Повседневность

Повседневность.

Глава первая.

— Таити, что там со статьёй, она готова? — Химеко Инаба сидела за партой напротив меня и требовала ответа, прекратив на время терзать свой рабочий ноутбук. Можно даже сказать, что божественная нимфа желала некоторой сатисфакции в отношении того дела, которому посвящала всю себя без остатка...

Как оказалось, теперь меня зовут Яэгаси Таити, обычный вселенец в чужое тело, если верить имеющейся информации. Из прошлой жизни мне не осталось ничего, даже имени.

Впервые я осознал себя в поглотившей всё глухой пустоте, когда вдалеке забрезжил свет маленькой звёздочки. Её лучи, медленно разгоняя тьму, стали наполнять пространство теплом и уютом. Ставший осязаемым свет буквально питал меня самой жизнью, делая невесомо-лёгким, способным преодолеть любое расстояние лишь только для того, чтобы радостно долететь и разделить мир, в котором нет места тьме.

Далёкая звезда превратилась в небольшое медленно растущее облако, до которого было подать рукой. Я словно раскрыл объятия, чтобы слиться, нырнуть в ослепительный океан, но тьма, соткавшись паутиной, преградила путь и, загустев, кинулась на меня накрывшим всё страшным покрывалом. Свет погас.

— И куда это мы так разбежались?

Голос звучал отовсюду, словно моё второе я, и если бы не грусть от прерванного путешествия, то и мысли бы не возникло, что это кто-то другой. А может быть и что-то.

— Чего молчим, ответить нечего или не чем? Хе-хе-хе, а впрочем, что может сказать мотылёк, летящий на свет? Но тебе повезло: твоё яркое, но короткое путешествие закончится не сейчас, чуть позже. Мне, знаешь ли, тоже иногда хочется поиграть в Бога, пусть и по Его правилам.

Всё сказанное крошилось сухим, колким холодом, заставляя съёжиться и подтянуть всю оставшуюся радость от недавнего полёта, как можно ближе к себе. Неприятный трескучий голос грозил расколоть, рассыпать в прах, поэтому отвечать ему не хотелось, даже если бы и было чем.

— Хм, какие же вы все хрупкие, да и хрен с вами. Раз уж создать новую жизнь, мне не дано, то возьму, вот тебя, и засуну в тело другого человека. И не трепыхайся там: новое вместилище будет мало отличаться от твоего прежнего, такой же никчёмный человечек... и так же кончит. Бу-га-гашеньки! Будешь вселенцем или попаданцем, о ком любил когда-то читать.

Меня клонило в сон, а может, поглощала тьма — ведь свет я так и не достиг.

— Всё, пшел вон отсюда! А я пока пойду, за другими понаблюдаю.

Я всё-таки уснул, несмотря на обещание в кого-то меня поселить или вселить.

Приятное, сладкое небытие нарушил звук будильника. Когда же я с трудом разлепил глаза и повернулся на спину, в комнату вбежала маленькая сестрёнка Томака и стала тормошить так, что ругательство-проклятие мерзкому голосу из ночного сновидения вырвалось вполне машинально. За окном полным ходом отмеряло свои шаги утро обычного школьного дня, обычного японского подростка из школы Ямабоси в ни чем не примечательном мире. Кем бы я ни был в прошлом, там или здесь, новый день, как и пробуждение, не вызвали у меня особого энтузиазма...

— Ай! Инаба, ты чего? — Я потирал макушку, осторожно выпрямляясь, и, приоткрыв зажмуренные глаза, пытался понять настроение девушки — не прилетит ли ещё?

Инаба стаяла, уперев руки в стол, и нависала над столом, как полководец далекого прошлого над картой сражений. Почуяв её желание треснуть ещё разок, экстренно копаюсь в памяти. Отсутствие привычки откликаться на новое имя давала себя знать, а может "я" и раньше был рассеян. Так или иначе, но терпимость к чужим недостаткам свойственна далеко не всем.

— Да, готова она, готова. Осталось убрать "воду", чтобы влезть в указанный тобой объём. Кстати, название будет "Взгляд на брэйнбастер в контексте истории профессионального реслинга". — Тут на меня нашло вдохновение развить интересную тему. — Брэйнбастер в Японии обычно считают броском на спину, а изначально ведь это был бросок на голову...

