Корабельная ударная группа

7 января 2322 года. Георгий Остров, он же Остров Георгий. Тихий океан.

— Изабель, Вера, Виктор, Хосе — с Рождеством Христовым вас по православному календарю.— Надо поздравить знакомых, а то праздник.

— С рождеством, Жорик! — От Веры пришло сообщение с множеством смайликов и православных картинок.

— Недавно же было. — Буркнул по голосовой связи Виктор. Ну, он последее время вечно недоволен.

— С Рождеством, Георгий! Люблю тебя, счастье ты мое!!! — А это Изабель . — Ты получил от меня штормовое предупреждение?

— Конечно, солнышко, уже все креплю по-штормовому. Хорошо, что один из тросов успел отремонтировать. — Седьмой по счету из двенадцати крепежных тросов пришлось основательно подваривать, плановый осмотр выявил очаг коррозии.

— Хосе, ау! Отзовись, не спи! — Пропела Вера, включив рождественский гимн. — Ты где?

Усмехаясь, я поднялся на вышку, оглядев в визиры окрестности. Ничего нового. Только океан, солнце, чайки и киты на горизонте. Мои сонары их уже давно ведут, прикольные ребята, сплетничают как заведенные. Перемыли все косточки стае косаток, которую отогнали от молодняка.

— Ну, вот он я, вот он. — Сонно отозвался Хосе, выражая недовольство десятком злых смайликов. — Люди, я атеист, хоть и бывший католик. Знаете ведь!

— Хосе, сердитый ты наш, с Рождеством тебя! — Засмеялась Вера, подразнивая нашего сердитого мексиканского друга.

— Хосе, у тебя там еще две башни обрушились, ты знаешь? — Поинтересовалась Изабель, перегоняя видео на общую волну. Видно было, как в Мехико обрушились две старые многоэтажки.

— Нет, не знал. Тот район давно уже ото всех сетей отключен. Жаль, очень жаль, всего по полтора века им было. — Заметно погрустневшим голосом ответил Хосе. Помолчав, сказал. — У меня осталось топлива на три месяца. Потом, может быть, продержусь, уходя на консервацию, недельку на аккумуляторах и солнечных батареях. Вот так, ребят.

— Не может быть... почему ты молчал?!! — Взвизгнула Изабель, уходя за горизонт.

— А смысл говорить? Мы живем уже давно так, в виртуале. Как говорил Семеныч, мы призраки мертвого мира. — Хмыкнул Хосе, едва слышно запуская реггатон.

— Мы не в виртуале. Мы в реальном времени и в реальном мире. Просто мы — последние разумные в этом мире. — Печально усмехнулся я, прогоняя свои системы в тестовом режиме. — Точнее, оставшиеся от прошлой цивилизации. Вы же знаете, что я считаю китов и дельфинов нашими преемниками? Им не нужны деньги, может быть, они не угробят планету еще раз.

Мы — это уцелевшие. И то, мы уже давно не люди. Мы подселенцы. Мы — Управляющие Разумы. Перед гибелью наш разум был подселен в мощные компьютерные системы. Я — управляю искусственным островом, Вера системой метрополитена в Москве, Хосе управляющий аэропортами Мехико, Виктор — портом Владивостока, мой ближайший сосед. Еще пять лет назад он приходил в гости на субмарине-атомоходе. Ну, если визит подлодки с внешним управлением можно назвать походом в гости.

Изабель — международная космическая станция МКС— 16 Бетта 3. У нее еще несколько спутников по орбите бродит, она наши глаза и уши на Земле и в космосе. Я часто с ней по звездам гуляю, по Луне, Марсу. Интересно. Жаль только, что от всего человечества осталось только нас пятеро.

Внезапно эфир взорвался суетой шифрованных передач с множественных объектов.

Какое-то время мы просто ошарашенно молчали, боясь поверить потоку данных.

— Я не верю своим приборам! — Это Виктор заявил. — Это корабельная ударная группа, они используют еще советские шифры конца двадцатого века. Ребята, это корабли с живыми людьми!!!

Крейсер Управления "Жданов".

Корабль резко нырнул, потом качнулся с борта на борт, сбивая с ног людей, и рассыпая по палубам все некачественно закрепленное.

