Забытый

Пролог

Яркая вспышка молнии на мгновение расчертила мглу вечернего неба, а раздавшийся следом за ней раскат грома, казалось, заставил вздрогнуть даже земную твердь. Линия горизонта на западе то и дело окрашивалась алыми сполохами от пожарищ, в то время как на востоке добрая часть территорий уже превратилась в непроходимые болота из-за разом разлившихся рек. Стихии бесновались.

Но даже могущество разъяренных стихий меркло на фоне того, что творилось в этот вечер в окрестностях Верана. Воздух гудел от разлитой в нём могущественной магии и был насквозь пропитан запахом свежепролитой крови. Веранская долина — некогда прекрасное место вдоль Северного горного хребта — сейчас являла собой мрачное, усеянное трупами место сражения. Сотни, тысячи, сотни тысяч поверженных воинов чёрно-красным саваном простилались по всей территории долины. Скудные остатки ранее великих армий продолжали неистово крушить своих врагов. Ненависть сквозила во взгляде каждого, переполняла их души. Целью этого сражения была не просто победа -тотальное уничтожение противника.

Ещё одна молния неровным росчерком осветила небосвод. Возможно, обрати в этот момент кто-нибудь свой взор в сторону возвышающейся над полем боя Певчей горы, то непременно заметил бы укрывшегося в её тени наблюдателя. Пара грустных янтарных глаз внимательно следила за происходящим внизу действом. Хранитель поднял свою массивную, увенчанную костяным гребнем голову к небу, с громким хлопком раскрылись сведённые за спиной могучие кожистые крылья. Новая вспышка — и на месте его недавнего пребывания не было уже ничего кроме голых камней. В тот же миг, словно дожидаясь этого условного сигнала, небеса обрушились на землю тяжелой стеной дождя.

Глава 1

Шесть столетий спустя...

— ... таким образом, подписанный в 968 году Мирный договор послужил окончанием эпохи, прозванной позднее Чёрными Хрониками, и тем самым ознаменовал начало новой эры — эры Возрождения, а также... — занудным лекторским тоном вещал магистр Вестро, преподаватель по Истории разумных рас. Но даже столь лишенное экспрессии повествование о летах ушедших не могло потушить горящий в глазах первокурсников огонь жажды познания, который, впрочем, на первых порах будет вызывать у них абсолютно всё в Академии: начиная от огромных холлов Главной библиотеки и заканчивая демонстрациями первых в их жизни боевых заклинаний.

Я улыбнулась краешком губ, глядя через приоткрытые двери аудитории на этих восторженных новобранцев, с упорством и сноровкой древних летописцев записывающих каждое слово лектора. Интересно, как скоро поутихнет их энтузиазм? Мне, помнится, понадобилось около месяца, чтобы в полной мере осознать суровую реальность предстоящего обучения. Бессонные ночи в компании пыльных талмудов по природе живых и неживых материй, подозрительная на вид серая масса, не иначе как по недоразумению именуемая в нашей столовой "каша пшеничная питательная", а также недовольные физиономии магистров, отчитывающих тебя за очередную оплошность — и всё это ещё только цветочки.

— Кэт, ну что ты там застряла? — рассерженное шипение возле самого уха отвлекло меня от нечаянного подглядывания за лекцией первокурсников. — Тебе что своих лекций мало?

— Прости, случайно засмотрелась, — оторвавшись от двери, я обернулась к возмущающейся за спиной светловолосой эльфийке. — Как думаешь, мы на первом курсе тоже такими были?

— Что это тебя вдруг на ностальгию потянуло? На первом курсе все такими были, — авторитетно заявила подруга с высоты своего четвёртого курса. — А теперь, когда твоё любопытство удовлетворено, может начнёшь наконец-то быстрее шевелить ногами и мы дойдём таки до столовой?! Есть хочется просто ужасно! — жаловалась она, подхватив меня под руку и утягивая вдоль по коридору. — Между прочим, из-за тебя завтрак пропустили!

Ну вот, и где, скажите на милость, эта хвалёная эльфийская вежливость и поэтичность речи? Сколько знаю эту эльфийку, никогда за ней подобного не наблюдалось. Хотя, Эллиниэль Вален Тинирра де Баль и де Соран Нарин, или же просто Лин, скорее исключение из правил. Утонченная красота её расы и совершенно нетипичный для эльфов темперамент дивным образом переплелись в этой бойкой красавице и авантюристке. Как подобная комбинация имеет место быть, остаётся загадкой как для меня, так и для её флегматичных родственничков. Но я и не жалуюсь.

Хотя нет, всё-таки жалуюсь. К чему эти обвинения и упрёки?! Ну, подумаешь, забыла вчера магический будильник зарядить, ну проспали завтрак, ну голодными сидели всю первую пару, ну так может мы на диете! Желудок протестующе заурчал и попытался намекнуть, что чрезмерное голодание чревато атрофией мозга. Мозг на столь явную провокацию не поддался, но всё же дал установку прибавить шагу.

Здесь стоит сказать, что увиденное нами в конечной точке этого недолгого путешествия могло повергнуть в глубокую депрессию даже самого заядлого оптимиста. Несмотря на то, что время завтрака уже давно минуло, а до обеда оставалось ещё порядка трёх часов, столовая просто кишела студентами.

