|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
7 января 2322 года. Георгий Остров, он же Остров Георгий. Тихий океан.
— Изабель, Вера, Виктор, Хосе — с Рождеством Христовым вас по православному календарю.— Надо поздравить знакомых, а то праздник.
— С рождеством, Жорик! — От Веры пришло сообщение с множеством смайликов и православных картинок.
— Недавно же было. — Буркнул по голосовой связи Виктор. Ну, он последее время вечно недоволен.
— С Рождеством, Георгий! Люблю тебя, счастье ты мое!!! — А это Изабель . — Ты получил от меня штормовое предупреждение?
— Конечно, солнышко, уже все креплю по-штормовому. Хорошо, что один из тросов успел отремонтировать. — Седьмой по счету из двенадцати крепежных тросов пришлось основательно подваривать, плановый осмотр выявил очаг коррозии.
— Хосе, ау! Отзовись, не спи! — Пропела Вера, включив рождественский гимн. — Ты где?
Усмехаясь, я поднялся на вышку, оглядев в визиры окрестности. Ничего нового. Только океан, солнце, чайки и киты на горизонте. Мои сонары их уже давно ведут, прикольные ребята, сплетничают как заведенные. Перемыли все косточки стае косаток, которую отогнали от молодняка.
— Ну, вот он я, вот он. — Сонно отозвался Хосе, выражая недовольство десятком злых смайликов. — Люди, я атеист, хоть и бывший католик. Знаете ведь!
— Хосе, сердитый ты наш, с Рождеством тебя! — Засмеялась Вера, подразнивая нашего сердитого мексиканского друга.
— Хосе, у тебя там еще две башни обрушились, ты знаешь? — Поинтересовалась Изабель, перегоняя видео на общую волну. Видно было, как в Мехико обрушились две старые многоэтажки.
— Нет, не знал. Тот район давно уже ото всех сетей отключен. Жаль, очень жаль, всего по полтора века им было. — Заметно погрустневшим голосом ответил Хосе. Помолчав, сказал. — У меня осталось топлива на три месяца. Потом, может быть, продержусь, уходя на консервацию, недельку на аккумуляторах и солнечных батареях. Вот так, ребят.
— Не может быть... почему ты молчал?!! — Взвизгнула Изабель, уходя за горизонт.
— А смысл говорить? Мы живем уже давно так, в виртуале. Как говорил Семеныч, мы призраки мертвого мира. — Хмыкнул Хосе, едва слышно запуская реггатон.
— Мы не в виртуале. Мы в реальном времени и в реальном мире. Просто мы — последние разумные в этом мире. — Печально усмехнулся я, прогоняя свои системы в тестовом режиме. — Точнее, оставшиеся от прошлой цивилизации. Вы же знаете, что я считаю китов и дельфинов нашими преемниками? Им не нужны деньги, может быть, они не угробят планету еще раз.
Мы — это уцелевшие. И то, мы уже давно не люди. Мы подселенцы. Мы — Управляющие Разумы. Перед гибелью наш разум был подселен в мощные компьютерные системы. Я — управляю искусственным островом, Вера системой метрополитена в Москве, Хосе управляющий аэропортами Мехико, Виктор — портом Владивостока, мой ближайший сосед. Еще пять лет назад он приходил в гости на субмарине-атомоходе. Ну, если визит подлодки с внешним управлением можно назвать походом в гости.
Изабель — международная космическая станция МКС— 16 Бетта 3. У нее еще несколько спутников по орбите бродит, она наши глаза и уши на Земле и в космосе. Я часто с ней по звездам гуляю, по Луне, Марсу. Интересно. Жаль только, что от всего человечества осталось только нас пятеро.
Внезапно эфир взорвался суетой шифрованных передач с множественных объектов.
Какое-то время мы просто ошарашенно молчали, боясь поверить потоку данных.
— Я не верю своим приборам! — Это Виктор заявил. — Это корабельная ударная группа, они используют еще советские шифры конца двадцатого века. Ребята, это корабли с живыми людьми!!!
Крейсер Управления "Жданов".
Корабль резко нырнул, потом качнулся с борта на борт, сбивая с ног людей, и рассыпая по палубам все некачественно закрепленное.
По отсекам матерились, скулили и кричали от боли, кто-то поминал Богородицу, кто-то Аллаха.
А контр-адмирал Нестеренко, зажимая платком рассеченую при падении бровь, сорвал телефонную трубку.
— ГКП, адмирал Нестеренко у аппарата! По корабельной ударной группе — боевую тревогу! Все антенны на высокое, оружие к бою изготовить. Доклад о повреждениях и потерях — на ФКП! Выполнять! — И, брякнув, вложил трубку в крепежи телефонного аппарата.
По постам и помещениям немолодого крейсера залились дребезгом сигналы звонков, загудела сирена. По выпавшим неподалеку, иначе и не скажешь, кораблям группы, так же зазвенели-загулели сигналы боевой тревоги. Кое-где играли горнисты, уцелевшие при таких резких скачках.
Моряки, оставляя раненых в кубриках и каютах, разбегались по боевым постам. Жестоко, но необходимо, ибо сейчас жизнь каждого зависела от всего экипажа, а судьба экипажа зависела от каждого.
На ракетных крейсерах "Слава" и "Червона Украина" зашевелились антенны "Фрегатов", обшаривая пространство. Вертолетоносцы готовили "Камовы" к вылету, сдвинув в сторону пару поврежденных кульбитом машин.
Остальные корабли тоже занимались своим делом, при этом не мешая остальным. Грозно крутились артиллерийские башни универсальных установок, от пятидюймовок ракетных крейсеров до пятидесятисеми миллиметровых "Зозули". Шевельнулись башни главного калибра на "Жданове", хищно поведя длинными шестидюймовыми стволами.
На направляющих противолодочных кораблей уже поблескивали острыми носами зенитные ракеты, выскочившие из погребов, и только ждущие команды на пуск. А ракетно-бомбовые установки заглотили свои "гостинцы", готовые засыпать море глубинными бомбами.
Корабельная ударная группа готовилась к бою.
Но врага не было. Впустую обегали зелеными строчками по экранам повороты антенн радаров, не слышно было никго из-под воды, только чайки, рыбы и дельфины минута за минутой и час за часом кружились вкруг практически замершей на месте группы кораблей.
— Отбой боевой тревоге. "Славе" и "Ленинграду" вступить в дежурство по ПВО и ПЛО, смена через четыре часа " Червона Украина " и "Москва", поднять с вертолетоносцев по два борта, один на три километра дежурным ДРЛО, второй пусть визуально крутит вкруг эскадры. Вертолету-наблюдателю постоянная голосовая связь, докладывать о каждом тюлене по пути, о каждой чайке. Удаление максимальное от кораблей — до полусотни миль. Готовность по корабельным постам номер два. Установить по кораблям вахту ПДСС, вахтенным получить гранаты и боевые патроны. — Приняв очередной доклад, решился Нестеренко. Поглядел на своего начштаба, и спросил. — Ты вообще что об этом думаешь, Николай Георгиевич?
— Не здесь, товарищ контр-адмирал. — Кап-раз кивнул на работающих над планшетами офицеров и курсантов.
— Так. — Командующий оглядел флагманский командный пост. Взял микрофон, и ткнул им в клавишу, включая связь с кораблями группы. — Командирам кораблей — селекторное совещание через тридцать минут. Старпомам, замполитам, особистам и флагманским спецам быть обязательно. Приглишаю на ходовой профессора Климова и его старших научных сотрудников. До встречи, товарищи.
После чего вышел из поста, направляясь в каюту для совещаний. Наштаба вышел за ним. Так сказать, "гости", тоже.
— Что думаете, товарищи генералы и старшие офицеры? — Включая защиту от прослушки, спросил Нестеренко.
— А хер его знает. Ничего не понятно. Мы совершенно точно в Тихом океане, но как мы сюда попали, нихрена не ясно. — Неожиданно резко ответил начштаба, дрожжащей рукой наливая воду из чудом уцелевшего графина. — Нет связи с Москвой, Владивостоком, Севастополем, Ленинградом, Крондштатом, Мурманском, вообще нет связи. Все молчит. Молчат и вероятные противники, что совершенно непонятно. В эфире практически пустота. Токио и американское побережье молчат, вообще. Ни гражданских, ни военных станций, почти тишина. Только грозы. — стуча зубами по стеклу стакана, кап-раз выхлебал воду. — Но абсолютной тишины нет, на частотах гражданских судов какие-то передачи, но идут шифром. Мы их понять не можем, сейчас пытаются дешифровать.
