Звери пламени. Часть первая

Звери пламени

Три шага за горизонт

Once upon a time... In a land far far away...

Шаг первый.

Глава первая.

Таэс опаздывала. Глубоко и непоправимо.

На рейсовый гравилет не было денег, и она, выругавшись, припустила напрямик, спотыкаясь в темноте. "Напрямик" проходил через задворки "веселого" квартала, на что девушке, измученной попытками не помять только что забранный из чистки концертный костюм в забитом общественном транспорте, уже было откровенно плевать.

В конце концов ей повезло. Пробегая мимо очередного "заведения", она успела вскочить на подножку поднимающегося в воздух гравилета. Робот-пилот заметил лишний вес и крен на левый борт уже на границе квартала, но именно там, на границе квартала кабаков и борделей "Питейное заведение Гироя" доживало свой век. Вывеска "Живая музыка — только у нас во всем западном Руконе" тусклым светляком подсвечивала заснеженный фасад обшарпанной пивнушки, придавая ей хоть какое-то подобие респектабельности.

Девушка перебросила костюм через плечо, пинком распахнула служебную дверь и, тяжело дыша, ввалилась в гримерку.

— Морой, десять демонов тебе в задницу, где ты шляешься? — из-за ветхой шторки на секунду показалась широкая физиономия хозяина. Следом высунулся кулак с булыжник размером и выразительно помахал у нее перед носом. — Сорок минут! Какого, спрашивается, хрена?!

— Не вопи, сама знаю! — огрызнулась Таэс, отпихивая кулак, и начала лихорадочно стягивать куртку. — Андрис где?

— Где-где... За тебя, склеротичку малолетнюю, отдувается, не слышишь, что ли?! — приглушенно, чтобы не было слышно в зале, рявкнул Барент. — Шевели копытами, Морой, и марафет по полной программе, у нас Большой Туз сегодня, с Северной Четверти!

— Все они у вас Большие, — пробормотала она в пустоту — голова хозяина снова шмыгнула за штору. На секунду прислушалась — со сцены доносились звуки гирганта и мужской сильный голос, выплетающий старинную балладу о любви и разбитом сердце. Баллада эта была рассчитана на дуэт, и Таэс безо всяких прорицателей знала, что скажет потом напарник, вынужденный вытягивать ее в одиночестве.

Пластиковый чехол полетел на пол, за ним спланировали свитер и штаны. Прыгая на одной ноге, Таэс пыталась втиснуться в обтягивающие лаковые брючки и шепотом материла химиков из чистки — брюки сели. Судя по тому, с каким трудом сходились на талии — сильно.

Баллада плавно катилась к своему завершению, сольные песни у Андриса явно закончились за предыдущие сорок минут, иначе не мучился бы он с дуэтом. В конце смены ее четвертуют. Как пить дать.

Лихорадочно натянув верх костюма, декольтированный не меньше, чем у девиц из заведения напротив (а напротив был бордель тетушки Ми), она надела на шею амулет на цепочке, выдуренный у местного мага за ящик "Дьявольских копыт" специально для таких случаев. Удовлетворенно оглядев возникший у отражения пышный бюст, Таэс вылетела на сцену.

— Я тебя убью, — краем рта прошептал Андрис, доигрывая проигрыш.

— Извини. Йенерис, гад, совсем загонял, — фальшиво улыбаясь залу, пробормотала она. — Иди отдохни, я дальше сама.

— А-ааа тепеееерь, — внезапно раскатился по залу зычный рев Барента, — наша юная принцесса, экзотическая красавица с далекой планеты на краю Галактики, только для вас, споет со своим принцем! Любящие сердца наконец соединились!

"Наконец" прозвучало откровенно угрожающе, и, беря первые ноты "На небесах, в далеком раю", Таэс мысленно прощалась с традиционной премией к Первому Дню Года. Чертов жлоб, что б его.

Песня была своеобразным символом заведения, исполнялась на каждом концерте и обычно открывала программу, поэтому, наткнувшись взглядом на группу за столиком у самой сцены, явно слышащую ее впервые, девушка скривилась.

