|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
VII
Охота, на которую бывшая прокурорша возлагала такие надежды, должна была растянуться не менее, чем на неделю. Правда, поначалу, она собиралась отложить ее на пару дней, надеясь, что местные маркизы все же явятся, но для Портоса присутствие графа де Ла Фер с лихвой компенсировало всех маркизов вместе взятых. Если и откладывать мероприятие, то разве для того, чтоб дождаться Арамиса и д'Артаньяна — таково было мнение господина дю Валлон. Но тут уже заупрямилась его жена, в чьих глазах эти господа были ничуть не достойнее голодранца де Тернье. Супруги немного поспорили и в результате охота началась, как и было запланировано — чтоб не было обид, решили не ждать никого.
Каждый день гостей ждало тщательно продуманное действо. Церемонность, с какой все было обставлено, отдавала старомодностью, но пышность и богатство заставили гостей вздыхать от зависти.
Атосу чудилось что-то смутно знакомое во всех этих выходах и поклонах, в порядке расстановки всадников, даже в костюмах, которые по нескольку раз на день менял Портос. Хозяин Валлона явно разыгрывал загодя приготовленный спектакль, старательно следуя какому-то образцу. Атос был уверен, что знает этот образец, но никак не мог сообразить что это, потому что собственные вкусы и пристрастия Портоса едва позволяли ему держаться в чужих рамках. Когда размах действа достиг апогея, Атос заметил:
— Дорогой Портос, Вы просто превзошли себя! Мне так жаль, что наши друзья не видят этого великолепия! Вы просто король здешних мест!
Польщенный Портос заулыбался:
— Я старался. Знаете, я, по правде, не очень силен во всех этих церемониях. Но я прочитал в одной книге как устраивал охоту Генрих III и постарался повторить все, что было можно.
Атос ахнул:
— Вот оно что! А я-то никак не мог сообразить, что мне напоминает Ваш головной убор! Да еще это белое перо с огромной пряжкой! И то, как Вы располагали гостей...
Портос с некоторым беспокойством глянул на Атоса:
— А Вы откуда знаете? Вы что, бывали на королевских охотах?
— Я... — Атос запнулся, но тут же поспешил улыбнуться, — я тоже прочитал... в книжке...
— А, — с облегчением вздохнул Портос. — Тогда подождите, я еще не такое приготовил!
Каждый день гостей Портоса ждали новые чудеса, хозяин ни минуты не давал никому скучать, все было расписано и рассчитано наилучшим образом и всем оставалось только получать удовольствие и ахать.
К великому сожалению гостей, неделя увеселений промелькнула слишком быстро. Оставался всего один день, когда госпожа дю Валлон дождалась того, на что рассчитывала, вкладывая такие большие деньги в развлечения.
В Валлон явились маркизы.
Это были два брата, местные заводилы, те, пренебрежение которых к Портосу заставило всех остальных тоже воротить нос от четы дю Валлон.
Братцы крепились долго, но слухи о великолепии праздника оказались слишком заманчивыми.
Госпожа дю Валлон была на седьмом небе от счастья и не знала, как угодить долгожданным, но неожиданным гостям. Радость настолько ослепила ее, что ей даже изменила обычная сдержанность и трезвость в оценке. Она из кожи вон лезла, не замечая, что чем большей роскошью она окружала маркизов, тем мрачнее они становились.
Чужое богатство вообще тяжелое испытание, а уж если богат тот, кто ниже тебя по положению, это и вовсе невыносимо.
До сих пор центром внимания был хозяин — он достаточно постарался для этого. Атос не собирался портить другу праздник и после того, как улеглось волнение, вызванное его приездом, старался, по возможности, не выделяться среди гостей.
Он ел, как остальные, пил, как привык, поддерживая компанию, и ловил на себе одобрительные взгляды Портоса: "Атос, дружище! Ну-ка, покажем им, на что способны мушкетеры!"
