Унесенный ветром. Книга седьмая - Осколки маски

Глава 1

Спустя пять дней после нападения "виртуоза", я выглядел как огурчик. Чувствовал себя, правда, паршиво, но главное — внешний вид. Особенно если ты Аматэру и постоянно на виду у десятков, иногда сотен, а порой и тысяч человек.

— С тобой точно всё в порядке? — спросила с подозрением Атарашики.

Мы с ней как раз по видеосвязи общались. Точнее, уже заканчивали общаться.

— Я тебе в четвёртый раз говорю — всё прекрасно. Глянь на меня, — развёл я руки в стороны. — Разве похоже, что со мной что-то не так?

— Даже не знаю... — не сдавалась старуха. — Мне вот не нравится тот синяк у тебя над левым глазом.

— Какой синяк? — не понял я, дотронувшись сначала до левой брови, потом потерев лоб в том месте. А когда глянул на руку, потёр лоб ещё раз.

— Это что, не синяк? — спросила Атарашики. — Синдзи! Ты что, ходишь на глазах у людей с чумазым лицом?!

— Ну бывает, что ты взъелась? — произнёс я немного стыдливо.

И правда, неудобно вышло. Это ведь надо было в саже измазаться.

— Ты Аматэру, ты не можешь щеголять с грязью на лице!

— Хватит уже! — повысил я голос. — Теперь понятно, почему молодые обалдуи бегут куда угодно, лишь бы пореже видеть родню. Ты — то, ты — это... Я и без тебя знаю, что я Аматэру.

— Бр-бр-бр... — что-то там пробормотала Атарашики. — Не забудь умыться.

— Умоюсь, не беспокойся, — буркнул я.

— Ладно. Оставим твой вид на твоей совести, — успокоилась она. — Ты лучше скажи, зачем рисковать Казуки?

— Нет там риска, — дёрнул я плечом. — Парень справится.

— Он не ты...

— Он справится, — перебил я. — Казуки — Патриарх, ему это нужно. И повторю — он справится. Я проверил, "мастер" не так уж силён без бахира.

— Мальчик всего лишь подросток, Синдзи. Я понимаю, что говорить подобное тебе глупо, но он же моложе тебя.

— Он Патриарх. И лишь потом подросток. Инициированный Патриарх. Он размажет этого американца. Ну... победит, во всяком случае. А вот если повезёт, то размажет. Блин, я же не предлагаю оставить их один на один. Поставь там, где они будут драться, кого-нибудь, пусть присмотрит за парнем, если уж ты так боишься за него.

— Как скажешь, — вздохнула она. — Но я всё же против. Уверен, что Щукина нужно отправлять с посылкой?

— Он же ненадолго, — пожал я плечами. — Обустроите там всё, он и вернётся. К тому же пусть Щукин прочувствует, что теперь он не сам по себе. Вспомнит, что это такое — быть Слугой Рода. Кого мне ещё посылать с такой важной миссией? Суйсэна? Так ему никакое напоминание не нужно.

— Щукин же вроде только недавно был Слугой, — не поняла Атарашики.

— Не Рода, — усмехнулся я. — А одного человека. Оставим эту тему, — махнул я рукой. — Согласен, посылкой могли и другие заняться, но если отправить Щукина, мне спокойнее будет. А тут я недельку и без него посижу.

— А армия?

— А с армией и Беркутов неплохо справляется, — ответил я.

После разговора с Атарашики подошёл к двери и, выглянув наружу, крикнул:

— Эйка!

— Тут, Аматэру-сама! — тут же выпрыгнула она из соседней комнаты.

— Позови Щукина. И пусть чай мне сделают.

— Слушаюсь, Аматэру-сама, — поклонилась она — немного неуклюже из-за разгрузки.

Щукин пришёл почти сразу, благо он дожидался разговора со мной внизу, на первом этаже.

— Да-да, входи, — пригласил я, услышав стук в дверь.

— Тебе там передают, что обед готов, — сказал он, заходя.

— Лучше бы они чай передали, — вздохнул я. — Башка трещит, а от кофе только хуже.

— Ещё не отошёл? — осторожно спросил Щукин, присаживаясь на свободный стул.

