Марсиане

Возможная марсианская эпопея. Колонисты Марса от СССР! В 70х!!

Краткая аннотация:

-Мечта Сергея Павловича Королёва о полёте на Марс, и о его освоении — Сбылась! Его и его соратников трудами, а также благодаря поддержке дорогого Леонида Ильича Бреженева, который "заболел" Космосом.

Результат — на момент развала СССР, 1991 год, на Марсе в этой альтернативе есть марсианская колония. Две мобильных базы, с экипажами на каждой по сорок человек. С зачатками своей марсианской промышленности, и уже наработанным за минувшие два десятилетия каким-никаким практическим опытом.

Члены экспедиции — воспитанники "космического детдома", созданного по инициативе Королёва в конце 50х, взявшего на воспитание детей-сирот, отличающихся повышенным интеллектом. Этих "самородков" собирали из всех детдомов Союза.

На начало марсианской эпопеи они уже вполне взрослые люди, получившие профильное образование, и многие из них стали "марсианскими колонистами".

Глава 1. Бунт.

— Ты, Боря, охренел?! Если решил, что мы тебе и твоим прихвостням поверим! Бля, да за то, что вы на пару с Горбачём устроили, вас расстрелять мало! И ты хочешь, чтобы мы возвращались в твою "Россиянию"?! Где твоими трудами реставрируется капитализм, да не современного, а вполне "третьего мира" типа?

Ну уж нет, таким как ты мы не верим! Принципиально! Уж лучше здесь, на Марсе попытаемся быт наладить, чем возвращаться! У вас, не ровен час, Третья Мировая "невзначай" начаться может!

Решение же Совета Колонистов такое — желающие летят на Землю, "старожилы" остаются!

Закончив диктовать в микрофон "отлуп", председатель марсианской колонии СССР, Фёдор Игнатьевич Макрушин, откинулся в изнеможении на спинку кресла в радиорубке самоходной базы "Юрий Гагарин".

Предложение вернуться пришло на Базу недавно, неделю назад. И, вроде всё правильно — в Стране сложный экономический период, не до снабжения марсианской колонии.

Но можно вывезти колонистов, благо что ТМК "Константин Циолковский" пока вполне функционирует. Вон, привёз топливо для ядерных реакторов, в крайний прилёт.

Однако, то, что происходило в Стране последние годы не нравилось Фёдору и его коллегам, а ныне, пожалуй, что и друзьям, и уж точно — единомышленникам, всё более и более.

Воспитанные в "кондовом" советском духе, образца ещё 50х, колонисты красной планеты довольно быстро разобрались в "новом курсе" меченого генсека.

"Соломинкой", стала прочитанная в "ТМ", молодёжном журнале, свежие номера которого исправно транслировались на Базу с Земли, статья о неком "таксохроне". Якобы разновидности телефона, позволяющего позвонить "в прошлое".

Казалось бы, что такого в той статье? Фантастика, да вдобавок низкого качества. Но вот идеологически "таксохрон" зацепил. Заставил пристально, "под увеличительным стеклом" просматривать новости с Земли, отслеживать изменения политики руководства СССР.

И тайное стало явным. Стало понятно, куда всё "клониться".

Не сказать, чтобы для колонистов это стало откровением. Многие подозревали неладное ещё в 70х. Но вот теперь буржуазный ревизионизм стало "выпукло видно".

Фёдор поёжился, вспоминая какая тогда на колонистов накатила тоска.

— Что нам делать на Земле? Родных нет, а Корпорация, возможно и не переживёт "лихие времена". И, во всяком случае, "нравственный климат" измениться так, что уж лучше...

Лучше будет остаться. Тут по крайней мере мы хозяева положения. Хотя будет очень и очень трудно. Но курс на "автономию", принятый руководством Проекта ещё в конце 70х, дал на Базе неплохой Задел. Выживем!

Не последним доводом против возвращения была изношенность ТМК. У некоторых колонистов проскакивала мысль, что под "такой износ" могут устроить и аварию. Всё чисто — изношенная техника "не выдержала условий открытого космоса".

И вообще, эвакуация восьмидесяти человек, включая двух детей, родившихся уже тут, на Марсе, двумя рейсами уже изрядно "потраченного" "Циолковского" вызывала законное сомнение.

— Ну, ребята, в добрый путь, — напутствовали Леонова, Николаева и Титова, "залётных" варягов, прибывших с крайней как ещё надеялись, экспедицией, остающиеся. Ни пуха, ни пера!

— К чёрту! — отозвался Титов, и поставив ногу на перекладину лестницы взлётного комплекса, начал "восхождение".

Через пять минут вся возвращающаяся троица скрылась в кабине взлётного модуля.

Провожающие вернулись в подземный бункер, и уселись перед экраном монитора — следить за стартом.

Вот, из-под взлетающего модуля показались бледные языки водородного пламени. Реактор носителя "вышел на режим", и модуль взлетел, быстро поднимаясь в блёклое небо Марса.

— Всё, Рубикон пройден! — прокомментировал происходящее кто-то в зале. Теперь мы Марсиане!

Отметив основание "Республики Марс", как в шутку предложили называть отныне поселение людей на Красной Планете, колонисты разошлись по своим комнаткам, выспаться. Именно на том, чтобы люди хорошо отдохнули, настоял руководитель колонистов Фёдор. При самой живой поддержке медиков Базы. Завтра предстоял трудный день — нужно было срочно, "ударными темпами" заканчивать возведение СЭС — солнечной электростанции, строительство которой до вчерашнего дня велось "по остаточному принципу". Поскольку снабжение с Земли было регулярным, два реактора Базы работали без перебоев, уже пятнадцатый год. А при возведении объектов СЭС обнаружились некоторые сложности, вроде песчанистого зыбучего грунта на месте стройки.

