До и после Победы. Книга 3. Перелом. Часть 3

С.В.Суханов

До и после Победы. Книга 3. Перелом. Часть 3.

ГЛАВА 1.

Собственно, основное тело Киева представляло собой овал, вытянутый вдоль западного берега Днепра, размерами 3,5 километра с запада на восток и 10 километров с севера на юг. Ворвавшиеся в город группы пронзили этот овал в разных направлениях, внося хаос и беспорядок, но успешность их дальнейших действий зависела не только от численности, но и от наличия боеприпасов. Киев стоял на месте впадения Десны в Днепр, и северная половина города была прикрыта с востока заболоченным межпойменным пространством этих рек, поэтому наша первая колонна, которая захватила два понтонных моста и по ним вошла в город, разделилась на три части. Первая после переправы через Днепр рванула на север, вторая — в центр города, а третья осталась на охране мостов.

Проще всего пришлось первой группе — она пошла на север, вдоль Днепра — там шла парковая зона, поэтому встречающиеся фрицы легко убивались, тем более что в первое время еще никто не ожидал появления тут наших войск. Пять километров были пройдены на одном дыхании, а там — Киевский речной порт, чьи причалы протянулись на четыре километра. С севера к порту подходила железная дорога и находилась грузо-пассажирская станция Киев-Петровка — немцы активно использовали этот транспортный узел для перегрузки грузов. Это-то богатство наши наскоком и отбили у охраны — пусть и многочисленной, но слабообученной противостоять энергичным атакам с массовым применением автоматического оружия и танковых пушек. За три часа северная группа прошла пять километров, оставляя по пути опорные пункты из десятка-другого бойцов — только чтобы отпугнуть первых фрицев, что попробуют отбить свои запасы. А с севера на товарную станцию зашла еще одна группа, которая переправилась через Десну и Днепр на своей технике — танков в ней не было, одни БМП и вездеходы, так что реки и поймы для нее не стали преградой.

Другая группа пошла в сам город на северо-восток двумя параллельными колоннами. Первая — по маршруту Старонаводницкая-Арсенальная-Госпитальная-Бассейная с выходом на Крещатик и перпендикулярный ему Бульвар Тараса Шевченко, уходивший на северо-запад. Вторая шла ближе к Днепру, по маршруту Новонаводницкая, Кловский спуск, 25го Октября, там вышла на Крещатик, только в километре севернее первой группы ... а и все — эта группа была самой малочисленной, поэтому она быстрее всех и растворилась в городе, распавшись на группы, ведущие отдельные бои. Первая-то еще успела выкинуть щупальца на запад — укрепилась на стадионе имени Хрущова (того самого, а до того назывался стадионом имени Троцкого — ну как тут не подумать, что Хрущов — троцкист ))) ) и в его окрестностях, оставила роту в окрестностях Ботанического сада, а, самое главное — дорвалась до железной дороги — и вокзала, и товарной станции Киев-Товарная, находившейся почти в четырех километрах на запад от Днепра.

Причем первые пять километров пути — до Крещатика — мы проделали всего за пятнадцать минут — были выброшены передовые группы из пары танков, пятка БМП и десятка вездеходов, которые промчались через город нигде не останавливаясь — пехотинцы, прикрытые броней, лишь поливали по встреченным немцам из личного оружия. Те же, выскакивая на еще непонятный шум, как правило гибли под пулями, мало кто успевал сделать хотя бы выстрел, как колонна уже проходила мимо — даже из гранатомета шмальнули всего раз и то не попали. Так что последующие группы шли по следу, составленному из лежавших трупов и раненных — потеряться было сложно.

Это первым группам потребовались проводники. Один такой шутник — дедок лет семидесяти, сказал:

— Ну давайте ребятки, проведу вам экскурсию.

— Дед, а немцев-то там много ?

— Мн-о-о-о-го, вам точно хватит.

— Ну смотри дед если наврал ! — и после небольшой паузы, чтобы слегка сбледнувшего с лица деда не хватил кондратий, добавили — Не хватит — будешь сам искать где хошь ! — и уже после этого заржали. У нас тоже шутников хватало, а дед на время зарекся шутить шутки с людьми, идущими на смерть.

