Старшая Школа Мертвецов

"Старшая школа мертвецов"

Фанфик по аниме "Высшая Школа Мертвецов".

Накихито [яп. покойник, умерший] Катаки [яп. враг, неприятель, мститель]

Глава 1. Уроки мертвецов.

Ночью был штиль. Морские волны не бились о набережную города, не заливали небольшой островной аэропорт неподалеку от берега. Царило спокойствие и тишина — даже ветер не колыхал лепестки цветущей сакуры. Весна. Город спокойно спал в преддверии нового утра.

И лишь один человек, уборщик из "клининговой" компании, беспокойно ворочался в постели что-то бормоча. Ворочался, стараясь не беспокоить руку, оцарапанную осколками пробирки, выброшенной в мусорную корзину одного из офисов.

Занимался рассвет.

* * *

07:30, 0 день "Z".

Сегодня я проснулся даже раньше, чем запищал будильник в моих часах. Проснулся резко, ощущая себя на удивление свежим, и, можно даже сказать, обновленным.

Вообще-то, это для меня нехарактерно. Выработанная привычка спать "вполглаза" очень мешает в повседневности, а легкая усталость и вовсе стала верным спутником жизни — слишком уж много у меня разнообразных дел в течение дня. Благо, кофе по утрам чаще всего помогает...

Но сегодня всего этого не понадобится!

— Эа-а-мх-х! — оглушительно зевнул я, породив даже некоторое эхо в своей, надо сказать немаленькой — аж 10 татами(!) — комнате.

Эх, пора собираться в школу. Хорошо еще, что я живу недалеко — школа в десяти минутах ходьбы.

Итак, первым делом — учебники-тетрадки. Ну, тут все в порядке — большая часть учебников в школьном шкафчике, оставшиеся два сегодня ни к чему. Тетради, ручка, карандаш, линейка — уже загрузил. Теперь — "малый" набор.

Я прошлепал к комоду, и извлек из среднего ящика кожаную сумочку, издалека похожую на женскую косметичку. Вот только внутри лежали вовсе не пудры-помады. Хотя нет, вру — зеркальце из полимерного стекла с прочной защитной крышкой там все же было. Но вот небольшого набора отмычек вкупе с набором наиболее распространенных отверток выполненных из сверхпрочного легкого пластика в женской косметичке вы не найдете. А также там не будет: маленькой пластиковой коробочки с крючками и леской, хитрого нажимного огнива типа "вдавил стержень — полетели искры", мотка прочной, но мягкой бечевки, складного титанового ножа, иголок с нитками в пластиковом "кейсе" из-под флеш-карты, очищающих воду таблеток, блистера обезболивающих и мотка пластыря (который можно использовать и как изоленту — клей там особый). В моей "косметичке" все это есть. И это только "малый" набор, который я кладу в школьную сумку.

А ведь у меня есть еще и "большой" — прочный водонепроницаемый рюкзак, где помимо расширенных версий предыдущего списка хранится запасная одежда в виде двух полных (включая нижнее белье и носки) комплектов офицерского (то есть наиболее качественного) обмундирования-камуфляжа "Город" в вакуумной упаковке, лекарства и медицинский жгут, пара фонариков — налобный светодиодный, очень плоский — не толще корпуса наручных часов, и мощный ручной МагЛайт в прорезиненном водонепроницаемом корпусе. Даже вседиапазонная портативная радиостанция есть, с радиусом действия 28 километров от сети и 18 км от батареи в неидеальных условиях. Помимо этого в рюкзаке есть еще много всякого — причем большая часть — военного назначения, что значит — особо прочная. "Гвоздем программы" же был неприметный металлический тубус, притороченный туда, куда обычно цепляют палатки. Это — жутко дорогая, но очень прочная и от всего защищенная чехлом (неподвластным даже прямой радиации) вещь — полимерная солнечная батарея основанная на квантовых ячейках. Сорок три процента конверсии, площадь — три метра на полтора! Где мой отец достал ее — до сих пор вопрос, он достаточно скрытен, чтобы я только смутно догадывался где и чем он занимался в период жизни, описанный мне словом "путешествовал", и каких людей он мог повстречать на пути. Кстати, и сейчас он был в отъезде, "где-то в Арабских странах".