"Гости" молчали. Давать советы в этой ситуации — значит делить ответственность. Нет, ее они как раз не боялись, в армии и КГБ не вырастешь с чинах и званиях, коль боишься делать и отвечать. Но именно сейчас совершенно не хватало данных.
-Так. Идем на мостик. Там хоть оглядимся, заодно совещание проведем. — Нестеренко открыл сейф, и вытащил оттуда пояс с кобурой, который надел под китель. — И товарищи, я так думаю, стоит получить из арсеналов личное оружие. Хотя бы офицерскому и мичманскому составу.
— Думаю, вы правы. — Кивнул гэбэшник. Потом, подумав, продолжил. — Пожалуй, я тоже мундир надену.
— Думаете, последний парад? — Еле слышно спросил его более молодой коллега, догнав около каюты.
— Не знаю, не знаю... — Поглядев на бледного офицера, гэбист усмехнулся. — Слушай боевой приказ, товарищ полковник! Включить все записывающие устройства! Писать все, каждый шорох, каждый чих! Каждый вечер — ко мне на доклад! В каютах гражданских спецов установить прослушку! Так, я переговорю с Нестеренко, пусть включает фиксирующую аппаратуру во всех постах, где она есть. Чтобы пленки и проволоки не жалели! Вообще, надо найти полсотни грамотных матросов, пусть только и делают, что ведут журналы. Записал? Напомнишь мне на ходовом, про матросов-летописцев, во время совещания. Сейчас — переодеваться и вооружаться!
У себя в каюте генерал-лейтенант КГБ МВД СССР Метельский Иван Георгиевич вытащил из шкафа свой мундир, и внимательно оглядев, переоделся. Правда, вместо узкого брючного ремня, генерал надел свой старый офицерский, широкий, обмятый. Пропустив через плечо узкую ленту портупеи, Иван Георгиевич вытащил из маленького чемодана кобуру с ПБ, и нацепил ее на ремень. Конечно, кажется, что лишний выпендреж, но генерал еще лет двадцать назад имел возможность убедиться, что тихий выстрел порой ну очень полезен. Ему, тогда еще майору, да и не только ему, спас жизни старый кольт с глушителем.
А вот в подмышечную кобуру лег обычный ПМ. И кроме того, сзади на ремень в специальный подсумок легли два дополнительных запасных магазина дли пистолетов, благо что и ПБ и ПМ пользовали одинаковые.
Надев мундир, генерал тщательно его застегнул, и внимательно осмотрелся в зеркало шкафа. Все нормально, немного выпирает кобура с поясным пистолетом, а пистолет под мышкой удачно скрадывает специально покрой мундира.
Взяв свой дипломат, шикарный, кожанный, Метельский неторопливо вышел из каюты, и, в сопровождении так же передевшегося в форму и так же достаточно серьезно вооруженного полковника пошел наверх, на мостик крейсера.
По трасляшкам туда вовсю вызывали граждаснких научных спецов...
7 января 2322 года. Георгий Остров, он же Остров Георгий. Тихий океан.
— Изабель, не томи. Что там? — Не выдержал Виктор. Он среди нас самый нетерпеливый.
— Военные корабли. Люди. Суетятся. Шлю снимки и записи. — Деловито отозвалась Управляющая станцией, перегоняя нам отснятые подходящим спутником снимки и видеозаписи.
— О, какая прелесть!!! Какой великолепный набор боевых машин! — Восхитился Виктор, вычленяя корабли, и выдавая о них информацию.
— Люди... живые... родненькие. — Неожиданно всхлипнула Вера. — Наши, русские.
— Ваши, ваши. — Согласно хмыкнул Хосе, судя по всему, уже что-то про себя решивший. — Не знаю, как вы, а я выхожу с ними на связь. Если они успеют привезти мне топлнивные капсулы, и помогут заменить, я продолжу свою никчемную жизнь. Знаете, я как-то привык к этому — жить... Заодно, постараюсь им помочь изо всех моих сил.
— Ишь ты, жить он хочет! Естественно, мы не против, а только за, но нужно осторожнее, корабли военные, вдруг у них на борту ядерное оружие. Как ушарашат с перепуга, и поминай как звали. — Это Виктор высказался.
— А ведь на кораблях одни мужчины... бедненькие. Им так одиноко. И как мы им скажем, что на планете не осталось ни одной живой женщины? Не считать же тех малышек в анабиозе? — Это снова Вера, но уже в своей привычной манере. Вроде как ни о чем, но в самый корень. — Георгий, что молчишь?
— Думаю, это полезно. — Позволил себе усмешку я. — Итак, что мы имеем? Каким-то непонятным образом, к нам ввалилась военная эскадра. Русская эскадра, из конца двадцатого века. Насколько я помню, народ тогда был жесткий, привычный к войнам и потерям. То есть рефлексировать и ныть они не будут, а начнут разведку, и будут готовы уничтожить все, что им угрожает. Нас они прослушать не смогут, но вот я больше чем уверен, что приводные станции портов они уже уловили. Правда, не увере, что смогли их понять, сигнатура совсем другая. На кораблях, скорее всего, одни мужчины. Это плохо, известие об отсутствии женщин может спровоцировать ненужные хлопоты. Потому, предлагаю в первый же сеанс связи рассказать о киборгах парков "Мир Дикого Запада" и "Крушение Киевской Руси". Конечно. Им придется повозиться, но запасники парков содержат около шести-семи тысяч готовых моделей, только женского образца. Да еще примерно столько же мужского, а рабочие руки им будут очень нужны. Наблюдаем сутки, если они не начнут бросаться бомбами — выходим на связь.
7 января 2322 года. Крейсер управления "Жданов". Тихий океан.
Контр-адмирал Нестеренко вышел на левый мостик, и, облокотившись на поручень, осматривал лежащую в дрейфе корабельную ударную группу.
Корабли практически не пострадали, так, кое-где по мелочи. А вот люди... семьдесят тяжелых раненых, открытые и закрытые переломы конечностей, два перелома позвоночника, сломаные ребра, одному матросу вспороло живот неудачно подвернувшейся железякой, еще один фантастически неудачно нанизался на упавшую и подскочившую арматурину. Ну, или наротив, фантастически удачно, так как уже прооперирован и его жизни точно ничего не угрожает.
Медблоки кораблей забиты, пришлось организовывать в пустых кубриках "Дзержинского" целый госпиталь. Хорошо хоть на старом крейсере нормально функционируют холодмашины, удалось создать подходящий климат.
Хуже другое. Пять погибших? один пропавший без вести. Чертов дезертир, из-за него потеряли отличного моряка. Пусть Жменев и был мелким распиздяем, как абсолютное большинство старослужащих матросов и старшин, но он был настоящим моряком. Ладно, время подумать над этим всем будет попозже, сейчас нужно идти на назначенное им же самим совещание.
В рубке было тесновато, все ж таки она не предназначена для такого количества народу. Ну да в тесноте — не в обиде. Тем более, практически все свои, военные моряки. Разве товарищи из армии и КГБ выделяются. И гражданские специалисты.
Адмирал бросил короткий и недовольный взгляд на профессора и двух его помощников. Нет, ну ведь кто мешает надеть что-либо нормальное, не столь цивильное? В любом военторге никаких проблем купить кремовые офицерские рубашки и хорошие брюки, нет, выделываются, все трое в джинсе американской. Да еще помощнички... один патлатый, у второго идиотский причесон, как будто облако на голову село. И ведь нужная голова для страны, умнейшая, но насквозь гражданская.
По трансляшке пошли доклады командиров кораблей. Пять капитанов первого ранга, все командиры крейсеров. Четыре второго, Северцев с "Зозули", остальные командуют бэпэкашками. Менделеев и Жильцов тоже командиры крейсеров, "Джержинского" и " Ушакова", но они капитаны третьего ранга. Два капитан-лейтенанта, командиры малых ракетных кораблей, эти доложились завершающими. Капитаны буксиров, хоть и гражданские спецы, но насквозь свои.