— Видать, не мы одни забыли вчера подзарядить будильник, — как бы в оправдание своей халатности скромно заметила я. Ответом мне послужил сердитый взгляд, недвусмысленно намекающий на мнение подруги по поводу моих логических умозаключений.

Очередь грозилась затянуться часа на пол как минимум, а измученные отсутствием еды желудки угрожали немедленной активацией процессов мозгоатрофии.

— Полжизни за булочку и стакан яблочного сока! — жалобно пообещала Лин, продолжая вглядываться в толпу, будто выискивая там вышеупомянутый заказ и желающего осуществить столь выгодный бартер.

— Заключим контракт или я могу поверить тебе на слово? — раздался за спиной знакомый голос. Мы резко обернулись. Среднего роста и телосложения парень неспешно приближался к нашей парочке и был явно доволен сказанной шуткой. Слегка отросшие темно-русые волосы пребывали привычном беспорядке, а в глазах цвета жареного ореха плескались смешинки. Но вовсе не глаза и не насмешливый тон привлекали внимание в первую очередь. Стоило только обернуться, как наши с Лин взгляды тут же переметнулись на небольшой тряпичный свёрток, лениво удерживаемый парнем в одной руке. Форма, исходящий от свёртка аппетитный запах и булькающий звук не оставляли сомнений в его содержимом.

— Дар! — радостно воскликнули мы с подругой и дружно бросились к парню, стараясь одновременно как можно крепче его обнять и попутно умыкнуть заветный свёрток. — Мы так соскучились!

— Всегда приятно, когда твой светлый лик вызывает искреннюю радость в сердцах людей! — усмехнулся Дар, пытаясь удержать на своей шее двух голодных девиц и не дать им перехватить провиант. Но вскоре сжалился и отдал желанное. От радости мы с Лин даже прослезились. Как мало нам, оказывается, для счастья-то надо.

Когда все булочки были благополучно съедены, а молоко выпито, дамы таки соизволили проявить чудеса воспитания:

— Дар, ты ведь знаешь, что мы тебя любим! — сыто жмурясь, словно довольные жизнью коты, дуэтом промурлыкали мы.

Вместо ответа парень лишь довольно хмыкнул.

— Кстати, Дар, а почему тебя на паре не было? — сменив радушный настрой на тон строгой школьной учительницы причитала эльфийка.

— Утром я наткнулся на магистра Хелию и она попросила помочь подготовить лаборатории для занятий первокурсников, — пожал плечами друг и добавил, хитро прищурившись: — Зато я уже успел взять нам основную часть рабочих материалов, так что до обеда можно решить оставшиеся дела и вечер — свободен.

Мы опять расплылись в идиотских улыбках, которые должны были символизировать наивысшую степень самых тёплых чувств, а также радость от предстоящего вечернего отдыха. Что ни говори, а с Даром нам повезло.

Дарий Корт был третьим и последним членом нашей бравой команды закадычных друзей. Талантливый и ответственный студент, он получал заслуженные похвалы от преподавателей уже на первом курсе. Мы же тогда видели в нём лишь угрюмого всезнайку, слишком серьёзного и отрешенного, предпочитающего учебники общению с сокурсниками. Такая отчуждённость в комплекте с толикой зависти чужим успехам сыграли свою роль — к концу первого учебного семестра парень так и не примкнул ни к одной компании. Правда, не похоже было, чтоб он сильно огорчался по этому поводу.

А в начале второго семестра преподаватель по общей теории и практике зельеварения, профессор Хелия, разделила нас на группы для выполнения лабораторных работ. Методом сложных манипуляций и слёзных упрашиваний мы с эльфийкой, будучи к тому времени уже не разлей вода, добились попадания в одну группу. Но так как зельеварение было далеко не самой сильной нашей стороной профессор решила перестраховаться, назначив третьим членом группы умничку Дария. Видимо, надеялась, что в случае чего тот сможет взять ситуацию под контроль. Как оказалось, не зря надеялась. В ходе одной из работ мы с Лин таки что-то напортачили, и вместо настойки от стригущего лишая на нас, злобно шипя и плюясь, повалила подозрительная болотно-зелёная жижа. Судя по тому, как покинувшие пробирку капли оставляли после себя чёрные выжженные проплешины на столе и полу, эффективность свежесваренного декокта была стопроцентной (в смысле, лишай снимает полностью и вместе с кожей).

Появившегося в лаборатории Дария я заметила не сразу, а лишь когда он, оттолкнув двух застывших в растерянности идиоток подальше от стола, попытался всё исправить. Но не успел. И пробирка всё-таки взорвалась. Хотя мощность взрыва ему и удалось уменьшить. Отличник, как-никак.

Следующие четыре дня мы все провели в лазарете: Дар — залечивая ожоги от нашего неудачного эксперимента, а мы — надрывно рыдая ему в простынку и пытаясь между всхлипами и завываниями вымолить себе прощение. Самое странное, что он даже не накричал на нас, не отругал за глупую самодеятельность. От этого мы чувствовали себя ещё более виноватыми и только усиливали рыдания, уходя практически в ультразвук. К неприятным ощущениям от залечивания ожогов несчастный пациент получал ещё и мигрень, вызванную высокочастотным скулежом. Позже Дар признался, что это была худшая неделя в его жизни.