Сам я сидел за столом и просто развернулся к нему лицом.

— Почти, — поморщился я. — Дня через два всё пройдёт.

Сейчас даже забавно вспоминать момент, когда Щукин увидел меня после боя без шлема. Столько эмоций промелькнуло тогда на его старческом лице! Еле убедил его успокоиться и не бежать за Целителем. Правда, потом пришлось ещё и Суйсэна успокаивать... Да уж, тело я в том бою перенапряг конкретно. С поляком было гораздо проще.

— И я почти готов в это поверить, — покачал он головой. — Не думал, что ты самостоятельно придёшь в норму.

— Как-то так, — пожал я плечами. — Такие вот мы, Патриархи, зверьки.

— Патриархи... Ну да...

Удивительно, насколько сильно Щукин держался за устоявшееся мнение о Патриархах. Даже после устроенного с ним спарринга он всё выпытывал, как я прячу бахир? В то, что подросток равен "мастеру" и при этом не использует артефакты, он поверил гораздо быстрее, чем в то, что этот подросток Патриарх.

— В общем, с Атарашики-сан я договорился — скоро ты поедешь в Токио.

— А может, лучше Святова отправить? — спросил он. — Мне и тут работа найдётся.

— Я вам обоим доверяю, но ты "мастер", а отправлять такое в Токио без поддержки бойца твоего уровня? Нет уж, Щукин, готовься. Ты ведь и сам понимаешь, насколько важна твоя поездка. Кроме тебя, я могу отправить только Суйсэна, но он гражданский до мозга костей. Мне нужен ты.

— Да я не против, — заюлил он. — Всё понимаю. Просто и тебе тут "мастер" может пригодиться.

— Здесь война, Щукин. Причём уже на таком уровне, когда плюс-минус "мастер" роли не играет. Или ты хочешь ко мне в телохранители? — усмехнулся я. — А под ногами мешаться не будешь?

Немного жёстко, но ему это сейчас нужно. Понять, наконец, что вернулись прежние времена, что он часть Рода, а не слуга одного конкретного человека.

— Буду, — поджал он губы. — Скорее всего — буду. Ладно, я понял. Извини, что... — запнулся он.

— Тебе не за что извиняться, — произнёс я мягко. — Своим поведением ты мало чем от Суйсэна отличаешься. Такая же наседка. Но мы с тобой часть Рода. Не только ты. Каждый из нас делает то, что должен. Я должен отправить тебя в Токио и на время лишиться отличного бойца. И если что-то и произойдёт, то ни ты, ни я в этом не виноваты. Однако вспомни, на что я способен, и успокойся. Всё будет в порядке.

— Блин, — поник Щукин и провёл рукой по голове. — Провели лекцию, как какому-то мальчишке. Всё, я в норме. Ты сказал, я сделал. Можешь положиться на меня — будет выполнено в лучшем виде.

У каждого из нас свои тараканы. У меня они тоже есть. С Щукиным в этом плане проще — всё на виду, можно сказать. И тут уж не важно, что мозги ему вправляет подросток. Хотя нет, простого подростка он послал бы нафиг, а вот наследника Рода, Слугой которого он недавно стал, выслушал. Не мог не выслушать.

— Вот и отлично.

— Но "мастера" для таких поручений тебе всё же найти надо, — выдал он неожиданно.

— Как будто "мастера" под ногами повсюду валяются, — проворчал я.

— Я про пилотов так же думал, — усмехнулся он. — Но тут я тебе помочь могу — один такой "мастер" недавно перебрался к северному КПП. И сидит он постоянно как раз на земле. Натурально под ногами валяется.

— Ха-а-а... — выдохнул я тяжко. — Не напоминай мне об этом типе.

— Поговорить с ним всё равно придётся, — ухмылялся Щукин. — Как ни крути, а он помог нам.

— Он из семьи предателей, не могу я его к себе взять.

— Ох уж эти ваши японские заморочки, — покачал головой Щукин.

— Тут даже не в традициях дело, — попытался я пояснить. — Скорее, в принципах. Простить эту семью — означает сдаться. Получается, они нас измором взяли.

— Это если просто простить, — заметил Щукин. — А "Правый глаз" нам действительно помог.

— В чём именно? — приподнял я бровь.

