материалы

Черновое обновление от 07.01.17 / 'Поспешая медленно'. Новинки вооружения СССР, проблемы и решения / — не вычитано //

* * *

Погода над тыловой военно-морской базой финнов Турку стояла настоящая февральская. Последние суда, пришедшие в Финляндию до замерзания льдов, сейчас чинили свои механизмы, лишь мечтая о следующей навигации. Мороз, сковавший льды залива, и сильный ветер со снегом, казалось, дополнительно защищали город и порт от большевистских десантов и бомбардировок. Другим финским городам и укрепрайонам уже не раз крепко досталось от воздушных налетов, а вот Турку, на диво, с начала этой войны еще ни разу не бомбили. Правда, воздушные разведчики красных частенько летали над городом. Им было, что здесь высматривать помимо военных транспортов у стенок и вагонов на рельсовых путях. Где-то в ближайших шхерах, на хорошо замаскированных стоянках, находились два самых крупных финских боевых корабля, броненосцы береговой обороны 'Вяйнямейнен' и 'Ильмаринен'. Два божественных героя финского эпоса, облеченные в закаленную сталь, по замыслу своих создателей, своим огнем и маневром должны были защитить Суоми от неприятеля. Однако роль этих кораблей оказалась намного скромнее. С самой осени покрутившись на линии Турку — Аланды, в ожидании русских десантов на острова, ни один из них, так, ни разу и не выстрелил по кораблям флота восточного соседа. С замерзанием залива закончилась и дозорная служба двух кораблей. Лучшим их достижением, вероятно, стало противовоздушное прикрытие Турку. И на этом поприще универсальные 10,5 см орудия броненосцев и расчеты 40-мм зенитных 'бофорсов' пострелять по самолетам сподобились. Благо в своем классе зенитное вооружение броненосцев можно было считать лучшим. И довольно часто русские разведчики уходили от Турку из-за сильного зенитного огня. И вообще, ПВО этой военно-морской базы работало неплохо, и даже сумело сбить один двухмоторный русский СБ, летевший со стороны Талина. И это, несмотря на полное отсутствие под Турку финской истребительной авиации, задействованной в это тяжелое время для обороны наиболее важных районов. После этого активность большевиков в небе над Турку снизилась до нуля. Очевидно, русские надеялись на скорую капитуляцию Финляндии, и просто не хотели тратить свои силы на столь 'крепкий орех', к тому же никак не участвующий в идущей войне. Тем более неожиданными для гарнизона стали события одного февральского дня уже почти проигранной для Суоми войны.

* * *

Днем ранее инструктаж командирам участвующих в операции самолетов провел лично недавно получивший комдива Михаил Громов. Большинство выделенных для этой операции самолетов входили в состав подчиненных ему авиачастей ОКОНа. Ядром группы была усиленная эскадрилья составных пикирующих бомбардировщиков СПБ (из носителей ТБ-3 с парой И-16 подвешенных под крыльями) под командованием майора Стефановского. А сам творец этих сцепок самолетов Владимир Вахмистров, участвовал в налете на правах консультанта. Год назад именно эта конфигурация его 'Звена' была признана наиболее эффективной. Вот только совместное прошлогоднее решение штабов РККА, РККФ и НКАП о создании техники для специальных эскадрилий 'СПБ' и почти год саботируемое НКАП, начало исполняться лишь с октября 1939 под контролем УПР НКВД. А строевые пилоты, до декабря знать не знали ни о каких подвесных пикирующих бомбардировщиках. Да и само вооружение СПБ еще усиленно дорабатывалось. Для атаки бронированных вражеских кораблей требовалось подготовить специальные бомбы. Пригодные для этого ФАБ-250 советская промышленность уже давно выпускала, а вот полубронебойные и бетонобойные бомбы пришлось наспех создавать из доработанных морских снарядов. Снаряды были семи-восьми дюймов времен Империалистической войны, с приваренным хвостовиком со стабилизаторами, переснаряженные на гораздо более мощную взрывчатку и на новые взрыватели. Первые тренировки бомбометания с И-16 отцепившихся от носителей, как раз прошли во время зимних Белорусских учений. Для нормальной подготовки требовалось полгода тренировок. Но и за пару месяцев пересев за штурвал И-16 бывшие пилоты штурмовиков Р-Z и штурмовиков-истребителей ДИ-6 все же, более-менее научились новому делу. К началу операции пилоты-пикировщики уже умели отцепляться из-под крыла ТБ-3, выходить на цель, и сбрасывать бомбы с точностью до 25-30 метров. И хотя опыта было маловато, но принципиальная готовность была достигнута. На это и сделал ставку штаб ВВС фронта. А взлетать эскадрилья должны была с ледовых взлетных полос Ботнического Залива, близ недавно ставшего тыловым пунктом портового города Оулу.