Острый глаз д'Артаньяна наверняка отметил бы легкую напряженность, которая появлялась в лице Атоса, когда он поднимал очередной бокал. Заметил бы, что граф почти никогда не осушал бокал до дна и что его взгляд то и дело обращался к Раулю.
Портос же ничего подобного не замечал. Поведение Атоса казалось ему естественным: друг, к счастью, не сидит букой, как в былые времена, старается поддержать веселье. Некоторая сдержанность тоже не удивляла достойного Портоса, он давал ей свое объяснение: "Постарел Атос, отвык от пирушек. Да и с кем ему там пировать? К тому же, похоже, с деньгами у него тоже туго, не очень-то разгуляешься. Ничего, через пару-тройку дней придет в себя".
С гораздо большей тревогой следил за Атосом Рауль. Если их взгляды встречались, то граф тут же отводил взгляд.
На самого виконта никто давно не обращал внимания — мальчик просто потерялся среди разряженной и шумной толпы. Его это не огорчало. Он вместе со всеми выезжал, охотился и не опасался, что его оплошности повредят репутации. Пожалуй, лучшей обстановки для Рауля, чтоб провести свою первую большую охоту, трудно было представить. Он был свободен в своих действиях и одновременно незаметен.
Даже госпожа дю Валлон выкинула из головы свои подозрения, целиком занятая своим великолепным супругом, а потом прибывшими маркизами.
Да и, честно говоря, сходство Рауля с графом уже не так бросалось в глаза. Граф умел одеваться так, чтоб при умеренности потраченных средств, костюм, тем не менее, выглядел богато. Рауля он разряжать не стал и скромный, спокойный мальчик, одетый по моде, но достаточно просто, не шел ни в какое сравнение с вельможей, небрежным жестом откидывающим богатое кружево манжет. Еще больше делало их непохожими выражение лица Атоса и его манеры. Его друзья всегда чувствовали в нем властность, которая смягчалась приветливостью и дружелюбием, но сейчас господин граф вел себя именно как граф, а не как мушкетер Атос. Он не лез на передний план, но и не заметить его было невозможно.
Этот контраст — одетый изысканно, но без лишней роскоши, вельможа с холеным лицом и холодноватой улыбкой и мальчик, скромный, сдержанный, молчаливый, застенчиво поглядывающий вокруг — надежно хоронил их сходство.
Возлияния, от которых Атос уже успел отвыкнуть, тоже сказались на нем. Портос не давал гостям прохлаждаться и те едва успевали поспать три-четыре часа, как их звали к новым развлечениям. Лицо графа чуть отекло, под глазами появились темные круги, а движения стали нервными.
Присутствие Рауля нервировало его гораздо больше, чем необходимость много есть и еще больше пить. Это была сложность, о которой он совсем не подумал. Миледи, старые знакомые, Армантьер — ему казалось он приготовился ко всему, а оказалось, что не подумал о самом простом — как он будет выглядеть в глазах Рауля. Но Атос не хотел показаться Портосу капризным и демонстративно отказываться от еды и вина — стоило приезжать, чтоб портить другу праздник! Он и так старался прибегать к известным уловкам, вроде недопитого бокала и якобы "незамеченного" блюда, которое предлагает лакей.
С другой стороны мало-помалу Атос чувствовал, что обстановка начинает влиять на него. Он действительно так давно не проводил время весело, когда без оглядки гуляешь в хорошей компании. Пусть эта компания была не чета их мушкетерской, но ведь Портос был здесь! А скоро приедут Арамис с д'Артаньяном. Как же он соскучился по ним!
Так что стоило Атосу поймать взгляд Портоса, как что-то мальчишеское, озорное пробуждалось у него внутри. Хотелось махнуть на все рукой, осушить бутылку до дна и загорланить какую-нибудь песню и пусть все горит синим пламенем! Но тут он натыкался взглядом на Рауля и смешанное чувство досады и смущения заставляло его отводить глаза. Быть мальчишкой перед лицом Рауля ему совсем не хотелось. К тому же соседи по столу оказывали знаки почтения его титулу и досада Атоса только росла: "Послать бы вас всех к черту! Сижу тут, как истукан! Черт, и перед Раулем неудобно. Собраться бы нам вчетвером, без лишних глаз..."