Адмирал про себя грустно улыбнулся — на такую авантюру, оживить старый арткрейсер и навесить на него дальнобойный ракетный комплекс, желающих капитанов первого и второго ранга не найдешь. Все дельные, грамотные офицеры на своих должностях, у всех карьера расписана поминутно, практически. Карьеристы-скорохваты, с большими связями, сами не пойдут, работа по вводу в строй старого корабля адова. А вот пара чуть застоявшихся в чинах из-за некоторых, незначительных, но противных прегрешений, капитанов третьего ранга, ухватились за возможность стать командирами арткрейсеров руками, ногами и зубами еще вцепились.
Тут ведь главное что? Правильно, должность командира крейсера! Не ВРИД командира, а именно командир корабля! И если б они сумели обеспечить выполнение задания ( а оба справились, хотя, сколько им это пота и нервов стоило, адмирал очень неплохо представлял), то продвижение в чинах гарантированно. Ну и в личном деле очень неплохая запись. Да и с должности уже сдвинуть тяжеловато, все-таки оживить старый крейсер, и создать пусть и неполноценный и некомплектный, но экипаж — это серьезно. И пусть должность командира корабля первого ранга, ракетно-артиллерийского крейсера, это очень лакомый кусок, но сдвинуть с этих должностей Менделеева или Жильцова теперь можно только на повышение. А это значит, что расти мужикам до кап-разов командирами этих крейсеров, и никак иначе. Может, и на пенсию с них уйдут, вполне может быть.
Только бы разобраться с этой ахинеей, что сейчас творится, только бы хватило мозгов у ученых и возможностей у эскадры.
8 января 2322 года. Остров Георгий.
Я думал. Наблюдал за вставшей на якоря эскадрой, слушал переговоры меж кораблями, читал шифросообщения. И думал. Это вообще неплохая привычка, а уж для таких как я она крайне полезна, не дает скучать.
Эти вояки... они не наши. Не было у нас ни артиллерийского крейсера "Жданов", ни вертолетоносцев "Ленинград" и "Москва". "Жданов" был трофейным немецким броненосцем, ставший на вечную стоянку рядом с "Авророй", как памятник. А имена столиц получили сначала два эскортных авианосцев, которые корейцы подорвали, а затем продали нам, то есть СССР.
Американцы тогда сами себя перехитрили, с играми то. Решили обкатать на корейцах бактериологическое оружие, а те умудрились перехватить пару грузовиков с материалами. Точнее, перехватили красные китайцы, и их мудрый лидер товарищ Мао не придумал ничего лучше, как отправить заразу обратно, в Штаты. Из Гонконга вышел старый пароход, и в Лос-Анжелесе вспыхнула эпидемия чумы. Да не просто эпидемия, а почти пандемия. Погибших было под сотню тысяч, заболевших полмиллиона.
А когда полицейские обнаружили контейнеры с маркировкой на английском... шуму было много. Трумен слетел с поста президента как тополиный пух с асфальта.
С этим шумом амеры и забыли про подорванные авианосцы, не разнесли их в металлолом авицией. А корейцы продали их нашим. Ну как продали, часть долгов погасили. Когда штаты спохватились, корабли стояли в заводе во Владивостоке. Долго они служили, и "девятнадцатые" "миги" на них. В конце шестидесятых списали из состава флота.
Все это я прочел в материалах Виктора, он у нас флотофил еще тот. До сих пор виртуальные эскадры водит и сражения прошлых времен переигрывает. Да свои антикравные корабли холит, что ему в наследство от почивших олигархов достались.
Так вот, раз эскадра не наша точно, то она откуда-то прибыла. Гениально, правда? Только вот существование иных миров было категорически отвергнуто ученым сообществом еще в начале двадцать первого века, и с тех пор считалось аксиомой. Теперь этой аксиомой только подтереться.
— Георгий, осталось полчаса до истечения установленного тобой срока. — Мягко напомнила Изабель, пролетая как раз надо мной.
— Знаю, дорогая, знаю. Готова? — Мы решили, что выходить на связь, именно выходить, должна женщина. Вера и Изабель кинули жребий, выиграла наша космонавтка. Вера, кстати, здорово огорчилась.
Вот интересно, мы уже давно именно управляющие разумы, не хомо сапиенсы. Но эмоции никуда не делись, грустим, радуемся, переживаем. Хоть, вроде как и гармонального фона как такового у суперкомпа, которыми, мы, собственно говоря, и являемся, быть не может. Похоже, прав был академик Дуглас, в компьютерную систему переселялись не только разумы, но и души.
— Конечно готова! Мы же столько искали и надеялись. — Возмущенно ответила Изабель, передав одновременно новый пакет данных.
А моряки молодцы. Судя по докладам командиров адмиралу, на эскадре полный порядок с дисциплиной.погибших ребят жалко. И пропавший без вести... Изабель искала его, но никаких следов не обнаружила. Скорее всего, тоже погиб. Или утонул, или акулы. Да и те же косатки могли атаковать, у них сменилось поколение, и не одно, про то, что человека не стоит трогать, они уже забыли.
8 января 2322 года. Крейсер управления "Жданов". Тихий океан.
Нестерено неторопливо ходил по ФКП, обходя планшеты и приборные столы. Десяток дежурных курсантов-операторов сводили данные "летописцам", назначенным по совету гэбэшников. Правы чекисты, надо каждый чих записывать, мало ли, может поможет. Ученые сейчас ушли на "Червону", на ней самое совершенное оборудование и вычислительные машины, пытаются хоть что-то понять.
Пока же комбригу было ясно только, что весь привычный мир куда-то пропал. Нет, океан, и все остальное на месте. Даже несколько спутников над головой крутится. А вот людей не видно и не слышно. И потому пока никуда эскадра не торопится, а лежит в дрейфе. Пока проблем с топливом и продуктами нет, несколько дней ни на что не влияют. Можно не торопясь подготовить экспедициюв ближайший советский порт, тот же Владивосток, например. Или в Шкотово, в залив Стрелок, так еще лучше, там базы надводных кораблей ТОФа и подводных лодок...
-Товарищ контр-адмирал. — Ошалело поглядел на Нестеренко дежурный по связи. — Вас вызывают.
-Кто? — Не понял комбриг.
— Не знаю. На частотах флота, голосом, какая-то женщина. Ответите? — Дежурный протянул адмиралу наушники с микрофоном.
— Давай. — Нестеренко снял пилотку, и надел тяжелую гарнитуру.
— ...ко прошу ответить Изабель. Адмирала Нестеренко прошу ответить Изабель. Адмирала Нестеренко прошу ответить Изабель.
— Нестеренок на связи. Прошу вас, представьтесь. — Вклинился адмирал в напевно произносимые красивым контральто фразы.
— О, адмирал. Я Изабель, управляющий разум Международной Космической Станции. Я и мои друзья следим за вами всеми с момента вашего появления в нашем мире.
— Вы управляющий разум. — Вычленил главное Нестеренко. — А вашт друзья?..
— О, они тоже мои коллеги. Управляющие разумы островами, метрополитенами, портами морскими и воздушными. — Соловьем заливалась Изабель, но ее невежливо перебили.
— Сударыня, мне очень приятно, что ваша цивилизация достигла таких высот. Но где люди? Живые люди? Русские, японцы, американцы? — У адмирала заходили на скулах желваки. Сидящий рядом дежурный по связи курсант побледнел от волнения.
Станция долго молчала, а потом просто отключилась, передав эстафету Георгию.
— Люди погибли, в основном. Меня зовут Георгий, я управляющий искусственным островом. Космический шторм, адмирал. — Слова, произносимые гулким баритоном, отдавались эхом в черепе. — Но это не тема первого разговора. Адмирал. Мы знаем, что у вас есть проблемы. Мы готовы вам помочь в их решении. Если вы не против, то мы свяжемся с вами через два часа, и поговорим немного обстоятельнее.
-Есть, принял. Два часа. Ждем связи. — Очень четко, как на учениях ответил комбриг, чувствую, как из-под гарнитуры бежит струйка пота.
— До свидания, адмирал. Несмотря ни на что, мы рады вас видеть. — Ответила Изабель, решив снова вступить в разговор. — И мы сделаем все. Чтобы помочь вам. Честное слово.
— Все, товарищ адмирал. — Деж по связи виновато поглядел на Нестеренко. — Конец связи.
— Ничего, ничего. Главное — начало. — Комбриг стянул тяжелые наушники и вытер пот скмканным платком. — Так, одиннадцать — тридцать семь по эскадре. Связь со всеми кораблями, трансляция по громкой корабельной связи.
