будет и благодарно в глаза Раяну смотреть — не было. Сам сержантом в армии почти два года был — насмотрелся на новобранцев. Так там хоть вольные. Без страшилок и украшений. А здесь... Как сам бы себя на месте раба вел — не знал. Хоть и в лагере срок отсидел до обмена военнопленными, а вот так конкретно ни на кого не работал. Таких как Раян в лагере было под 11 сотен. Не выделяли никого индивидуально. Те, кого выделяли — не дожили даже до перемирия.

Так что конкретно, что чувствует парень, представить не мог. Но в общих чертах было понятно. И как к Райану относиться будет тоже угадать можно было. Но если честно, меньше всего волновало, что там у покупки на душе. Не психолог и не военный медик. Влип в передрягу, живи по тем правилам, которые изменить не можешь. Вот и все.

Привез в номер. Но в комнату не пустил. В коридоре оставил. Не хватало только вшей и блох или еще какой-то инопланетной гадости. Сначала почистить надо было. В нормальный вид привести.

Там же в коридоре велел тряпки снять. Все. А чего мужику стесняться. Да и что Раян там не видел?

Тот послушался. Разделся. Даже руками прикрыться не пытался. То ли в бараках выдрессировали, то ли сам по себе не стеснительный попался. Не важно. Дверь в душевую ему открыл, велел вымыться.

Сам пока одежду искал. Из своих шмоток. Теплое и удобное. Не маркое. Баловать не собирался, но не полуголым же водить.

В душевую зашел с полотенцем. Раб и не слышал, стоял без движения под струями воды, закрыв глаза, руки в в стенку уперев. Пугать не стоило. Повесил полотенце на дверь и ничего не сказал.

Он вышел скоро. Но так и остался в коридоре, в комнату сам заходить не решился. Ждал. Голый.

Позвал к себе. Он через всю комнату прошел и перед креслом у ног на колени опустился. Дрожал. Видно было, что замерз уже.

— Оденься, — сказал Раян, показывая на груду одежды. — И с колен встань. У меня будут другие правила.

Облегчать жизнь не собирался совершенно. Место свое он знать должен был. Все таки не друг, не знакомый и не приятель. Даже не новобранец. Действительно вещь. Нужная и полезная. Но за вещью смотреть надо и пользоваться ею правильно. Тогда не сломается долго и будет полезной.

И толстовка, и брюки висели на пацане, как на вешалке. Но интересно было другое. Он так странно к вещам прикасался, пока одевался, словно давным-давно ни обычную рубаху не видел, ни штаны. Чуть ли не гладил и себе не верил, что их ему дали. На Райяна первый раз после бараков с очень скрытым интересом глянул. Раян заметил. Хоть почти сразу раб же полное безразличие в глаза напустил.

Выяснять имя и биографию не хотелось совершенно. Меньше в душу лезешь — проще. Не друг нужен был и собутыльник (хотя, почему бы и нет?). Но не будешь ты ему все время, как собаке тыкать: — Раб то, раб сё...

Сам знал, как это больно, когда без имени. В лагерях их всех 'боями' звали. Безлико. Одинаково. Запрещали друг друга по имени называть. Не было у военнопленных имен. Долго к имени своему после привыкать пришлось. Чужим казался какой-то абстрактный Раян Велдис. Более реальный был 'бой номер 321405'. Даже когда с ребятами из взвода встречался особенно с теми с кем лагеря прошел, вспоминая друзей именно номера называли. Имена слишком быстро из памяти ушли, зацепок не оставив.