Все как один пялились на ее грудь, весьма натурально грозящую выпасть из низкого выреза на вдохе. По сальным рожам хотелось врезать — и хотя бы так выпустить пар. Йенерис, скотина, гад, сволочь, что б тебя в...

Наблюдающий из-за стойки за сценой Барент, заметив выражение ее лица, гневно засопел, но промолчал. Пока. Постоянные опоздания, оплеухи клиентам и прочие истерики вздорной девчонки уже сидели у него в печенках, но за пять лет замену ей он так и не смог найти.

У Барента Гироя, заядлого меломана, на свою беду, был слух. И, однажды услышав от этой замухрышки любимую подборку в исполнении чистейшего сопрано, он уже не нашел в себе сил отказаться от наслаждения слушать это каждые выходные. И это было единственной причиной, по которой хозяин закрыл глаза на обстоятельства возникновения такого редкостного тембра.

Таэс же в своем углу скороговоркой пробормотала положенные приветствия публике, честно пытаясь при этом не скалиться. Первая пакость этого вечера не заставила себя ждать — подали голос из-за того самого столика.

— Может... — смешок, — принцесса желает передохнуть? Немного расслабиться в приятной компании после великолепного выступления?

Она резко развернулась. "А вот и Большой Туз. То бишь его шестерка", — пронеслось в голове. Барент из-за стойки послал ей угрожающий взгляд.

— С удовольствием, — постно согласилась девушка и спустилась со сцены, оставив Андриса рассеяно перебирать струны гирганта.

Большой Туз оказался действительно Большим. Засранцем. Это Таэс поняла в первые две минуты разговора, еще двадцать пытаясь отделаться от этого тощего типа с тяжелым масляным взглядом. Не помог даже честный ответ на вопрос "Сколько же лет нашей прекрасной принцессе?". Под влиянием информации о том, что она годится ему в дочки, если не во внучки, и вообще, до совершеннолетия ей далеко, как до края галактики, взгляд стал еще масленее, откровенно принимаясь ощупывать все, этому взгляду доступное.

"Прекрасный принц", бдительно прислушивающийся со сцены к развивающейся дискуссии, вовремя уловил в голосе "принцессы" недвусмысленный намек на надвигающийся скандал и оперативно выдернул ее на подмостки объявлением очередного номера.

Остаток вечера Таэс провела как на иголках. Барент ее предубеждения перед любителями "клубнички" не разделял, тщательно блюдя интересы заведения — с местными подковерными боссами он предпочитал не ссориться. Поэтому тяжелый взгляд хозяина не отлипал от нее до конца смены.

В горле клокотала едва прикрытая фальшивыми улыбками злость. Пробормотать приторно-вежливый отказ на предложение "доставить принцессу домой" от Большого — последнее, на что ее хватило.

В гримерку Таэс влетела с лицом убийцы.

— Ненавижу! Уроды, все! — кулак врезался в спинку потертого диванчика.

— Не расстраивайся, — Андрис тяжело вздохнул, глядя на возникшую в разошедшейся обивке дыру, и вытащил из-за дивана чехол с университетскими работами. — Вот, посмотри, только сегодня закончил. Нравится?

— Не расстраивайся?! Одна скотина сегодня весь вечер пыталась меня полапать, а вторая с утра сказала, что зачет по этому гребаному рукопашному бою я не получу, даже если буду ползать на коленях! У меня из-за этого накрывается весь... — наконец уловив, что от нее хотят, Таэс замерла и округлила глаза. — Ой.

— Вот тебе и "ой", — парень сунул рисунок ей в руки и устало проговорил: — У тебя же воспитатель есть. Пусть разберется. В цивилизованном обществе это называется "предвзятым отношением по личным мотивам". Подсудное дело.