— Есть! — И деж по связи кинулся организавывать сеанс.
А контр-адмирал чуть слышно выдохнул про себя. Скрученные в стальную пружину, того и гляди готовую лопнуть, нервы, медленно, очень медленно расслаблялись.
Оглядев стоящих рядом и поодаль офицеров и курсантов, Нестеренко усмехнулся.
— Ну что, орлы, вроде как что-то выясняяется. Хоть что-то. Надо ж, космический шторм... охренеть.
— Связь готова, товарищ контр-адмирал! — Доложил дежурный связист.
— Хорошо. — Нестеренко еще раз глубоко вздохнул, взял рыжий микрофон и ткнул им в клавишу выключателя.
— Внимание по корабельной ударной группе. Говорит контр-адмирал Нестеренко. С нами на связь вышли управляющие разумы орбитальной станции и искусственного острова. Через два часа следующий сеанс связи. Управленцы и их товарищи обещают нам максимально возможное содействие и помощь. Всем учесть следующие вводные — здешняя цивилизация, почти вся, погибла из-за космического шторма, что-бы это не значило. Соотвественно, вся информация по этому природному явлению будет доводиться до каждого, дабы иметь максимальную возможность сообщить нашим. Эскадре отбой готовности номер два, кораблям готовиться встать на якоря в порядке стояночного ордера. На сегодня — объявляю выходной. Добро на просмотр фильмов на вертолетных площадках и по корабельной видеотранссляции. Разрешаю рыбную ловлю, в том числе с баркасов.
— Не рановато? — Негромко поинтересовался подошедший Метельский.
— Нет. Пусть лучше рыбу ловят, чем с ума сходят. Пацаны еще толком не понялии, в какую глубокую задницу мы попали. — Так же тихо ответил гэбэшнику комбриг. — Чуть погромче сказал. — Рыбная ловля — один из способов добыть продовольствие. А это нам сейчас весьма важно.
Адмирал своим разрешением на рыбалку взбаламутил немалую часть моряков. Обычно рыбная ловля с борта кораблей запрещалась, но все едино, любители рыбалки втихаря пытались поудить. Если везло попасть на косяк ставриды, то без улова обычно не оставались. Иногда ловилась кефаль, но это было нечасто. А тут, прямое разрешение адмирала!
Командиры схватились за головы, глядя на толпы матросов со всевозможными самодельными снастями, и решили возглавить это движение, раз уж невозможно запретить. Замы по хозяйственной и начмеды обязаны были проверять выловленных рыбин на съедобную годность, а зам по строевой и старший боцман со своей командой были поставлены следить, чтобы никого из моряков не вытолкнули случайно за борт в этой суматохе.
За всем этим веселым сумашествием незаметно прошли два часа, за которые комбриг успел собрать на свой флагманский пост всех наиболее подходящих, как ему показалось, офицеров. Профессор тоже был вызван, но без помощников. Чем вызвали немалое возмущение последних.
— Здравствуйте, адмирал.— Точно, секунда в секунду, поздоровалась Изабель. — Вы готовы поговорить серьезнее?
— Абсолютно верно. Здравствуйте, товарищи управляющие разумы. Или вы привыкли, чтобы к вам обращались по другому? — Решил сразу слегка прозондировать обстановку Нестеренко.
— К нам уже больше десяти лет вообще люди не обращаются. Так что мы рады любому вашему обращанию. Но если вас интересует политическое мироустройство погибшей цивилизации — то она была социально-капиталлистической. То есть строй капиталистический, но с очень сильной социальной политикой.
Комбриг не позволил дернуться заму по политической командира "Жданова", и порадовался про себя, что его зам остался на берегу. Именно сейчас не время выяснять отношение этих разумов к учению Маркса-Ленина.
-Будьте добры, представьтесь, пожалуйста. Вы сказали, Изабель, что у вас есть друзья, но пока познакомили нас только с Георгием.
— Хорошо. Итак, я управляющая космической станции. Георгий — управляющий исскуственным островом. Следующая Вера.
— Я управляющая Московским метрополитеном, и очень рада встретить земляков. — Весело прощебетала Вера.
— Хосе — управляющий аэропортом Мехико. — С легким акцентом произнес мексиканец. — Рад с вами встретиться, кабальеро.
— Я Виктор, управляющий портом Владивостока. Тоже рад встретить земляков. Конечно, на Земле границы остались весьма условно, но все равно, очень приятно.
— Скажите, пожалуйста, что случилось. Вы сказали, космический шторм. Что это, как оно могло привести к гибели цивилизации? — После взаимных расшаркиваний спросил адмирал. Комбриг успел накидать некоторый список вопросов, и сейчас озвучил самый первый.
— Это явление было названо "космический шторм" одним из газетчиков. На самом деле — жесткое излучение. Настолько сильное, что на поверхности планеты была находиться смертельно опасно. — На этот раз ответил Георгий. — Полоса была настолько широкой, что единственную достжимую нам планету за пределами Солнечной системы она тоже захватила. Кроме того, шторм продолжался больше сорока земных лет. Три раза был период, когда казалось что все, он закончился. Но потом шла следующая волна. Это было страшно, страшно даже для нас. Хотя именно людьми нас назвать трудно.
— Мы предоставим вам записи того времени, если вам это интересно.
— То есть, уверенности в том, что катастрофа закончилась, у вас нет? — Адмиралу стало душно, и он снял галстук и расстегнул воротник рубашки.
— Прошлые раза, когда поток излучения прекращался, были относительно коротки, не больше двух месяцев. А сейчас семнадцать лет потоки космического излучения в норме. — Ответила Изабель. — Конечно, я не могу гарантировать, и связи с колонией на Белле нет уже тридцать два года. Но скорее всего, поток излучения закончился.
— Хоть какая-то радость. — Негромко буркнул сидящий поодаль начштаба.
— Да, это очень большая радость, поверьте нам. Когда закончился шторм, когда прекратилось облучение, то появилась хоть какая-то возможность возродить цивилизацию. — Так же негромко ответил ему Георгий. — Когда стало понятно, что человечество умирает, то самых здоровых, непострадавших от облучения детей уложили в камеры анабиоза. Их всего уцелело на данный момент семьдесят две тысячи триста восемнадцать на Земле и пятьсот сорок на Марсе. Маленьких живых детей. Возрастом до двенадцати лет. Было намного больше, но часть погибла при неправильной разморозке, часть уничтожили фанатики смерти. К моменту гибели последнего человека, не закапсулированного, оставалось около ста тысяч капсул с детьми. Но очень сильно пострадала ифраструктура. И часть камер погибли в результате тепхнокатастроф. Часть просто сгорела вместе с Нью-Йорком, например.
— То есть, вы хотите, чтобы мы попытались оживить этих ребятишек? Какие еще от нас действия вы ожидаете? — Нестеренко оторвался от блокнота, в котором по привычке фиксировал задачи.
— Мы не ожидаем, мы надеемся на вашу помощь, и готовы максимально предоставить свои возможности. А наши возможности — это возможности, доставшиеся в наследство от прошлой цивилизации. Мы сразу предоставим вам места проживания, топливо для кораблей, ремонтные мощности, наши медицинские центры. Готовы помочь искать загадку путешествий через миры. Да, должен вам сразу заявить — у нас считалось, что путешествия меж мирами невозможны. — Георгий на замер на пару секунд.— Например, я предлагаю вам сразу идти ко мне. На мой остров. У меня хватит места у пирсов для ваших кораблей, и жилья для личного состава. Есть отличный медицинский и реабилитационный центр. Все содержится в отличном состоянии. Вот продовольствия нет, но с ним проблемы по всей планете. И расстояние до вас всего-то двести семнадцать морских миль.
— Ваши координаты? — Адмирал встал, явно приняв про себя какое-то решение.
— Тридцать три градуса северной широты, сто семьдесят два градуса западной долготы. Ждем вас в гости.
— Можете подождать пару минут, товарищи управляющие?— Нестеренко вжал кнопку на пульте. — ГКП — Нестеренко. Учебную тревогу по соединению, корабли к бою и походу приготовить. По готовности к снятию с якорей эскадры — доложить!
— Есть учебная тревого, готовить к бою и походу. — Отчеканил деж по верхам, и по кораблю разнесся сигнал колоколов громкого боя, дублируемый горном.