Я-то и узнал об этом случае, когда в конце сентября прилетел в осажденный Киев вручать награды героям. Среди них оказался и дед — он усмотрел своих старых знакомых и спросил:

— Ну как сынки, хватило вам немцев ?

— Хватило, дед, спасибо тебе огромное !

— Да, славно мы с вами фрица порубали, прямо как в Империалистическую — аж приятно вспомнить молодость.

— Да ты и сейчас орел !

— А то !!!

Да, мы тогда неплохо поржали — а что ? все на нервах, фриц прет со всех сторон, как все обернется — непонятно. Вывод: надо поржать. Помню, Михалков в каком-то из своих фильмов — кажется, "Унесенные ветром — 2" — на этой теме попытался сделать лизинг кавказцам — сначала "суровый" кавказский парень внаглую пробирается к борту, а когда усаживается раздвигая своих же соратников, но из русских, твердо отрезает на возмущенные возгласы — "Все уже !" — ага, "проблема решена", так потом, когда наши ржали по какому-то поводу, он же попытался урезонить — типа "На войну же едем" — ну, понятное дело его высмеяли, так из глубины кузова вылез еще один со словами "Он прав" — типа своим уверенным тоном "все доказал". Высмеяли уже обоих. Нет, не воевали они так, как мы — вот и нет нужных навыков. А еще говорят, что русские — угрюмые и не улыбаются. Не угрюмые мы, и улыбаться умеем. Но по делу. И мало никому не покажется. А эти наши кадры из осажденного Киева — в виде кинохроники и фотографий — потом облетели весь мир, резко увеличив приток в коммунистические партии, а Черчилль раздраженно заметил — "Эти чертовы русские даже когда умирают — смеются. И как с ними потом воевать будем, а ?". Воевать с нами и не надо. Себе же хуже.

А дед провел неплохую "экскурсию" в стиле "Посмотрите направо — там СС, посмотрите налево — там тюрьма, а через две минуты будет полицейский участок". Мы-то в город входили даже без карт — ну не предполагали, что вообще до него доберемся, не говоря уж о том, чтобы его освобождать. Так что приходилось полагаться на местное население. Это потом, отобрав у немцев карты да найдя советские, вплоть до туристических брошюрок, мы начали как-то ориентироваться в городе, а до того — только по рассказам проводников, которые либо сами вели куда надо, либо помогали чертить планы от руки. Но, повторюсь, первые группы шли с проводниками, последующие — уже по цепочке сваленных на улицах трупов и по начерченным от руки планам с нужными объектами — мы высаживали десанты прежде всего на перекрестках для захвата комендатур и штабов. Основной целью было выбить начсостав и закрепиться, чтобы прервать сообщение немцам — то, что наше сообщение ими скоро будет прервано, в этом мы не сомневались, так хоть и им будет не так просто передвигаться по городу. Собственно, когда подбили наш первый танк — напрочь сбили ведущий каток — то мы доволокли его до пересечения бульвара Тараса Шевченко и Владимирской улицы и там он на полдня рассек город на четыре сектора, водя своими башней и крупнокалиберным пулеметом во все четыре стороны и пресекая всякое перемещение по этим магистралям, пока не стали заканчиваться боеприпасы — тогда уж он перешел в режим самообороны и поддержки баррикад, что мы выстроили на этом важном перекрестке к трем часам дня.

Забег истощился, но мы смогли побить весь город, не позволить немцам организовать сплошную оборону городских кварталов — ну, как минимум центра — а главное — захватить много, очень много боеприпасов — и на Киев-товарная, и в речном порту. Более того, те, кто зашел на товарную, заодно оседлали и заросшую лесом Батыеву гору (к Батыю не имеющую никакого отношения), находящуюся к западу от станции и откуда открывался замечательный вид для арткорректировщиков. На гору были тут же протянуты несколько километров телефонных проводов, прямо на станции вынуты из ящиков и расставлены три десятка немецких минометов, которыми и сдержали первый натиск, когда фрицы опомнились, собрали хоть какие-то крупные силы и через два часа после захвата станции пошли в атаку. Вот минометами их и глушили, а потом докашивали пулеметами — не только привезенными с собой, но и взятыми тут же — на складах.

