|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 2.
Кабинет был небольшим, но светлым, буквально три на три с большим во всю стену окном и довольно минималистической обстановкой: стол, мягкий диванчик, шкаф для бумаг, пара стульев. Все в нем, начиная от кип бумаг на столе, до наполненной окурками пепельницы говорило о том, что его хозяин здесь именно работает, а не придается лицемерному безделью как некоторые из канцелярских чинуш, сидящих в богато украшенных кабинетах больше для проформы и разводящие бюрократию на ровном месте.
Майсер бросил быстрый взгляд на небольшие настенные часы и вздохнул. Бывать в грандканцелярии он не любил, однако отказать самому Тавру Гарнингу— грандминистру имперской авиации он просто не смог. Однако прошло уже почти полчаса... Его взгляд, уже в который раз, скользнул по комнате, остановившись на висевшей напротив политической карте Ендорийского континента напоминавшего своим видом огромную разлапистую кляксу большую часть которого занимала Руссария. Несколько минут он сверлил ее взглядом, словно в надежде, что она даст ответ на мучавший его вопрос о местонахождении его главного соперника, затем откинулся на спинку дивана и уставился в потолок. Уже несколько лет о руссарском авиаконструкторе не было никаких новостей, но почему-то Отто был уверен, что Эйтан жив и не просто жив, а работает над чем-то таким, что вновь удивит весь авиационный мир, поставит его с ног на голову. Но вот над чем и когда это произойдет? Любопытство, с одной стороны его просто дико снедало любопытство, а с другой в последние годы охватила странная меланхолия, ибо отсутствие достойных соперников заставляло костенеть мозги, останавливало развитие. Да и только ли его? Создавалось стойкое впечатление, что в последние годы развитие крыланов резко застопорилось, все тупо копировали друг у друга, а в некоторых странах даже зародилось мнение, что авиация -это удел бедных и нужно вновь вернуться к дирижаблестроению. И об этой дурости заявляли с высоких трибун признанные специалисты в области воздухоплаванья .... Майсер покачал головой, подумав, что, к большому сожалению, звания и регалии не являются защитой от обычной человеческой дурости.
Открывшаяся дверь заставила его спешно подняться на ноги, приветствуя таким образом вошедшего быстрым шагом хозяина кабинета. Тот в ответ лишь кивнул, подошел к своему столу, аккуратно поставил на него небольшой темно-серый портфель, и лишь потом обратил свое внимание на терпеливо ожидавшего его инженера.
— Господин Майсер, прошу извинить меня за небольшое опоздание. Увы, дела не позволили мне вернуться к назначенному времени. Впрочем, я вас не задержу. Присаживайтесь.
Отто послушно опустился обратно на диван.
Гарнинг меж тем открыл свой портфель достал оттуда пару папок, положил их перед собой и раскрыв одну из них принялся быстро перебирать лежащие там бумаги изредка делая в них какие-то пометки. Пауза затянулась.
— Господин Майсер, — вновь задумавшийся о своем Отто вздрогнул. — Вы изучили присланные вам месяц назад бумаги?
— Естественно.
— Хорошо, — кивнул грандминистр, не отрывая взгляда от своих документов и делая там очередную пометку. — Теперь хотелось бы услышать ваше экспертное мнение по этому поводу.
— Ну, если я правильно понял, то вы хотите знать превосходят ли аэросилы Латии и соседствующей с ней Дарнакии наши технологически и насколько.
Быстрый кивок головой.
— Что ж, если верить вашим бумагам, то не только не превосходят, но даже отстают. Впрочем, это мне и так было известно.
Грандминистр оторвался от бумаг и посмотрел на инженера.
— Да, но та же Дарнакия считается одной из ведущих аэропромышленных держав, а ее дирижабли поставляются во многие страны мира. Даже мы их закупаем.
— Пассажирские? В этом — да, они нас превосходят. По военным машинам не все так однозначно, по моему мнению, наши, как минимум, не хуже.