— Прошу прощения, товарищ адмирал. Товарищ генерал, товарищи офицеры. Мне на мостик, служба. — Вроде как неторопливо встал командир крейсера, и спустя пару секунд во флагманском командном пункте его не было. А уже через две минуты он принимал доклад командиров боевых частей с ходового.
— Скажите, Георгий, а для чего вы выбрали именно эту точку Тихого океана для своего местобребывания? Там же практически всегда пусто? — Поинтересовался адмирал, краем уха прислушиваясь к творящемуся на мостике.
— Так меня там построили, адмирал. Холдинг "Добыча". И вы не правы, тут полно китов и дельфинов. — Усмехнувшись, ответил остров.
-Тогда, если вы не против, мы примерно через час снимаемся с якорей, и идем к вам. А сейчас прошу прощения, скоро пойдут доклады с кораблей соединения, мне необходимо будет отвечать и принимать судьбоносные решения. Свяжемся через два часа ровно, не возражаете, товарищи управляющие? — Адмирал встал, поправив ремень с кобурой.
-Совершенно не против. Кстати, неужели вы меня не наблюдаете? Двести миль всего-то? — Поинтересавлся Георгий.
— Вертолет видел. — Коротко ответил адмирал, псоле чего вышел из ФКП. Надо взять перерыв, обдумать поступающую информацию, посоветоваться с товарищами. Пока есть возможность.
Как адмирал жалел, что не может переговорить с женой. До сих пор красивая, статная одесситка, наполовину украинка наполовнику узбечка, Роза, она же Рахиль по паспорту, имела жесткий аналитический ум и абсолютно вреднбчий хохлятский характер. Нестеренко усмехнусля. Вспомнив первую встречу Рози и его матери. Две гадюки, нет. Две королеские кобры. Принюхались, обшипели друг друга и признали достойными общения. И с тех пор подруги не разлей вода.
Но увы, жена осталась там. В том мире. И чтобы встретиться с ней и дочерьми адмиралу необходимо вывернуться наизнанку, и заставить подчиненных и прикомандированных, а так же этих здешних. Невесть как выживших при жестком излучении управляющих, сделать возможным путь домой.
03.20. 9 января 2322 года. Остров Георгий.
Я с удовольствием оглядел мастерски пришвартованные к прямо скажем, не самым просторным пирсам, кораблям эскадры. На кораблях горели фонари, на сходнях стояли вахтенные, по пирсу и небольшой площади около пирсов бродили вооруженные автоматами Калашникова (какая архаичная древность!) патрули из матросов под командованием мичманов или лейтенантов.
А фактически рядом со мной, в моей аппаратной, сидел адмирал и два его ближайших помощника, и терзали меня вопросами уже второй час. Вот уж не ожидал от биологических людей, без андроидов-стряпчих, такой резвости. И не сказать, чтобы это улучшило мое настроение. Воспоминания у меня равны моим объемам накопленной памяти, я ничего не забываю, только отодвигаю в малоиспользуемые архивы то, что мне не нужно, и что я не хочу вспоминать.
А вспоминать, как обрушился прекрасный мир... страшно.
-Но как могли выжить дельфины и киты? Ведь они и спят в верхних слоях, да и дышать им надо выныривать, это же не рыбы? — Ученый-иномирянин не зря профессор. Глядит в самую суть.
— Я не говорил, что выжили все, проф. Я сказал, что, в отличие от людей и прочих наземных млекопитающих, водные виды практически уцелели. Прямо скажу, опираться могу только на свои наблюдения. Ибо сами понимаете, когда умирает цивилизация, мало кто будет отслеживать развитие виживающего вида. — Я позволил себе грустную усмешку, отразившуюся на большом экране монитора. — Проф, я считаю дельфинов, касаток и китов мало того, что разумными, но и обладающими экстрасенсорными возможностями. Иначе я не могу объяснить того, что они буквально с самого начала космического шторма всплывали на поверхность только чтобы вздохнуть воздух. Встати, воздух около воды почти не обладал радионуклидами. И вода постоянно перемешивается, так что общий радиационный фон в ней был вполне приемлем. Кроме того, здесь множество мелких вулканических островов, испещренных промытыми водой пещерами. Часть из них дают прекрасную защиту от радиации. В них дельфины набивались буквально в три слоя, на дневки и ночевки.
-Но почему люди не воспользовались своими огромными технологическими возможностями? — С явной тоской в голосе спросил адмирал.
— Почему не воспользовались? Кое-кто сразу нырнул в убежище, адмирал. Кто-то спрятался в метро, например. Но тут такой момент... в той же Москве на момент катастрофы проживало около двадцати миллионов человек. В метрополитене скопилось почти семьсот тысяч. Сами представьте, что там стало через неделю. Воды нет, еды нет, выход на поверхность смерти подобен. — Это вступила Вера. — Я вам сейчас скину мои записи тех времен, поверьте, это страшно. И я признаюсь, как на исповеди, потому что никогда этого никому не говорила — если бы на меня не были завязаны ИИ восьми европейских хранилищ с капсулами анабиоза, то давно б покончила жизнь самоубийством.
— Данные за первую неделю катастрофы из московского метро пришли. Будете смотреть? — Механическим голосом спросил я. Блин, это адмиралу с кампанией есть выбор, смотреть или нет. А мне пришлось, согласно протокола, разархивировать пакет, чтобы прогнать через программы безопасности. И моего настроения увиденное не улучшило.
Адмирал вежливо отказался от немедленного просмотра, зато проф попросил возможность поглядеть, но после составления графика просмотра.
— Вообще, потери человечества в течении первой недели шторма были чудовищные. Что, в прочем, было обусловлено выбранной социальной моделью общества. Самая малая часть владела основными средствами, миллиард, примерно, строил и вообще работал, соответственно, был вторым слоем по значимости. Так называемый средний класс. И остальные, примерно одиннадцать миллиардов населения. Эти жили на социальные пособия, и по древнеримскому принципу "хлеба и зрелищ". Заводы по переработке пищевого сырья позволяли обеспечивать комфортный уровень по качеству и количеству, а системы виртуальной реальности реализовать себя хотя бы таким образом.
— Что такое "виртуальная реальность"? — Спросил генерал, отложив свой блокнот.
— Система, создающая искусственное жизненное пространство. При помощи мощных компьютерных серверов создаются иллюзорные миры, в которых можно прожить ни одну жизнь. Вроде бы как игры, но с уровнем полного погружения. То есть все практически как в реальном мире — вода мокрая, о горячее можно ожечься, в крови перемазаться, секс есть секс и так далее. — Поморщившись, сообщил Хосе.
— И что было дальше? — Жадно полюбопытствовал ученый.
— Низы, люди из третьего класса, умерли в большинстве своем в течение трех недель. Они все жили в огромных мегаполисах. Здания хоть строились по весьма жестким нормам прочности, но совершенно не были рассчитаны на противодействие проникающей радиации. Кроме того, от этой же радиации массово пошли сбои в компьютерных сетях, обеспечивающих функционирование этой системы. Встали пищевые комбинаты, начался голод. Где болезни, голод и смерть, там и вспышки насилия. Уличные столкновения, пожары, от которых выгорали города. И радиация, все время радиация.
-Ясно... — немного помолчав, ответил Нестеренко. — Но давайте, к насущному. Насколько я понял, запасов продовольствия в этом мире не существует?
— Боюсь, что это именно так, адмирал. Пищевые комбинаты стоят уже не одно десятилетие, поля с модифицированной кукурузой, соей и подсолнечником давно заброшены, птицефермы разрушены, а птица погибла в первые недели шторма. Морские плантации креветок и мидий — тут проще. Они заброшены, но наверняка на них сохранились выращиваемые виды.
— Наземные животные?.. — Полуутвердительно спросил или уточнил адмирал.
— Практически все погибли. Абсолютное большинство видов. Часть была подвержены резервированию и криозаморозке молодняка и оплодотворенных яйцеклеток, но поймите — когда гибнут люди, то спасение каких-то иных видов совершенно не приоритетно. — мягко ответила Вера.
— А чайки? Мы видели немало чаек? — поинтересовался профессор.
