|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Прошлое
Люку было десять, когда он окончательно очистил свое тело, добившись поставленной цели — избавиться от нежелательного наследия ледяных великанов.
Можно было и раньше, но он прозорливо решил не спешить. Зачем пороть горячку? Изменения шли медленно, постепенно и совершенно неотвратимо. Сила меняла его даже не на генном уровне — на энергетическом, убирая все лишнее и ненужное.
Как удалось выяснить Люку, фактически он являлся наполовину асом, наполовину ётуном. И если с первым он еще, покрутив носом, был немного согласен, то со второй половиной наследия — совсем нет.
Первое, что Люк понял, когда немного разобрался с окружающим его миром, асы — не боги. Да, их считали таковыми примитивные человеческие племена, живущие в Мидгарде, но считаться и быть — это абсолютно разные вещи.
Чем-то эта вселенная напоминала ему покинутую галактику Звездных Войн. Здесь были обитаемые миры, местами имелся технологический прогресс, здесь даже была Сила, называемая Магией.
Однако и различий была прорва.
Начать стоило с того, что асам были известны девять обитаемых миров.
Асгард — целая планета, населенная асами, с одноименной столицей. На этой же планете располагалась и область, принадлежащая светлым альвам — Альфхейм. Этих самых альвов было удручающе мало, в управление Асгардом они не лезли, занимаясь какими-то своими делами, с асами контактировали редко.
Однако, данная область каким-то образом переходила в отдельную реальность и считалась отдельным миром. Судя по всему, имела место разница энергий, насколько смог сообразить Люк.
Затем был Хель — маленький мир с совершенно ужасающими условиями, управляемый повелительницей с таким же именем. Данный мир считался миром мертвых, а Хель — владычицей мертвых. Люк тут же сделал зарубку в памяти насчет знакомства и общения, а там, возможно, и обмена опытом. Реинкарнации, все дела... Всегда полезно поговорить со специалистом.
Следующим шел Ётунхейм — родина Локи и место обитания одного из его родителей, кем бы он ни был. Если честно, то в отцовстве Лафея Люк чем дальше, тем больше сомневался. Климат там царил арктический, а в последние пару веков он еще и ухудшился — и связано это было с тем, что Один забрал у ётунов Ларец Бурь.
Каким образом шкатулка могла влиять на климат планеты, Люк представлял, имея в памяти сведения о голокронах ситхов и джедаев, а также некоторых артефактах. Но почему они позволили забрать такую ценность... Это уже в голове не укладывалось.
Мидгард оказался Землей. Почти такой, как в крайне обрывочных и смутных остатках воспоминаний Люка. Эта Земля отличалась хотя бы тем, что там имелась магия. И еще много чего интересного. И кого.
С ней вообще дело обстояло забавно: де-юре Земля не считалась частью Девяти миров, не находясь под протекторатом Асгарда, а вот де-факто она соединялась с ним Радужным мостом.
Муспельхейм был похож на Мустафар. Вулканы, ядовитая атмосфера, много полезных ископаемых... Тут обитали демоны и огненные ётуны, и управлялся этот раскаленный шарик Суртом — той еще сволочью, судя по слухам.
Свартальфхейм был полной противоположностью Муспельхейма — он походил на Зиост. Лед, снег, холод... Но имелась и растительность, и живность... И обитатели — темные альвы, которые асов ненавидели люто.
Нидавеллир являлся местом обитания гномов — прекрасных мастеров, работающих с металлом.
И последним был Ванахейм — родина ванов, родственной асам расы. Они были достаточно схожи, отношения между планетами колебались от откровенной вражды до нейтралитета и легкого дружелюбия. В настоящий момент действовали мирные соглашения.
Для Люка в этом не было ничего необычного или странного — космос, разные планеты... Что его заинтересовало, так это то, что хоть звездолеты здесь и были — их использовали для полетов между мирами, — но в космос никто не лез. Почему?
Непонятно.
