Дочь Вороньего Короля. Глава 11

Глава 11.

— Ваше высочество, могу ли я обратиться к вам?

Игнис отвлеклась от пустячной беседы с Целительницей и посмотрела на говорившего. Им оказался тот самый полукровка, так сильно заинтересовавший отца. И он явно горел желанием что-то спросить, причем настолько, что мохнатые кисточки на кончиках ушах подрагивали от нетерпения.

Честно говоря, выглядел этот тип, как головорез: высокий, широкий в плечах, с двумя шрамами на лице и холодным блеском в золотистых глазах. При этом отливающая медью кожа, так непохожая на белоснежную кожу чистокровных лунксов, придавала ему некий шарм, чего нельзя было не признать.

— Конечно, — проговорила девушка и недоуменно повернулась к Ридгару, который эти ее слова сопроводил смешком.

— Готовься, Огонек, сейчас ты будешь засыпана вопросами по самую макушку.

"Кажется, парень нравится Кающемуся", — предположила Игнис, что сразу же улучшило и ее собственное отношение к телохранителю Тариваса.

— Так что вы хотели...? — она помедлила, давая возможность юноше представиться. К своему стыду Игнис совершенно не запомнила ни его имени, ни титула.

— Виконт Лариэс Венаторский, Щит его высочества Тариваса Вентиса, — представился юноша, сопроводив свои слова точно выверенным поклоном.

"Кажется, он еще больший зануда, чем Паллидий, а я-то думала, что такое невозможно по определению", — промелькнуло в голове у огнерожденной.

— Очень приятно, виконт, как меня зовут — вы уже знаете, а потому перейдем к главному: вопросу, — дружелюбно улыбнулась дочь Вороньего Короля.

— Какой породы ваш конь? Я никогда не видел ничего подобного!

Говорил он совершенно искренне и с неподдельным восхищением, и Игнис просто не сумела подавить улыбку. Даже на фоне своих сородичей — больших охотников до всего нового — юноша выделялся просто феноменальным любопытством.

— Это не конь, — пояснила она.

— А что же тогда?

— Их называют тантибусами и обитают эти существа в Темном Лесу. Они очень опасны и почти не поддаются дрессировке, однако отец сумел приручить одного такого.

— А как его зовут?

— Кошмар, — принцесса виновато улыбнулась, — у отца проблемы с именами животных.

Игнис нежно погладила роскошную гриву своего скакуна. Кажется, ей удалось произвести впечатление на телохранителя, потому как тот заворожено смотрел на Кошмара.

— Я читал где-то, моя госпожа Игнис, — к радости принцессы Таривас Вентис также решил принять участие в беседе, — что лишь самые сильные из народа оборотней осмеливались подойти к этим коням.

— Да, это так, — кивнула девушка. — Этого отец нашел в личных стойлах правителя зверей.

— Зверей? — удивился Лариэс. — Но разве оборотни — не люди?

— И да, и нет. Со слов отца, первоначально все они были простыми людьми, бежавшими от ужасов Последней Войны так далеко, как только получилось. Они остановились лишь в самом центре чащоб Темного Леса. И даже не спрашивайте, каким образом им удалось пережить встречу с его порождениями. Думаю, из ныне живущих ответ на этот вопрос может дать лишь Мелис, да и то необязательно.

— Однако, — заметил Ридгар, — факт остается фактом — там беженцы повстречали кое-что, навсегда изменившее их. То, что превосходило понимание простых смертных.

— И что же? — у Лариэса, кажется, от любопытства, напряглись даже кисточки на кончиках ушей.

Эта детская непосредственность, характерная, скорее, для гарпий, нежели для лунксов и тем более — людей, выглядела столь комично, что Игнис стоило большого труда не рассмеяться — девушка совершенно не хотела обижать телохранителя Тариваса.

— Тебе необязательно знать это, виконт, — сухо проговорил Древний. — Есть тайны, похоронив которые мы поступили правильно.