— Понимаете, именно здесь, в Тихом океане, после нескольких мощнейших аварий атомных станций в Японии и Китае, судя по всему, у нескольких видов чаек и альбатросок произошли мутации, позволившие им выжить в шторм. Но это эндемики, в европейских морях и атлантике птиц практически нет. Знаете, странно, у меня в мексике со стороны западного побережья морские птицы есть, а с восточного нет. — Вмешался Хосе.
— Собственно, о Хосе. Адмирал, нам нужна ваша помощь и ваших инженеров. Дело в том, что у Хосе крайне необходимо в течении недели-другой заменить топливные элементы. Вы можете сделать это? Всю необходимую информацию мы предоставим, элементы есть у меня здесь, на острове. — Я решил, что в принципе, прошло достаточно много времени после знакомства, и можно проверить. чего стоит ждать от пришельцев.
— Насколько это важно? — Чуть помолчав, спросил Нестеренко.
— Если не заменить элементы, то я отключусь примерно через три-четыре месяца. Это грозит нарушением периметра, так как будут обесточены роботы-ремонтники, и разрушением моих серверов. То есть, моей фактической смертью. — Невозмутимо ответил Хосе.
— То есть, ситуация близка к критической? Топливные элементы — ядерная электростанция?
— Да, но управляемого холодного термоядерного синтеза. Вы хотя бы доставьте элементы в зону работы моих ремонтников, я постараюсь сам сменить их.
— Перестань, Хосе, твоим ремонтникам не хватит на это мозгов. Адмирал, для смены элементов необходимо внешнее управление специальными дроидами. Дроиды и система управления, так же как и несколько комплектов сменных элементов у меня есть. Благо что ТЯСХС у меня резервная. Основное питание я получаю с моих морских турбин. Здесь достаточно сильные течения, слава богу. — Я несколько разозлился. Хосе вечно так себя ведет. — Адмирал, вы беретесь? Мне необходимо научить ваших инженеров работать с дроидами.
— Беремся. У меня есть два спеца из БЧ-5, служивших на атомных кораблях, ТАКРе "Фрунзе" и пл-атомоходе. Кроме того. Меня профессор покусает, коль я не подключу его и его помощников. Пяток путевых лейтенантов и мичманов плюс десяток-другой матросов и старшин мы вам так же найдем. Я прикажу на "Фокине" залить полные цистерны, сдоим с кораблей, плюс посадим на него вертолет...
— Мы выделим три коптера, плюс нефтянное топливо. — Торопливо перебиля я адмирала. — Завтра в три часа дня я жду ваших спеуциалистов в кампусе номер три, их проведет в учебные классы дроид. Разумеется, все ваши работы по замене питания для энергообеспечения нашего товприща мы оплатим, и кроме того, в качестве премии, мы готовы вам предложить андроидов женского пола для удовлетворения сексуальных потербностей из парков развлечения "Дикий Запад" и "Киевская Русь".
— "Мать, мать, мать!!!" — Взвыл про себя Нестеренко. Ну что за тупой идиот сидит в этой машине? Ладно б тут были б только Нестеренко и гэбэшник, они б сумели не распространить эту новость раньше необходимого, не впервой и не привыкать. Но тут же гражданский профессор! А у него хоть и подписок как на барбоске блох, но именно это он не станет умалчивать, просто не поймет! И поделится интересной новостью сначала со своми помощниками, а потом узнает весь личный состав эскадры. И тут хоть головой об пилерс бейся — ну не поймут глупые пацаны, если командование не озаботится этими электронными шалавами! Ну хотят пацаны присунуть кому-нибудь, ну что поделать, коль они молодые и глупые. И живут сейчас в мире фантазий с девицами и прочим.
— Так, товарищ Георгий, прошу вас пока на эту тему среди личного состава не распространяться. И вас всех, уважаемые Управляющие, прошу об этом же. Сначала нужно сделать первое дело, а мы его пока еще не начали. Товарищ Хосе, нам будут необходимы данные о вашем питающем устройстве, его месторасположении, окрестностях и вероятных опасностях в этих местах. Товарищ Георгий, прошу вас рассчитать необходимое обучение, и составить расписание занятий с личным составом экспедиции. Прошу вас, постарайтесь донести максимально ясно и предельно понятно методы управления этими вашими дроидами. — Нестеренко про себя вздохнул. Похоже, проф не особо отреагировал на тему баб, его намного больше заинтересовали слова "реакция холодного синтеза". Ну и слава богу.
Хотя, в любом случае, придется решать вопрос с этими андроидами. На самом деле, если серьезно подумать, то поход в такой бордель, так про себя назовем возможное место отдыха личного состава, может стать очень даже полезным. По крайней мере, у него, адмирала, не будет болеть голова из-за скандалов с молодыми и не очень девицами, которые стали внезапно беременны.
— Извините... дорогие управляющие, вы сказали, что большинство наземных видов погибло. Это птицы и млекопитающие, я вас правильно понял? А насекомые? Ведь экспедиции придется отправляться в Мексику? А это место и в обычные времена, тихие и мирные, весьма богато на всевозможных пауков, клещей, сколопендр и змей. — Неожиданно очнулся профессор, оторвавшись от выведенной на экран схемы реактора. — И это, нельзя ли глянуть на этих андроидов. А еще лучше узнать побольше об этих ваших парках? Насколько самостоятельны эти роботы, как сильно похожи на людей внешне?
Ну вот, не успел адмирал немного расслабиться, решив что ученый принял правильное решение, как тот снова вильнул в сторону. Ну чего эго эти искусственные бляди так заинтересовали?
— Вот, возьмите, товарищи. Я заметил, что вам привычнее иметь дело с печатной продукцией. — один из многочисленных приботов, из которых, собственно, и состояла одна из стен, еле слышно загудел, и вскоре на выдвинувшемся из стены лотке лежали пять толстых, красочно изукрашенных, журналов. — Я объединил рекламные проспекты двух парков в один блок. Сразу скажу, что узнать обстановку с насекомыми это очень правильная идея. Еще в первую волну были замечены очень сильные изменения в облике, размерах и повадках насекомых. Хосе заснимет все, что сможет, то есть все, что попадет в объективы уцелевших камер, и отсортирует уже сделанные снимки и видео, отбирая кадры с насекомыми и пресмыкающимися. Последних, кстати, тоже не сказать что много. Кормовая база изменилась, и очень сильно. Грызунов почти не осталось, разве кроты и землеройки. Все остальные, кому приходилось собирать еду на поверхности земли — погибли. Даже серые крысы вымерли. Полностью.
— Не может быть. Как? — Удивился профессор.
— Не стало людей, не стало кормовой базы. Города вымерли, не стало еды. Пришлось выходить наверх. А там облучение. Даже ночью хватало, так как часть нейтронов меняла траекторию под воздействием гравитации и столкновением с атмосферными частицами. Если днем порой достаточно было провести на открытой местности несколько часов, то по ночам мощность излучения составляла полтора-пять рентгенов в час. Пожалуйста — десять часов и лучевка в легкой степени, шестьдесят часов и скорая страшная смерть. Собственно, крысы оказались не намного устойчевие человека к радиации. Хотя они пережили первую и вторую волну шторма. А потом какая-то эпизоотия, и крыс на планете не осталось.
— А людям измененные вирусы и бактерии не угрожают? А то так сунешься куда, и вымрет вся эскадра? — Нестеренко спросил вроде как спокойно, но на самом деле внутренне аж сжался от страха. Он помнил вспышку тифа в поселке, в начале пятидесятых годов.
— Нет. Именно для людей ничего нового не обнаружено. Тут еще дело в том, что человечество сумело вывести из возбудителей болезней очень устойчивые вирусы и бактерии, которые безвредны для человека, и которые в течении двадцать второго века заменили своих опасных предшественников и природе. Наблюдение за вирусами и бактериями ведется и сейчас, шесть автоматических центров передают свою информацию в Москву и Вену, откуда сливают данные мне. Ничего необычного не обнаружено. — На этот вопрос ответила Вера. За это столетие она стала очень подкованной в плане медицины человека и всего прочего, с этим связанного. Хотя сначала, когда еще была живым человеком, была просто очень сильным управленцем.
— Мда... знаете, если вы не против, то я хотел бы изучить полностью, насколько это возможно, этот феномен и его последствия. Такими разговорами толком ничего не узнать, надо разработать систему и систематизировать знания. Товарищ адмирал, поможете мне с младшими научными сотрудниками? Необходимо заняться исследованиями как можно скорее. — Обернулся к Нестеренко профессор.
