Том 1. Ересиарх

Глава первая

Ацумори Аяо проснулся с похмелья и вышел на балкон, чтобы выкурить сигарету и немного прийти в себя. Там, на полу, валялась маленькая девочка в костюме монашки.

Аяо не спеша вытащил сигарету из пачки, прикурил от зажигалки и с удовольствием затянулся. Затем осторожно тронул девочку ногой. Она не пошевелилась, однако ее губы произнесли едва слышимое "ски". Аяо задумчиво почесал заросший подбородок, после чего прижег маленькую тварь окурком.

Взвизгнув, девочка немедленно распахнула глаза. На ее лице было горестно-недоуменное выражение. Опираясь о стену, девочка встала на обе ноги и закричала:

— Что ты творишь, дес-ка? Зачем ты это сделал? Совсем ума нет, бака, дес-ка?

Аяо терпеть не мог, когда на него кричат. Поэтому он поднял руку и отвесил ей пощечину. Из глаз девочки брызнули слезы. Только теперь Аяо заметил, что у нее гетерохромные глаза, правый — зеленый, и левый — красный.

Вдруг он понял, что избиение лоли доставило ему большое удовольствие. Член его налился кровью и теперь выпирал из трусов. Аяо схватил монашку за волосы и потащил в комнату, где повалил на кровать. Несмотря на ее яростное сопротивление, он вошел в нее и несколько минут дергался, прежде чем кончить. Аяо всегда быстро кончал: ведь он был обыкновенным японским школьником.

Забрызганную спермой монашескую рясу Аяо выбросил в мусорное ведро, а саму девочку заставил хорошо подмыться в ванной. Получив несколько хороших затрещин, девочка утихла и перестала сопротивляться, лишь глядела с укоризной.

— Мои родители за границей, — сказал Аяо. — Все будет нормально.

Девочка никак не прореагировала на эти слова. Тут Аяо осознал, что девственницей она отнюдь не была, и задумался. Но это занятие быстро ему надоело.

Когда девочка вышла из ванной, Аяо заставил ее надеть костюм горничной.

— Теперь тебя зовут Мейда-чан, — повелительным тоном произнес он, и лоли робко кивнула. Она уже поняла, каким мудаком является Аяо, и что лучше ему не перечить.

Аяо заставил ее смотреть вместе с ним аниме, которое передавали по Токио-ТВ. На экране школьник избивал женщину с огромной грудью, выкрикивая при этом пафосные фразы. Мейда-чан заснула на середине серии, когда школьник все же получил заслуженного пиздюля от грудастой. Аяо смотрел на экран и в приливе чувств напевал "Masterpiece". Он думал о том, как бы объяснить присутствие Мейдо-чан своей старшей сестре, которую он пялил с десяти лет. Аяме была ревнива. Сейчас она на работе, но должна была вернуться к вечеру.

Внезапно окно распахнулось, и через него в комнату влетел кавайный покемон с крыльями. Аяо недоуменно уставился на него. Покемон пискнул:

— Почему ты приютил ее у себя? Она принадлежит моему боссу!

Тут Аяо углядел у котенка на голове странный чуб, такой же, как у Элвиса Пресли. Все вдруг стало понятно.

Скопировав позу пафосного школьника из телевизора, Аяо закричал:

— Боку га мамору!

— Придурок, что ли? Да ты даже не понимаешь, о чем говоришь! — прогремел покемон.

Аяо изловчился и поймал его за хвост. Со злобным рычанием покемон вцепился ему в ладонь, но тут Аяо ухватил его за крыло и резко дернул. Брызнула кровь, и оторванное крыло шлепнулось на пол. Из пасти покемона вырвался ужасный вой. От боли зрачки твари сузились до размеров крохотной точки.

— Юрусанай! Зеттай юрусанай! — сообщил Аяо, после чего выкинул покемона в окно.

Крыло он завернул в газету, после чего оно отправилось в мусорное ведро. Мейдо-чан так и не проснулась. Аяо немного постоял, глядя на ее спокойное, умиротворенное лицо.

"Эх, — думал он. — А ведь завтра в школу идти. Надо бы и Мейду-чан заставить ходить вместе со мной. А потом трахать ее в туалете. Вот это будет круто!"

На лестничной площадке раздался шум, и Аяо понял, что сестра пришла с работы.