На себе я всегда имел аналогово-электронные часы с термометром, альтиметром и даже счетчиком Гейгера, заряжающиеся от солнца, коммуникатор с кучей полезного софта, опять же пыле— и влагозащищенный и имеющий солнечную батарею на задней крышке, и пояс, в котором в герметичных кармашках хранились деньги, копии документов в герметичном полиэтилене, и флешка с электронными версиями.

А уж когда отец сказал, что и эти все приборы по его спецзаказу экранированы от ЭМ-излучения... Да он готовил меня к ядерной войне, не меньше!

Ну, вы наверное уже догадались, да? Правильно, мы с отцом относим себя к группе людей, именуемых "выживальщиками". Отец приобрел свою здоровую паранойю в "путешествиях", и успешно привил ее мне. Потому я сейчас помимо школы посещаю секцию дзю-дзютсу, спортивное ориентирование, клуб любителей разнообразного транспорта, где меня полулегально научили водить все, что движется, кроме, пожалуй, танков, даже на год уезжали с отцом из Японии в Америку, где он учил меня стрелять из множества разновидностей оружия. Кстати, своеобразным "экзаменом" стала стрельба из "Дезерт Игла" максимального калибра, прицельный выстрел из "Арктик Варфэйр Магнум" на километр и максимально быстрая стрельба из "Бенелли М4 Супер". Я был обучен стрелять из пистолетов так, чтобы стреляя из "Дезерт Игла" не расшибать себе лоб отдачей. Меня научили попадать в крупную мишень из снайперской винтовки с расстояния в тысячу метров. Я, после всех тренировок, мог отстреливаться из дробовика со скоростью 24 патрона за минуту, не уронив ни одного во время перезарядки. Только тогда отец и похлопал меня по плечу, сказав "Молодец!". И действительно — молодец — в четырнадцать-то лет. Естественно, этими образцами оружия дело не ограничилось — я не пострелял разве что из ПЗРК, хотя и знал теорию. Спортивное ориентирование тоже оказалось полезно: помимо навыков скалолазания, паркура и эффективного передвижения в городе и в лесу, с грузом или без, оно позволило мне хорошо узнать наш город. Постоянно устраиваемые инструкторами игры в "прятки" — только не те, детские, а серьезные, больше похожие на военные игрища — научили меня ходить и бегать практически бесшумно.

И при всем при этом я выглядел внешне вполне нормально. Никаких "бугров мышц" или там, натертых мозолистых ладоней, сурового взгляда — просто школьник. Единственное что меня выделяло из толпы — яркие-яркие зеленые глаза, некоторые даже не верили, что такие бывают и грешили на линзы, да еще высокий для японца рост — 178 сантиметров в семнадцать лет. Оба этих признака достались мне от мамы, о которой я знал только, что она была высокой стройной зеленоглазой блондинкой, русской по национальности, и то, что она умерла моими родами.

Ах да! Я забыл представиться. Я — ученик 10Б класса школы Фуджими, Катаки Накихито.

* * *

08:25, 0 день "Z".

Мне не повезло с самого утра — стоило мне войти в школу, как наш преподаватель домового хозяйства — в просторечии труда — поймал меня за плечо.

— Эй, Катаки-кун... — многозначительно протянул он своим грубоватым басом.

Я покаянно опустил голову, и скинул с плеча лямку рюкзака с "большим" набором. Обычно-то я успевал проскочить и сунуть его в личный шкафчик для вещей в нашем кабинете, но вот сегодня — не повезло.

— Заберешь потом из учительской, — усмехнулся Таджиме-сенсей. Никто из учителей не знал, да и не пытался узнать что именно лежит в рюкзаке, но правила школы строго запрещали приходить со своей "тарой", позволяя носить только форменные сумки. И поэтому раз за разом рюкзак конфисковали, впрочем, стоит сказать, что за то время, что мы учимся, его заметили только три раза из тридцати.