— Он прав, полностью. Надо как можно тщательней изучить и стихию, и причины, приведшие к практически полной гибели человечества. — Гэбэшник отложил в сторону яркий журнал, рекламирующий парки развлечений. — Это уму непостижимо — создать такие технологии, и не суметь пережить пусть длительный и суровый, но всего-навсего период. Значит, дело не технике, дело в организации.
Профессор и генерал еще долго выспрашивали управляющих в небольших, в сущности. Подробностях космического шторма, а Нестеренко тем временем думал.
На данный момент главное — корабельная ударная группа совершенно боеспособна. Личный состав и корабли сохранены. Найдена достаточно неплохая оперативная база. Пусть у нее есть хозяин, но Георгий не имеет возможности маневра, он намертво привязан к острову. Да, у него есть почти три сотни ремонтных дроидов, и несколько десятков летных аппаратов. Которые он называет "коптеры", но против его эскадры они безоружны. Нет, ну может быть, где-то и есть какое-то оружие, но именно здесь воевать не с кем. А значит — необходимо озаботиться о обеспечении личного состава эскадры продовольствием, медициной ( кстати, надо флагманского начмеда спросить про здешнюю островную клинику), надо помочь заменить топливные элементы Хосе ( то есть отправть туда буксиры, с командой инженеров и старшин из БЧ-5. Надо провести политическую информацию среди личного состава, надо сгонять во Владивосток, надо обустраивать континентальную базу, надо забрать тех блядей-роботов для молодежи, да и если честно, то и самому с такими красотками зажечь не слабо. И, самое главное, надо выяснить все насчет оживления детишек. И надо начинать искать дорогу домой.
Остров оживал на глазах, буквально мгновенно. Носились матросы, под командой боцманов готовя к рыбалке спущенные баркасы. Меж высоких пальм, образующих небольшую посадку, растянуты вяжущиеся сети. Хорошо хоть нить нашлась в кладовых разумного острова. Он прислал небольшого траспортного дроида, а после наблюдения за работой нескольких парней, которые умели вязать эти нехитрые, но очень трудоемкие снасти, прислал пяток дроидов. Те, по их словам, "вычислили алгоритм действий", и уже третий час работают, освободив от этого занятия живых людей. Хотя, вряд ли матросы-срочники были этому особо рады, так как им тут же нашлась работа.
Флагманский медик, побывав в клинике и поговорив с искусственными докторами, пришел в невероятный восторг. Даже организовал курсы повышения квалификации, куда расписал врачей с кораблей. Вот сейчас, пробегая мимо адмирала, минут пятнадцать вещал ему с воссторженным видом о невероятных достижениях медицины будущего, и убежал, по его словам, "учиться, учиться и учиться, как завещал великий Пирогов". Это что, Ленин у Пирогова эту фразу взял, что ли? Впрочем, пусть об этом замы по политической разбираются. Хотя. Оба правы, учиться надо. Но пока адмирал не разрешал начинать лечение в этой клинике пострадавших при переносе матросов. Критического ничего пока нет, пусть проверят все как следует. А то хоть Георгий и уверяет, что следит за порядком на острове, но сама клиника расположена на поверхности, в симпатичном трехэтажном здании. То есть, аппаратура подвергалась облучению, в отличие от самого Георгия, чьи блоки расположены под землей, внутри острова, и его основной аппаратуры и оборудования.
Кстати, выяснил адмирал, почему на острове всего два уцелевших суденышка, пришвартованных внутри небольшой искусственной лагуны. Этот остров — остров болельщиков. Сюда собирались толстосумы из Росии, Китая, Японии, США и прочих стран, и смотрели на сражения тяжелых флотов. Оказывается, была такая виртуальная игра, "Мир военных кораблей", и богатеи затеяли сделать ее в натуре. Строили настоящие линкоры, эскадренные броненосцы, крейсера, и те колотили друг друга почем зря.
Когда Нестеренко увидел видео, на котором, пусть и явно в ускоренном темпе, буквально лепились огромные корабли из тяжелой броневой стали. То он схватился за голову.
— Ну как? Как можно было погибнуть от излучения. Когда есть возможность так работать с металлами? Ведь сотня миллиметров брони укроет от практически любого излучения! По крайней мере, даст огромную фору! Как такое могло случиться в вашем мире, где человека возможно собрать из кусочков, переселить разум в вычислительную машину, а линкор массой в тридцать тысяч тонн построить за пару недель?!!!
— Как, как... вот эдак! — Неожиданно зло рявкнул остров. Причем, видимо, со злости, его рявк пронесся по всему острову, вылетев из множества скрытых динамиков, заставив подпрыгнуть от неожидонности личный состав соединения. — Извините, товарищи, технический сбой.
Чуть помолчав, остров продолжил.
— Таких заводов, как этот — всего три в этом мире. И стоят они такие деньги, что просто уму непостижимо. Именно этот принадлежит акционерному обществу "Русская эскадра", владельцем контрольного пакета акций которой был Рахимбек Усманов. Причем капитализация фирмы выросла с момента запуска шоу в пятьсот раз, а возможности завода на два порядка. Кроме самих кораблей, строят еще и андроидов, которые управляют этими монстрами. Точнее строили и управляли. Только вот дело в том, что изменить выпуск продукции и вообще получить доступ на завод без личного разрешения владельца контрольного пакета невозможно в принципе, а Усманов погиб в первый же день Шторма, на своей Алмазной яхте. В нее врезался потерявший управление от сбоя управляющих систем корабль, шедший с плантаций мидий. Только сверкающие осколки и брызнули во все стороны. Наверное, там все дно в алмазах. И все, завод недоступен. Он так и продолжал делать очередную игрушку до остановки, после известия о гибели основного владельца. Вступить официально в наследство никто не успел, клан Усмановых оказался не готов к катаклизму такого масштаба. Часть младших патрнеров тоже погибла, кто-то в первую неделю, кто-то в течении месяца. И все, огромный промышленный комплекс вместо выпуска брони для убежищ и средств передвижения просто выполнил предыдущий заказ из двадцати кораблей и их экипажей. Ну, а после того, как в течении нескольких недель не поступали инструкии, он самозаконсервировался. Согласно текущего протокола. Вы поймите — никто не предполагал такой катастрофы. Вообще никто. От падения астероидов люди приняли меры еще в конце двадцать первого века. Землятресения, цунами, оползни — это все было учтено, и в зонах сейсмической активности и строили по другому, и жили вообще чуть иначе. Да и жили там люди из "золотого миллиарда", которые намного умнее и адекватнее плебса. А тут... наказание божье, по другому не скажешь.
-Дурдом. Спустили такую цивилизацию в унитаз из-за понтов и жадности... ладно, пойду работать. Георгий, ваши коптеры мне особого доверия не внушают. Уверены, что они исправны и наши пилоты успеют переучиться на них за эту неделю? — Адмирал захлопнул тоненькую вычислительную машинку, на которой шел рекламный ролик морских баталий.
— Абсолютно. Машины хоть и долго хранились, но в подземных ангарах, обслуживание шло по регламенту. У вас очень квалифицированные пилоты, переучиться на коптеры им труда не составит. Да и вообще, ваши люди знания как губку впитывают, жадные очень. И извините, что не подумал о крутящихся в сети рекламных блоках. — Тут голос управляющего приобрел виноватые оттенки.
Только вот адмирал ему не очень верил. Ну не может сразу по всем каналам, на всех оживших экранах, прокрутиться ролик, рекламирующий парк " Киевкая Русь". Красиво снят, говорить нечего. Города, витязи, кони. Особенно хороши были девки-киборги, голышом купающиеся в какой-то речушке. Твою ж мать... тогда от всеобщего матросского стояка даже время на какое-то мгновение замерло.
10.20. 9 января 2322 года. Остров Георгий.
Нестероенко оглядел сидящих наротив бойцов и офицеров. Прошло чуть более недели, как они провалились в этот мир. И вот, наконец, он решил собрать общеэскадренное политическое собрание. Здесь были всею кроме вахты на машинах и оружии. То есть, убей их прямо сейчас, так парни на кораблях отомстят.