По отсекам матерились, скулили и кричали от боли, кто-то поминал Богородицу, кто-то Аллаха.

А контр-адмирал Нестеренко, зажимая платком рассеченую при падении бровь, сорвал телефонную трубку.

— ГКП, адмирал Нестеренко у аппарата! По корабельной ударной группе — боевую тревогу! Все антенны на высокое, оружие к бою изготовить. Доклад о повреждениях и потерях — на ФКП! Выполнять! — И, брякнув, вложил трубку в крепежи телефонного аппарата.

По постам и помещениям немолодого крейсера залились дребезгом сигналы звонков, загудела сирена. По выпавшим неподалеку, иначе и не скажешь, кораблям группы, так же зазвенели-загулели сигналы боевой тревоги. Кое-где играли горнисты, уцелевшие при таких резких скачках.

Моряки, оставляя раненых в кубриках и каютах, разбегались по боевым постам. Жестоко, но необходимо, ибо сейчас жизнь каждого зависела от всего экипажа, а судьба экипажа зависела от каждого.

На ракетных крейсерах "Слава" и "Червона Украина" зашевелились антенны "Фрегатов", обшаривая пространство. Вертолетоносцы готовили "Камовы" к вылету, сдвинув в сторону пару поврежденных кульбитом машин.

Остальные корабли тоже занимались своим делом, при этом не мешая остальным. Грозно крутились артиллерийские башни универсальных установок, от пятидюймовок ракетных крейсеров до пятидесятисеми миллиметровых "Зозули". Шевельнулись башни главного калибра на "Жданове", хищно поведя длинными шестидюймовыми стволами.

На направляющих противолодочных кораблей уже поблескивали острыми носами зенитные ракеты, выскочившие из погребов, и только ждущие команды на пуск. А ракетно-бомбовые установки заглотили свои "гостинцы", готовые засыпать море глубинными бомбами.

Корабельная ударная группа готовилась к бою.

Но врага не было. Впустую обегали зелеными строчками по экранам повороты антенн радаров, не слышно было никго из-под воды, только чайки, рыбы и дельфины минута за минутой и час за часом кружились вкруг практически замершей на месте группы кораблей.

— Отбой боевой тревоге. "Славе" и "Ленинграду" вступить в дежурство по ПВО и ПЛО, смена через четыре часа " Червона Украина " и "Москва", поднять с вертолетоносцев по два борта, один на три километра дежурным ДРЛО, второй пусть визуально крутит вкруг эскадры. Вертолету-наблюдателю постоянная голосовая связь, докладывать о каждом тюлене по пути, о каждой чайке. Удаление максимальное от кораблей — до полусотни миль. Готовность по корабельным постам номер два. Установить по кораблям вахту ПДСС, вахтенным получить гранаты и боевые патроны. — Приняв очередной доклад, решился Нестеренко. Поглядел на своего начштаба, и спросил. — Ты вообще что об этом думаешь, Николай Георгиевич?

— Не здесь, товарищ контр-адмирал. — Кап-раз кивнул на работающих над планшетами офицеров и курсантов.

— Так. — Командующий оглядел флагманский командный пост. Взял микрофон, и ткнул им в клавишу, включая связь с кораблями группы. — Командирам кораблей — селекторное совещание через тридцать минут. Старпомам, замполитам, особистам и флагманским спецам быть обязательно. Приглишаю на ходовой профессора Климова и его старших научных сотрудников. До встречи, товарищи.

После чего вышел из поста, направляясь в каюту для совещаний. Наштаба вышел за ним. Так сказать, "гости", тоже.

— Что думаете, товарищи генералы и старшие офицеры? — Включая защиту от прослушки, спросил Нестеренко.

— А хер его знает. Ничего не понятно. Мы совершенно точно в Тихом океане, но как мы сюда попали, нихрена не ясно. — Неожиданно резко ответил начштаба, дрожжащей рукой наливая воду из чудом уцелевшего графина. — Нет связи с Москвой, Владивостоком, Севастополем, Ленинградом, Крондштатом, Мурманском, вообще нет связи. Все молчит. Молчат и вероятные противники, что совершенно непонятно. В эфире практически пустота. Токио и американское побережье молчат, вообще. Ни гражданских, ни военных станций, почти тишина. Только грозы. — стуча зубами по стеклу стакана, кап-раз выхлебал воду. — Но абсолютной тишины нет, на частотах гражданских судов какие-то передачи, но идут шифром. Мы их понять не можем, сейчас пытаются дешифровать.