— Заткнись.

Беззлобно похвалив за выполненную часть общей работы, девушка села и продолжила стучать по клавиатуре, а я, подперев щёку рукой, облокотился на стол и стал наблюдать за тем, как работает другой человек. Со временем поймал себя на мысли, что мне нравятся длинные ресницы серьёзных, увлечённых яркой идеей глаз, округлое сосредоточенное лицо и чуть сутулые плечи моего молчаливого собеседника. Мне было приятно смотреть на Инабу.

Ни резкое обращение, ни игнорирование приятных мне тем со стороны одноклассницы не вызывали неудовольствия. Завершился некий обязательный порядок действий, позволяющий просто сидеть и молча смотреть на редактора нашего маленького кружка под названием "Новости КРиК". Или журнала Кружка по Изучению Культуры — попросту "КРиК".

— Что?

— Э, ничего. — Похоже, что сегодня я немного увлёкся, поэтому следовало срочно вернуться к тетрадке с домашней работой по математике.

— Всем приветики! Я припоздала. — В дверях появился глава-создатель нашего кружка, Иори Нагасэ. — Это что, я спешила-спешила, а тут только Инабан и Таити?

Проявив недовольство в своей обычной жизнерадостной манере, прошла в кабинет и плюхнулась на драный, черный трехместный диванчик, подперев щёку маленькой ладошкой. Бьющая через край энергия девушки внезапно утихла, словно маленький котёнок, затаившийся перед прыжком.

— Иори, поправь юбку, трусы видно. — Инаба продолжала набирать текст.

— Да, трусы, и не только. — Звучно похлопала себя по бедру и, заметив мой взгляд, приподняла юбку, демонстрируя край спортивных шорт. — Таити, и как оно?

— Э...

— Сто иен.

— Сто иен, это за что? — озорство в глазах Иори намекало на шутку и несерьёзность предложения, но белизна ног на фоне тёмного дивана внезапно наполнилась мистической привлекательностью.

— А это и не важно, Таити, потому что ты уже согласился. — С каким-то усталым укором в голосе прокомментировала ситуацию Инаба, не отрываясь от работы. — Ведь согласился? Кстати, Нагасэ, ты свои материалы подготовила?

— Да, как бы, знаешь, — Иори радостно вскочила и подошла к подруге, — я тут подумала и поняла, что "КРиК" не хватает того, что притягивает читателей словно магнитом. Ну, вот как Таити только что.

— Да-а-а?..

Девочки давно привыкли не считаться ни с моими чувствами, ни с моим мнением по поводу тех провокаций, что почти регулярно устраивали в адрес Яэгаси. Вот и сейчас, сделав неприятное замечание, Химеко перешла к обсуждению с Нагасэ совершенно нелепой темы, по крайней мере, мне так показалось. Девушкам не стоит обсуждать подобные вещи или, если хочется, стоило бы это делать наедине.

При всём желании осудить, ну или поправить своих одноклассниц, лезть к этим ангельским демоницам с нравоучениями совсем не хотелось, ведь особого дискомфорта в данной ситуации не ощущалось. Может быть, поэтому Таити и принимал участие в этой странной клубной деятельности? Подколки Иори и жёсткая язвительность Инабы будоражили чувства, наполняя тихое время школьной юности новыми ощущениями? Похоже, всё, как и говорил этот мерзкий голос — моё прежнее вместилище мало чем отличается от нового.

Хотя, бросая на беседующих девушек вороватые взгляды, я понял, мне уже мало сложившейся ситуации. Хочется большего. И не важно, что Яэгаси Таити уже не тот человек, которого привыкли видеть: я собираюсь жить той жизнью, что мне дана; дышать теми чувствами, что дарит новый мир — прежних "охов-вздохов Таити" с меня безвозвратно довольно. Я хочу общения на равных, но как его достичь? Может, стоит поддержать шуточную идею Иори?