Зато после того злополучного инцидента общение наладилось само собой. Дар оказался очень толковым и интересным парнем, и мы, сами того не замечая, приняли его в свою команду, негласно назначив мозговым центром.

Я улыбнулась собственным мыслям.

— Я так понимаю, это можно расценивать как знак согласия? — услышала обращённый ко мне вопрос Дара и запоздало сообразив, что всё прослушала, виновато улыбнулась. Другу пришлось повторить своё предложение.

— Разделим обязанности следующим образом. Я, когда освобожусь у магистра Хелии, схожу в библиотеку, Лин узнаёт расписание лекций и практических, на тебе Кэт мастерская. С этого года значительно больше практики, так что нам понадобятся некоторые артефакты. Получишь их там. Боевая задача ясна? — мы согласно кивнули. — Тогда мне пора возвращаться в лаборатории, итак порядком задержался, — на последней фразе парень начал подниматься из-за стола, за которым мы ещё несколько минут назад трапезничали.

Нам не оставалось ничего другого, кроме как тоже отправиться по своим заданиям. Лин направилась в ученический корпус за расписанием, а я — в мастерские.

Академия Содружества Рас в столице объединенного Рассветного государства, городе Таль, помимо главного учебного корпуса включала также множество других зданий и пристроек, занимавших довольно обширную территорию, так что путь до мастерских был не слишком близкий. Мне предстояло выйти к западному крылу, чтобы попасть к артефактникам. В западном крыле я бывала редко, так как наш факультет обучался преимущественно в восточном. Но раз уж всё равно предстоит проделать этот путь, то почему бы не совместить приятное с полезным? Размышляя подобным образом, я свернула в правый коридор, решив дойти к нужному крылу через Галерею Памяти.

Мне нравилось это место. Галерея была создана почти одновременно с основанием Академии и являлась результатом трудов лучших мастеров того времени — настоящее произведение искусства. Левая стена представляла собой огромный барельеф, все элементы которого сплетались в единую картину, повествующую о событиях минувших лет. Вся история — от момента создания нашего мира и до начала эпохи Возрождения — была заключена в каждом штрихе величественной скульптуры. Конечно, насчёт момента создания данные весьма и весьма условны, так как никаких точных сведений, само собой, нет и быть не может.

Но согласно официальной версии дело обстояло так: однажды некое праздношатающееся божество случайно наткнулось на ещё необжитый мир и, то ли повинуясь своему божественному предназначению, то ли попросту от скуки, начало творить. И создана была твердь земная, окруженная и испещренная дарующей жизнь влагой, и появился на земле той зелёный покров из трав, цветов и деревьев. Образовались леса, степи и долины, где и нашла своё пристанище самая разнообразная фауна.

Затем, войдя, видимо, в раж, приступил Творец к созданию разумных обитателей новоявленного мира. Так появились на свет четыре Старшие расы: утончённые эльфы — хозяева Западных лесов; низкорослые гномы — подгорное племя, выбравшие местом своего обитания Северный горный хребет; мрачные дроу — ближайшие родственники эльфов, занявшие северо-восточные территории континента; и вампиры — разумные хищники, поселившиеся в юго-восточных ущельях. После были созданы многочисленные Младшие расы: тролли, лорринги, феи, нимфы, лизарды, гоблины, орки, двуликие, дерры, дриады и прочие. Ну и, конечно же, люди.

Пройдя немного вперёд, я остановилась напротив следующего участка барельефа. Здесь рассказывалось о том, как складывалась дальнейшая судьба молодого мира. Итак, налюбовавшись результатами собственного кропотливого труда, Божество осталось довольно, а посему нарекло шедевр Этерна (что, вроде как, должно значить "навеки благополучный"), а затем, сочтя свой долг выполненным, свалило в неизвестном направлении. К слову, по одной из версий перед тем как исчезнуть Творец слепил что-то вроде своего зама, на плечи которого и легла ответственность следить за порядком. Но либо зам оказался ещё ленивей своего создателя, либо враки вся эта история, потому что никаких божественных вмешательств на Этерне отродясь не наблюдалось. Наверное, именно поэтому у нас так и не сложилось ни одного религиозного течения.

Дальше всё достаточно банально: расы постепенно развивались и приживались, реализуя заложенный в них Творцом потенциал. Эльфы, превосходно чувствующие природу и тесно связанную с ней магию Жизни, стали великолепными травниками и целителями (Лин, как я уже упоминала, была редкостным исключением). На барельефе был изображен остроухий эльф, сидящий на каком-то пеньке посреди леса. Судя по задумчивому виду и лютне в руках сидел он там не просто так, а явно с творческими намерениями. Ещё один талант лесных жителей. В народе даже шутят, что как нет ни одного гнома, который не умел бы торговаться, так нет и ни одного эльфа, который не умел бы петь да на лютне бренчать.