Но помимо специальной эскадрильи ОКОНа в смешанной группе были и два прикомандированных к ней звена специального назначения. Первым было звено телеуправляемых брандеров ТБ-3 под командованием летчика и инженера Рубена Чачикяна. Подполковник не только командовал звеном, но и участвовал в разработке этого оружия. И вдобавок с 1937-го года неоднократно лично испытывал телеуправление ТБ-3, налетав на таких 'телесвязках' более тысячи часов. В составе его звена были два бомбардировщика, начиненных мощной торпедной взрывчаткой, и оснащенных телеуправлением. С борта третьего их собрата парой операторов осуществлялось теленаведение брандеров. Между прочим, вариант 'польско-германских этажерок' также рассматривался командованием перед операцией, но не был принят. Основной причиной отказа от этой экзотики стало отсутствие тренированных пилотов-наводчиков и опыта управления бомбардировщиками из кабин, прицепленных к ним сверху истребителей. А вот тренированные операторы телеуправления у СССР уже были. Вторым прикомандированным было 'звено ракетоносцев'. В него входили два четырехмоторных ДБ-А с подвешенными под крыльями ракетными планерами 'Сарган-1' (РПСН-3) конструкции инженера Валка. Радиоуправление к ним также помогал налаживать Рубен Чачикян. Также как и у коллег 'телеуправленцев', выпускаемыми с носителей ракетопланами должны были управлять операторы 'летающего командного пункта' созданного на базе такого же, как и носители ракет ДБ-А. Военинженер 1-го ранга Валк как раз находился сейчас в широком салоне третьего самолета, рядом с постом радиометриста и двумя постами наведения 'Сарганов'. Вместе с ним на борту был, и назначенный куратором над ракетчиками старший по званию дивизионный инженер Королев. Боевые ракетопланы 'Сарган' создавались почти без его участия, но московское руководство решило, что ракетный опыт Королева тут точно не помешает. Все-таки именно Королев участвовал в нескольких запусках ракет Оберта и Моровски, и именно он недавно командовал ракетной бригадой, дивизионы которой отметились в операциях на Финском заливе. А значит, дивизионный военинженер владел не только ракетной спецификой, но и обширным боевым и испытательным опытом. Уже в полете состоялась беседа двух энтузиастов-новаторов.

— Товарищ диввоенинженер, тридцатый командование специальным звеном сдал!

— Командование специальным звеном, до выхода в район атаки, принял.

— Это тридцатый. Бортам перейти на готовность номер один!

— Борт девять. Есть перейти на готовность номер один!

— Борт пятнадцать. Есть перейти на готовность номер один!

— Бортам доложить о времени готовности к запуску 'Сарганов'!

— Борт пятнадцать оба к пуску готовы. Время готовности к пуску две минуты.

— Борт девять оба к пуску готовы. Время готовности к пуску две минуты.

— Здесь тридцатый. Расчетам управления проверить предохранители, и с первого по четвертый отработать процедуру учебного пуска. Интервал между пусками полминуты. Отсчет пуска первого по готовности.