А еще были альтернативные способы перемещений: тот же Биврест или Радужный мост — какое-то подобие телепортала, за которым присматривал Хеймдаль. И не только это.
Впрочем, изучение всех странностей Люк отложил на потом, занимаясь в первую очередь собой.
Полное перекраивание собственного физического тела и энергетики в соответствии с эталонным образцом (его предыдущим воплощением) дало интересные плоды.
Черные волосы посветлели, став практически платиновыми на концах и более темными у корней — обычное явление у блондинов. Сейчас, глядя в зеркало, Люк с ностальгией вспоминал татуинское детство.
Зелень глаз перешла в интенсивно голубой цвет — как и должно быть. Бледная кожа потемнела, словно загорев.
Когда Люк улучил момент и тщательно осмотрел себя, то только хмыкнул: если в прошлом воплощении он был больше похож на своего деда — те же широкие скулы, подбородок, рост... то теперь в нем явно просматривались черты Энакина Скайуокера.
Более узкое лицо, глаза, волосы, высокий рост... Не копия, но похоже, если знать, с кем сравнивать.
Теперь он был опять-таки наполовину асом, а наполовину Скайуокером, ведь людьми Одаренные не являются — Сила изменяет до неузнаваемости. Особенно смешили Люка озадаченные взгляды Одина, когда царь асов снисходил до общения с сыновьями.
Судя по всему, Всеотец пытался вспомнить, каким был Локи, когда он его принес, и понять, почему ребенок так радикально изменился.
Сложная задача... Люк менял себя очень тихо и неторопливо, резкой перемены не было, и теперь окружающие искренне считали, что блондином он был всегда.
А что пушок на голове младенца когда-то был темным... Бывает.
Теперь Люка никто и никогда не сможет попрекнуть происхождением: чистка убрала внешние признаки одними из первых. И пусть устойчивость к низким температурам он оставил, справедливо рассудив, что такое полезное свойство организма никогда лишним не будет, при попадании в холодную среду его кожа не поменяет цвет на синий, на ней не выступят спиралевидные узоры — первые и самые заметные признаки етунской крови.
Глаза не побагровеют, словно у чисса — если радужки и изменят цвет, то на золото ситхов.
Алхимия живого, примененная к самому себе, дала неожиданный результат: Люк и раньше представлял собой гораздо более продвинутую версию человека благодаря Силе, но теперь его спутать с людьми можно было только сослепу. И то не факт.
Гораздо более прочные и тяжелые кости, плотная мускулатура и эластичные связки. Асгардцы и прочие ваны с етунами были гораздо сильнее обитателей Мидгарда, но Люк твердо намеревался не довольствоваться данным природой, а продолжить развиваться в правильном направлении.
Однако самым полезным приобретением Люк считал закрепившуюся способность к криокинезу. В прошлой жизни она проявлялась спонтанно и только в результате стресса: иногда, когда Люк впадал в холодное бешенство, температура вокруг него падала. Но случалось это достаточно редко, и Люк, и Вейдер были 'огненными' по характеру, и их Сила хлестала жаром.
Это Сидиус походил на черную дыру, замораживая все вокруг, его гнев резал бритвенно острыми ледяными лезвиями, а ярость обрушивалась снежной лавиной.
Теперь Люк владел криокинезом осознанно, так же как и пирокинезом.
* * *
Один задумчиво прищурил левый глаз, положив подбородок на кулак. Царь асов восседал в огромном кресле, покрытом мохнатыми шкурами, такие же шкуры устилали приличный кусок пола, помогая сохранить тепло. Тор сосредоточенно махал деревянным мечом, вскрикивая, обмениваясь гневными репликами с воображаемыми врагами (которые явно обладали численным преимуществом, но маленький ас не унывал), прыгал... В общем, развлекался вовсю.