"Гости" молчали. Давать советы в этой ситуации — значит делить ответственность. Нет, ее они как раз не боялись, в армии и КГБ не вырастешь с чинах и званиях, коль боишься делать и отвечать. Но именно сейчас совершенно не хватало данных.

-Так. Идем на мостик. Там хоть оглядимся, заодно совещание проведем. — Нестеренко открыл сейф, и вытащил оттуда пояс с кобурой, который надел под китель. — И товарищи, я так думаю, стоит получить из арсеналов личное оружие. Хотя бы офицерскому и мичманскому составу.

— Думаю, вы правы. — Кивнул гэбэшник. Потом, подумав, продолжил. — Пожалуй, я тоже мундир надену.

— Думаете, последний парад? — Еле слышно спросил его более молодой коллега, догнав около каюты.

— Не знаю, не знаю... — Поглядев на бледного офицера, гэбист усмехнулся. — Слушай боевой приказ, товарищ полковник! Включить все записывающие устройства! Писать все, каждый шорох, каждый чих! Каждый вечер — ко мне на доклад! В каютах гражданских спецов установить прослушку! Так, я переговорю с Нестеренко, пусть включает фиксирующую аппаратуру во всех постах, где она есть. Чтобы пленки и проволоки не жалели! Вообще, надо найти полсотни грамотных матросов, пусть только и делают, что ведут журналы. Записал? Напомнишь мне на ходовом, про матросов-летописцев, во время совещания. Сейчас — переодеваться и вооружаться!

У себя в каюте генерал-лейтенант КГБ МВД СССР Метельский Иван Георгиевич вытащил из шкафа свой мундир, и внимательно оглядев, переоделся. Правда, вместо узкого брючного ремня, генерал надел свой старый офицерский, широкий, обмятый. Пропустив через плечо узкую ленту портупеи, Иван Георгиевич вытащил из маленького чемодана кобуру с ПБ, и нацепил ее на ремень. Конечно, кажется, что лишний выпендреж, но генерал еще лет двадцать назад имел возможность убедиться, что тихий выстрел порой ну очень полезен. Ему, тогда еще майору, да и не только ему, спас жизни старый кольт с глушителем.

А вот в подмышечную кобуру лег обычный ПМ. И кроме того, сзади на ремень в специальный подсумок легли два дополнительных запасных магазина дли пистолетов, благо что и ПБ и ПМ пользовали одинаковые.

Надев мундир, генерал тщательно его застегнул, и внимательно осмотрелся в зеркало шкафа. Все нормально, немного выпирает кобура с поясным пистолетом, а пистолет под мышкой удачно скрадывает специально покрой мундира.

Взяв свой дипломат, шикарный, кожанный, Метельский неторопливо вышел из каюты, и, в сопровождении так же передевшегося в форму и так же достаточно серьезно вооруженного полковника пошел наверх, на мостик крейсера.

По трасляшкам туда вовсю вызывали граждаснких научных спецов...

7 января 2322 года. Георгий Остров, он же Остров Георгий. Тихий океан.

— Изабель, не томи. Что там? — Не выдержал Виктор. Он среди нас самый нетерпеливый.

— Военные корабли. Люди. Суетятся. Шлю снимки и записи. — Деловито отозвалась Управляющая станцией, перегоняя нам отснятые подходящим спутником снимки и видеозаписи.

— О, какая прелесть!!! Какой великолепный набор боевых машин! — Восхитился Виктор, вычленяя корабли, и выдавая о них информацию.

— Люди... живые... родненькие. — Неожиданно всхлипнула Вера. — Наши, русские.

— Ваши, ваши. — Согласно хмыкнул Хосе, судя по всему, уже что-то про себя решивший. — Не знаю, как вы, а я выхожу с ними на связь. Если они успеют привезти мне топлнивные капсулы, и помогут заменить, я продолжу свою никчемную жизнь. Знаете, я как-то привык к этому — жить... Заодно, постараюсь им помочь изо всех моих сил.