Лариэс заметно погрустнел и Игнис решила подсластить горькую пилюлю.

— Но ведь можно рассказать о том, что случилось после, правда, дядя Ридгар?

Тонкие губы Ступившего на Путь Вечности искривились в подобии улыбки, и он пожал плечами:

— Почему нет, Огонек, это не секрет.

Игнис, довольная собой, вновь обратилась к телохранителю:

— Скажите, виконт, что вы знаете об оборотнях?

— Ну, — лункс на миг задумался, — если судить по Мелису, они чудовищно сильны и быстры, долго живут...

— И не слишком хорошо воспитаны, — заметил телохранитель северянки.

Игнис с интересом посмотрела на раскосого воина, чьи кудри не слишком отличались по цвету от ее собственных. За все время, что гости провели в Волукриме, это были первые слова, произнесенные им добровольно — клятва, данная отцу, не в счет.

"Не из разговорчивых", — решила девушка, и ответила:

— Понятно. Думаю, что все здесь присутствующие слышали о невероятной живучести оборотней и их фантастической способности заращивать раны. И, конечно же, все знают, что они способны превращаться в монстров. Так?

Все, кто находился неподалеку и мог слышать девушку, дружно закивали. Исключение составили трое. Орелия с Ридгаром остались равнодушны к ее словам, и неудивительно — все, о чем рассказывала Игнис, они видели собственными глазами. Равнодушной осталась и Мислия, но совершенно по другой причине. Первая Тень была полностью поглощена звериным амулетом. Артефакт отца так сильно завладел вниманием сковывающей, что она, наверное, не заметила бы и падения с лошади. Просто встала бы и пошла вперед, не выпуская из рук драгоценный предмет.

Игнис не раз и не два заставала отца в подобном состоянии, а потому по личному опыту знала, что лучше чародейку не трогать. Сковывающих вообще не следовало беспокоить, когда они занимались своими делами. Вмешательство в изыскания могло навредить разуму чародея, а попытка лезть к нему, когда тот творит, вообще была чревата лютой смертью, причем — с немалой долей вероятности — лезущего.

Поэтому она продолжила рассказ для тех, кто слушал.

— Так вот, про умение оборотней выпускать внутреннего зверя на свободу знают все, но мало кто в курсе, куда чудовище исчезает в остальное время.

— И куда же? — дрожащим от возбуждения голосом спросил Лариэс. — Я читал, что звериный облик — лишь инструмент и ничего больше.

— В "Монструме" Наталиса Цойского, — закончила за собеседника Игнис. — Автор, несмотря на весь свой авторитет, попросту не разбирался в том, о чем пишет, я же получала сведения из первых рук, а потому склонна считать себя более компетентной в данном вопросе. Так вот, зверь никуда не девается, он не пропадает и не засыпает. Он все время обитает внутри, ожидая своего часа для того, чтобы нести боль и смерть.

— Но ведь оборотни могут превращаться в совершенно разных животных, их короли были способны становиться драконами! — воскликнул Лариэс.

Игнис согласно кивнула.

— Да, животные различны, сущность — нет. Каждый оборотень всю свою жизнь должен сдерживать чудовище, спрятавшееся в его душе и ждущее удобного момента, чтобы вырваться наружу. Впрочем, долгие века оборотни действительно были могучими и в высшей мере достойными личностями. Но шли годы, и они возгордились, начали считать себя живыми богами, для которых закон не писан, а простые смертных — всего лишь игрушками. В итоге их гордыня и жестокость привели к Третьей Войне Гнева. И тут, — Игнис развела руками, — они внезапно выяснили, что на каждую силу найдется другая.

— Они воровали детей, — вспомнил Лариэс.

— Не обязательно, женщины и мужчины тоже отправлялись в Темный Лес в трюмах кораблей. Сперва оборотни заключали сделки на черном рынке, но с каждой партией рабов их жадность и наглость росли.