Когда я только собрался с мыслями, чтобы вклиниться в диалог, в комнату, словно ведомые на казнь, вошли два последних члена кружка: Ёсифуми Аоки и Юи Кирияма. Ребята должны были подойти значительно позже и... не в таком дружно-угрюмом состоянии духа:

— Аоки, Юи, чего это с вами?

— Го-сан забрал нас с занятий и велел идти в клубную комнату. — Вечно расслабленный Ёсифуми производил впечатление человека, у которого жизнь удалась на все сто. Несмотря на внешнюю долговязость и худобу, блондин с немного рассеянной, но приятной улыбкой на красивом лице внушал спокойствие и уверенность одним своим видом.

— Что-то натворили? — В заинтересованности Иори проявился нотки недавнего веселья.

— Сначала я тоже так подумала, но, похоже, что нет. То есть дело не только в нас. — Кирияма сразу прошла в комнату и уселась на предусмотрительно отодвинутый Аоки стул.

Взгромоздившись и нахохлившись, как синичка в холодную стужу, Юи устремила взгляд перед собой и замерла. Хрупкая, с длинными светло-каштановыми волосами, отливающими блеском в неярко освещённой комнате, девушка казалась светлой героиней манги, что пребывает в своих тяжёлых думах и явно не спешит спускаться с небес на землю.

— Я, правда, не знаю. — Посмотрев на меня, Аоки пожал плечами. — На большой перемене я признался Юи, что она мне нравится и предложил встречаться, но вряд ли из-за этого Гото-сан стал бы собирать нас всех вместе.

— Ого, парень! Если судить по виду Кириямы, ты явно где-то напортачил.

— Возможно, не сошлись в цене? — Я решил поддержать Химеко и заодно вернуться к той теме, с которой девчонки меня "вытерли", оставив медлительного Таити сокрушаться о необузданном нраве подруг.

Вопрос прозвучал настолько неожиданно, как оказалось и для меня самого, что все обернулись, а я растерялся. Иори вскинулась, но Инаба её остановила, подняв руку, и тихим угрожающим тоном поинтересовалась:

— Объяснись, пожалуйста. Что ты хотел сказать?

До меня только сейчас дошло, что, спрашивая-утверждая — "ты уже согласился", девушка была не рада моей реакции на шутку Нагасэ, будто это я сделал что-то не так. Хотя, какая это к демонам шутка? И почему Инаба отчитала меня, а не зачинщицу истории? Из-за пресловутой женской дружбы?

Все ждали объяснений, даже удивление Кириямы сменилось хмурым вызовом во взгляде, а в моей голове, как назло, засел пример из рестлинга, о котором я пытался рассказать Химеко в самом начале. Ситуацию спасла тихо скрипнувшая дверь:

— Все присутствуют? Вот и хорошо.

В кабинет "КРиК" вошёл руководитель класса 1-3 и по совместительству куратор нашего кружка, учитель физики Рюдзен Гото. Прикрыв за собой дверь и помявшись у порога, Гото-сан решил продолжить разговор, которому, казалось, был совсем не рад. Оставшийся свободным стул, как и маленькая зелёная папочка у него под мышкой, остались без внимания.

— Тут такое дело, ребята, — свойский парень Го-сан словно извинялся, — с этого дня вы, все пятеро, принимаете участие в "Отборе". Мне, как вашему куратору и просто человеку, с которым вы хорошо знакомы, поручено, эм, сопровождать вас в этом интересном моменте вашей жизни.

Выдавив из себя главное, сэнсэй стал уверенней. Ведь в судьбе далеко не каждого человека происходило это однозначно положительное событие. Случилось ли оно в прошлом нашего куратора, было не ясно, но его неуверенность, даже робость в самом начале, почему-то наполнили комнату смутной тревогой.

— Мы, все? Гото-сан, все пятеро, вы уверены? — в голосе девушки было столько неприязни и злобы, что я поёжился.

— Да, Инаба. Понимаю твоё удивление и не нужно на меня так смотреть. — Рюдзен расслабленно облокотился на дверь, — Может быть, для кого-то я принёс неприятную весть, но посмотри на это и с другой стороны. Мы все знаем об "Отборе" лишь слухи. Те, кто его проходит, уходят в другой мир, не на небеса, но всё-таки: есть возможность продлить свою жизнь, а также близких тебе людей; заняться интересной работой, а не той, что нам осталась; появится доступ к новой информации...