В этом плане, хотя "товарняки" и оказались раньше всех отрезанными от остальных сил, им как минимум не грозил недостаток боеприпасов. Недостаток не грозил и "речникам". А вот те, кто вошел в центр города, находились в незавидном положении. Правда, с востока постоянно подходили небольшие колонны наших сил, но им требовалось быстро занимать другие ключевые пункты города. Так, одна мотострелковая рота с ротой танков захватили Лысую гору на юге Киева — возвышение, на котором в 19м веке были построены укрепления, а сама гора прорыта тоннелями и ходами. Немцы также забили все эти строения, ходы и потерны боеприпасами, амуницией и продуктами, так что вскоре на помощь этим стрелковой и танковой ротам были посланы еще две мотострелковые роты — сначала до конца отбить у охраны этот объект, а потом — его защитить. Усилили и охрану Киево-Печерской лавры — она находилась практически на пути северной группы, поэтому лавру сравнительно быстро захватили и оставили там только взвод — и к полудню было уже несколько попыток немцев отбить ее обратно. Пришлось отправить туда еще один взвод, а вечером — еще один. Бойцов катастрофически не хватало, распределялись они чуть-ли не поштучно — к полудню 31го августа — первый день боев за Киев — в городе было всего две тысячи бойцов, семьдесят БМП, тридцать вездеходов и восемнадцать танков. Тогда как по нашим расчетам, немцев и их помощников было не менее двадцати тысяч. К вечеру в городе и его окрестностях было примерно пять тысяч наших бойцов, сто семнадцать БМП, восемьдесят три вездехода, тридцать семь танков и сорок одна ЗСУ-23-2. И двадцать тысяч ополченцев — не только жителей города, но и с окрестностей, не только подпольщиков и партизан, но и гражданских. Даже с сырецких концлагерей, которые мы освободили к десяти часам утра всего одной мотострелковой ротой и двумя танками, и там набралось более двух сотен не только желающих, но и способных драться. Причем пусть не все были обучены, зато все было вооружены, одеты-обуты и накормлены — немцы "подарили" нам запасов еще на пять таких "народных масс". Да что там говорить ? К нам начали перебегать даже казаки Краснова, татары из волжских, да и из кавказских легионов, и из туркменских народа хватало. Причем многие говорили:

— Будь вы большевиками, мы бы к вам и не пошли, а так ...

— Да вы чо ? Мы же большевики !

— Вы — другие.

Вот так вот. Как говорили в мое время — "НКВД смотрит на нас с недоумением". Да, будут вопросы — "какие это вы не такие ?". Но — потом, потом.

Ладно, с этим действительно будем разбираться потом. Сейчас же самое главное было удержаться. А еще главнее — зачистить город — несколько наших анклавов, пусть и в ключевых точках города, были разделены морем застройки, все еще контролируемой фрицами.

Распределение территорий в первый день складывалось случайным образом — кто успел — того и тапки. Этот процесс можно проследить на примере восточной ветки центральной группировки наших войск, вошедших в Киев. Напомню, она двигалась по маршруту Новонаводницкая, Кловский спуск, 25го Октября, там вышла на Крещатик.

Кловский спуск длиной чуть более километра огибал с запада завод Арсенал, раскинувшийся на площади 400 на 800 метров — мы в него зашли, так как там были склады, плюс — оттуда по нам стреляли. Сами цеха и помещения наши при эвакуации в 41-42 вывезли полностью — сняли даже электропроводку и патроны для лампочек — ну и правильно — на новом месте не придется искать эту мелочевку. Гитлеровцы забили цеха боеприпасами и продовольствием, хотя некоторые приспособили и для ремонта своей техники — станки привезли из Западной Украины.