— И в один прекрасный день, — Вилнар вновь вступил в разговор, — они устроили на моей родине настоящий кошмар.

Игнис посмотрела на Лариэса и тот кивнул, давая понять, что знает, о чем речь.

— Все слышали о Кровавой Ночи Хавланда, — согласился юноша. — Она действительно стала последней каплей, переполнившей чашу терпения?

— Да, — ответила принцесса, вспоминая, что отец рассказывал о тех далеких временах. — Прощать то, что сотворили оборотни было нельзя и отец отправил гонца с ультиматумом: выдать зачинщиков бойни для суда.

— Что произошло потом?

— Гонца вернули. По частям.

— О.

— Именно. После этого отец заручился нейтралитетом Генерала и двинул полки в Темный Лес. Война была короткой, но очень кровавой, даже то, что он рассказывал — кошмарно.

— Реальность была куда хуже, — добавила Орелия. — В то лето мне иногда казалось, что мы вновь оказались на полях сражений Последней Войны.

На лице телохранителя принца появилось отстраненное выражение, которое бывает у человека, вспомнившего какой-то неприятный эпизод из прошлого, его рука непроизвольно коснулась шрама на губе, а мохнатые кисточки на кончиках заостренных ушей дернулись.

— Да, я понимаю, — произнес он, наконец, — и, кажется, догадываюсь, чем вызвана такая ненависть Мелиса.

— Никто кроме оборотней не виноват в том, что случилось, — заметил Вилнар.

— Что ни капли не уменьшает его боль от смерти родных и близких, — заметила Орелия, — всегда помни об этом, прежде чем судить.

— Прошу прощения, Целительница, — поклонился рыжеволосый воин.

И тут к разговору подключился Таривас.

— Приношу извинения за то, что перебиваю, но хотелось бы от столь тяжкой и грустной темы вернуться к обсуждению вашего замечательного животного.

Его сказочный голос зачаровывал Игнис, обволакивал и успокаивал, точно колыбельная, которую в детстве пела мама. Этот голос давал обещание, понять которое девушка не могла, но очень старалась.

— Да, ваше высочество, конечно же. Что вы хотите знать?

— Таривас, о моя принцесса, для тебя — просто Таривас.

От этих слов в груди Игнис заныло, и она потупилась, радуясь, что серебряная маска не умеет краснеть. Ее не смутило даже то, что принц перешел на неформальное общение так быстро, едва ли не на следующий после их знакомства день.

— Таривас, что ты еще хочешь знать про Кошмара? — она решил, что раз его высочество общается неформально, то и она может поступать так.

— Чем Кошмар отличается от обычных скакунов?

— Танибусы куда выносливей обычных коней и гораздо живучей. Например, выстрел из арбалета в голову не просто не убьет, но даже не ранит это существо.

— Моя принцесса! — воскликнул Таривас, — скажи мне, нет ли какой-нибудь возможности заполучить такого же скакуна? Поверь, я бы заплатил за жеребенка любые деньги.

— Увы, они не скрещиваются с обычными лошадьми.

Принц горестно вздохнул, а Игнис лукаво подмигнула ему.

— Но один способ все же есть.

— Какой же?

— Нужно попросить какого-нибудь оборотня, достаточно храброго для того, чтобы приближаться к табуну тантибусов, выкрасть жеребенка.

— Хм-м, — принц задумчиво почесал подбородок, — когда доберемся до места встречи, обязательно обсужу все с Мелисом. Интересно, согласится ли он съездить для меня в Темный лес.

— Не уверена, — высказала свою мысль Игнис, — там сейчас слишком опасно. После того, как оборотни исчезли, количество монстров, нападавших на наши восточные рубежи, наверное, утроилось.

— Но я все равно испытаю удачу, — решительно сообщил его ветророжденный, после чего обворожительно улыбнулся. — Так что теперь дело осталось за малым: разобраться с таинственными нападениями, прикончить королеву изначальных, и вернуться домой.