— Так в чем тогда заключается наше превосходство, господин Майсер?
— В нашей авиации. Что Латия, что Дарнакия делают упор именно на аэросилы, я же, как и говорил раньше, считаю, что время дирижаблей ушло, слишком уж они медлительны и неповоротливы. Будущее за скоростью и маневренностью. Об этом же говорит и вся собранная мною статистика воздушных боев, к тому же....
— К тому же дирижабли довольно дороги в постройке и обслуживании, а обучение их экипажей занимает длительное время. Да, да я читал ваши статьи, — Гарнинг выпрямился и, закрыв папку, отодвинул ее в сторону, перенеся все внимание на собеседника. — Знаете, господин Майсер, не буду скрывать, что я придерживаюсь подобного мнения. Мало того, — он выдержал небольшую пузу. — Император так же солидарен с нами в данном вопросе, а посему сегодня, на заседании гранд-канцелярии, было решено полностью прекратить закупку для нужд армии военных дирижаблей всех классов.
Отто несколько растерялся от такой новости, поэтом промолчал.
— Вместо этого в ближайшие пару месяцев будут разработаны технические требования и объявлен конкурс на создание тяжелого и среднего бомбардировщика, а также крылана разведчика, — продолжал меж тем Гарнинг. — Конкурс на создание истребителя решено не объявлять, так как ваш новый Ма-49 пока полностью удовлетворяет всем нашим требованиям. Отсюда возникает второй мой вопрос.
Водянисто-бесцветные глаза министра уставились на Майсера.
— Готова ли ваша компания начать массовое производство данных машин в предельно сжатые сроки?
— В принципе, да, — ответил Майсер. — Самолет прошел все испытания и полностью готов. О какой партии идет речь?
— Пока сто штук, но это только первая партия.
— Ясно, — помедлив, кивнул Отто. — Не проблема, как только подготовим всю нужную документацию...
— Вот и замечательно, — прервал его Гарнинг. — Страна надеется на вас. Славься император.
— Славься император, — автоматически повторил Отто, понимая, что аудиенция окончена. Он коротко поклонился, вышел из кабинета, поплутал пару минут по широким коридорам грандканцелярии и, выйдя на крыльцо, извлек из внутреннего карман пиджака серебреный подаромник. Нет, все было замечательно и даже очень, но на душу упала непонятная тяжесть. Достав палочку, он привычно помял ее в пальцах, закурил и, посмотрев в не по-летнему смурное небо, пробормотал:
— Что-то явно грядет, причем не очень хорошее.
В кабинете было душно, шумно и накурено. Причем собравшийся здесь народ не отличался молчаливостью обсуждая друг с другом насущные проблемы и хотя многие тактично снижали голос, гвалт вокруг стоял приличный. Тем не менее, стоило только Сергею перешагнуть порог, как в воздухе повисла тишина, неожиданно нарушенная лишь чьим-то громким чихом. Все дружно обернулись, посмотрев на сидевшую в углу худенькую белобрысую девушку, чье почти детское миловидное личико портила тяжелая черная оправа носимых ею очков.
— Будьте здоровы, товарищ Калан, — сказал Сергей, приветливо улыбнувшись засмущавшейся девушке и тут же, вновь став серьезным, подошел к своему столу. Опершись о столешницу руками, он оглядел собравшихся. Вся его новая-старая команда была в сборе и их глаза прямо лучились энтузиазмом, особенно у молодого поколения. Годы отбора и все-таки ему удалось сколотить в своем КБ довольно неплохую команду, по крайней очень хотелось на это надеяться.
— Итак, товарищи1, — сказал он, — я буквально только что говорил по телефону с главкомом Росовским.
1Тут следует немного пояснить. Дело в том, что новое обращение "тернар" настолько не понравилось Ратному, что он автоматически стал применять его аналог "аланар" или по земному "товарищ". В рядах инженеров КБ и рабочих завода это быстро прижилось, а затем распространилось.