Я кивнул, прощаясь и, переодев обувь (эх, как не хотелось менять мягкие и удобные берцы, сделанные мне по спецзаказу на эти белые неуклюжие тапочки-кеды!), пошел в наш класс.

Класс встретил меня приветствиями одноклассников, и вопросом, сделал ли я задание по английскому. Да, сделал, — отвечал я и с удовольствием предоставлял тетрадь для списывания — английский я, благодаря году в Америке знал "на отлично", а ребятам — помощь.

Но вот, спустя буквально пару минут, в класс зашел учитель английского, и прозвенел звонок.

* * *

13:37, 0 день "Z".

Ничего интересного не произошло — ни на следующей физ-ре, ни на японском, ни на "обеденной" перемене. И, уже на шестом уроке, когда я решил, что сегодня все будет как обычно — еще один насыщенный день моей размеренной жизни, в класс ворвался... Комура Такаши! Известный прогульщик, в этот момент он показался мне слишком серьезным и напряженным. И его дальнейшие слова и действия только подтвердили зарождающееся подозрение — "Что-то началось!"

Он целенаправленно прошествовал к парте, за которой сидела Миямото Рей — его подруга детства, в результате каких-то интриг оставленная на второй год, из-за чего и Такаши остался, и, резко подняв ее за руку непререкаемо произнес:

— Пошли, нужно уходить.

— С чего это? — вполне закономерно возмутилась она. Тем временем ее парень — Хисаши Иго — тоже подошел к ним.

— Ты что вытворяешь, Такаши? — Вот и меня интересует именно этот вопрос. С чего бы неконфликтный в общем-то парень, врывается посреди урока и тащит из класса свою подружку?

Комура обернулся и достаточно тихо сказал:

— Только что у ворот школы на моих глазах произошло убийство.

Все, кто сидел достаточно близко, пораженно вздохнули.

— Ты серьезно? — не поверил Хисаши.

— Нет, блин, пришел постебаться на уроке!

— Да что вы двое несете! — наконец-то оформила свои возмущенные мысли в слова Миямото. — С какого перепугу я должна...

Видимо, Такаши все это надоело, потому что он залепил ей смачную плюху:

— За что... — начала было она, но была перебита.

— Успокойся! Просто заткнись, и пойдем! — И, развернувшись, Комура пристально взглянул на Иго.

Тот ответил таким же пристальным взглядом... и кивнул. Ребята убежали.

В классе тут же поднялся гул, все обсуждали произошедшее, не обращая ни малейшего внимания на учителя, который пытался призвать всех к спокойствию. Все это продлилось вплоть до включения экстренной системы оповещения, колонки которой были развешаны по школе.

"Всем внимание! Срочное сообщение! Объявлена общая эвакуация! Учащимся и учителям следует немедленно проследовать к ближайшим эвакуационным выходам! Это не учения! Повторяю: ..."

Вот это да! Значит, все о чем говорил Такаши — правда? Убийство, и не одно, судя по тому, что только что объявили. Вот только...

Я постарался как можно незаметнее отгородиться от застывшего в ступоре класса партой. У меня и так была очень выгодная позиция — у самой стены, аккурат между выходами из класса. То есть я сидел в этаком "оке бури" — если толпа ломанется убегать меня никто не заденет. И это хорошо.

"...Это не учения! Всем немедленно покинуть!.. Что? Нет! Прекратите!" — раздался звук разбитого стекла, — "Не трожьте меня! А! А-а! Кто-нибудь, помогите! ..."

Тут я заметил, что еще двое покидают кабинет. Наша староста, Такаги Сая, бодрым шагом продефилировала к двери в задней части класса, и Хирано Кота, тихий и спокойный толстячок-очкарик, в данный момент подползал туда же.

— Хирано!.. — раздалось из коридора. Дальше Такаги понизила голос, и я ее уже не слышал.

