Продавец ниток

Тассель из рода Арбар со вздохом закрыл гроссбух. Демоны Арбара были воспитанны, образованы, и летопись их рода вилась на тысячу лет в прошлое. Жаль только дополнительных денег это не приносило: основным доходом семьи были холмистые луга для выпаса овец, простирающиеся на несколько вёрст окрест имения, сами овцы да пара мануфактур, делающих из шерсти пряжу, а потом и нитки. Шерсть арбарских овец ценилась, и жаловаться Тасселю, по идее, было не на что, но несколько лет назад почтенная госпожа Арбар, мать и глава семейства, изволила почить, и отец Тасселя отправился в город: заглушить горе и найти новую спутницу жизни. Да так там и остался. Теперь в имение исправно приходили только счета из их городского дома да изредка — весточки, что отец жив, здоров и ужасно скучает, но в ближайшее время вернуться не получится.

Крыша начала течь ещё весной, и если к осени не удастся изыскать средств на её починку, придётся туго. И Миста, всё время требующая внимания и подарков... Об их браке договаривались ещё матери родов, Тассель всегда считал, что он счастливчик — Миста была высокой красивой демонессой, от прикосновения к её шелковистой бордовой коже его всегда пробирала дрожь. А эти густые вьющиеся чёрные волосы, белоснежные рожки, а глаза... И пусть в доме Ртер Миста была третьей дочерью, в доме Арбар она стала бы главой рода: вряд ли у Тасселя родится сестра. Ум и хватка Мисты подошли бы и для управления большим домом, но сосвататься удалось только к соседям Арбарам. Тассель был влюблён. Долгие годы, от безрогого детства до возмужания. Но время шло, аппетиты Мисты росли, и манера держать себя у неё была совсем не такая, как у почившей матери Тасселя. Да, Миста тоже бывала нежна, но резка и требовательна — значительно чаще. Влюблённость прошла, растоптанная придирками и насмешками, но долг остался.

Тассель потёр веки. Глаза устали от долгого корпения над документами. Похоже, придётся сократить содержание отцу. Тассель представил, какой его будет ждать скандал и вздохнул. Но так дальше нельзя, нужно что-то менять.

— Тасси, — на пороге кабинета стояла Миста. Она, как всегда, вошла без стука. Ещё не глава рода, но уже давно чувствовавшая себя в поместье Арбаров хозяйкой. Тассель невольно залюбовался её фигурой: платье облегало её тело, словно вторая кожа, в высоких ботфортах ноги казались длиннее, чем были на самом деле, а высокая причёска навевала мысли о фресках с воительницами древности, украшавшими потолок старого приходского храма. Миста вошла и положила на стол конверт: — Держи.

"Что это?" — хотел спросить Тассель, но вместо этого молча распечатал конверт. Разрешение на путешествие между мирами до самого Края, и разрешение на торговлю. Оба документа были выписаны на его имя и переливающиеся магические печати, кажется, светились сами по себе. В их подлинности не было смысла сомневаться, но каждая из печатей стоила таких баснословных денег, что Тасселю пришлось бы продать дом, земли, мануфактуры, всех овец, и самому уйти в услужение лет на девять, чтобы расплатиться. Откуда они у Мисты? Он поднял на неё потрясённый взгляд.

— Но как?.. — только и смог выдавить Тассель. Миста похотливо улыбнулась в ответ и мурлыкнула: — это неважно. Важно то, что теперь ты сможешь найти покупателей на Краю и заработать такие деньги, какие никому из нас и не снились.

Вот он, шанс, казалось бы. То, чего он так страстно только что желал. Если только не многочисленные "но": чем ближе к Краю, тем слабее в мирах ощущается жар магии, идущий от Ядра, тем больше ценятся вещи, принесённые из более глубоких миров. Даже обыкновенная овечья шерсть, но из мира Тасселя, накходящегося в Глубине, — на Краю будет считаться ценным магическим артефактом, там за неё можно будет выручить столько же золота, сколько она весит, а то и больше. С печатами, что принесла Миста, можно сделать состояние даже торгуя обыкновенными камнями. Особенно если пойти ещё ближе к Ядру, и потом повезти свой товар в самые стылые миры... Но вот только сопровождалось это большой опасностью: сам перевозчик ведь тоже приходил из более глубоких миров, а значит, и его можно было использовать как волшебный ингредиент: кровь демонов высоко ценилась на Краю. А также волосы, кости и потроха... Обычно каждый торговец ехал сопровождаемый крепкими телохранителями, способными заменить собой маленькую армию. Как себе представляла Миста где он их достанет — Тассель не знал.

