Лимб: Воплощение

Лимб: Воплощение

Магия. Если один раз ощутил эту силу. то уже никогда не сможешь без неё жить. Но что делать, если в окружающем тебя мире она исчезающее слаба, практически не существует, давно уже превратившись в сказку, уйдя на страницы книг и экраны кинотеатров? Естественно, искать способы вырваться за пределы пусть родного, но изолированного, нещадно искалеченного неизвестными силами мира. Вырвавшись же... оказаться в мире ином — мрачном и жестоком, полным опасностей, но в то же время дающем огромные возможности для саморазвития. Ну а то, что ты оказался Воплощён в теле одного из местных, а вдобавок связан договором с одной из сущностей Лимба — странного места, связующего всю бесконечность миров — это уже решаемые проблемы. Только вот как их решать? Это и предстоит узнать Рольфу, адепту Ковена Мистиков.

Пролог

Сидеть в тёмной комнате перед зеркалом — сомнительное развлечение, по большому то счёту. Но только не в том случае, если одним из ваших увлечений являются оккультные науки. Тогда большое, в рост человека. зеркало, несколько свеч, расставленных в строгом порядке на полу, начертанные на полу и на оправе зеркала рунические знаки являются лишь составными частями, необходимыми для проведения ритуала.

Что за ритуал, и за каким чёртом он мне понадобился? Разумный вопрос. заслуживающий честного ответа. Правда, отвечать лучше с конца. С детства я был уверен, что мир наш не так прост и материалистичен. Как многим не то проще, не то спокойнее было считать. В нём было и нечто иное, очень слабое, едва уловимое... мистическое. Казалось, что стоит протянуть руку, поймать за хвост вечно ускользающую от тебя прекрасную мечту... и каждый раз промахиваться, снова и снова.

Иллюзия, игра воображения? Вовсе нет. Это я раз и навсегда осознал в десятилетнем возрасте, когда с приятелями играл на заброшенной стройке. Само собой это было под запретом, но когда и кого из мальчишек родительские запреты могли остановить? Разве только смирных, послушных, вялых... а к ним я точно не относился. Вот потому и пропадал во дворах до позднего вечера, вечно взбирался на деревья, рискуя свернуть себе шею. И с такими же оболтусами развлекался на покинутой уже несколько лет назад стройке. Там где произошло то самое событие, изменившее взгляд на окружающий мир раз и навсегда...

Балкон на шестом этаже. Точнее сказать лишь его бетонное основание, даже без перил. Угораздило меня вылезти именно туда, ощутить простор вокруг и красоту заходящего солнца. Опасность состояла в том, что эти хреновато сделанные основы уже начали рушиться. На пятом, четвертом этажах они уже упали, образовав на третьем месиво из кусков бетона и острых и приржавевших зубьев арматуры. Только в возрасте десяти лет ещё не умеешь здраво оценивать уровень правильного риска и риска бессмысленного, абсолютно бесполезного. Вот и я тогда... не оценивал.

Треск под ногами раздался совершенно неожиданно, равно как и опора из-под ног исчезла в мгновение ока. Срок прочности конструкции вышел окончательно и она рухнула вниз, стремясь увлечь и меня туда. вниз, к почти гарантированной смерти.

Однако... Каким-то чудом я сумел уже в падении одной левой рукой уцепиться за торчащую из стены арматурину. Плохо уцепился, ненадёжно. Да и тронутый ржавчиной стальной прут жалобно поскрипывал, угрожая не то согнуться. Не то и вовсе обломиться. Вот тогда я ощутил то, что потом назову 'ветер смерти'. Он был рядом, обдувал меня какой-то совершенно чуждой, отвратительной прохладой, обещая короткое и незабываемое чувство... наступающей смерти.

И тут случилось это. Я не хотел, чтобы жизнь, едва успевшая начаться, закончилась так быстро и столь нелепо. Внутри открылась какая-то потайная дверь и... О нет, никакими 'скрытыми резервами организма' это нельзя было объяснить. Воздух, он словно изменился, стал даже не вязким, а почти твёрдым. Не везде, а лишь у меня под ногами. Я оттолкнулся от ничего, от пустоты, ставшей внезапно твёрдой и надёжной опорой, подбрасывая своё тело по направлению к дверному проёму. И вот он я... лежащий на грязном полу, рассадивший локти о строительный мусор, абсолютно счастливый и ошарашенный фактом своего невероятного спасения. И уже через какое-то время кидающий камешки вниз, пытаясь найти тот участок 'твёрдого воздуха', который был, точно был. Тогда, но не теперь.

Память! Только она и осталась. Об ощущении затвердевшего воздуха и ещё об одном. Об открывшейся внутри на пару мгновений и снова закрывшейся потаённой дверце, которую хотелось найти и распахнуть уже навсегда.

Шли годы, я взрослел, но поиски продолжались. Сначала чисто развлекательные книги и фильмы о магии, а потом, уже в старших классах, мне попались первые книги более серьёзного характера. В магазинах и на книжных развалах Санкт-Петербурга можно найти самые неожиданные вещи. А я в ту пору проглатывал все — от 'Деревенской магии' Папюса до описания рун Старшего и Младшего Футарка, от древнеегипетской 'Книги мёртвых' до шаманский практик Карлоса нашего Кастанеды.. Разумеется, был и разного рода мусор, но он вызывал инстинктивное отвращение уже после десятка прочитанных страниц.

