|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
4. Ночная работа.
"Третья ночь подряд!"
Йохар сердито дернул себя за капюшон, закрывавший его голову от противной затяжной мороси. Мокро было уже везде. Дорога раскисла, и тележные колеса едва не по ось проваливались в липкую грязь. Деревья на свежем ночном ветру шелестели влажными листьями как-то по-особому тревожно. Или это разыгралось воображение? Неудивительно — уже третью ночь они таскаются со случайными попутчиками, каждый раз выдавая себя за разных людей и надеясь встретить опасную нежить. И третью ночь идет дождь, утихающий днем и упрямо возвращающийся к ночи. Где-то в стороне коротко мигнула зарница. За ней, через несколько стуков сердца, другая.
— Чудное дело — зарницы! Свет есть, а грома — нету! Уснувшие балуют, не иначе. Но и то добро — хоть дорогу видней...
Йохар оглянулся на горшечника, на телеге которого устроилась "раненая" Седна. Сейчас она исполняла роль легкой добычи для вурдалака и выводка его упырей. А вчера немочным прикидывался Йохар, припадая на ногу и кряхтя как столетний старец, за которого он тщился себя выдать... Холодная водяная струйка пробежала по спине и проскользнула аж в портки. Камнетес вздрогнул, сжал зубы и едва не застонал. Ну всё! Теперь он полностью вымок!
Телега громыхнула глиняной посудой и провалилась в очередную яму на тракте. Йохар злобно зашипел и дернул ее вверх и вперед с такой силой, что даже мокрый мерин, тянущий ее со спокойствием обреченного, заоглядывался на него.
— Ох и силен же ты, парень! — немедленно отозвался шлепающий по грязи горшечник. От его скучных, тошнотворно-заискивающих речей уже хотелось разломать не только эту телегу, но и его самого. Но приходилось терпеть: их "легенда" гласила, что они наемники, встретившие в лесах банду разбойников и вынужденных вернуться в город залечить боевые раны. Йохару тоже полагалось выдавать себя за раненого, но вот уже пять лиг он шел, гордо выпрямившись во весь рост и ругая себя за решение таскатьсявслед за охотницей, куда бы она ни пошла.
Слабый шарик света от магического амулета еле-еле освещал путь перед ними. Его и прочее снаряжение им выдал градоначальник три дня назад. "Ночи, — поправил он себя, — три ночи уже прошло. А мнится, что декада!" Воспоминание об уродливо распухшей харе этого городского головы до сих пор вызывала у него позывы к тошноте. Да и вонял он уже как иной труп, и ничего не могли поделать с этим дорогие зихатские благовония и ароматные свечи из далекой Отии...
— Говорю, силен ты, парень! — продолжал гнуть свое горшечник. — Кем ранее был, до того как в наемные податься?
— Тестомесом был, — буркнул Йохар.
— Доброе, видать, тесто выходило, раз ты на нем такие плечищи нарастил! Не иначе... О, дождик, кажись, шибче пошел!
Морось сменилась настоящим ливнем. Йохар в который раз с надеждой посмотрел вперед. Сколько еще терпеть до спасительного тепла и сухости, ожидающих его по ту сторону городских врат? Ведь скоро он сам нападет на этого человека, перегрызя глотку почище любого упыря или там, вурдалака! Это же надо — ни одной мелочи не проходило мимо внимания тощего и нескладного мужичка! Бубнеж, причитания и воззвания к милостям Девятерых не прекращались ни на единую минуту из тех двух часов, что они уже идут вместе!
Он ощутил на своем запястье крепкий хват своей спутницы. Подержав несколько мгновений, она отпустила его, продолжая спокойно лежать на ящиках. Йохар понял, что слишком заметно нервничает, и Седна дает об этом знать. Такое простое проявление внимания и разозлило, и порадовало его одновременно. Он досадливо тряхнул головой, сбрасывая с края капюшона тяжелые холодные капли: Седна не подпускала его к себе с тех самых пор, как они впервые побыли вместе. Но и не отдалялась настолько, чтобы он бросил все и отправился обратно. Однако, после трех ночей подряд под холодным дождем, он начал подумывать об этом все чаще и чаще...