Один улыбнулся, пряча улыбку в густой бороде, любуясь старшим сыном. Весь в него. Уже видно! Высокий, крепкий, золотые волосы, как у самого Одина в детстве, голубые глаза... Его кровь сильна. И пусть мальчишка порывист и гневлив, это не страшно. Повзрослеет, перерастет. И когда настанет срок — Тор сядет на золотой трон Асгарда.
Помечтав об этом славном времени, которое наступит достаточно быстро — лет через тысячу, Один перевел взгляд левее и нахмурился.
Локи.
Ас поскреб бороду, вспоминая, каким увидел своего второго сына в первый раз.
Ледяные просторы Ётунхейма. Крошечная пещерка в скале. Завывание обжигающего кожу ветра. Простая плетеная корзина, кусок шкуры и свернувшийся внутри в комок младенец. Отливающая синевой кожа, с еле заметно проступающими спиралевидными узорами, темный пушок на головке. Мальчик спал крепко и безмятежно не обращая внимания на лютый мороз. Он даже не проснулся, когда Один подхватил корзину, укрывая хрупкий груз плащом.
Один отдал малыша в заботливые руки супруги, но у царя очень много дел и крайне мало отдыха, так что видел он ребенка урывками, а потом, несколько лет спустя, неожиданно обнаружил, что Локи подрос и является маленькой личностью.
Ас смотрел на Локи, изумляясь течению времени и тому, как быстро растут дети. Младенец превратился в достаточно высокого мальчика, стройного, как ясень. Очень светлые, почти белые волосы, яркие голубые глаза и золотистая кожа, обласканная солнцем.
Он скользил по деревянному полу огромного зала для тренировок, и длинный узкий меч тонко посвистывал, пластая воздух, крепко сжимаемый цепкими ладонями. Локи был похож на воду: гибкий, подвижный, его тело словно переливалось из одной формы в другую.
Меч описывал круги, восьмерки и кривые, мальчик плавно перемещался, практически неслышно скользя босыми ступнями по отполированным дубовым доскам, и воздух гудел, наполненный жаром.
Один долго стоял, наблюдая за тренировкой ребенка, отмечая четкость движений и завершенность этого прекрасного танца. Неподалеку Тор пытался под надзором одного из стражей овладеть воинскими премудростями, но в сравнении с братом его потуги выглядели откровенно жалкими. Детскими.
В прозрачных глазах мальчика, косящегося то и дело на Локи, набухали слезы и проглядывали первые искры ревности. Тор старался изо всех сил, все сильнее и отчаяннее, пока не остановился с резким криком. Один ожидал взрыва, но Локи неожиданно замер, повернулся к брату, изогнув бровь... Он неслышно подошел, поправил хватку Тора на рукояти меча и начал медленно показывать движения, следя за правильностью исполнения.
Тор заулыбался, вновь сосредоточился. Страж отступил, не вмешиваясь, и Один ясно видел жадный интерес в его глазах: не было сомнений, что воин старается максимально все запомнить, чтобы потом как следует поупражняться — настоящий мастер учится всю свою жизнь.
Ас отошел, раздумывая над подсмотренной сценой. Его сыновья явно ладили, и это наполняло сердце Одина гордостью. Однако... Кто учил Локи этому искусству?
Две трети связок выглядели незнакомыми.
Еще одна загадка из многих...
Вздрогнув, Один моргнул, выныривая из воспоминаний. Тор все так же атаковал призраков, но теперь, судя по бормотанию, побеждал, а Локи... Локи сидел возле огромного, выложенного тесаным камнем очага, в котором потрескивали настоящие бревна, и на протянутой к огню руке танцевали языки пламени.
* * *
Настоящее.
Улыбчивая седая женщина прокашлялась под внимательными взглядами агентов.
— Миссис Бригитт Олафсон является крупнейшим специалистом по Старшей и Младшей Эдде, Калевале и многим другим мифам и сказаниям, — представил гостью Фьюри. — А так как у нас тут, предположительно, побывал в гостях Тор...