— Задержал "виртуоза", — ответил осторожно Щукин. — Офигительное деяние.

— А если бы не задержал? — продолжал я спрашивать.

— Хм, — задумался он. — С такого ракурса я на ситуацию не смотрел.

— Вот-вот, — покивал я. — Меня бы всё равно не взяли, слишком шустрый я для диверсантов. Меньше разрушений на базе? Да. Меньше смертей? Очевидно. Но мне лично-то за что его прощать? Даже не так — лично я за тех же спасённых наёмников простил бы его. Только его. Но я наследник, мои решения — это решения Рода. И прощать его и его семью от лица всех Аматэру? Для этого он как минимум должен спасти мне жизнь. Только вот это за пределами его возможностей.

— Ну да, — произнёс Щукин задумчиво. — Действительно. Род не настолько слаб, чтобы прощать за подобное. Смелость? За это и деньгами можно заплатить.

— Видишь? Тут никаких японских заморочек. Просто старая история, которая могла произойти где угодно.

— Ладно, — вздохнул Щукин. — Как скажешь. Но ты подумай, как решить этот вопрос. "Мастер"-лучник нам точно не помешает.

— Клаусу об этом скажи, — отмахнулся я. — Пусть наймёт старика. Тот же наёмником был, может, и решит вспомнить былые деньки.

— Ты и скажи, — усмехнулся Щукин. — А я скоро в Токио еду, мне не до этого.

— А, — махнул я рукой. — Где там мой чай, кстати? Эйка! Пусти ко мне мой чай! — крикнул я.

* * *

При моём приближении, а подходил я к нему сбоку и чуть сзади, Шима поднялся на ноги и, повернувшись ко мне, поклонился.

— И как ты узнал, что это я?

Этот вопрос меня действительно интересовал, так как при приближении других людей "Правый глаз" не спешил вставать, следовательно он не только умудрился заметить заранее, но и опознать.

— Семейное камонтоку, Аматэру-сама, — ответил он. — В бою не очень применимо, а вот вне боя и перед его началом не раз выручало.

Удивил. Признаю, этот тип меня удивил. У этой семейки, оказывается, и камонтоку есть. То есть оно, конечно, почему бы и нет — семье Сугихара вполне достаточно лет, но как-то я об этом даже не думал. Спрашивать, что именно делает камонтоку Сугихара я не стал, всё-таки это личное.

— Может, у вас ещё и "виртуозы" были? — поинтересовался я, постаравшись не выдать удивления.

— Были, Аматэру-сама, — ответил он.

Совершенно спокойно ответил. Ни гордости, ни смущения, ни какой-либо другой эмоции старик не выказал.

— И мой Род не взял вас обратно? — поднял я брови.

— То были благостные времена, Аматэру-сама, — пожал он плечами. — "Виртуозов" всем хватало.

"Виртуозов" никогда не хватает. Но думаю, он имеет в виду общую силу тогдашних Аматэру, из-за которой они сумели пересилить жадность.

— И вы до сих пор простолюдины, — покачал я головой.

— Сам удивляюсь, Аматэру-сама, — чуть вздохнул он.

— Так может, ну его нафиг? — спросил я. — Смените фамилию, переберётесь в другую страну, благо тех стран полно, и заживёте себе в удовольствие.

— А как же честь? — чуть улыбнулся он.

— Честь — слишком эфемерная штука, чтобы столетиями отказывать себе в том, чего вы достойны, — ответил я. — В чём ваша честь — сидеть у нашего порога и выпрашивать прощение, которое вам не нужно?

— Это слишком сложный вопрос, Аматэру-сама, — прикрыл он глаза и чуть склонил голову. — Может, нам это просто нужно?

— Тогда это не честь, а необходимость, — хмыкнул я.

— Еда тоже необходимость, но лишение себя еды во имя какой-то цели — уже достоинство.

— Всё-таки достоинство, — произнёс я, глядя в глаза поднявшего голову старика. — Не честь. Так какое нам дело до вашего достоинства? — подождав немного, пока он ответит хоть что-то, вздохнул, так ничего и не дождавшись. — Уходите, Сугихара-сан. Ищите свое достоинство в другом месте.