— А, крулдасова жопа!
Йохар, занятый мрачными мыслями, никак не ожидал ухнуть в настоящую ямину, скрытую водой. Выбравшись из нее и ругаясь на чем свет стоит, он вдруг понял, что с ногой что-то не так.
— Светец мне!.. Вот же тролльедерьмо!
Правый сапог на икре красовался неровным разрезом, из которого выливалась его кровь пополам с дождевой водой. Должно быть, острый камень...
— Что там, что там? — запричитал, приблизившись, горшечник и попытался ткнуть пальцем в рану. Движением плеча Йохар отправил его в грязь, куда тот и упал, елозя конечностями и обиженно тряся мокрой рыжей бороденкой. Йохар вернул светец на передок телеги и, преодолевая себя, помог подняться ее владельцу.
— Скользко. Давай быстрее дойдем до города... И без лишних разговоров, добрый горшечник!
Седна улыбнулась. Йохар ее забавлял. Ворчливый, раздражительный и одновременно застенчивый, он походил на черного медвежонка, отбившегося от матери. Не раз и не два он пытался заполучить ее снова, обходясь с ней как с девицей дворянского сословия. Ах, Йохар! Как же мало ты знаешь женщин!
Сейчас он шагал рядом с повозкой, слегка припадая на раненую ногу. И похоже, что эта рана начала его беспокоить: в неверном свете почти истраченного магического светца она видела, как слегка кривятся его губы на каждом шагу.Седна посмотрела вперед. Среди скрадываемых ночью очертаний придорожных деревьев мелькнул хоть и далекий, но живой огонек привратного факела. Сегодня опять на страже знакомая капральшаТерида. И Йохар снова будет незаметно, как он считает, посматривать то на нее, то на стражницу, сравнивая их. Она фыркунула, представив себе ту пропасть, что разделяет пригретую у хозяйского очага, будто цепной пес, ленивую начальницу охраны и ее саму, постоянно готовую сразиться с любой смертельно опасной тварью.
— А вот и ворота! — возвестил надоедливый голос горшечника. Последний поворот вывел их к знакомому взгорку, на котором стоял барбакан Южных врат городка. Еще одна ночь впустую...
Телега подъехала вплотную к опущенной решетке врат, и горшечник уже собирался завести свои заискивающие речи, когда за мерлоном показалась Терида.
— Снова ничего? — деловито поинтересовалась она.
— Ага, — вяло ответила Седна, даже не потрудившись подняться с ящиков. — Может, пора открыть ворота?
— Ну, ты знаешь ритуал! — хохотнула начальница охраны врат и снова привычно метнула посеребренный факел им под ноги. Мрачный Йохар первым его жамкнул в своих ручищах и передал ей. Седна плеснула рукой по блестящей поверхности.
— А это-то зачем? — с беспокойством в голосе проблеял горшечник.
— В лесу завелись упыри, болтун. Прикоснись к факелу, он посеребрен.
Горшечник помедлил. Седна нахмурилась и нащупала новые ножны мечей, а стрелки на стене поудобнее перехватили арбалеты.
— Трогай. Долбаный. Факел!
Горшечник так быстро потянулся к факелу, что Йохар даже отпрянул в сторону, избегая возможной атаки. Молодец! А бедный горшечник застыл на месте, со страхом поглядывая на напряженные лица спутников, которые только недавно были "слабыми от ран наемниками".
— Так я... Это...
Каменотес осторожно приблизился к нему и повторно протянул факел. Мастеровой медленно прикоснулся к металлу рукояти трясущейся рукой. Седна услышала, как стражники на стене облегченно выругались. Укоризненно покачав головой, она легко спрыгнула с телеги.
— Вперед! Поднимайте решетку, доблестнейшие стражи!
— Жрать и спать! — поделился планами на будущее Йохар. Будто смирившись с тем, что ночная добыча ускользает из ее лап, небо прекратило ронять тяжелые капли дождя на все вокруг. Успокоился и ветер.
— Очень вовремя, — себе под нос проворчала Седна.