Пока возвращались доклады о ходе тренировки, Королев напряженно слушал. Но вот перекличка закончилась, и он перевел борта и расчеты обратно в готовность к пуску номер два. Затем окинул взглядом сосредоточенное лицо Валка, и решил снизить официоз с временным подчиненным.

— Соломон Федорович, вы уж, пожалуйста, не сердитесь и не ревнуйте. Я отлично понимаю, что этот проект целиком ваш, и на награды и почести в нем я не претендую. Моя роль в основном наблюдать, учиться, и при необходимости своим опытом делиться.

— Бросьте, Сергей Павлович, ну какие тут могут быть обиды. В запусках румынских ракет ваша скрипка была первая, а мы только на подхвате были. Там не поссорились, и тут договоримся. Кстати об опыте! Пока в район не вышли, может, расскажите как там ваши 'огнелетчики' финские штурмовики сбивали?

— Да, ради бога! Там куда больше просто повезло, что потолка нашим 'керогазам' хватило. Финны-то с тяжелыми бомбами шли, и высоко не поднимались. А шли бы они тысячах на трех, мы бы и не достали их. И как назло, наше истребительное прикрытие еще взлететь не успело. А ракет— перехватчиков там всего пара звеньев была, я как раз капитану Шиянову дал задание проверку боеготовности провести. И тут эти расписные целой дюжиной подлетают. Зенитчики их перед тем потрепали, но половина группы прет и прет себе прямо на наши расчеты, и бомбить готовится. А мы как раз за день до этого новые не опробованные ракетные ускорители установили. Команду на взлет отдаю, а сам думаю, ну как сейчас один за другим нахрен повзрываются мальчишки. Мне тогда, как командиру, всю жизнь перед своей совестью отвечать. Но нет, нормально взлетели, и даже чуть повыше тех финнов забрались. А потом, залп ракетами. Другой залп. Глядь, а финнов и нету никого, еще двоих чуть дальше зенитчики ссадили, и только один, теряя портки, удирает.

— То есть не было у вас отказов моторов?

— Ускорители все нормально отработали, а отказали только несколько ракетных снарядов. Даже случайные ранения двое пилотов получили. Я потом сразу подумал, что правильнее по радио управляемыми те ракетопланы делать. Вот, как у вас. Операторы наводят, и они же стреляют.

— Увы, наша система тоже не шибко далеко берет. Километров десять гарантированно сигнал держим. Вдвое больше, уже под большим вопросом. Радиометрист на двадцать километров крейсер видит, а ракеты на него не навести. На испытаниях каждый шестой планер теряли, поэтому систему наведения с тройным дублированием на разных частотах сделали. А то, сейчас забили бы нам финны ключом частоту, да и рухнули бы наши 'Сарганы' прямо к финским инженерам на изучение.

— Сплюньте через плечо, товарищ военинженер 1-го ранга, и принимайте обратно командование звеном. А то мне, вон, штурман уже сигналит, минут пять осталось до выхода в район.

— Есть, принять командование звеном, товарищ диввоенинженер!

Вся группа подходила к цели со стороны Ботнического залива. Правда, самыми первыми на траверз Турку, через воздушное пространство нейтральной Швеции, должны были подойти четыре носитепля ТБ-3 из группы Стефановского. Эту четверку СПБ прикрывали шесть дальних истребителей И-40 конструкции Поликарпова. Пикировщики И-16 должны были отцепиться с расстояния сорока километров. Одновременно с ними был черед атаки крылатых ракет звена Валка. Следом удар должны нанести телеуправляемые брандеры. А последние вооруженные бомбами И-16, оставшихся незадействованными СПБ, должны были добить "подраненные" цели, или уничтожить невзорвавшиеся ракеты и брандеры. После этих ударов, со стороны Талина должны были подойти еще две девятки ДБ-3.

