Диасса. Начало.

Диасса.

* * *

  .

Когда сделав очередной шаг, Джек очутился на краю Плеши, вместо ставшего таким привычным за миллион лет, полотна Серой Дороги, он не поверил. Через день, убедился — его обманули. Воспоминания о комфортной и удобной планете, на которой есть чем заняться, оказались чужими. Еще через два, только подтвердил собственные подозрения. Мир был совершенно другим.

Трава была недостаточно зеленой. Воздух — пыльным и неприятным на вкус. Постоянно включалась защита. Всё было катастрофически неудобно. Обжитая складка толстой шкуры Фиерту, имевшей совершенно фантастические свойства, отсекала все энергетические потоки, создавая спокойное и уютное жилище. Так думалось Джеку ТАМ. ЗДЕСЬ оказалось... что отсекать нечего. По сравнению с Тем Местом, энергии был мизер. И по спектру и по насыщению. И это было совершенно не комфортно. Кошмар, как здесь живут разумные? Первая неделя прошла как на каторге. Окраина Плеши оказалась слишком пустынной. К людям в поселок идти Джек просто боялся. Не за себя.

Время шло и Джек даже начал паниковать. Собственные структуры, позволявшие жить в Том Месте, потребляли колоссальные объемы энергии. Энергия уходила и восстанавливать ее было негде. Впрочем, даже сейчас ему слишком часто не хватало энергетической насыщенности того места. Въевшаяся привычка не называть Дорогу по имени, уходила слишком медленно. Но отсюда ОНА его не услышит. Точно. Когда уровень собственной энергетики упал до относительно нормального для местного жителя, Джека посетила ломка.

До этого момента он был просто безумен. По местным меркам. Но, старательно сдерживался. Сейчас сдерживаться стало слишком сложно. Голод. Давно забытое чувство. Организм проснулся полностью и совершенно закономерно, стал желать топлива. Но найти съедобное, а главное питательное животное стало проблемой. Трава отпадала ввиду низкой энергетической ценности. Живность из этих мест разбежалась давным-давно. Тех, у кого не хватило мозга сменить место обитания, съели насекомые. Насекомые?

— Ну... если вы спокойно питаетесь местными, значит в вас обязано найтись что-то, что употребить в пищу возможно. Я не слишком привередлив. И — слишком голоден.

Когда насекомые рывком сдвинулись и покинули приличный кусок местности, сталкеры всполошились. То, от чего бежали даже насекомые, могло для поселка оказаться последней опасностью. Перед полным исчезновением с лица планеты. Отряд разведчиков очень осторожно прочесал местность. И нашел тело Даса. Есть в насекомых, оказалось нечего. И уменьшать собственное потребление энергии Дас научиться так и не успел. Организм не выдержал и встал на паузу. Кома.

  .

Имя Джек решил сменить давно. Не хватало еще, чтобы кто-то ассоциировал места, где он бывает с его реальными интересами. Это не просто неудобно. Это может быть опасно. Зашитый в прочную ткань полевой формы герметичный контейнер, содержал две банковских карточки и металлический жетон офицера Патруля. Капитан второго ранга Дас Герви. Изрядно прореженный список наград и тщательно проработанная легенда. Даже в урезанном виде, достижения новой личности Джека впечатляли. Но внушительный список квалификаций объяснить по другому было слишком сложно. Да и незачем. Офицеров с такими наградами в секторе уже по пальцам пересчитать было сложно. Где взять сотню пальцев?

Своих сталкеры не бросали. Раз уж насекомые не стрескали на завтрак, то — будет жить. Бесчувственное тело принесли в поселок. Врач ничего страшного не обнаружил.

— Истощение? Есть немного, но ничего критического. Отравление? Тоже нет. Скорее всего попал под волновой удар. У меня нет оборудования определить в чем дело. Могу собрать ячейку для поддержания жизни. Но месяца через три надо будет везти в больницу обязательно. И... это получится не дешево.