— Аяо-чан! Ты дома?

— Да, нэ-сан! — крикнул он, запихивая Мейду-чан в шкаф. Та недоуменно мычала, потому что это единственное, что ей оставалось делать: Аяо обмотал покрывалом ее с ног до головы, а рот заткнул кляпом, сделанным из рулона туалетной бумаги.

Ацумори Аяме, его старшая сестра, сняла туфли и вошла в комнату, где вывалила на стол огромный пакет с продуктами.

— Разбери, а? — попросила она, но Аяо так взглянул на нее, что сестра тут же подняла руки в знак извинения.

Она работала в городской больнице, и ее во время ночных дежурств пялили разные пациенты, но Аяо об этом не знал. Аяме боялась брата — он был какой-то ебанутый.

— Что у тебя из кармана торчит, нэ-сан? — вдруг подозрительно произнес Аяо. Аяме проследила направление его взгляда и поняла, что она забыла вытащить из джинс свои трусики — туда ей запихал один из пациентов. Сейчас трусики поблескивали белым кружевом, свешиваясь из ее кармана.

Вспыхнув, Аяме немедленно вытащила их и бросила в угол. Выражение лица у Аяо сделалось каким-то странным, отчужденным. На лбу у него возникла капля. Испуганная, Аяме быстро произнесла:

— Ну, Аяо-чан, не думай плохо про нэ-чан. Все хорошо, ничего плохого ведь не произошло, верно? Это просто недоразумение.

— Знаешь, нэ-сан... Сегодня я встретил лоли, — сказал Аяо.

Аяме не знала, что и сказать в ответ.

— Ладно, забудь, — махнул рукой брат. — Снимай штаны, сейчас я тебя ебать буду.

* * *

— Не кончай в меня! А то у меня родится ребенок-урод! — крикнула Аяме в экстазе.

Но Аяо все равно кончил, недоумок. Пришлось ей тащиться в ванную и подмываться под струями воды. Запахнувшись в полотенце, Аяме вышла из ванной и подошла к шкафу, чтобы надеть свой домашний халат. Когда она распахнула дверцу, то увидела маленькую девочку в костюме горничной, обмотанную покрывалом.

— Блядь, дес, — не сдержалась Аяме.

Разъяренная, Аяме хотела выгнать брата из дома, но почему-то получилось так, что это он выгнал ее. Постояв немного на пороге, Аяме заплакала и вызвала такси. Придется переночевать в больнице, в своем кабинете.

А в это время Аяо распрашивал Мейду-чан о том, почему за ней охотятся.

— Я — воплощение всех надежд людей, — сказала Мейдо-чан тихим голосом. — А ты изнасиловал меня. Изнасиловал надежды всех людей.

— Так ведь ради МАНЫ же! — сказал Аяо оскорбленным тоном. — Я ведь обыкновенный японский школьник, а это значит, что во мне есть тайная сила. Я подумал, вдруг от секса с невинной девочкой она пробудится.

— И пробудилась? — удивленно спросила Мейда-чан.

— Нет. Девочка порченая попалась.

— Мне очень жаль, — опустила голову Мейда-чан, и Аяо погладил ее по волосам бледно-синего цвета.

— Ничего, — сказал он, выпучив глаза, подобно школьнику из того аниме. — Они еще поплатятся за это! Зеттай юрусанай!

— Ты побьешь их? Побьешь Курумару-сама? — лоли подняла глаза на него, и Аяо горделиво встряхнул головой.

— Конечно!

За Мейдой охотился некто Курумару, злобный бисенен-метросексуал. Когда-то он пленил ее и заставил быть его рабыней, а теперь, когда Мейда сбежала, был твердо намерен вернуть его обратно. Мысль о том, что девственность Мейды-чан уже до него забрал какой-то Курумару, наполняла Аяо гневом и скорбью.

— А член у него большой? — вдруг спросил он. Мейда-чан залилась краской и отказалась отвечать.

* * *

Город в вечерних огнях. На крышу здания поднялись две темные фигуры. Вид их был преисполнен силы и угрозы. Подул ветер, и одна из фигур, покачнувшись, упала вниз и ебнулась об асфальт. Вторая фигура с горестным криком побежала вниз по лестнице, на ходу набирая номер скорой помощи.