Собственно, он и терпел ради этого. Атос очень надеялся, что друзья приедут. Эта бешеная неделя пройдет, гости разъедутся, а они смогут спокойно провести несколько дней в тесном кругу. Беспокоил его только Рауль. Мальчику в их компании не место, да и, положа руку на сердце, он сам этого не хочет, даже если бы Рауль вдруг решил к ним присоединиться.
Атос недолго думал и уже через три дня после их приезда, отдал распоряжение Оливену, что, по окончании охоты, Рауль должен отправиться в дорогу сам, пока граф на несколько дней задержится в Валлоне.
С самим Раулем граф почти не общался, у него просто не было такой возможности. Гримо каждый день улучал момент, чтоб повидаться с виконтом, и потом коротким кивком сообщал графу, что все в порядке.
Рауль такую отстраненность воспринял как испытание, посчитав, что граф хочет увидеть, как он сможет держать себя, когда опекуна нет рядом. Виконт очень старался и потому никому не доставлял хлопот.
Хлопоты для Атоса пришли с неожиданной стороны.
Это был последний день, оставалось дотерпеть до вечера и Атос уже мысленно расслабился. Портос с удовольствием продлил бы торжества, чтоб утереть нос запоздавшим братьям-маркизам, но у него все было расписано по дням и напоследок гостей ждало что-то вроде театрального представления. Перекроить все на ходу было невозможно и Портосу ничего не оставалось, как сообщить гостям, что утром их ждет последний выезд в лес, на охоту, а вечером, после представления, они распрощаются.
Но тщеславное желание блеснуть толкнуло Портоса на необдуманный поступок. На утренней охоте Портос неожиданно повез своих гостей в сторону Пьерфона, чьи роскошные леса давно не тревожил звук охотничьего рога. Дичь вольно гуляла там, пока господа препирались в судах, кто же имеет право ее стрелять.
Когда намерение Портоса стало понятным, основная часть кавалькады отстала. Господа гарцевали на границе Пьерфона, не решаясь ехать дальше. Атос попытался отговорить друга:
— Господин дю Валлон, кажется, мы увлеклись. Это уже Пьерфон.
— Вы ошибаетесь, — один из братьев-маркизов смерил Атоса взглядом. — Я хорошо знаю эти места.
— Сударь, я не подвергаю сомнению Ваши знания, но... — Атос еще раз глянул на Портоса, рвущегося вперед, и решительно продолжил, — я знаю эти места не просто как местный житель.
Маркиз передернул плечами:
— Разве?
— Я знаю, как смотрит закон на подобные нарушения и где проходят границы владений.
Второй брат, тот, что был старше, попытался что-то сказать зарвавшемуся родственнику, но не успел. Маркиз, вежливым, до дерзости, тоном повторил:
— Разве?
— Да, — резко отозвался Атос. — Я — верховный судья.
Улыбка сползла с лица маркиза. Его старший брат, задетый тоном Атоса, надменно ответил:
— Ваше положение нам известно, господин граф. Тем не менее, решать господину дю Валлону, он, кажется, уже практически владелец Пьерфона, не так ли?
Портос с полным спокойствием принял "троянского коня":
— Да, конечно! Что мне епископ!
— Господин дю Валлон! — Атос тщетно пытался удержать друга. — Прошу Вас! Смотрите, большинство Ваших гостей повернуло назад.
— Они боятся епископа, но господин дю Валлон не таков! — выпустил и свою "стрелу" младший маркиз.
— Да! — гордо возвестил Портос. — За мной!
Атосу ничего не оставалось, как последовать за ним. Их сопровождала небольшая группа — кроме братьев-маркизов за Портосом бесстрашно двинулся Рауль в сопровождении Оливена и Гримо. Слуги маркизов предпочли отстать.