— Всё ради будущего величия дома Арбар, — проурчала тем временем она, забираясь Тасселю на колени.

— Миста, я не могу...

— Не отказывайся, — она впилась своими губами в его губы не давая возразить. Тело реагировало на её ласки против воли хозяина. Тассель подался вперёд, отвечая. — Мама всё устроила, — продолжала она, уже возясь с шнурками на его штанах, — на следующей неделе на Край отправляется небольшой караван, там для тебя есть место. Для пробы возьмёшь сумку с нитками. А на следующий раз уже можно будет оплатить полное торговое место.

— Но...

Миста потянула Тасселя на себя, словно хотела, чтобы он её обнял крепче, но вместо этого вдруг завела его руку себе за спину и с силой придавила ладонь к столешнице, как раз где лежали бумаги. Тассель вскрикнул, когда магия печатей впилась в него, заледенила мышцы взбираясь по жилам вверх.

— Ммм... — прижалась к нему ещё сильнее Миста. Чужая боль всегда возбуждала её.

— Миста, не здесь.

— Здесь.

— Нет.

— Здесь.

— Миста, в кресле неудобно, — Тассель пытался сопротивляться, но выходило плохо. Рука не слушалась, в груди жгло. Его мутило и клонило в сон: новой магии нужно было время, чтобы устояться в теле.

— Мне — удобно.

Она всегда брала то, что ей хотелось не считаясь с мнениями и желаниями остальных. Такая горячая, такая влажная... Тассель закрыл глаза и отдался течению: тело само знает что делать, а где застопорится — Миста направит. Просто не думать. Скоро она насытится.

— В среду, — сказала она уже стоя на пороге кабинета. Её губы припухли от ласк, глаза блестели. — В девять утра караван отъезжает от северных ворот Ниссеберга. Тебе нужно быть там к восьми. Управляющий — мастер Симс. Ты запомнил?

— Да, — кивнул Тассель. — В среду в восемь утра у северных ворот, мастер Симс.

Она выжидательно смотрела на него.

— Спасибо, я люблю тебя, Миста.

Демонесса довольная улыбнулась и ушла, как всегда, не прощаясь.

Тассель в изнеможении закрыл глаза. До среды нужно столько всего успеть. От одной мысли об этом на него накатывала невообразимая усталость. Нужно найти мастера Дона, управляющего, и сообщить новости. До возвращения Тасселя теперь он будет здесь за главного. Он попробовал встать, но передумал: ноги плохо слушались. Нужно подождать, пока проклятая магия угомонится, наконец. Демон посмотрел на лежащие перед ним на столе бумаги: магические печати исчезли, перешли в его тело, оставив на письмах только едва заметные оранжевые круги. Неужели действительно Тассель сможет отправиться в другие миры? Посмотреть на Край? Не то, чтобы он мечтал об этом: жизнь провинциального владельца овец и мануфактур по валянию шерсти и производству ниток его более чем устраивала, а новое скорее пугало, чем манило. Но возможность хорошо заработать... Решится столько проблем! Он починит крышу. Сможет расширить стадо, на последней выставке он видел новых тонкорунных овец, что привезли с востока, говорят, шерсти они дают в полтора раза больше, чем местные... Миста перестанет презрительно смотреть на его подарки. Всё к лучшему. Нужно собираться. Тассель задремал прямо в кресле.

Время пронеслось, как один миг: вот Миста выходит из его кабинета, и вот он уже стоит по утренней прохладе на небольшой мощёной площади перед северными воротами. Мастер Симс оценивающе осмотрел Тасселя, словно добавляя товар к своим богатствам, а не принимая ещё одного странника в караван:

— Доброе утро, господин Арбар, — приветствовал он Тасселя.