Повозка, гремя колесами по брусчатке, въехала в спящий город.
— Наконец-то! — проговорил чудовищно низкий голос из-под дна телеги. — Я думал, запах крови того крепкого малого сведет меня с ума!
* * *
Йохар увидел, как серая тень вурдалака метнулась к горшечнику. Миг — и его сломанная пополам фигура падает на камни мостовой. А предводитель нежити уже вбегал внутрь барбакана. Короткие вскрики и жуткое клокотание разорванных глоток заставили его замереть на месте от страха.
— Тревога!!! — заорала Седна, оголив мечи и бросаясь вслед за вурдалаком. — Тревога, мать вашу!!
Решетка барбакана начала было опускаться, но на полпути застряла, громко лязгнув. А на пути у вбегающих в ворота города упырей оказался только он один. Обычный камнетес.
— Вот дерьмо! -выдохнул Йохар и торопливо ухватился за свою шипованную дубинку.
Первая ночная тварь когда-то была женщиной. Теперь ее серое лицо чудовищно сморщилось, а белки глаз сверкали кровавым блеском. Развевающиеся на бегу остатки одежды и пронзительный визг едва не заставили камнетеса броситься в бегство. Но он все же смог пересилить себя и встретить врага взмахом своего оружия. Упырица ловко прянула в сторону, но острые шипы дубинки зацепили ее плечо, заставив развернуться в воздухе и упасть. А на него уже налетал следующий кровосос. Удачно подставив под его зубы оголовье дубинки, Йохар в следующий миг отскочил назад и широко отмахнулся, предупреждая атаку третьей визжащей нежити. А в ворота вбегали все новые и новые измененные Тьмой твари.
"Голова — слабое место почти любого монстра. — Вдруг вспомнил Йохар слова Седны. — Без башкион станет неопасен!"
— Ааа, крулдасовы порождения!!
Вскинув дубинку вверх, Йохар с громкимшмяком опустил ее на голову первой попавшейся твари. Остальные зашипели и начали его окружать, тесня назад. И ему ничего не оставалось, кроме как торопливо пятиться, время от времени широко взмахивая своим шипастым оружием.
Упыри вдруг втянули свои огромные клыки. Продолжая идти на него широким — на всю улицу — полукольцом, они начали меняться. Дерганые движения нежити стали обычной походкой прогуливающихся по ночному городу людей. Серая кожа на лицах разгладилась, а когти на руках утопились внутрь пальцев. И метаморфоза эта прошла всего за пару вздохов времени!
— Смотри, каков образец! — воскликнул звонким молодым голосом один из упырей. Теперь это был юноша со светлым лицом мечтателя. Его ироничная улыбка открывала взгляду острые клыки.
— Такой милый! — проворковала очень красивая девушка. Даже красивее Седны... Впечатление портила лишь одежда, давным-давно превратившаяся в ворох серых, пропитанных грязью тряпок. Но вот ее черные как смоль волосы сверкали даже в слабом свете взошедшей Алмазной Россыпи. Они рассыпались по обнаженным бледным плечикам восхитительной волной мягкого мрака. — И силль-ныый! Хозяин будет очень доволен!
— Так и будешь пятиться назад, друг? — участливо спросил еще один упырь. — Ведь позади тебя — стена!
Все шестеро мертвых рассмеялись. Йохар очень быстро обернулся. Позади былатемень пустующей улицы и ни признака стены.
— Глупенький, — сказала девушка. Из-за его спины. В мгновение ока исчадия Тьмы окружили Йохараплотным кольцом. — Но это ничего... Один укус... Почти не больно! И ты испытаешь на себе всю мудрость Ночи!
— Боли, — сказал юноша, — большой боли действительно можно избежать. Если присоединишься добровольно...
— ... и присягнешь Хозяину, — подхватил третий кровосос, тоже чернявый парень с узким серьёзным лицом. — Тосможешь сохранишь свой разум на столетия...
— Выбирай быстрее, здоровяк! Мы голодны!
— Мы голодны, а рядом столько горячей, вкусной крови!