* * *

Долгая зимняя ночь степенно покидала западный берег Соуми. На рассвете со стороны Швеции появились несколько небольших одномоторных самолетов. Зенитчики дружно приняли всех за шведские подкрепления. И, ни один финский наблюдатель не заметил у четырех из них отсутствие воздушных винтов. А вот, нарезавший в это же время круги над Турку советский высотный разведчик РДД сумел не только увидеть подход ракет и пикировщиков, но и сфотографировать сам момент атаки броненосца 'Вяйнямейнен' и последующие взрывы и пожары. Три ракетных планера 'Сарган-1' конструкции Соломона Валка при полном отсутствии зенитного огня, поочередно били своими тупыми носами в борт броненосца, и взрывались. Ракеты попадали в борта и надстройки с интервалом в пару секунд, как раз достаточным, чтобы догоняющие не попали под ударную волну своих предшественниц. Четвертый аппарат проскочил цель чуть выше, и врезался в берег. И сразу же, без паузы, по двум кораблям отработали бомбами истребители-пикировщики. Броненосец уже сильно дымил пожарами. Его универсальные и зенитные орудия, не успев начать, почти полностью прекратили стрельбу по воздушному противнику. Тут же завыл сигнал воздушной тревоги. Однако пока длилась неразбериха, два начиненных взрывчаткой ТБ-3 со старыми, но тщательно отрегулированными на земле моторами М-17 неуклюже свалились на выкрашенный в белый цвет второй броненосец. Получивший перед этим лишь два попадания четвертьтонных фугасок, 'Ильмаринен', до атаки брандеров выглядел куда бодрей своего собрата. Но после удара брандеров и он был охвачен пожаром. Взрывались детонирующие 10,5 см снаряды универсалок. Горели танки с дизельным топливом. Просыпающиеся зенитчики береговых орудий сосредоточили свой огонь на подходящих с Востока на высоте восьми тысяч метров русских дальних бомбардировщиках. Однако куда большая опасность пришла со стороны побережья Ботнического залива. Каждый из подошедших последними восьми гофрированных ТБ-3 доставил в район атаки, еще по два И-16 с парой 250-ти килограммовых полубронебойных бомб под крыльями.

Через несколько часов борьбы с пожарами и собственными взрывающимися арсеналами оба зажатых во льду финских броненосца были оставлены командами. Потом они еще долго горели. Но портовым службам было уже не до них, ведь русские дальние бомбардировщики ДБ-3 выборочно бомбили порт совсем недавно тылового города Турку. И, несмотря на то, что русский десант, которого так боялось финское командование, так и не был в этот раз высажен, боевое значение военно-морской базы было потеряно почти полностью. А четырехмоторные самолеты в четком строю возвратились от Турку на ледовые аэродромы близ Талина, без потерь, хоть и с двумя заглохшими на морозе моторами, и с нервничающим из-за этого начальством на борту пары летающих штабов.

* * *

Наркомат вооружений без задержки получил вполне благожелательные отзывы о боевом применении нового оружия. А прошедшие в Москве совещания вскоре утвердили планы опытных и серийных производств ракет, бомб и начинки для брандеров. Однако не только ракетчики готовились к войне. Создатели авиационных автоматических систем также вносили свою лепту. И их работа также не была усыпана цветами. Случались и аварии, порой очень досадные.

— Товарищ Таубин! Через два часа Ворошилов приедет!

— Один?

— Нет, с вооруженцами. Ванников и Ветошкин точно будут, остальные как повезет.

— Принесла же их нелегкая! Так, соратники! Все сюда ко мне!

— Проект авиапулемета будем показывать Яков Григорьевич?

— Нет! С этим не торопимся. Что там с финским 'мини-бофорсом'?!

— Только успели заменить ствол и патронник. В сборе отстрела еще не проводили.

— А новый ствол к нему из двух 'французских' свинтили? Мда-а, уж...

— Не переживайте Яков Григорьевич, сам ствол парой снарядов на стенде проверили.