— Доброе утро, господин Симс.

Они пожали друг другу руки.

— Это Рок, мой помощник, — глава каравана кивнул на громилу, стоящего за его правым плечом. Они повторили ритуал. — Он покажет вам ваше место. У вас с собой только эта сумка?

— Да.

— Хорошо. Мы отправляемся через час, не уходите далеко.

Так началось его путешествие. Все миры были похожи: земля лежала внизу, небо разверзалось над головами. Реки и ручьи бежали с холмов в долины. Солнце светило днём, а звёзды — ночью. Но множество мелочей отличалось: цвета, голоса птиц, языки, на которых говорили местные жители. Первый моток шерсти Тассель потратил на амулет, позволяющий понимать иномирцев и говорить с ними на одном языке. Второй — на амулет, позволяющий ему выглядеть, как местные. Невзрачный для своего народа во всех остальных мирах Тассель выглядел слишком необычно: светло-серая муаровая кожа, тёмно-серые волосы и серебристые, почти белые радужки глаз, чужакам казались яркими и удивительными. Чем ближе к Краю, тем одинаковее выглядели демоны, тем меньше оттенков было в их волосах, глазах, коже... тем серее были их рога. А когда Тассель впервые встретил людей... Невысокие, бледные, с виду словно больные, но по словам мастера Симса на Краю жили только они — демоны в последних двух мирах не выживали, и бывали там только как редкие гости. Сначала Тассель не понимал почему, но чем дальше они уходили от Ядра, тем холоднее ему становилось. Не спасали ни тёплая одежда, ни жаркие костры. Словно стынет само нутро, словно мир пытается выпить жизнь прямо из сердца. Тассель становился всё более сонным. Утром было тяжело просыпаться: сознание, как и тело, словно окоченело. Но караван продолжал двигаться дальше, и демону чем дальше, тем больше казалось, что пусть остальные тоже мёрзнут, но далеко не так сильно, как он. Стрекающие маяки, указывающие на порталы между мирами и проверяющие печати, дозволяющие порталами пользоваться, становились всё более сложной формы, а арки, украшающие врата между мирами, всё более вычурными.

Тассель в задумчивости рассматривал свою руку, под действием маскировочного амулета ставшую странного бледного розовато-жёлтого цвета, и короткие плоские розовые ногти. Сейчас он выглядел, как человек. Завтра они перейдут в последний мир, Край. Даже здесь, в предпоследнем мире, ему было тяжело. Как же будет там? К этому времени караван уже ополовинился: многие продали свои товары в средних мирах и повернули назад, но Миста наказывала дойти до Края: там нитки стоили дороже всего. Может, второй раз ехать и вовсе не придётся, если сделка будет удачной? Тассель подвинулся как можно ближе к огню в надежде согреться, но понимал, что этому не суждено сбыться, пока они не вернутся на Глубину. Как хотелось сейчас оказаться дома, в родной усадьбе. Не уехав из родного мира, он даже не знал насколько там хорошо. Тассель задремал.

— Подъём! — Громкий голос Рока вырвал его из забытья. Неужели уже прошла ночь? Как быстро. — Выдвигаемся через полчаса!

Край показался Тасселю блеклым. Впечатление усиливал снег: там, куда привёл их портал, стояла зима, и к внутреннему холоду добавился внешний. На площади перед порталом их встречала небольшая делегация, укутанная в шубы и шарфы так, что только блеск глаз можно было рассмотреть на лицах.

— Добро пожаловать! — Торжественно провозгласил один из встречающих. Мастер Симс вышел вперёд и ответил на приветствие.

— Не будем затягивать, чтобы не причинять вам лишних неудобств, — тут же перешёл к делу встречающий, — пойдёмте в зал, покупатели уже ждут.

Тассель втайне порадовался такой расторопности людей: в этом мире не хотелось оставаться ни лишней секунды. Казалось, даже суставы леденеют, и двигаться невероятно тяжело.