Снаружи загрохотал молоток, заглушая слова. Андрис откинул ветхую шторку и выглянул в зал: спровадив важных гостей, Берент наконец вспомнил, что военный инспектор уже месяц грозит ему штрафом — все положенные плакаты для общественных заведений у него были, но за дверью подсобки, а не возле стойки, как предписывала инструкция. Гирой не без оснований считал, что, идет война или нет, "вероятный противник" навряд ли заглянет в бар в двадцати кварталах от головной базы Ширра-не, какие бы байки не рассказывали про шенн и их способность к маскировке. А вот аппетит фотографии растерзанных трупов и прочих пропагандистских подробностей отобьют у кого угодно. Сколь бы полезные инструкции их не сопровождали.

— Сказал тоже — Ширра-не и цивилизованное общество. Их даже в одно предложение ставить нельзя, — машинально пробормотала Таэс, зачарованно разглядывая рисунок. Черноволосая девушка-подросток кружилась в потоке огня. Короткие волосы топорщились в разные стороны, открывая покрытые шелковистой шерсткой изящные маленькие ушки, любопытно стоящие торчком. Длинная косая челка закрывала левый глаз, правый, цвета золотого янтаря, смотрел искоса, будто улыбаясь.

— Прелесть, — Таэс счастливо улыбнулась. — Прямо как в жизни. А это зачем? — она ткнула пальцем в серебряный королевский венец.

— Ну, ты же моя принцесса. Какая же принцесса без короны?... — Андрис улыбнулся, обнимая ее. Девушка прижалась к нему, обняла в ответ, выдохнула в шею: "Спасибо". Он поцеловал ее в макушку, потерся щекой о смешно топорщащиеся волосы и тихо сказал: — Сходи к своему воспитателю, пусть поговорит с ним. А не поможет... Тогда с твоим братом поговорю я.

— Он мне не брат, — фыркнула Таэс.

— Ну да, конечно.

Под ногами свежо хрустел снежок, мороз покусывал за щеки. Таэс, как все южане, не любила зиму. Кружащиеся в воздухе снежинки оседали на темных волосах Андриса и почему-то у нее на носу. Сунув руки в карманы куртки, она сдувала нахальные белые комочки и с тоской думала о том, что ее парень ничего не понимает в жизни — и тем более в Ширра-не. Уже одно то, что каждые божие выходные после работы провожает чуть ли не до казармы — показатель. Ну вот что с ней может случиться, а?...

Отвечая на более чем риторический вопрос, очередной темный переулок недвусмысленно перегородили четверо. Позади была та же картина.

— Ая-яй, принцесса, нехорошо отказывать важным людям, — послышалось из-за спин плечистых типов, явно вышедших из портовой шпаны.

Вот Барент и доигрался со своими тузами. Таэс остановилась и исподлобья глянула на уже знакомую шестерку Большого, высунувшуюся вперед с приторной ухмылкой.

— Отвали, убожество, — буркнула она.

Ухмылка увяла. Жесткие цепкие пальцы ухватили за подбородок и дернули вверх.

— Не советую грубить. Иначе за эти слова ответит твой принц. Ты ведь этого не хочешь, правда? — кольцо вокруг них сомкнулось, Андриса недвусмысленно подхватили под локти. Парень было дернулся, но вместо двоих на него тут же навалились четверо. "Шестерка" усмехнулся: — Или ты думаешь, что тебя спасет этот мальчик? — многозначительный взгляд скользнул по худощавой фигуре, по чехлу с рисунками на плече, остановившись на эмблеме на форменном пиджаке. — Академия Искусств? Художник, так ведь?... А еще и поешь... Хорошо, надо сказать, поешь, молодец, мальчик. Мой тебе совет — иди куда шел, а вот девочку свою лучше оставь. Пальцы — вещь хрупкая, как и голос. А куда же художнику без пальцев? Или певцу — без голоса?

— Отойди от нее! — Андрис рванулся вперед, пытаясь сбросить с плеча громоздкий чехол, и это ему даже удалось, но освободившуюся было руку заломили за спину, ударив кулаком под дых. Парень задохнулся, рисунки посыпались в снег.

— А вот за это, — рыкнула Таэс, отшвыривая чужую руку, — ты, задница, еще ответишь!

В ночной тишине смех прозвучал особенно громко.

— И как это?

