Глава L. Должны смеяться дети и в мирном мире жить

Глава L. Должны смеяться дети и в мирном мире жить

Проснувшись и открыв глаза, Кэноэ увидел дивное зрелище. Кээрт, стоя перед зеркалом спиной к нему, поглаживала себя по животу. На ее лице, которое Кэноэ видел в отражении, застыло какое-то необычное, возвышенно-одухотворенное выражение.

Очевидно, пошевельнувшись, он как-то выдал себя. Кээрт обернулась. Ночная рубашка скользнула вниз, прикрывая всю красоту.

— Не прячься, Ау-ке — слабо запротестовал Кэноэ. — Ты прекрасно выглядишь! И на том вчерашнем банкете ты вовсе не...

Внезапная мысль заставила его замолкнуть. Приподнявшись на локте, он внимательно посмотрел на Кээрт, и веря, и не веря в свою догадку. В ее фигуре пока не было заметно никаких изменений, но...

— Неужели у нас получилось?! — выдохнул он.

— Получилось, получилось, — Кээрт присела на постель, и прохладная ладошка, пахнущая ароматным кремом, коснулась его губ. — Просто об этом еще рано говорить во всеуслышание.

— Но все равно...

Кэноэ сел, обняв Кээрт. Его голова казалась странно пустой, а внутри ее словно билась о стенки одна и та же ошеломленная мысль: у них будет ребенок! Маленькая дочка или сын... наследник престола!

Кажется, последние слова он произнес вслух, потому что Кээрт сосредоточенно кивнула.

— Может, еще преждевременно, но я чувствую... это будет он.

Кэноэ глубоко вздохнул. Кажется, его мозг снова начал работать.

— Наверное, нам следует побыстрее вернуться в Метрополию...

— Под надзор врачей?! — хихикнула Кээрт, но тут же снова посерьезнела. — Сначала необходимо закончить наше дело.

— Да, верно, — согласился Кэноэ. — Наш сын должен родиться в мирном мире! Думаю, у нас появился мощный стимул решить все как можно быстрее!

— Кэно, тебе не кажется, что ты торопишься и ведешь себя несолидно? — строго спросил капитан Свэрэон. — В твоем положении совершенно не обязательно пытаться сделать все самому!

— А что, я в каком-то не таком положении? — хмыкнул Кэноэ. — Извини, дядя, но раз бабушка и Суорд послали меня сюда, мне и надо со всем разобраться. Самому, без посланников и посредников.

— Да я все понимаю, — улыбнулся Свэрэон. — Просто кому-то в семье иногда надо быть скептиком.

— Знаю, дядя, — вернул улыбку Кэноэ. — Хотя сомнений и у меня сейчас хватает. И чтобы избавиться от них или, наоборот, укрепиться, мне необходимо увидеть настоящих землян.

— Хм, а те, кого ты уже встречал, — какие-то искусственные, да?!

— Дядя, не цепляйся к словам, — попросил Кэноэ. — Ты же сам все прекрасно понимаешь. Я встречался с тремя землянами. Из них двое — агенты специальных служб, причем один ренегат, а третий — Кон-стаан. Подозреваю, не самый типичный землянин.

— Ты имеешь в виду его способности? — спросила Кээрт.

— Да, конечно.

— Насколько мне известно, он начал овладевать ими не так давно, — задумчиво произнесла Кээрт. — Поэтому они, по-моему, не успели оказать... глубокое воздействие на его личность. Константин остается представителем своего народа и своей культуры. Если хотя бы некоторые другие земляне таковы, они могут стать для нас как искренними друзьями, так и опасными, но честными врагами.

— Да уж, честными, — проворчал Свэрэон. — Вы хоть разобрались, что там была за комбинация?

— Возможно, не полностью, — признался Таутинг. — Норман получил информацию о диверсии от своего информатора в группе, это точно. Но роль Дэна в этой истории пока не ясна. Насколько нам известно, у Службы Безопасности его выкрал Норман. А дальше то ли сам Дэн отправился наводить контакты с сепаратистским подпольем и нарвался на Корня, то ли намеренно выходил на него, но просчитался.