— Наше достоинство не имеет никакого отношения к нашему раскаянию. — заговорил он. — И к чести, которую я упомянул лишь для поддержания беседы. Мы лишь хотим исправить ошибку, допущенную нашим предком. Исправить, Аматэру-сама, а не выпросить прощение. Если вам нужна жизнь — берите её. Я готов умереть здесь и сейчас. Если нужна служба, то я сделаю всё, что вы скажете. Я не прошу смилостивиться над нами, я прошу шанса отработать эту милость.

— Отработать? — приблизился я к нему. — Эта игра между твоей семьёй и моим Родом идёт уже восемь сотен лет. Знаешь, сколько мне потребовалось лет, чтобы из фактически сироты, сына дважды изгнанных, стать аристократом? Семь. Всего лишь семь лет. У меня была цель. А что делали вы восемьсот лет? Мне нахрен не нужна твоя жалкая жизнь, и жизнь твоей семьи тоже. Отработать? И как? Мне не нужна ваша отработка, я и без вас справлюсь. Ладно, забудем о этих сотнях лет. Что сделал лично ты, чтобы заработать прощение? Где ты был, когда Аматэру Атарашики в одиночку держала на плечах десять тысяч лет истории? Одна. Женщина. Нуждалась хоть в какой-то помощи. Где ты был? О каком достоинстве может идти речь, если вы лишь просите? О какой чести, если вы только говорите о ней? О каком раскаянии, если вы вспоминаете о нём, лишь когда вам удобно? Ведь как удачно ты пришёл, как раз, когда у Аматэру появился новый наследник. Принятый. Не успевший пропитаться духом древнего Рода. Уж он-то может и соблазниться "мастером"-лучником. Я собрал своё богатство и эту армию в одиночку, будучи простолюдином. Подростком. А что ты сделал, чтобы заработать своё прощение? У меня была цель, она до сих пор есть, и я иду к ней. А вот у вас никакой цели нет. Лишь традиция сидеть у нашего порога.

После того как я замолчал, немного сбледнувший старик отошёл от меня на пару шагов и медленно сел на колени, после чего склонился, уперев лоб в землю.

— Вы истинный сын своего Рода, Аматэру-сама, — произнёс он глухо. — Молю вас, помогите. Направьте недостойных на путь исправления. Сколько бы это не потребовало времени, хоть тысячу, хоть десять тысяч лет, мы отработаем. Молю, дайте нам шанс. Всего лишь шанс.

Наверное, всё же не "истинный сын". Атарашики на моём месте послала бы его куда подальше, а я просто молча ушёл, так и не дав ответа. Никакого. Жадность и стяжательство — увы мне, грешен. Точно знаю — я буду искать способ использовать Сугихару. Искать тот компромисс, который позволит мне его использовать.

* * *

Родовой особняк Аматэру в Токусиме, как всегда, окружала благостная тишина. Особенно сейчас — в самом начале осени, когда на дворе ещё тепло и деревья радуют своей зеленью. Даже случайные прохожие отмечали, что вблизи поместья Аматэру и дышится лучше, и на душе спокойнее. Пока существует этот Род, существует опора, которую ощущает каждый японец. Весь мир может гореть синим пламенем, но пока живы Императорский Род и Аматэру, Япония выдержит что угодно.

И лишь очень немногие задумываются о том, что и Аматэру всего лишь люди. Что и их может настигнуть горе, что и они льют слёзы, а иногда горя так много, что не хватает никаких слёз. Но посторонние не должны видеть слёз, именно поэтому их время проходит очень быстро — и наступает время ярости.

Аматэру Атарашики ждала прибытия нового Слуги Рода во дворе, прямо напротив главных ворот. Статная, гордая, сопровождаемая молодым парнем, который не понимал, зачем он здесь, но старался делать вид, что так и должно быть. Заехавший в ворота микроавтобус остановился неподалёку от Старейшины Рода и, открыв боковые двери, выпустил наружу двоих. Причём один из них шёл с чёрным мешком на голове и скованными за спиной руками.

— Госпожа, — слегка поклонился Щукин, одной рукой придерживая за локоть пленника, а второй сжимая древний артефакт в виде кристаллического шара с металлическим ободом вокруг него.