— О каких таинственных нападениях идет речь? — удивилась Игнис.

Девушка ничего не слышала об этом раньше.

"Судя по всему, они не решились говорить отцу ни о чем таком. Даже Ридгар с Орелием промолчали. Весьма разумно".

— Уже дважды нас атаковали, — охотно пояснил принц, — сперва Лариэса попытались пленить прямо в Сентии, затем на наш авангард напали из засады.

— И кто же оказался столь глуп, что рискнул бросить вам вызов?

— Хотел бы я это знать! — воскликнул принц. — Этот тип — сковывающий, причем очень сильный. Но и как воин он неплох, иначе ни за что не сумел бы отрезать руки моего Щита.

Игнис недоверчиво посмотрела на телохранителя, который скромно улыбнулся ей и помахал ладонями, показывая, что все на месте.

— Госпоже Орелии пришлось латать его, — охотно объяснил Вентис.

— А что произошло? — заинтересовалась Игнис.

— Это долгая история, ваше высочество, — ответил ей Лариэс.

Огнерожденная взглянула на клонящееся к горизонту солнце. До ближайшей деревни с крупным постоялым двором им предстояло ехать еще около часа. Времени для длинных историй вполне хватало.

Так она и сообщила Лариэсу, который нехотя поведал о случившемся. При этом принц то и дело перебивал вассала, добавляя к рассказу свои комментарии, в результате чего Лариэс, по словам ветророжденного, оказался этаким воителем без страха и упрека, по силе равным, наверное, самому Викингу.

Полукровке явно не слишком понравился результат, и поэтому он быстро отделился от основной группы, и перебрался в арьергард, поближе к очень красивой светловолосой воительнице. Единственной женщине в доспехах в этом отряде.

"Они любовники"? — не без удивления подумала Игнис, заметив, как юноша наклоняется к незнакомке и что-то шепчет ей на ухо.

Впрочем, уже в следующую секунду стало не до того — принц обратился к ней, и все внимание девушки переключилось на наследника Дилирисского престола.

* * *

"Проклятье, и надо было им лезть"! — со злостью думал Лариэс, перебираясь в хвост отряда.

Его сопровождал насмешливый взгляд Ридгара, понимающий — Вилнара, ехидный — Эрика и равнодушный — Марка. Блаклинт смущенно отвела взгляд, а Мислия, кажется, сейчас обитала в своем собственном мире и выходить из него не собиралась. Подчиненные же сочли за благо сделать вид, что ничего не видели и не слышали.

Только оказавшись возле Клариссы, на сей раз замыкавшей колонну, Лариэс выдохнул.

— Ну что, кошку сгубило любопытство? — одними губами прошептала графиня.

Щит принца кивнул — не соглашаться с очевидным не было смысла. Но очень уж ему хотелось узнать про загадочного скакуна принцессы, который точно сошел со страниц какой-то сказки. Да и история об оборотнях оказалась в высшей степени интересной — многое из рассказанного он не знал, а большую часть того, что слышал ранее, считал досужими сплетнями. Увы, но несмотря на то, что Третья Война Гнева окончилась сравнительно недавно — сто с небольшим лет назад — о ней было до обидного мало известно.

Вот только из-за любопытства ему пришлось рассказать о бое в лесу, который, в общем-то, и не заслуживал особого упоминания. Причем стараниями его высочества ничем непримечательная стычка с таинственным врагом превратилась в эпическое побоище времен Войны Багряного Культа.

Лариэс был очень любопытен, но никогда не поощрял любопытства, направленного на себя, он попросту не любил оказываться в центре внимания — это нервировало полукровку. К тому же, будучи Щитом принца он знал цену тишине и незаметности, и уважал их.

"Ладно, нестрашно", — решил он, наконец.

— Как тебе наша пламенная принцесса? — поинтересовалась Кларисса и нечто в голосе подруги заставило Лариэса насторожиться.