— Разве похищением Дэна и диверсией занималась не одна и та же группа? — недопонял Свэрэон.

— В том-то и дело, что нет. У Нормана были свои люди, не связанные с Космофлотом. Нам они пока остаются не известными.

— Вот это меня и тревожит, — нахмурился Свэрэон. — Значит, на Тэкэрэо продолжает действовать законспирированная и оснащенная земной спецтехникой организация, находящаяся под прямым контролем Земли?!

— Да, продолжает, — твердо сказал Кэноэ. — И нам, пожалуй, надо позаботиться о создании аналогичных групп на Земле, но уже под нашим контролем. Видишь ли, дядя, нам предстоит постигать опыт сосуществования с державой, близкой к нам самим по силам и возможностям... ну, по крайней мере, одного порядка. На Земле государства всегда негласно собирают информацию друг о друге, это называется шпионаж. Чтобы никакая неожиданность, случившаяся у соседей, не застала их врасплох. Кроме того они, так сказать, легонько покусывают друг друга, дабы не терять форму.

Капитан Свэрэон проворчал про себя что-то недовольное.

— Добро пожаловать в международную политику, дядя! — усмехнулся Кэноэ. — Поэтому мне так важно пообщаться сначала с обычными землянами, не политиками. Чтобы окончательно не испортить себе впечатление.

— Хорошо, я принимаю, — согласился капитан Свэрэон. — И ты планируешь вылететь сегодня в конце дня?

— А зачем зря терять время? На Тэкэрэо мне осталось решить всего один вопрос, и я решу его сегодня.

— Не самым лучшим образом!

— Но единственным возможным, согласись! Может быть, идея прихлопнуть Старые Кланы на Тэкэрэо руками маршала Гмиазма была неплоха, но она не сработала! Значит, нужно вознаградить лояльных подданных за верность Империи за самоотверженность и храбрость в борьбе с мятежниками.

— Думаешь, это привяжет их к тебе?

— Не ко мне, к державе. И не посулами или подачками, а конкретными делами. Основная причина их вечной оппозиционности заключалась в том, что развитие Тэкэрэо искусственно сдерживалось. Сейчас с этой политикой покончено. Дел на планете хватит всем! А кланам, не забудь, надо будет сначала восстановить утраченное, а потом думать об экспансии. Они просто не успеют стать слишком сильными. Да и в любом случае лучше иметь их на своей стороне, особенно, сейчас, когда... они могут выбирать.

— Не скажу, что это меня радует, но вынужден согласиться, — проворчал Свэрэон. — За лояльность надо платить.

— Именно так, дядя, — кивнул Кэноэ. — Знаешь, я в чем-то благодарен землянам. Они заставили меня как следует задуматься о том, что в Империи не должно быть недовольных и обездоленных... по крайней мере, среди тех, кто не хочет сделать обездоленными других. Правительство должно действительно заботиться о людях и думать о том, как сделать их жизнь лучше. И не потому, что Суорд считает это правильным, а потому что от этого зависит будущее всей Империи!

— Возможно, ты прав, Кэно, — кивнул Свэрэон. — Но я хочу снова вернуться к прежнему вопросу. Этот набор девочек якобы в фрейлины Императорского Двора — на самом деле взятие заложниц или попытка воспитать своих агентов влияния в кланах?

— Ни то, и ни другое, — улыбнулся Кэноэ. — Нам с Кээрт надо просто замаскировать одну из них — Ире, троюродную племянницу Згиэра. Ту, что прибыла вместе с Кон-Стааном.

— Она получит общее образование с подругами, а потом я включу ее в свою свиту, — сказала Кээрт. — У нее прекрасные задатки, которые надо развивать. Кстати, а что ты хочешь сделать с ее спутником?

— Включить в программу подготовки кадрового резерва, — пожал плечами Кэноэ. — Я немного общался с ним позавчера. Это один из людей Суорда, и он полностью лоялен Империи. Также я надеюсь, что с его помощью мы получим неформальный канал для связи с Землей.