— А я сейчас тебе покажу, — прошипела девушка тоном, не обещающим ничего хорошего. Проблема была в том, что чтобы впечатлить кого-нибудь в этой подворотне, ей следовало быть мужчиной на сорок лет старше, на голову выше и в два раза тяжелее, и желательно иметь форму десантника силовых войск.

— Таэс! — крикнул Андрис, наконец отдышавшись, и быстро заговорил, не без основания опасаясь, что его могут и не дослушать. — Я сам разберусь, не трогай никого! У тебя же потом проблем будет выше крыши...

— Похоже, этот мальчик плохо понимает, что ему говорят, — глаза "шестерки" холодно блеснули. — Вырубайте. А ты, пошли.

Он схватил Таэс за локоть и поволок к виднеющемуся в конце переулка гравилету. В горле снова клокотала злость — день дурацкий, не просыпалась бы сегодня, ночь — хреновая, вообще надо было не приходить, кобель этот сальный, сотню демонов ему в задницу, да поглубже!... Злость поднималась черной горячей волной, превращаясь в бешенство, и удерживали его только хлипкие путы того факта, что в словах Андриса был определенный резон.

Три месяца карцера, если точнее.

Сзади раздался глухой всхлип, потом еще один. На секунду стало неестественно тихо, а потом переулок взорвался неестественно высоким мужским визгом.

— Кажется, кто-то здесь плохо понимает, что им говорят, — Андрис тяжело дышал, красивый голос потускнел, стал ниже.

— Со зрением у этой задницы тоже проблемы, — Таэс не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что происходит. Но она обернулась — чтобы полюбоваться на шокированную рожу этого уродца, который безуспешно пытался выговорить одно слово. "Шейр". Шейр... "Смертный демон", как говорят те, кто верит, что они произошли от демонов, настоящих, что живут в огненной Бездне. Оскаленные клыки, острые как иглы, когти, режущие не хуже ножей. Темные волосы влажными кольцами падают на лицо, из-за длинных прядей полыхают даже в темноте кроваво-красным светом черные глаза. Голыми руками он может разорвать взрослого мужчину пополам, как бумажную куклу, просто потому, что сильнее и лучше устроен...

— Шейра видно на два выстрела, весь квартал знает.

А к этому кварталу знала половина городской Четверти, весь факультет Академии и полтора старших учебных потока Ширра-не.

Сухо защелкали снимаемые предохранители. Шестеро, стоявшие слишком далеко и потому еще оставшиеся на ногах, профессионально прыснули в стороны, увеличивая дистанцию. Шесть стволов замерли, наведенные на цель.

"Шестерка" наконец смог выдавить бледную копию своей прежней ухмылки.

— Вот так сюрприз. Принцесса и принц на самом деле — принцесса и чудовище... Правда, ненадолго, — он коротко кивнул: — Убирайте, все равно теперь не отвяжется.

— Маленькая поправка, — Таэс рванула из захвата кисть, сжав кулак. — Мы оба — чудовища.

Молниеносным броском рука пробила чужую грудь насквозь. Вторая схватила за горло, сжимая до щелканья в суставах. Черная муть плыла перед глазами, пальцы сжимались все сильнее, хотелось смять, разорвать в клочья, заставить кости сыпаться крошкой — заставить ответить за каждое слово, свое и чужое, за каждый взгляд, за каждый вздох! Разорвать это горло вместо того, до которого не дотянуться, вырвать это сердце вместо того, которое не достанешь.

Мужчина захрипел, забился, судорожно пытаясь вдохнуть. Под пальцами хрустнула гортань.

— Эсса! Стой! — крикнул Андрис и рванулся вперед.

Шесть выстрелов слились в один, пули выбили бетонную крошку из стен. Шейр взвился в воздух, вцепившись в карниз второго этажа.

— Замерли нахрен все! — злобный крик Таэс хлестнул по ушам громил слишком внезапно, и еще несколько пуль успели срикошетить о карниз, на котором уже никого не было. — Быстро побросали стволы, иначе вырву этому куску дерьма глотку. Вырву и съем.