А вот при чтении действительно серьёзных источниках я ощущал какое-то притяжение, желание продолжать до тех пор, пока не изучу материал от корки до корки. При попытках же применять... Сначала эффекта не было, но появлялось ощущение, что я вот-вот дотронусь если не до ручки потаённой двери, то хотя бы до дверного полотнища. Это... стимулировало продолжать.

Неудивительно, что с такой тягой ко всему оккультному меня занесло на исторический факультет университета, а по жизни к людям, которые любили хотя бы создавать вокруг себя атмосферу мистицизма и в то же время азарта. Толкинисты, реконструкторы и прочие файтеры, причём с упором в боевую составляющую и мистический антураж. Что интересно, чем сильнее я врастал в это шумное и немного безумное сообщество, тем эффективнее шло изучение тех самых оккультных книг.

Закончилось обучение в универе, после которого меня само собой занесло в аспирантуру. Тема, что и неудивительно, оказалась связанной с оккультизмом, а именно влиянием придворных алхимиков на политику многих государей. Пользуясь этим, я стал выбираться за рубеж, сочетая чисто научные исследования с международными слётами реконструкторов, где были и возможности побиться на разного рода холодном оружии, и вживую пообщаться с людьми со схожими увлечениями оккультизмом. Поверьте, в этой среде их хватало!

Более того, практические занятия мистицизмом стали давать первые, пусть и очень скромные, результаты. Создаваемые рунические амулеты из дерева и камня слабо, но начинали влиять на реальность: повышали вероятность благоприятных событий, укрепляли здоровье, увеличивали скорость заживления ран. Появилась возможность смутно, но чувствовать эмоциональный фон окружающих и особенно различать правду и ложь. И каждое практическое применение мистических знаний пробовало на прочность ту самую закрытую покамест дверь. Если можно так сказать, теперь я стал чувствовать дверную ручку и даже тот замок, который мешал просто взять и открыть эту проклятую дверь.

Тик-так, тик-так... Защита кандидатской диссертации, во время процедуры которой я вполне осознанно давил на разум членов диссертационного совета, убеждая явных противников в том, что их прежнее видение рассматриваемой темы может быть не столь верным, как им казалось совсем недавно. И выражение отрешённости на лицах некоторых из них во время процедуры тайного голосования. Успех, который должен был радовать сам по себе, но ставший лишь поводом для того, чтобы выколотить из руководства универом для молодого кандидата исторических наук командировки в Египет, Индию, Мексику, другие места... Цель то понятна — сбор материалов на следующую, уже докторскую диссертацию. На деле же меня интересовало ещё сохранившееся, пусть и жалкими ошмётками, наследие минувших эпох. Тех самых, в которых мистические воздействия на реальность были более сильными, заметными и... ослабевающими век от века, сведшиеся сейчас к совсем уж мизерным величинам. Отчего, почему? И как это в принципе можно развернуть в обратную сторону? И можно ли вообще...

К тридцати годам у меня была и защищённая докторская диссертация, и несколько серьезных монографий, описывающих влияние великих мистиков на историю нашего мира с древних эпох и чуть ли не до середины XX века. Определённая известность в научных кругах, порой весьма скандальная. Больно уж неоднозначные темы мне пришлось поднимать, идущие вразрез с материализмом, но вместе с тем не преисполненные даже тени симпатии к господствующим в мире авраамическим религиям.

Что с клятой дверью? Я начинал подбирать к ней отмычки, пользуясь безумной смесью из практик жрецов того ещё, настоящего Египта, мастеров рун Скандинавии, ритуалов ацтекских шаманов и классической европейской демонологии. Знакомства среди реконструкторов — как бы не более обширные, чем в мире науки — помогали порой доставать пусть не сами редкости мистического толка, но их точные копии, что тоже весьма неплохо. Для этих парней я был своим в доску, не пропускавшим фактически ни одного действительно крупного события, в том числе и за пределами России. Две стороны одной жизни, крепко связанные между собой той целью, к которой я шёл.

И вот он, тот самый рубеж, на который я сумел выйти. Ритуал, проводимый мной в подвале собственного коттеджа, специально приспособленного под такого рода эксперименты, был той ещё сборной солянкой. Зато мощной, способной, как я был уверен, пробиться через барьер. Я успел понять одно — барьер был не для меня, не для другого отдельного человека. Вовсе нет, он стоял вокруг всего нашего мира, надёжно ограждая реальность от проникновения извне той самой энергии, которая и необходима для оккультных воздействий на окружающий мир. Сначала барьер был довольно слаб, а потому его можно было на какое-то время пробивать, пусть и при помощи подручных средств. Затем он становился сильнее, ещё сильнее... Старые методики переставали работать, но не из-за неправильности, а всего лишь из-за нехватки требуемой для них 'силы'. Со временем и усложнившиеся способы пробивать преграду для того, чтобы зачерпнуть хотя бы частицу магии, становились всё менее действенными... К настоящему времени это стало и вовсе невероятно сложным. Доступны были лишь самые минимальные, легчайшие мистические умения вроде влияния на сознание, называемое теперь гипнозом и нейролингвистическим программированием; подправка тончайших нитей энергии, связанных с удачей; небольшое улучшение здоровья и ускорение выздоровления, да и то по причине оптимизации ресурсов самого организма...