Два десятка пар глаз молодых и не очень уставились на него с выжидающим интересом.
— Хочу сказать..., — Ратный специально нахмурился и выдержал паузу, заметив, как на лицах некоторых молодых инженеров проявилось нескрываемое волнение, но долго не выдержал и разулыбался. — В общем, наши разработки произвели большое впечатление в верхах, и мы получили дополнительное финансирование, так что можем продолжать.
— Так значит "ура", что ли? — один из сидевших на подоконнике молодых инженеров вскочил на ноги.
— "Ура" будем кричать потом, — остановил его Сергей, жестом заставив вернуться на место. — Пока указ по всем отделам, до конца той недели определиться с дальнейшими проектами и бумаги мне на стол. Все, если нет вопросов, то все свободны.
Естественно вопросы были, так что в течение следующих сорока минут Ратный только и делал, что подписывал подсовываемые бумаги, попутно давая указания по рабочей текучке, да отвечал на множественные вопросы, попутно отмахиваясь от настойчивых предложений срочно отметить успех их работы. В конце концов, кабинет практически опустел, и за столом остались лишь "старички".
— Молодежь, все им хочется поскорее, — резюмировал Васнов, едва последний из просителей выбежал за дверь, радуясь подписи Сергея на документе.
— Сами такие еще недавно были, — ответил Ратный, обессиленно. — Кстати, что я только что подписал?
— Разрешение мумифицировать себя после кончины и выставить на всеобщее обозрение, — не моргнув глазом ответил Рослав. — Причем в голом виде.
— Точно в голом? — переспросил Сергей, пододвигая к себе графин и наливая воду в стакан.
— Точно.
— А ну ладно, а то я уж думал в мантии и с короной на голове.
— Неплохая кстати идея.
Они дружно рассмеялись.
— Ладно, шутки на потом.
Сергей залпом выпил налитую воду и оглядел оставшихся: Васнов, Петрав, Яргель, Чаклин — костяк его команды, люди которым он доверил большинство своих планов и мечтаний, в которых он уверен почти на все сто, те кто за прошедшие годы стали его верными друзьями и сторонниками. Не хватало лишь Тей и Роханцева, но у генерала были свои дела, а Тейрина срочно понадобилась в академии. Еще среди оставшихся был седовласый худенький старичок, примостившийся на стуле у дальнего окна. Он что-то сосредоточенно писал в толстой тетрадке с кожаной темно-коричневой обложкой использовав вместо стола подоконник.
— Профессор, не желаете присоединиться к нашему обсуждению? — окликнул его Сергей.
Старик вскинул голову, посмотрев на землянина полностью отрешенным взглядом, и понадобилась почти минута, прежде чем тот прояснился.
— Да, да конечно, — быстро закивал он головой и, закрыв тетрадь, пересел за стол.
— Хорошо, сказал Сергей, еще раз оглядев собравшихся. — Теперь обсудим наши проблемы. Ант, выяснили причину резкого снижения стратостата?
— Вроде да.
— Так вроде, или да?
— Ну как сказать, — молодой инженер задумчиво почесал в затылке. — Можно сказать что выяснили, но пока проверяем еще пару вариантов.
— Да что там проверять, — буркнул Чаклин. — Заклинила система сброса балласта, вот и стали падать, когда ниже спустились, газа-то уже не хватало. Хорошо еще Олг вовремя все понял, да и ученик профессора оказался не робким малым. Сигануть с такой высоты.
Он покачал головой.
Сергей понимающе кивнул. Действительно, ведь, по сути, ребята поставили еще один мировой рекорд, прыгнув почти с шести терровой высоты имея с собой лишь примитивные дыхательные приборы, по сути, обычный небольшой кислородный баллон и прорезиненная маска — без прикрас настоящие герои. Вот только в газетах об этом писать не стали, как и о том, что мягкой посадки стратостата не было.