Главное было сказано доктором. Волновой удар. Это дело темное и совершенно непонятное. Сталкеры покивали и занялись насущными делами. Опасность перестала быть загадкой. Местный доктор получил весьма состоятельного пациента.

Сводку по запросу об Дасе Герви, неофициальный совет поселка прочитал и решил: помогать, пока это имеет смысл. Обычно такие случаи не проходили вот так, сразу и положительно. Но пациенту хуже не становилось и уже через месяц он сидел на лавочке и щурился на свет местного светила. За время, пока пациент пришел в себя, карточка на предъявителя опустела почти наполовину. Брали с нее только то, что требовалось. В этой глуши качественная медицина обходилась весьма недешево. Впрочем, главное в таких случаях — человек жив.

— Да уж. Не переживай, парень. Если сознание вернулось, то скоро всё будет в порядке.

Совершенно седой "парень" только кивал, показывая, что понял.

.

* Поселок Лапс. Диасса. Ретанон. Цин.

.

Джек сидел на лавочке возле доставшегося ему жилища и совершенно автоматически облизывал указательный палец левой руки. Кровь из пореза, приобретенного в результате попытки приготовить салат, продолжала идти. Пусть не тонким ручейком, как сначала, но всё ещё слишком сильно.

Смешно ведь, иметь достаточно собственных возможностей, чтобы разобрать на мелкий щебень планету, и не справиться с такой мелочью.

— Дас, давай я тебе заклею рану пластырем?

Джек ещё раз попытался свернуть из зелёных нитей банальный "Лист" и раздраженно сбросил в землю получившуюся уродливую кляксу. Слишком много энергии. И... стоявшая за спиной женщина мешала сосредоточиться. Её мысли были как огромная куча беспорядочно копошащихся гусениц. Разноцветных и бестолковых. Сиделке, которую приставили к выздоравливающему, было скучно и она придумывала новые сплетни, наблюдая за странным подопечным.

Плохо. Возможности и умения, приобретенные в Том Месте, совершенно не сочетались с обычными человеческими потребностями. Фактически всё время, проведенное Там, тело находилось... на содержании. Джек бережно хранил его именно для возвращения сюда. И разучился жить в этом теле.

Сейчас так уже не получится, здесь слишком мало энергии. Да и общаться с окружающими с помощью мысленных образов или информационных лент, не выйдет. Идиотизм. Джек совершенно определённо чувствовал себя эдаким Гулливером в стране лилипутов. Только вот местные жители оказались слишком уж маленькими. Катастрофически маленькими.

— Подождите. Я должен справиться сам.

Человеческая речь потребовала заметного усилия. Куча букв и передана всего десятая часть актуальной информации. Но. Джека уже понимали окружающие. Если бы еще сами разговаривали содержательнее, то было бы хорошо. Иногда доводил до белого каления поток мусора, в котором отделить главное не представлялось возможным.

  .

Такая вот петрушка. Очень похоже, что Джек совершенно разучился быть человеком. Привык постоянно оперировать немыслимыми для местных условий энергиями. Общаться на избыточном для людей уровне. Похоже, что сейчас даже назвать его человеком можно было с огромным трудом.

Совершенно определённо, возвращаться сюда он хотел. Точнее, его решение вернуться, было осознанным и окончательным. И собственное тело, всё время нахождения Там, он старательно и бережно хранил именно потому, что упорно продолжал считать себя человеком, у которого остались дома незавершенные дела. Оба утверждения, на текущий момент требовали осмысления. Человек ли? И что он в таком состоянии сможет сделать с тем, что ещё не сделал?

Бесконечная гонка с увеличением собственных возможностей, сыграла с Джеком злую шутку. Самым простым решением было бы плюнуть на все эти мелочи и вернуться к ставшему привычным состоянию. Греть руки о звезды и перемещаться между слоями лёгким усилием мысли. Какое дело ему до всего, что останется здесь? Ровным счётом — никакого. Там где ты ничего не можешь, хотеть тебе нечего. Исправить что-то в тонком рисунке жизни с помощью бульдозера? Ха-ха.