В последней фразе мужчина глупо расплылся в улыбке, словно ребёнок протягивающий конфетку взрослому. Гото сэнсэй никогда не был строг со своими учениками, предпочитая демократично упрашивать и уговаривать, но сейчас взрослый мужчина выглядел, как-то не так:

— Собственно, единственная рекомендация к участникам данного события — постарайтесь проявить себя с лучшей стороны, такой шанс выпадает только раз. Меня поставят в известность, если кто-то из вас получит возможность начать новую жизнь, ну, а если нет, то и эта неплоха, поверьте на слово.

Лично меня озвученная новость оставила совершенно равнодушным, по причине природной толстокожести, наверно, однако, окинув взглядом девчонок, заметил, как все побледнели. Даже Инаба, сидевшая прямо, словно натянутая струна, пребывала в замешательстве: чем ей-то не нравилось участие в "Отборе", непонятно, но атаковать учителя новыми вопросами больше не пыталась.

— Что ж, в остальном всё остаётся, как и прежде. Да, — Го-сан уже повернулся, чтобы выйти, — окружающим необязательно знать о вашем новом статусе. В этом нет ничего такого, но, сами подумайте: был в их жизни "Отбор" или нет — неважно — вам это ничем не поможет и ничего не даст. Удачи.

Последние слова учителя заставили меня задуматься: интересно, как сложилась судьба тех, кто не прошёл внезапно свалившегося испытания? Ведь человек, устремлённый к высокой цели, как рыба, летящая на стремнину, может "оглохнуть", столкнувшись с неожиданно возникшим препятствием в виде отказа.

— А мне пора домой! — Кирияма вспорхнула к своей сумке и выбежала из кабинета.

— Юи, подожди. — Аоки потерянно оглянулся на нас и поспешил за своей будущей девушкой. То, что случившееся заставит моего друга с удвоенной силой добиваться внимания любимой, я не сомневался.

— Вот так! На этом, объявляю собрание членов "КРиК" сегодня закрытым! — Торжественно закончив фразу с поднятой вверх рукой, Нагасэ, чеканя шаг, оставила нас одних.

После бегства трёх членов клуба стало тихо и как-то тоскливо. Не знаю, почему так подумалось, наверно именно поэтому Гото-сан так мялся первые минуты предстоящего разговора. С другой стороны, лично для меня ничего не изменилось: старая жизнь, новое вместилище — какая к демонам разница? Жизнь дана, чтобы её проживать, изредка задумываясь и сверяясь с выбранным курсом.

— Эм...

— Таити, знаешь, сколько лет этому компьютеру?

После ухода Рюдзен-сана, да и остальных, Химеко как сидела, уставившись перед собой, так и продолжала сидеть. Сообщение об участие в "Отборе" затронуло всех в большей мере, чем я мог себе представить. Ну, подумаешь: выберут тебя или нет — какая разница? Ты всегда останешься собой, разве этого мало?

— Хех, столько не живут. По крайней мере, в "нашем мире".

Я копчиком чувствовал, что девушка говорит о чём-то очень важном, важном лично для неё, но что? Да, после глобального кризиса, затронувшего весь мир, на свет вырвался вирус, установивший порог жизни человека в сорок-сорок пять лет, и что? Одно творение людей укоротило недолгий век большинства, другое создало продолжение человеческой мысли с приличным запасом времени — люди могут передавать по наследству не только разрозненные знания о своём роде, но и хранящие всё это практически вечные накопители. Своеобразные родовые реликвии, если в семье есть любители покопаться в прошлом.

— Недавно в сети мелькнуло сообщение, что один гигантский лайнер рухнул на стадион в Лос-Анджелесе во время выступления известной на весь мир поп дивы. Тысячи погибших, десятки тысяч раненых жителей "нашего мира", а по главным новостным каналам ничего. — Инаба подняла на меня глаза, но создавалось впечатление, что видит она по-прежнему пустоту. — Я бы очень хотела пройти "Отбор" и добраться до тех тварей, что допустили подобное, но...