Не успела недружная компания углубиться в лес, как им навстречу, со стороны просеки, вышла еще одна группа человек десять-двенадцать. Часть была пешими, часть верхом.
— Егерь? — переглянулись маркизы.
Портос положил руку на эфес и направил коня прямо к новоприбывшим. Его поза была исполнена воинственности и маркизы снова обменялись злорадными улыбками.
Атос не стал колебаться и поспешил догнать Портоса. Рауль тут же пришпорил своего коня. Тесная группка из трех человек с решительным видом стояла перед незнакомцами.
Портос выразительно поглаживал эфес, готовый показать, кто здесь главный, когда человек, бывший впереди всех и которого они приняли за егеря, спешился и кинулся в ноги графу де Ла Фер:
— Ваше сиятельство! Господин граф!
— Гийом... — еле выдавил Атос.
Гийом снова поклонился графу в ноги и торжественным тоном стал докладывать, что, узнав о приезде судьи и господина, он поспешил к эшевену и прочим должностным лицам, вроде старост, чтоб они отрядили людей, как следует его встретить. Он не знал, будет ли граф еще заезжать в Ла Фер, а потому настоял, чтоб вся делегация явилась сюда, где господину графу угодно пребывать в гостях. Поскольку Его сиятельство милостиво освободил его от службы по имению, он теперь имеет возможность самолично следить за порядком не только в сеньории, но и вассально-зависимых от нее землях. Он знает, что нынче все слишком распустились, лишний раз господину не поклонятся, но он приверженец старых традиций.
— Я знаю, как в былые времена-то... — бормотал Гийом, — так и батюшку Вашего встречали, сам эшевен на поклон приходил... и деда и прадеда Вашего... эх, времена были!
— Гийом! — граф в отчаянии схватился за голову, — ты...
— Так что, Ваше сиятельство, господин верховный судья, вот тут все вассалы Ваши, и те, что есть, и те что были... От всех городов и поселений... от эшевена... от...
Граф резким взмахом руки прервал плавную речь бывшего управляющего. Тот расплылся в улыбке и снова склонился до земли. Люди за ним тоже покорно нагнули головы.
— С ума сошли...— пробормотал Атос.
Портос смотрел на него круглыми глазами, маркизы нервно улыбались, а Рауль совсем по-детски открыл рот. Гийом, довольный эффектом, обвел всех глазами. Увидев Рауля, он радостно охнул, затем, не говоря ни слова, снова поклонился уже в сторону виконта. Толпа за ним послушно повторяла все его движения. Портос и маркизы разом повернули голову к Раулю.
— Господин граф окажет нам честь снова посетить Ла Фер? Или молодой господин...
Атос не дал Гийому договорить.
— Хорошо. Замолчи.
Портос, все еще растерянный, обернулся к Атосу:
— Вы хотите уехать? Не дождавшись наших друзей?
Атос глубоко вздохнул:
— Нет, черт побери. Я...
— Господин граф, если Вы позволите, я могу поехать с этим человеком, — неожиданно вмешался Рауль.
Он не совсем понимал, что происходит, но для него было очевидно, что опекун попал в неловкую ситуацию. Какие-то дела требуют его присутствия, но ведь он так ждал этой поездки и этой встречи! Неужели из-за досадных дел ему придется уехать?
Рауль уже не раз выполнял разные поручения Атоса и всегда справлялся прекрасно. Граф многое ему доверял и ни разу не раскаялся. Вот и сейчас Раулю показалось, что ничего страшного не будет, если с делом пока разберется он, а его обожаемый опекун не будет вынужден так быстро расставаться с другом. Если дело окажется серьезным, граф потом приедет сам.
— Для нас будет честью принимать Вашего воспитанника, — сияющий Гийом прижал руку к сердцу.
Атосу было ясно, если он не хочет привлекать к ситуации еще больше внимания, надо принять предложение Рауля.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