— Да, это было чрезвычайно интересное заявление, — энергично повернулась женщина, ее резкий, слегка гортанный акцент немного царапал слух. — Чрезвычайно. Я не могла не откликнуться на просьбу о консультации!
— Хорошо, — скупо улыбнулся Фьюри, вот только темный глаз так и остался холодным. — Колсон. Включите запись.
Зажегся огромный экран, на котором во всех подробностях демонстрировалась запись произошедшего в допросной. Олафсон подалась вперед, цепко следя за главным действующим лицом. На ее лице с каждым мгновением проступали восторг, благоговение и какая-то детская радость. Короткий диалог Тора с неведомым собеседником заставил нахмуриться, но потом облегченно выдохнуть, покивав каким-то своим мыслям. Наконец запись закончилась, экран погас. Фьюри и Колсон требовательно уставились на что-то тщательно обдумывающую северянку.
— Миссис Олафсон? — Фьюри постучал ручкой по столу. Женщина очнулась, заморгав.
— Простите, — Олафсон слегка шевельнула рукой, — не каждый день слышишь... — женщина слегка запнулась, — и видишь своего бога.
Фьюри прищурился. Ему эта крошечная, почти незаметная заминка показалась подозрительной.
— Что вы можете нам сказать?
— Хорошо, — Олафсон справилась с волнением, приняв жесткий и деловой вид. — Итак. Как вы знаете, есть Старшая и Младшая Эдды — фундаментальные произведения, описывающие прошлое, настоящее и будущее Девяти миров, в которые входит и Мидгард, или Земля. Также существует множество канонических и неканонических историй, зачастую противоречащих друг другу, раскрывающих судьбы богов более детально. Для правильного понимания, — голос женщины приобрел лекторские нотки, — необходимо знать их все и разбираться, какие были созданы скальдами, а какие — написаны поэтами. Зачастую именно понимание этого может спасти.
— Что вы имеете в виду? — насторожился Фьюри. Северянка вздохнула.
— Как я уже упоминала, есть... м-м-м... скажем так, одобренные свыше произведения, а есть и просто поэзия, созданная гораздо позднее. Утомлять вас подробностями не буду, вам ведь требуется выжимка, так сказать? — вопросительно повернулась к Фьюри женщина.
— Именно.
— Хорошо. Итак. Выжимка, — Олафсон уставилась в потухший экран. — Первым, кого мы видим, является Тор. Тор-Громовержец, Тор Одинсон. Старший сын Одина, царя Асгарда. Громовержец, Трижды Рожденный, Гневливый... У Тора много прозвищ. Бог грома, бури и молний. Если провести современную аналогию, Тор управляет погодой. Считается защитником от чудовищ и великанов. Легко впадает в гнев, но быстро остывает; любимец Всеотца — ему многое сходило с рук. Очень силен. Оружие — Мьёльнир, боевой молот. К людям относится ровно, покровительственно. В Мидгард спускается редко, всегда только по делу — к примеру, истребить каких-нибудь чудовищ.
— Что-то я никаких страшил не видел, — хмыкнул Колсон. Профессор пожала плечами:
— Насколько я могу понять, в планы Тора этот визит в Мидгард не входил.
— Хорошо, — постучал ручкой Фьюри, делая пометку в записях 'силовик, к интригам не склонен'. — Меня больше интересует наш невидимый гость.
— Локи, — благоговейно выдохнула профессор. — Лодур, Лофт, Логи. Второй сын Одина. Единственный из девяти, кто не носит его фамилию.
— Подождите, — нахмурился Колсон, листая бумаги. — Но... в Младшей Эдде говорится, что он Лафейсон. Сын Лафея. Ётун. И...
— Нет, — снисходительно покачала головой Олафсон. — Распространенное заблуждение. Игг никогда публично не называл Локи сыном Лафея. Но и Одинсоном он не является.
— Почему?
— Неизвестно, — развела руками женщина. — Но это факт: Локи считается сыном Одина, но его имени не носит. Единственный из девяти. Кроме того, сыном Лафея он быть не может.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