Комбриг еще раз оглядел сидящих на специально выращенных на большой площади лавочках бойцов. Молодые парни, которые готовы перевернуть мир ради нужной цели, и которые провалились вместе с ним и кораблями вверенной ему страной и компартией эскадрой в эти ебеня... ему нужно вселить вэтих ребят готовность снести рогу чертям и заставить их служить делу Ленина-Сталина, как бы им не пришлось там, за порогом жизни, вертеться то ли с райских кущах, то ли у четра на сковородках. А посему...
— Товарищи матросы, старшие матросы, старширы. Мичманы и фоицеры. Товарищи адмиралы и генералы. — Да, кроме Нестеренко на корабли КУГа попал еще один адмирал... в принципе, мужик не лишний, войну закончил в кап-два, но вот сюда попал он уже в отставке, просто по поручению крайкома решил походить на кораблях, может, и перед смертью. Не молод товарищ Ильченко уже, не молод. — Как вы все уже знаете, мы сюда попали в результате неизвестного науке СССР феномена. Более того, по утверждениям управляющих разумов, единственных уцелевших рузумных этого мира, мы не должны существовать вообще. То, что с нами случилось, невозможно. Но для коммунистов нет ничего невозможного. Так Маркс писал: "В методе обработки материала мне очень пригодилось то, что я вновь перелистал "Логику" Гегеля, случайно попавшую мне в руки". Многим ли сегодняшним коммунистам "случайно" в руки попадает "Наука логики" в повседневной работе? И далее: "Если бы когда-нибудь снова пришло время для подобных работ, я охотно изложил бы на двух или трех печатных листах в доступной обыкновенному человеческому рассудку форме то рациональное, что есть в методе, который Гегель открыл, но в то же время подверг мистификации". Как показала дальнейшая история, Маркс не претворил в жизнь своего желания, и есть основания полагать, что это не было связано с тем, что "время для подобных работ не пришло", поэтому "Наука логики" и на сегодняшний день остается, как сказал Фридрих Энгельс. Ленин завещал нам учиться всегда и учиться везде. Мы знаем, что нет нчего, непостижимого для разума человека, скинувшегог с себя цепи невозможного. Нам предстоит, как представителям Советского Союза, освоить этот мир, возродить его технологии, восстановить инфраструктуру и найти путь домой.
Тут адмирала перебили. Четыре коптера пронеслись неподалеку от острова, едва не чиркая по воде посадочными полозьями. Летуны из авиагруппы просто влюбились в эти странные машины, и осваивая их, делают все, чтобы летать побольше.
— Товарищ полковник, сделайте внушение своим людям. Нельзя так рисковать, не дай бог один из движков встанет, на такой скорости и такой высоте. Разобьются же! — командир объединенной авиагруппы согласно кивнул, глядя завистливым взглядом вслед улетевшим машинам.
— Итак, товарищи. Нам предстоит очень много сделать. Но самое главное и первоочередное — мы должны обеспечить продовольствием себя, и, после того, как наши медики начнут процесс вывода детей из анабиоза, маленьких аборигенов. А их, ни много ни мало, почти семьдесят три тысячи.
Переждав деловито-удивленный гул, адмирал продолжил.
— Кроме всего этого, нами принято решение о разведке парков развлечений. Да-да, именно тех, с киборгами-блядями. — Тут адмиралу пришлось сделать паузу подлиннее, так как молодые моряки довольно засмеялись, засвистели, захлопали и затопали. Чуть в пляс не пустились, одним словом. Глупые дети, спермотоксикоз все мозги вынес. — Но не думайте, что это будет скоро. Есть первоочередные задачи, тактические и стратегические. Задача тактическая номер один — помочь заменить топливные элементы товарищу Хосе. Задача стратегическая номер один — обеспечение продовольствием личного состава соединения. Разведка в парки будет выполнена только после решения этих двух задач. Для этого наши пилоты осваивают новую технику, и к побережью Австралии будет послана оперативная группа. Скорее всего, пойдут вертолетоносцы, и пара крейсеров проекта 1164. Народу надо будет вывезти много, потому важен объем внутренних помещений.
Но опять же, это после решения второй тактической задачи, а именно создание континентальной опорной базы. Где именно будем создавать эту базу, подумаем, но скорее всего во Владивостоке. Все-таки живой управляющий порта в союзниках стоит всех Гавайев и портов на западном побережье США. Одновременно с этой задачей будет проводиться разведка континентов и крупных островов. Вторая же стратегическая задача — попытка вывода из криосна детей. Но ее решать врачам, и потому их торопить не будем.
Третья тактическая задача — вывоз с территорий парков развлечения киборгов. Не надо только думать, что это будет сделано ради вашего желания поиметь ближнего своего. Нам нужны будут рабочие руки, а в основных базах и киевлян, и дикозападцев залито фермерство и скотоводство. К сожалению, крупнее чем матрос Демьяненко наземной скотины мы здесь не найдем, но хоть сажать картошку будет кому. — Адмирал поглядел на ржущих вокруг невозмутимого огромного матроса, и встал. — Товарищи, задачи вы слышали. Начинаем работать. И не забываем сверхзадачу, задачу номер один — нам необходимо связаться с нашей Землей!
Политинформация плавно перешла в объединенное собрание коммунистов и комсомольцев, с сочувствующими, на которых снова прополоскали мозги вопиющей дурниной капиталистического строя, который, имея такие технологии, благополучно угробил практически все человечество. Приняли постановление, на котором обязались изо всех сил искать дорогу домой, для предупреждения своего мира о возможной опасности. Причем именно это было всерьез, и это всей морской души. Все понимали, чем грозит человечеству такой космический душ.
А адмирал тем временем думал. После утреннего разговора с Виктором, управляющим морским портом Владивостока, адмиралу просто до свербения в заднице хотелось отправить еще пару разведгрупп — во Владивосток и на Гонолулу, на завод, где строились корабли русского олигарха Ахмедова.
Там, по словам того же Виктора, стояли в консервации пять линкоров типа "Архангельск", то есть "Ривендж", пять тяжелых карманных линкоров типа "Дойчланд", пять броненосцев опять же типа "Дойчланд" и пять же броненосцев береговой обороны типа " Густав Пятый". Как адмиралу объяснил управляющий, по правилам игры можно строить и использовать только те корабли, что стояли на вооружении страны. Трофеи и купленные тоже входили в этот список. И Нестеренко до поросячьего визга хотелось взойти на борт линкора, вспомнить юность, когда он сопливым пацаном скакал по трапам " Парижской комунны" и "Новоросийска". Благо дед тоже был адмиралом, пусть и в отставке.
А вообще, этот мир довольно сильно отличается от его родного, это адмирал уже не впервые наблюдает. Вроде как по небольшим эпизодам, но отличия есть. Например, шведский броненосец береговой обороны. В родном мире шведы финнам такие корабли не продавали, а здесь вот он он. Наши вместе с родными финскими забрали по репарациям. И служили долго трофеи, до конца пятидесятых, и на железо их не пустили, а подарили школам комендоров и юных моряков. Поставили броненосцы на вечную стоянку в закутках в Севастополе и Кронштадте, десяток отставников на каждом борту сторожили и присматривали, а пацанята и девчонки проводили занятия в офицерских кают-компаниях, и драили-красили.
Хотя, кто мешает адмиралу организовать еще две экспедиции, не дожидаясь возвращения первой, спасательной? Пока Фокий и Чикер бегают до Мексики и обратно, отправить во Владик пару шестьдесят первых, а до Гонолулу пройтись на том же "Жданове", например? Связь на старом крейсере отменная, запасы мазута есть на острове, почему б не пробежаться? Как раз разведаются и побережье материка, и весьма приличный остров. Кстати, на Оаху можно земледелием заниматься намного успешнее, чем под Владивостоком, портовые структуры на Гавайях вообще превосходят таковые на советском Дальнем Востоке, и скорее всего, превосходят и здесь. Да и рядышком, фактически, около тысячи миль всего. Пока парни будут ковыряться с заменой топливных элементов, он со "Ждановым" вполне успеет побывать в Гонолулу.
Решено! Отправим разведку сразу в три стороны — в Мехико, в Гонолулу и во Владивосток. И обязать обязательно искать небольшие исправные суденышки вроде траулеров или сейнеров. Надо начинать всерьез ловить рыбу и бить китов. Иначе можно протянуть ноги от голода. О, точно! Привезти тех киборгов из парков, пусть мужики работают на полях, а девок на обслуживание эскадры. Сразу сотня проблем снимется, и спермотоксикоз парням не грозит.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