Печаль и тоска! Но мне вроде бы удалось собрать из отдельных блоков нечто вроде 'духовного тарана', который сможет пусть на пару мгновений, но пробить барьер. Открыть ту самую 'дверь', преграждающую путь к дальнейшему развитию. Нет в нашей жизни ничего действительно невозможного, это я понял тогда, в детстве. Если уж тогдашний я, десятилетний пацан, непонятным образом сумел пусть краем, но прикоснуться к чаемой силе, использовать её для спасения собственной жизни... Я теперешний просто обязан это сделать.

Риск? Бесспорно, он есть, даже не пытаюсь это отрицать. Но оно того стоит. Что я теряю то в случае неудачи? Даже жизнь этого тела... в бессмертии души человек, вот уже более десятка лет посвятивший себя розыску и проверке мистических знаний, уверен абсолютно. Да и некоторые меры предосторожности должны уберечь от этого самого варианта. Но даже если... Ведётся запись происходящего, а все мои материалы, записи, расчёты с подробнейшими комментариями разосланы тем немногим, кого я могу назвать друзьями. И они, друзья, разделяют мои увлечения. Пусть некоторые и не до такой степени, близкой к фанатизму. Но всё равно, дело жизни не останется выброшенным в мусорную корзину.

А теперь... пора. Обмакнув кисточку в заполненную собственной кровью чащечку, вывожу не полу прямо перед собой несколько рун, завершающих подготовку, символизирующих начало ритуала. Пошло действие! Ощущаю, как то немногое. что осталось от мистической энергии в нашем мире. концентрируется вокруг меня — ритуалиста, рискнувшего 'скрестить ежа с ужом' за ради получения максимального эффекта. Словесная формула, жесты... Архаично, максимально усложнено, плюс опора на зеркало, свечи, руны, на семнадцачилучевую звезду, наконец, которую я вычерчивал чуть ли не сутки напролёт.

Не зря... Всё это было не зря, сомнений больше не оставалось! Такой уровень силы мне и присниться не мог. Даже то ощущение родом из детства, когда воздух стал опорой для моих ног, заметно уступало.

Вспышка. И вот все линии звезды горят ярким зелёным пламенем, которое не обжигает, не повышает температуру, не вредит находящемуся внутри построения. Зато я на все сто уверен, что любого постороннего, попытавшегося вмешаться в ритуал, это самое пламя сожжёт до костей... а может и косточек не останется, лишь невесомый серый пепел.

Странное потрескивание и шелест... Даже так? Массивное зеркало, стоящее передо мной, медленно отрывается от пола и зависает на высоте около полуметра. Ещё несколько слов-ключей, вносящих элементы синхронизации в потоки энергии, что усиливаются с каждой секундой... И отражения в зеркале больше нет, есть лишь туманное марево непонятного цвета, словно вскипающее изнутри.

Последний шаг. Встаю, а руки выплетают паутину символов, которые становятся видимыми, никуда не исчезают, лишь разлетаясь в разные стороны и вновь сплетаясь между собой. Словесные формулы закрепляют жесты а мысль не даёт системе выйти из-под контроля. Я же делаю шаг вперёд, затем другой. Зачем? Цель — зеркало. Мне нужно дотронуться до этого бесцветного нечто, этим самым я смогу разить преграду между собой и настоящей магией, а не тем едва различимым подобием, которое ещё осталось в нашем мире.

Протягиваю руку... И та самая 'дверь' где-то внутри меня распахивается настежь, замок, преграждавший мне путь, вырван с мясом. Вот она... сила. Та самая, до которой я пытался добраться более десятка лет, получая лишь слабейшие эманации, впечатлявшие немногих, кому я мог это показать и вызывающие лишь горькую усмешку у меня лично. Как же её... много. Не чужой, моей собственной, которую я, как оказалось, развивал с того самого момента, делал всё, чтобы усилить собственный потенциал. А он рос, рос... и был под замком, который навесили на каждого из нас. Давно навесили, по причине... Не знаю, но я готов был в клочья разорвать любого, кто был хоть краем причастен к подобному.

Одно прикосновение к этому бурлящему внутри зеркала мареву, а такой эффект. Тот эффект, который можно и нужно повторить уже не на себе, на других. А для этого...

И тут приходит ощущение явной, однозначной угрозы. Не материальной, совсем иной. Сразу ощущается родственность этой угрозы с той силой, которая поставила барьер на всём нашем мире, да и внутренние 'двери' с замками в душе каждого из нас, из тех, кто в принципе мог добраться до внутреннего источника силы, могущества... вновь пришить себе 'ампутированную часть души'