Значит, общая эвакуация. Хм, а чего так тихо?

Накаркал. Стоило мне так подумать, как в мертвенной тишине с оглушительным звоном разбился мелок, упавший на пол с учительского стола. И тут же стало громко.

Десятки ног застучали, голоса заверещали... В царившей вокруг какофонии было очень сложно разобраться кто, куда и как. Очень хорошо, что я оказался, как и предсказывал, в "оке бури" ибо применять свои знания рукопашного боя на одноклассниках не хотелось.

После того, как все, включая учителя, с дикими воплями выбежали в коридор, я остался в пустом помещении, в котором будто стадо слонов побывало. Парты были перевернуты, содержимое сумок разбросано, даже доска, казалось бы, прибитая к стене намертво, чуть покосилась. Я дикими глазами оглядел все это. И это мы — "самая дисциплинированная нация на Земле?" М-да...

Так, и мне, кстати, тоже пора выбираться. И первым делом — за своей обувью. Да-да. Я люто ненавижу эти школьные кедики. Ну, неудобно в них!

А потом — вперед, за рюкзаком. Где там его Таджиме-сенсей оставил? В учительской? Вот и прекрасно.

Но сейчас надо бы обзавестись оружием... Оружие, оружие... Дробящее, колющее, режущее...

Я уже примеривался, как бы поудобней открутить ножку одной из парт, как мой взгляд зацепился за ЭТО.

Вот оно! Лучше даже не придумаешь!

У учительской доски, на полу, лежала метровая стальная линейка. Причем, это был антивандальный вариант, поэтому в сечении она представляла собой сильно уплощенный тупоугольный равнобедренный треугольник, такой, чтобы ее невозможно было согнуть.

Я поднял ее с пола и взвесил в руке.

Это, конечно, не боккен, но сойдет. Только надо сообразить рукоять, и чем-нибудь утяжелить противоположный конец, на котором обнаружилась достаточно большое сквозное отверстие — видимо, вешать на гвоздик, или, судя по размеру, на болтик. Ну конечно! Болтами и утяжелим.

Я спешно распотрошил свой "малый" набор, ища миниатюрный разводной ключ. Вот он. Теперь стулья...

Для утяжеления я без зазрения совести развинтил два стула — мне нужны были пять гаек и один болт. Потом, после того, как прикрутил утяжелитель на место — три гайки с одной стороны и две, со шляпкой три, с другой, я обмотал противоположный конец линейки бечевкой, завязал, и заклеил пластырем. Не обмотка из акульей кожи, но ничего.

Я перехватил получившийся гибрид меча и дубинки с элементами клевца поудобнее, и пару раз взмахнул. Отлично. Теперь, если что — я вооружен.

Я не знал, что своим промедлением только осложнил себе жизнь.

* * *

14:50, 0 день "Z".

О, боги! Я затратил сорок минут на дорогу, которая раньше занимала от силы пять! А все эти тупые чушки! Зомби-апокалипсис, блин!

Оказалось, что я не ошибся в своих предчувствиях. Случилось то, чего ожидали и к чему готовились тысячи людей по всему земному шару. И к чему миллионы, миллиарды людей оказались не готовы. Все развилось по самому вероятному сценарию — зомби-апокалипсис вследствие применения — намеренно или ненамеренно, сейчас уже все равно — биологического оружия. Об этом можно было судить и по способу заражения — укус, то есть попадание большого объема некоей заразы в кровь, и различный инкубационный период у людей с различным иммунитетом. Кстати, интересная закономерность — люди с такой, как у меня, четвертой положительной группой крови оказались гораздо устойчивее к заразе — когда я шел через весь этот ужас — они были хоть и покусаны, но еще живы, и охотно сообщали свою группу крови — "АБ плюс", как только я говорил, мол — это поможет будущим поколениям. Все-таки, каждый японец — патриот своей страны, и, даже при смерти готов ей помочь. Других живых "групп крови" я так и не встретил.