Далее Кловский спуск переходил в идущую на север улицу 25го Октября длиной также чуть более километра и уже та выходила на площадь имени Калинина — всесоюзного старосты (в моей истории это улицы Институтская и Небесной сотни, а площадь — тот самый Майдан Незалежности). Сама улица — неширокая — метров двадцать, поэтому организовать на ней какое-то сопротивление было достаточно сложно, если только из домов на перекрестках можно хоть как-то простреливать улицу вдоль — насколько видно из конкретных окон — ну так угловые здания мы в первую очередь и занимали, даже не целиком, а именно углы, чтобы держать улицы под нашим контролем. А из близкорасположенных друг напротив друга зданий можно обстреливать только небольшой сектор, видимый из окна — то есть для быстро проезжающего транспорта особой опасности нет, ну а пешим — да, надо сечь окна напротив.

Постреливать немцы и их приспешники, конечно же, пытались, так что мы по мере подтягивания новых сил начинали прочесывание и зачистку зданий. А в первые часы захватывали лишь подъездные входы, угловые квартиры, да и то не на каждом этаже — брали на втором или третьем, откуда самый удобный обстрел, остальные по-быстрому проверяли и выставляли в подъезде пост — только чтобы никто не заходил в эти квартиры. Ну и расставляли посты на крышах, чтобы оттуда ничего не кидали, так что наверху порой вспыхивали перестрелки, когда какой-нибудь ушлый фриц пытался выбраться на крышу. Так что пять-семь человек на дом — и двигаться дальше.

Разве что захватили четырехэтажное здание ГосБанка УССР из двух корпусов на улице 25го Октября — оно и само по себе красивое — в стиле итальянской готики, облицованное кирпичом и мрамором — и имеет выступающие портики, на которых можно организовать фланкирующие улицу огневые точки, чего нам не надо, ну и — "стреляли" (с) — выставленный перед зданием немецкий пост, увидев на улице наши танки, вместо того, чтобы разбегаться во все стороны, сбросил винтовки и начал по нам палить. Естественно, тут же получил осколочно-фугасным, ну и пришлось выделить на закрепление в здании десяток бойцов — остальным надо было спешить дальше и здание как следует зачищали уже после обеда. Причем наши — как Скрудж МакДак — устроили покатушки на горах из рейхсмарок и оккупационных марок. Ну как дети, а собственно им и было лет по 18-19. За что, конечно же, получили втык — ценности же. Но на вопрос "Да зачем эти ценности ? Скоро ведь Гитлера победим — бумагой станет" — контрразведчик не стал объяснять, что рейхсмарки пока еще имеют хождение в Германии, поэтому для выкупа и подкупа — самое то. Да и оккупационные марки еще принимаются населением и немецкой администрацией на оккупированных территориях. Тоже нелишне. Вместо всех этих объяснений безопасник для лучшего вразумления влепил еще по десять нарядов каждому — "Но, как и первые десять — после окончательного освобождения Киева" — чтобы не отвлекали от работы и не задавали дурацких вопросов — про золото и другие ценности вопросов ведь не задавали, и кататься на них в голову не приходило.

Другие дома с удобной для обороны архитектурой, конечно, тоже пришлось брать. Так, семь человек блокировали жилой дом комсостава КОВО — его центральная и боковые башни прямо-таки напрашивались на обустройство в нем мощного опорного пункта — его ломаный периметр мало того что позволял фланкировать собственные стены — хрен вам, а не мертвые зоны, так скошенные угловые подъезды позволяли простреливать противоположную сторону улицы чуть ли не на сто метров в обе стороны — то есть к дому еще и не так просто подобраться. К тому же он выходил на пересечения с Шелковичной и Садовой, то есть простирался на целый квартал длиной 100 метров и позволял держать под контролем три улицы. Выгодная позиция. Правда, когда минут через двадцать выяснилось, что помимо этого в доме полно майоров-полковников и даже один генерал, на его зачистку была срочно выделена еще почти рота бойцов — командиров надо изолировать в первую очередь, чтобы не вздумали по привычке организовывать сопротивление.