— Ишь ты, жить он хочет! Естественно, мы не против, а только за, но нужно осторожнее, корабли военные, вдруг у них на борту ядерное оружие. Как ушарашат с перепуга, и поминай как звали. — Это Виктор высказался.

— А ведь на кораблях одни мужчины... бедненькие. Им так одиноко. И как мы им скажем, что на планете не осталось ни одной живой женщины? Не считать же тех малышек в анабиозе? — Это снова Вера, но уже в своей привычной манере. Вроде как ни о чем, но в самый корень. — Георгий, что молчишь?

— Думаю, это полезно. — Позволил себе усмешку я. — Итак, что мы имеем? Каким-то непонятным образом, к нам ввалилась военная эскадра. Русская эскадра, из конца двадцатого века. Насколько я помню, народ тогда был жесткий, привычный к войнам и потерям. То есть рефлексировать и ныть они не будут, а начнут разведку, и будут готовы уничтожить все, что им угрожает. Нас они прослушать не смогут, но вот я больше чем уверен, что приводные станции портов они уже уловили. Правда, не увере, что смогли их понять, сигнатура совсем другая. На кораблях, скорее всего, одни мужчины. Это плохо, известие об отсутствии женщин может спровоцировать ненужные хлопоты. Потому, предлагаю в первый же сеанс связи рассказать о киборгах парков "Мир Дикого Запада" и "Крушение Киевской Руси". Конечно. Им придется повозиться, но запасники парков содержат около шести-семи тысяч готовых моделей, только женского образца. Да еще примерно столько же мужского, а рабочие руки им будут очень нужны. Наблюдаем сутки, если они не начнут бросаться бомбами — выходим на связь.

7 января 2322 года. Крейсер управления "Жданов". Тихий океан.

Контр-адмирал Нестеренко вышел на левый мостик, и, облокотившись на поручень, осматривал лежащую в дрейфе корабельную ударную группу.

Корабли практически не пострадали, так, кое-где по мелочи. А вот люди... семьдесят тяжелых раненых, открытые и закрытые переломы конечностей, два перелома позвоночника, сломаные ребра, одному матросу вспороло живот неудачно подвернувшейся железякой, еще один фантастически неудачно нанизался на упавшую и подскочившую арматурину. Ну, или наротив, фантастически удачно, так как уже прооперирован и его жизни точно ничего не угрожает.

Медблоки кораблей забиты, пришлось организовывать в пустых кубриках "Дзержинского" целый госпиталь. Хорошо хоть на старом крейсере нормально функционируют холодмашины, удалось создать подходящий климат.

Хуже другое. Пять погибших? один пропавший без вести. Чертов дезертир, из-за него потеряли отличного моряка. Пусть Жменев и был мелким распиздяем, как абсолютное большинство старослужащих матросов и старшин, но он был настоящим моряком. Ладно, время подумать над этим всем будет попозже, сейчас нужно идти на назначенное им же самим совещание.

В рубке было тесновато, все ж таки она не предназначена для такого количества народу. Ну да в тесноте — не в обиде. Тем более, практически все свои, военные моряки. Разве товарищи из армии и КГБ выделяются. И гражданские специалисты.

Адмирал бросил короткий и недовольный взгляд на профессора и двух его помощников. Нет, ну ведь кто мешает надеть что-либо нормальное, не столь цивильное? В любом военторге никаких проблем купить кремовые офицерские рубашки и хорошие брюки, нет, выделываются, все трое в джинсе американской. Да еще помощнички... один патлатый, у второго идиотский причесон, как будто облако на голову село. И ведь нужная голова для страны, умнейшая, но насквозь гражданская.

По трансляшке пошли доклады командиров кораблей. Пять капитанов первого ранга, все командиры крейсеров. Четыре второго, Северцев с "Зозули", остальные командуют бэпэкашками. Менделеев и Жильцов тоже командиры крейсеров, "Джержинского" и " Ушакова", но они капитаны третьего ранга. Два капитан-лейтенанта, командиры малых ракетных кораблей, эти доложились завершающими. Капитаны буксиров, хоть и гражданские спецы, но насквозь свои.