  .

Очень сложный урок. И слишком велик соблазн. Бросить всё и уйти.

— Нет уж, уважаемые. Я ХОЧУ оставаться человеком.

  .

* * *

— Виктору везет, как утопленнику.

Лыжники на вершине огромной снежной горы, топтали снег, готовясь к старту. Трасса была непростой. В начальной точке еще можно постоять и поговорить. Дальше надо бороться со скоростью и совершенно дикими поворотами лыжни.

— Вот уж не знаю, Ирвин. То, что Джеку хватило сил вернуться, еще не означает, что он откажется от перехода на новый уровень. Уж насколько серьезным человеком был Морс... сам вспомни.

Родственник только кивнул. Один из магистров Золотого века, известный тем, что долго и тщательно планировал любые собственные действия. Около ста лет целенаправленно готовился к испытанию Дорогой, ушел... и вернулся. Но так и не смог адаптироваться после возвращения. Не нашел смысла. Впрочем, за долгую жизнь магистров, похожих случаев было достаточно. Правда, в том случае все были уверены, что он сможет вернуться. Он — точно сможет.

— Да брось. Если Сол решил отправить Джека на Дорогу, да еще так рано, значит велики шансы на полное возвращение. А уж после возвращения, я точно никому из противников завидовать не стану. У нашего юного друга очень скверная привычка превращать шахматную доску в дорожку для боулинга. Кстати. Думаю, что именно боулингом мы с тобой и займемся в ближайшее время.

— Не надоело еще?

— Неа. И не надоест, Мо. Жить, это очень приятно. Итак. Без падений. Максимальная сложность. Никаких волновых штучек, а то я тебя знаю, братишка.

— Сам козел. Хорош болтать, Ирвин.

Хорошая погода, качественно уплотненный снег на интересных и опасных трассах. Чувствовать жизнь? Вот она.

  .

  * Поселок Лапс. Диасса. Ретанон. Цин.

  .

Пустынная поверхность Плеши, путешественнику доставляла минимум удовольствия. Насекомые выгребли с грунта всё на глубину до полуметра. Никакой органики. Ничем не связанный, постоянно взрыхляемый грунт, держался плохо. В некоторых местах, после дождя образовывались обширные болота жидкой грязи. Поздняя осень, далеко не лучший сезон для работы на Плеши.

Наиболее удачливые поисковики уже разъехались отдыхать по более приятным местам поверхности планеты. Население поселка заметно уменьшилось. Гораздо реже появлялись посетители. Ручеек поставок в поселок постепенно пересыхал.

Джек выбирался в Плешь за деньгами. Точнее, за тем, что превращалось в деньги без особых усилий. Если не видеть своей целью заработать кусок за сезон и убраться, то и смысл в использовании одноразового белья и жизни в военных модулях не первой свежести, терялся совсем. Романтики или волнующих, рискованных действий, для Джека лично во всём этом не виделось. Поддерживать приличный уровень существования в Лапсе оказалось слегка дороговато. Да и приличность этого уровня была под большим вопросом. Впрочем, место было не хуже и не лучше многих. Для адаптации вполне подходило, а о большем Джек пока не думал.

Традиционный маршрут. Три дня пути до ближайшей пещеры с теплицей насекомых. "Разгон демонстрации" и сбор самых редких экземпляров продукции. Одного такого выхода хватало на пару месяцев спокойной жизни в Лапсе.

В нескольких шагах, следом за Джеком шла его новая напарница. Во время очередного спасательного выхода в Плешь, он на свою голову — спас. За что теперь и расплачивался. Велла прицепилась к нему и у Джека образовалась бесплатная сиделка, рассказывающая и показывающая ему нюансы жизни в Лапсе. Ну... как бесплатная. Мелочь, которую тратил на ее одежду и прокорм, Джек не считал. А с некоторого времени, когда Велла переселилась в его комнату, лишь изредка вспоминал давно известную поговорку о... самой дорогой любовнице. Настолько плохо всё не было, но кое-что соответствовало. Не зря ведь поговорка вспоминалась?