— Курумару-сама! Вы как, не сильно пострадали? — спросил второй у упавшего.

— Конечно, сильно, дебил! — взвыл Курумару. — Я ногу сломал, судя по всему! Вези меня в больницу. С школотой разберемся, когда выпишусь.

* * *

— Вставай, Ацумори-кун! — в дверь забарабанили. — Нам пора в школу!

Сквозь полуприкрытое занавеской окно проникали солнечные лучи. Гудели машины. Аяо открыл глаза и уставился на спавшую рядом Мейда-чан. На ее пухлых губах была видна подсохшая сперма. Послюнявив палец, Аяо провел им по губам Мейды, счищая белые пятна.

— Ацумори-кун! — и снова град ударов.

Это было невыносимо. Выругавшись, Аяо подошел к двери и рывком распахнул ее. На пороге стояла его подруга детства Май, одетая как последняя шлюха. Собственно, такой и была их школьная форма: парни носили красные брюки дудочкой и гейские рубашки с оборочками, а девушки — мини-юбки и обтягивающие топики. Но Май нашла способ сделать свою форму еще более соблазнительной, разрезав одежду в нескольких местах и укоротив юбку до предела. Шлюха хотела, чтобы школьные гопники обратили на нее внимание и выебали в раздевалке.

— Мы опаздываем! — Май показала на свои наручные часы, сделанные в виде пингвина. — Опаздываем, Ацумори-кун. Ты же не хочешь начать новый семестр с опоздания?

Аяо посмотрел на свои часы и сказал:

— Пошла нахуй, — после чего пинком вытолкнул ее из квартиры. Вскрикнув, Май рухнула на задницу. Дверь захлопнулась прямо у нее перед носом.

Май пришла на час раньше.

— Прости, Ацумори-кун! Я всегда часы ставлю на час раньше, чтобы никуда не опаздывать! Просто я забыла об этом, прости! — щебетала Май, кружась вокруг мрачного Аяо. — А почему она молчит?

Май показала на Мейду-чан, которая шла чуть поодаль. Один глаз Мейды смотрел влево, другой вправо, и она была похожа на идиотку. Аяо понял, что таким образом она выражает обиду.

— Она иностранка, у них такое бывает, — пояснил Аяо. — Гайдзины, что с них взять.

— О, как интересно! — глаза Май вспыхнули. — Она по обмену, да? Да, Ацумори-кун? Кстати, Ацумори-кун, а почему она живет у тебя?

— Нет, она не по обмену. Понимаешь, Май-чан, когда-то давным-давно я вместе с родителями был в Америке. Мне было четыре года, и я мечтал сходить в Диснейленд. Но Диснейленд был закрыт, и отец потащил меня в макдональдс. Там плакала маленькая девочка, сидя одна за столиком. Я отдал ей свою картошку-фри, и она сказала, что я теперь ее жених. Мы держались за руки и смотрели на закат, а потом поебались. Малафья потекла. Потом мне пришлось ехать обратно в Японию. Но теперь Мейда-чан нашла меня, и мы будем всегда вместе.

Май слегка вздрогнула при слове "поебались", но ее маленький мозг генки отфильтровал это слово, превратив его в нечто другое. А затем Май закричала:

— Так она что, твоя невеста?

* * *

— Рио Чиери, — представилась новенькая, и класс вздохнул. Чиери была высокая, с длинными мускулистыми руками, а ноги, не прикрытые мини-юбкой, поражали своими чудовищно жилистыми икрами.

Аяо, сидевший на задней парте у окна, не обратил никакого внимания на представление Чиери. Его кулаки саднило: чтобы отвоевать для Мейды-чан место рядом со своей партой, пришлось избить Кейтаро-куна, занимавшего соседнюю парту. Кейтаро был госпитализирован. В больницу к нему сразу же поехал его личный гарем, состоявший из матери, сестры, подруги детства, учительницы-инопланетянки, одноклассницы-цундере и короля Артура. "Надеюсь, у него все будет хорошо", — подумал Аяо. Он испытывал гордость за Кейтаро-куна.

Погрузившись в размышления, Аяо не заметил, как за парту, с таким трудом освобожденную от Кейтаро, уселась Чиери.