— С Землей или одним отдельно взятым землянином? — прищурился Свэрэон.

— В первую очередь, с Кон-Стааном, — подумав, заключил Кэноэ. — И нам, пожалуй, надо позаботиться и о других, наших собственных каналах...

* * *

Следующий день стал для меня днем встреч и прощаний. Император решил лично вылететь на Рги... в общем, на Эпсидру, чтобы встретиться с членами нашей экспедиции и ознакомиться с "Одиссеем", и конечно, брал меня с собой в качестве гостя.

Туда же направлялся на своем корабле Норман вместе со своим напарником-пилотом, с которым я так и не успел познакомиться, и Дэном. Причем провалившийся агент, как я подозреваю, покидал Тэкэрэо тушкой или чучелом, а на Земле его ждала горячая встреча. Как заверил меня Норман, в Вашингтоне собирались провести основательную чистку от слишком рьяных сторонников возрождения американского величия, копавших под президента и его ближайшее окружение.

Однако чем-чем, а уж политикой мне в этот день совершенно не хотелось заниматься. Перед тем, как покинуть планету, я хотел отдать последний долг человеку, спасшему меня ценой собственной жизни. Таутинг, к которому я обратился с этой просьбой, выделил в мое распоряжение катер и двух сопровождающих в ранге секретарей Его Величества — Хургаада и Лаэле.

Эта парочка производила неоднозначное впечатление. Хургаад выглядел обычным парнем лет тридцати по земному счету. Крепко сбитый, с отточенными, четкими движениями и короткой стрижкой, он чем-то напоминал Собеско и вообще казался больше похожим на телохранителя, чем на секретаря. Но одновременно в нем чувствовалась некая привычка к ответственности и, пожалуй, власти. Этот совсем молодой человек явно нес на своих плечах немалый груз и ни на что не жаловался.

При знакомстве с его напарницей и, как я догадывался, подругой Лаэле мне с трудом удалось сохранить невозмутимость. Эта невысокая девушка с полинезийским именем совершенно не походила на полинезийку, зато была точь в точь юная Ванесса Паради — мечта педофила. Это сочетание подросткового лица, вполне развитой фигурки и неуловимой порочности било наповал. Мне составило немало труда придерживаться приличий не только во взглядах, но и в мыслях.

По дороге Лаэле скромно молчала, лишь изредка бросая на меня оценивающие взгляды из-под роскошных ресниц. А вот с Хургаадом мы достаточно непринужденно побеседовали на тему контактов с иными цивилизациями. Между делом я пересказал ему сюжет "Обитаемого острова", что на некоторое время погрузило Хургаада в задумчивое состояние. Чем-то его, видать, зацепила концепция прогрессоров.

Часа через полтора мы добрались до места. Причем, если бы не маячок, то никогда бы не нашли его сами. Небольшая деревушка была очень ловко замаскирована под кронами лесных исполинов и практически не просматривалась с воздуха. Вместо домов там были построены длинные полуземлянки, уже поросшие травой и неотличимые от естественных холмиков. Именно сюда ушли жители поселка кронтов, чтобы пересидеть трудные времена.

Сейчас, когда война кончилась, они, очевидно, решили не возвращаться на пепелище, а окончательно обустраиваться на новом месте. Поэтому когда мы прибыли, повсюду царила деловая суматоха. На расчищенных от растительности площадках виднелись каркасы нормальных двухэтажных домов, между столбами протягивались провода, по земле сосредоточенно ползла небольшая машина, похожая на мини-трактор со множеством обвесов, оставляя за собой неглубокую аккуратную канавку. Что-то сооружалось и на протекавшем неподалеку лесном ручье. Кругом высились пирамиды ящиков, штабеля досок, связки пластиковых труб...

На окраине я с некоторым удивлением заметил довольно большой гравитранспорт величиной с автобус, умело вписанный между деревьями. Оказывается, на нем прилетели Ворро и Эстин Млиско, который все еще ходил медленно и осторожно, но держался бодрячком. Они приехали забрать с собой сопланетников, желающих вернуться на Филлину. Предполагалось, что они полетят пассажирами на Императорской Яхте до Эпсидры, а там пересядут на один из военных кораблей.