— Велла, когда дойдем до пещеры, я тебя на несколько минут вырублю.

— Это еще зачем?

Джек поморщился. Что за глупые вопросы? Не первый же раз? От самого короткого "Слова" даже в Том Месте, всё живое разбегается куда подальше. Ловить перепуганную до истерики напарницу, Джеку не улыбалось совсем. Пусть полежит пяток минут, пока насекомые очистят местность. Вернутся они только после того, как уйдет он сам. Чувствительность у насекомых на достаточно высоком уровне.

Собирать растения, выращиваемые насекомыми, лучше вдвоем. И легализация и помощь. И сама женщина, возможно, чему-то научится. Хотя, в этой части Джек сомневался. Направление мыслей у напарницы извивалось как небольшой червячок, но ни разу не поворачивалось к продолжению жизни в Лапсе. Романтикой она уже была сыта по горло.

Угадывать мысли и желания местных жителей оказалось очень просто. Но... в них не было совершенно ничего интересного. И очень мало приятного. Если бы каждый человек постоянно озвучивал собственные мысли... нет, к чертям этот ужас. Культура мысленного общения — вещь весьма непростая. Навести порядок в собственных мыслях и желаниях, может далеко не всякий человек. А постоянно выслушивать этот полубезумный лепет? Не всякого терпения хватит.

Джек остановился и, достал из рюкзака подстилку. За спиной послышался тяжелый вздох Веллы.

— Всё. Я готова. Включай свою технику. Как ты всё это выдерживаешь, я не понимаю.

Дрянная девчонка тут же мысленно добавила: "Точно — калека. Достал ты меня".

Касание головы и мягкая подстилка со спальным мешком. На всякий случай... коленом на спину и посмотреть, чтобы дышать могла свободно. Прошлый раз дергалась очень сильно. Всё. Теперь требуется "изобразить" излучатель и сделать главное.

"......"

Из небольшого пещерного комплекса, где выращивались совершенно специфические растения, хлынул поток рабочих особей. Они скакали через тела спутников, толкались, стараясь быстрее покинуть область действия "Слова". Эффект этого воздействия для поселка искателей, Джек как-то попытался представить. И решил, что на применение "Слова" в жилой местности он установит запрет. Слишком уж безобидным и привычным было такое воздействие в Том Месте. Как крик "Па-аберегись!" у вокзального грузчика с тележкой. Вырвется ненароком — много хлопот будет. Совершенно никому не нужных хлопот.

Выскочившая хулиганская мысль произнести "Слово" в центре столицы Империи, доставила некоторое удовольствие. Представить себе последствия было просто. Реакцию Виктора — сложнее, но... приятнее. Человеческие привычки понемногу возвращались.

  .

Всё это произошло полтора года назад. Если Джек и жалел о Том Месте, то очень редко. К размеренной жизни поселка он привык. Проводил в цивилизацию прежнюю спутницу и обзавелся другой. У новенькой хоть мысли со словами не расходились. А насмешки "обчества" на предмет того, что одиночество ему не светит, Джек пережил спокойно. Затем вспомнил, точнее прочитал оставленную самим собой справочку в местной сети. По ней запросил данные. И начал привыкать к нормальной жизни, восстанавливая то, чем занимался до отправки на Дорогу.

Очень полезной оказалась привычка оставлять справочную информацию по месту пребывания. На определенном этапе становится слишком неудобно сохранять в нейросети весь объем информации. В процессе собственного развития, человек постепенно увеличивает поток обрабатываемых данных. При всем удобстве собственных хранилищ, держать в голове ВЕСЬ объем, просто нет смысла. Отработал отрезок времени — и сбросил справочный материал в сетевое хранилище, добавив короткое описание. Ситуацию описание не объясняло, но являлось отменным маркером, по которому удобно восстанавливать собственные впечатления. Слишком часто травма или волновой удар нарушали работу нейросети.