— Пора заканчивать, — сказал мрачный, до того молчавший упырь с лицом пожилого мастерового. — Мне нужно уйти — Хозяин зовет. Взять его!
Йохар, все время болтовни немертвых тварей оглядывавшийся по сторонам, все же смог приметить нечто, что могло помочь. Но теперь все будет зависеть от чистого везения.
* * *
Седна отчаянно бежала вперед, но не могла поспеть за высшей нежитью. Вожак стаи упырей играючи разрывал стражей, и, влетая в очередное помещение, она могла наблюдать только разорванные на куски тела защитников города и забрызганные их кровью стены. Быстрее! Еще быстрее! На очередном повороте ей все же удалось рассмотреть быструю тень, выбегающую на крепостную стену. Вслед за этим она услышала вскрик знакомого голоса. Выбежав на свет факелов, она стала свидетельницей ужасной картины: нежить уже справилась со стрелками и теперь бросилась к хранительнице врат. Та попыталась встретить вурдалака прямым ударом меча, но он легко избежалвстречи с остро отточенной сталью. Еще миг — и он сжал в смертельных объятиях последнюю защитницу.
— Нееет! — успела выкрикнуть Терида, прежде чем вурдалак вонзил зубы в шею.
"Это шанс!"
Седна полностью вложилась в стремительный рывок, преодолев три сажени в единый миг. Росчерки двух мечей одновременно ударили в спину вурдалака, занятого иссушением несчастной стражницы. Из широких надрубов в ребрах твари хлынул поток черной мертвой крови. Монстр с трудом повернулся, заслонившись левой рукой, но тут же лишился и ее. А затем оба коротких клинка сверкнули, отсекая его серуюбашку от тела и роняя во тьму крепостного рва. Продержавшись на ногах целый стук сердца, тело предводителя упырей завалилось назад, увлекая за собой и укушенную Териду. Седна снова рванулась вперед, и успела ухватить капральшу за руку, удержав от падения в проем бойницы. Обезглавленное тело нежити громко шлепнулось в воду.
Терида свалилась Седне под ноги, громко бряцнув тяжелым доспехом о камень. Ее глаза были залиты собственной кровью, из уголка рта тянулась кровавая же нитка слюны, а бледные губы подрагивали в ужасе.
— Яйаакх... Яйаа... укушена!
Седна крепко сжала зубы. Она прекрасно понимала, что ждет бравуюстражницу. Через несколько минут она умрет, а через час восстанет в виде упыря. Нового солдата Ночи. И будет обладать всеми навыками своего бывшего тела. Всеми знаниями начальника стражи Южных врат. И это то, чего она, как охотница, не может допустить!Терида это понимала.
— Уппей... Уп-пей меня... Прошу!
Она медленно встала. Подобрала оброненный стражницей меч. Вложила его ей в правую руку, а ту приложила к окровавленной кирасе. Дождалась благодарного кивка. Нехотя подняла один из мечей над собой.
— Кх! Кхс... ссади! — вдруг расширила в ужасе глаза Терида.
— Ты не сделаешь этого!
Властный, холодный и пугающе низкий голос заставил Седну мгновенно обернуться. Клинки сами собой сложились в веерную защитную позицию, предупреждая возможную атаку. Второй вурдалак?!
— Она станет моей! Как и ты, убийца моих детей.
— О каких детях тебе говорить, тухлое ты мясо?! — прошипела Седна.
— О тех, что вместе с моей силой дарит мне Повелитель ночи, спящий наш владыка Мирглон. — Он уверенно шагнул вперед и посмотрел на нее. — Роняй мечи, Седна! Иди. Ко. Мне!
Глаза вурдалака полыхнули красным светом, а ее тело охватила непонятная слабость... иона вдруг поняла, что ей хочется подчиниться этим словам. Этому голосу... Высокая мрачная фигура, замотанная в обрывки одежды, притягивала ее и звала за собой... Тихий красивый напев поселился в голове, убрав все мысли и погасив без остатка боевую ярость. "Поддайся мне, — услышала она. — Прими ночь... И она примет тебя. Навечно..."
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