На родину собирались вернуться все здешние филиты, а их было больше полутора десятков, среди них три семьи с маленькими детьми, родившимися уже здесь, на Тэкэрэо. Сборы шли полным ходом, так что местным жителям было совсем не до гостей. Думаю, они только обрадовались, узнав о цели нашего прибытия.

Кладбище находилось возле старого поселка. К счастью, его не накрыло ракетами с "Молний", но до него отсюда было верст тридцать и все лесом. Поэтому мы полетели туда на катере, а проводницей к нам вызвалась довольно молодая и симпатичная кронтка по имени Тья Рин Кай.

Точнее, это потом она показалась мне симпатичной. Поначалу безволосая голова, покрытая какими-то цветными разводами, и оттопыренные огромные зеленые уши производили несколько отталкивающее впечатление. Только, как говорится, вторым взглядом я оценил красивое лицо с мелкими, но правильными чертами и ладную фигурку, так что все раздражающие мелочи отошли на задний план.

Впрочем, глядя на нее, о сексе думалось в последнюю очередь. Кронтов я по-прежнему не "читал", но совсем не надо было быть эмпатом, чтобы увидеть, как сильно она чем-то огорчена и опечалена. Похоже, она решила сопровождать нас, только чтобы не видеть никого из своих.

Небольшой лесной погост был тихим и умиротворенным. В два коротких ряда выстроилось больше десятка могил, отмеченных четырехгранными деревянными пирамидками с жестяными многолучевыми звездами на верхушках.

Было заметно, что за могилами ухаживают. Над пирамидками стояли навесики, защищающие их от дождей, на некоторых из них виднелись следы ремонтов. В паре мест проржавевшие звезды кто-то заменил на блестящие новые, вырезанные из консервных банок. Но четыре могилы казались новее остальных, причем появились они, похоже, в одно и то же время. А дальше, завершая ряд, виднелась пятая, выделявшаяся светлым, еще не успевшим потемнеть, оструганным деревом.

Медленно пройдя вдоль всего ряда, я встал напротив нее. На светлом дереве чернели два ряда значков. Твэл Фэй Дам... Прожил сорок восемь местных лет, значит, около сорока трех земных. Трудился, боролся, воевал... Кого-то любил, во что-то верил... и погиб в бою, сражаясь с врагами ненавистной ему Империи... так и не узнав, что победил. Млиско вчера рассказал мне, что на Кронтэе произошли важные перемены, и даже сообщил, что привезет здешним кронтам привет от какого-то их старого знакомого...

Наклонившись, я положил перед пирамидкой букет цветов. Прощай, Твэл Фэй Дам! Ты жил честно и умер как герой. А мне теперь надо прожить свою жизнь так, чтобы твоя смерть не оказалась напрасной.

— Вы давно знали его? — спросил тихо подошедший ко мне Хургаад.

— Трое суток, а на четвертые он погиб... Но это ничего не значит. Твэл Фэй Дам был моим другом. Он спас меня, приняв на себя пулю, что предназначалась мне.

На лице Хургаада ничего не отразилось. Но он выпрямился, встав по стойке "смирно", и по-солдатски отдал честь. А затем низко поклонился. Учитывая, что к кронтам в Империи обычно относились как к туземцам в колониальные времена, это было сильно. Его чувства были искренними, я видел это даже сквозь защиту его разума. Встав рядом, я поклонился вместе с ним.

Свой долг мы исполнили. Надо возвращаться. Но где наша проводница?!

Откуда-то из кустов раздался короткий вскрик. Мы бросились туда и увидели Лаэле, скручивавшую руки Тья Рин Кай.

— У нее нож! — воскликнула кээнка. — Она хотела кого-то убить!

— Только себя, — я высвободил сжавшуюся в комок маленькую кронтку и присел рядом с ней. Ее аура была, по большей части, недоступна для меня, но я видел словно опутавший ее со всех сторон клубок черных смертных нитей. — Зачем?!