Их ждала обставленная в красных тонах комната с большим столом в центре. Служанки, одетые в тёплые шерстяные платья, разнесли подносы с пряно пахнущим дымящимся напитком. Тассель с благодарностью принял свою чашку, погрел о неё замёрзшие пальцы вдыхая незнакомый, но приятный аромат чужеземных специй. Через несколько стульев от него мастер Симс говорил о чём-то с кем-то, похожим на главу местных купцов, но Тассель не мог разобрать слов. Его неудержимо клонило в сон. Это было неправильно. Ведь нужно поучаствовать в торгах. Продать уже эти проклятые нитки в конце концов. Хоть за сколько-нибудь. И вернуться, наконец, домой. Комната растаяла в тумане. Звуки — чужие голоса, стук отодвигаемых стульев, шаги — ещё кружились какое-то время вокруг него. Прикосновение чьих-то рук. А потом исчезли и они.

Было холодно. Очень холодно.

Тассель попытался нащупать одеяло и укрыться, но вдруг осознал, что не чувствует тела. Странное ощущение между явью и сном: он уже проснулся, слышит незнакомые голоса, монотонно напевающие что-то рядом. Амулета, позволяющего понимать чужой язык, на нём не было, поэтому не понятно ни слова. Он чувствовал холод — лежал на чём-то холодном и не только: холодно со всех сторон, будто одежда больше не греет, но на этом — всё. Он не мог даже представить в какой позе лежит. Тасселю пришлось крепко постараться, прежде чем удалось открыть глаза. Незнакомый высокий серый потолок: похоже, они где-то в сарае или амбаре. Рассеянный свет льётся с нескольких сторон, но его источника Тассель не видел: это могли быть окна, а могли и какие-нибудь магические светильники. Он попытался повернуть голову, чтобы посмотреть кто это поёт рядом, но не смог. Прошла долга минута. Или больше: каждое мгновение казалось вечностью. Голос приблизился и Тассель понял, что лежит на полу: над ним возник человек в длинном сером балахоне. В руке он держал нож, длинный и тонкий. Очень опасный. Тассель хотел отодвинуться от незнакомца как можно дальше, но не мог пошевелить и пальцем. Точнее, даже если мог, то не знал об этом — он по-прежнему ничего не чувствовал. Глаза начали болеть: нужно было моргнуть, но Тассель и этого не мог. Человек наклонился не переставая петь и демон ощутил острую боль. Само собой пришло осознание: ему разрезали запястье. Он закричал, но с губ не сорвалось ни звука. Тут же пришла боль от второго запястья, от лодыжек, и Тассель заметил другие фигуры тоже склонившиеся над ним. Все они пели. Воздух насыщался магией. Демон чувствовал, как сила вытекает из его тела, вьётся петлями вокруг в замысловатом невидимом танце. Что эти люди делают? Он никогда не видел и не слышал подобных заклинаний. И не испытывал такого страха: ужас опутал сознание: магией и кровью, вытекающих из его рук и ног люди не ограничатся. Они заберут для своего жуткого ритуала и его жизнь.

Где же телохранители каравана? Почему никто не спасает его? Как вообще мастер Симс допустил, чтобы Тасселя унесли от спутников? Верно, его опоили во время встречи. Но что же с остальными? Неужели их постигла та же участь?! Тассель что было силы напрягся пытаясь встать, но безуспешно. Тон песни изменился, стал напряжённее и быстрее. Кульминация близится? Тассель задёргался. Боль в правом запястье стала сильнее. Кажется, он чувствует руку... Сейчас ему удастся вырваться. Сейчас получится! Короткий взмах ножа и в этот раз Тассель закричал на самом деле — собственный голос казался чужим и тонким, как у смертельно раненного зверя: человек вонзил нож демону в живот и теперь медленно вёл вниз вспарывая брюшину, выводя на одной ноте фразу заклинания, повторяющуюся вновь и вновь. Тассель захлёбывался собственным криком. Он не мог больше думать ни о чём другом: острая боль заполнила собой всё его сознание. Не осталось ничего кроме её раскалённого лезвия в его внутренностях. Мир стремительно терял очертания. Спроси сейчас Тасселя какого цвета потолок над его головой — он бы не смог ответить. Реальность выцветала, скручивалась, рассыпалась хлопьями, как горящий лист бумаги.