— Как они кстати?
Ладислав махнул рукой.
— Нормально. Ребята здоровые.
— Вот и хорошо, — кивнул Сергей и перевел взгляд на внимательно слушавшего их ученого. — Профессор, что у вас. Данных хватило?
Старик покачал головой.
— Вы слишком торопитесь, молодой человек, а в науке, — он нравоучительно воздел палец указательный вверх, — этого делать нельзя. Да, нельзя. Работаем помаленьку, обобщаем полученные сведения. Хорошо еще Сарг догадался журнал с записями захватить, а то все ведь вдребезги.
Он тяжело вздохнул, явно жалея о потере дорогостоящих приборов с таким трудом добытых в столице и, пожевав губами, добавил:
— Однако могу сказать, что, судя по всему, ваши теоретические выкладки подтверждаются и это удивительно. Да, очень удивительно. Вы не провидец случайно?
— Вроде нет, — хохотнул Ратный. — Не замечал за собой такого дара.
— А жаль, — Тарновский поправил сползшие с переносицы очки в тонкой серебристой оправе. — А то я уже начинаю верить в ваше предположение о конечности нашей атмосферы и существовании полностью безвоздушного пространства между планетами.
— И правильно делаете. Думаю, эта моя теория куда лучше теории о "вне планетной желеобразной протосубстанции" или о неком мифическом инертном газе.
— Ну почему же, — тут же возразил старик, явно настраиваясь на спор. — Тут я могу вам возразить, молодой человек. Как известно, профессор Унар из Таворского университета провел ряд опытов. Да, пару опытов....
— Профессор, помилуйте, — вскинул руки Сергей. — Рад буду с вами это обсудить, а также поделиться еще кой-какими идеями, но не сейчас. Если желаете, то с Тейриной ждем вас сегодня вечером в гости, она как раз сегодня хотела жаркое из телятины приготовить.
— Жаркое это хорошо. Что ж, молодой человек, договорились, — старый физик поднялся. — А теперь прошу прощения, дорогие тей...товарищи, но вынужден удалиться. Да, удалиться...надо обдумать, да, да, обдумать.
Глаза профессора вновь затуманились, и он направился к двери, что-то бормоча себе под нос.
Ант вскочил на ноги, спешно распахивая перед старым ученым дверь, но тот даже не обратил на это внимания, двинувшись в сторону стоящего у подоконника стула, так что молодому человеку пришлось аккуратно взять его под локоть и направить в нужном направлении.
— Знаете, всегда думал, что книжные истории о рассеянных ученых — это просто литературная выдумка, но видя нашего профессора, постоянно убеждаюсь, что это не так, — сказал он, возвращаясь на место.
— Это не рассеянность, а увлеченность, старика действительно задела за живое моя теория, вот он и пытается ее или опровергнуть, пока лучше получается второе, вот он и находится в некой прострации, — вступился за физика Ратный.
— Кстати, ты и сам таким бываешь, — поддержал землянина Васнов. — Тебе напомнить, как ты чернил хлебнаул, перепутав чернильницу с кружкой. Неделю с фиолетовыми губами проходил.
Все невольно заулыбались, вспомним данный курьез.
— Ладно, все это хорошо, — хлопнул по столу Сергей. — Однако вернемся к нашим делам. Ант, давай ты первый.
Петрав кивнул, извлек из-под стола свернутые в трубку чертежи и, поднявшись, принялся их развешивать на стоящей у стены чертежной доске. Закончив с этим он вновь на секунду "нырнул" под стол и водрузил на него небольшую модель двухмоторного самолета с приплюснутым "щучьим" носом и двухкилевым хвостовым оперением.
Сергей бросил быстрый взгляд на модель, которую уже задумчиво крутил в руках Васнов, и принялся рассматривать чертежи.
— Значит все-таки решили остановиться на схеме, где пилот и штурман сидят рядом.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