— Та... Мейда, — запинаясь, произнесла Мейда-чан, и все внимание класса обратилось к ней. А в это время Аяо с потрясенным видом рассматривал мускулистые ноги Чиери. С подобной наглостью он еще ни разу не сталкивался. В воспаленном мозгу Аяо, куда в детстве Аяме случайно загнала гвоздь, начались опасные процессы.

— Че надо? — грубо спросила Чиери, закинув одну ногу на другую.

Аяо извлек из-под батареи деревянный меч, которым он и избил Кейтаро-куна. Увидев, что он делает, Чиери нахмурилась и засунула руку в сумку.

— Без глупостей, — сказала она, но Аяо уже успел вытащить меч до конца.

— Слушай, может, не стоит... — и в этот момент деревянный клинок ударил Чиери в зубы. Выплевывая осколок переднего зуба, она встряхнула сумку, и в руку ее лег небольшой розовый жезл.

— Невинная девочка Чие! Трансформация! Розовая мечта, приди! — взревела она, и огонь цвета лепестков сакуры окутал ее.

Обыкновенные японские школьники и школьницы, поняв, что происходит что-то не совсем обычное, стали один из другим выпрыгивать в окно, издавая при этом драматические звуки. Кацуджи Кога, который по ночам рулил мехом и спасал город от преступников, мог бы и не лезть в окно, однако он решил быть как все, поэтому прыгнул. При этом он неудачно упал на свою одноклассницу Матоко, и нос его уткнулся ей в промежность. "Надо же, как бывает. Сложная штука — жизнь", — начал философствовать Кога. Он знал, что мгновение порой определяет судьбу человека на всю жизнь. И в самом деле — после этого Матоко почему-то решила, что нравится Коге, и стала кормить его своими обенто. "А могло получится и по-другому. Могли и извращенцем посчитать," — потом рассуждал Кога, уплетая обенто.

Мейда спряталась под партой, как и несколько тех, кто не успел выпрыгнуть в окно или сбежать через входную дверь. В классе буйствовало два вихря — красно-белый и розовый. Аяо бил вслепую, надеясь, что хотя бы один его удар достигнет Чиери. Ударые его крушили парты и ломали стулья, однако ему так и не удалось коснуться верткой девочки-волшебницы. Зато Чиери вовсю орудовала своим жезлом, нанеся противнику ряд болезненных тычков в уязвимые точки — в солнечное сплетение, пах, шею. Но Аяо, вздрагивая после каждого попадания жезла, продолжал стоять на ногах.

"Он что, железный?" — подумала Чиери, ввинчивая жезл в живот Аяо. Тот сплюнул сгусток крови и попытался достать ее мечом. Чиери увернулась, и удар пришелся по полу.

— Тебе никогда не сокрушить добро и справедливость! — закричал Аяо. — Я защищу свою Мейду-чан!

— Чего? — невольно остановилась Чиери. Ей нужно был обдумать странную реакцию человека с жезлом в анусе.

И в этот момент Аяо нанес ей страшный удар. Деревянный клинок с размаху врезался Чиери в челюсть. Гул, клинок, рассыпающийся в щепки, и кровь, вылетающая капельками из развороченного ебла девочки-волшебницы. Чиери постояла еще немного на месте, а затем тяжко грохнулась вниз.

— Тебе никогда не понять, что чувствуют другие! Ты же отринула от себя все то, чем живут обычные люди! — продолжать вопить Аяо.

"Кого-то напоминает, — подумала Чиери. — Мой любимый телевизионный герой..".

А затем она отрубилась.

* * *

Трое людей издалека наблюдали за поединком.

— Он хорош, да? — гейским голосом произнес один из них, блондин с прилизанными волосами. — Хочу, чтобы он вошел в мой пердак.

— Я уже проанализировал все его слабые стороны, — взвизгнул коротышка в очках с толстыми стеклами.

— Дебил какой-то, — пробормотал огромный гопник с прической Элвиса. — Я его с одного удара переебу. Курумару-сама будет доволен.

* * *

Чиери госпитализировали. Когда ее выносили из здания школы на носилках, она вдруг открыла глаза и попыталась что-то сказать, но из горла ее вырвался лишь фонтанчик крови.

Аяо вызвали к директрисе. Стоя на коленях перед массивным столом, Аяо лениво почесывал свой подбородок. Он победил, и осознание своей победы давало ему стимул жить дальше.