— Завтра будет трудный день, думал Фёдор, укладываясь спать. До сегодня ещё теплилась надежда, что снабжение с Земли не прервётся. Однако теперь можно всерьёз рассчитывать только на свои силы.

Новому российскому правительству, будет не до космоса. Если предательство среди руководства столь масштабное, то будущие лет десять-двадцать будет идти разграбление "советского наследства". Рухнут налаженные связи межотраслевой кооперации. Резко возрастёт себестоимость космических экспедиций. Что автоматически означает прекращение снабжения на длительный срок.

Есть и ещё одно. Нас создавали и рекламировали как "образцовое коммунистическое общество Внеземелья". Даже команду буквально вырастили под эту Цель.

— Начнём освоение Космоса достойными представителями новой общественной формации! — вспомнил Макрушин лозунг, висевший на стене Центра Подготовки Колонистов.

Мысли перескочили на воспоминания детства.

Небольшой детдом в Белоруссии, где он, Фёдор Макрушин, был воспитанником, в конце пятидесятых посетила комиссия министерства образования.

Искали таланты. Детишек, не просто хорошо учившихся, но и активистов общественной жизни.

И Фёдору удалось заявить о себе.

Если честно, ему хотелось новых впечатлений. Детдом успел уже надоесть. Прежде всего потому, что собирали в него ребятишек безо всякого отбора. И "хулиганов" хватало.

При воспоминаниях, какие эпические драки между "буйными" и "нормальными" иногда вспыхивали в детдоме, у Фёдора "зачесались" кулаки.

Обладающий чувством обострённой справедливости, Макрушин не собирался мириться с попытками установить в детдоме откровенно уголовные порядки. Дрался насмерть!

Снова пришли воспоминания о том Конфликте.

На год старше Фёдора подросток, но уже "вкусивший блатной романтики". Между ним и пионерским активистом Макрушиным сразу вспыхнула острая неприязнь. Разрешившаяся жёстким конфликтом.

За месяц до событий Фёдор прочитал "Педагогическую Поэму" Макаренко, и хорошо запомнил эпизод, как Антон Семёнович завоевал авторитет среди порученной ему на воспитание шпаны.

Мощным хуком в челюсть одного из "непонятливых", ставших куражиться подростков! Без разговоров, внезапно!

Но, то ли Макаренко умолчал о некоторых существенных моментах той "воспитательной работы", то ли та шпана была не "столь испорченной", или настроенной против "Советов", то ли сыграло роль что-то ещё. Возможно разница в возрасте Антона Семёныча и Фёдора.

Попытка "силового решения" "вопроса авторитета" переросла в "эпическую драку" воспитанников детдома.

В той драке Фёдору удалось "добиться победы наших", на признаваемых в детдоме правилах. Признаваемых большинством. Кроме как раз "хулиганов".

После слов "проигравшего" смотрящего о том, что Фёдору больше не жить, Макрушину стало ясно, что на Земле им обоим действительно не ужиться. Один из них должен умереть.

И мальчишеская гордость, а также бешеная злоба на "фашистского недобитка" толкнули Фёдора на Поступок.

Действовать нужно было быстро, дабы не "упустить развитие событий" и выяснить, что замышляют "хулиганы". Поэтому на следующий день после конфликта, Макрушин высмотрел, куда направилась группа "хулиганов" во главе со своим заводилой. Это оказался старый песчаный карьер, где до войны добывали песок для строек города.

Там группу "недовольных" встретила пара "старших", и, усевшись под нависавшей стенкой карьера, где воспитанники детдома в предшествующие годы устроили "пещеру", банда принялись обсуждать что-то.

Макрушин решил подслушать, о чём разговор, и пробрался на вершину обрыва.

Худшие опасения подтвердились — шпана обсуждала, как им сподручнее "прибить активистов", чтобы не мешали.

Бешеная, нерассуждающая ярость захлестнула сознание парня.

Фёдор вспомнил, как Михаил Степаныч, один из воспитателей детдома, который в прошлом году водил ребят в поход, предупреждал о том, чтобы ребята не играли в песчаном карьере — мол могут осыпаться стены и засыпать зазевавшихся.

Оглядев выступ, на котором он сидел, Фёдор принял решение.

Ударив ногами по перешейку, на котором держалась надвисающая масса песка, удерживаемая корнями деревьев от обрушения, Макрушин обвалил карниз на расположившихся внизу малолетних уголовников и двух их наставников.

И сам чудом сумел избежать падения. Схватившись руками за ствол сосны, росшей на краю обрыва.

Взглянул вниз — там мирно возвышался песчаный холм. И никого не было!

Спустя минуту Фёдор осознал, что он Сделал. И, как парень не крепился, страх сжал его сердце "костлявой рукой".

Из ступора его вырвала мысль о том, что такое же чувство наверно, испытывали и мирные советские граждане, впервые убившие своими руками фашистского оккупанта.

Переломив в себе страх, Фёдор вернулся в детдом, и постарался вести себя естественно, умолчав о произошедшем.

Хватились отсутствующих только на следующий день. Искали пару недель, но в конце концов, решили, что "вздрюченные" хулиганы просто убежали из детдома. На этом все поиски и прекратились.

А Фёдор понял, что поступил правильно.

И всё-таки воспоминания о том дне, иногда "бередили душу". Но чем больше Макрушин размышлял о произошедшем, тем крепче становилось его убеждение, что по-другому было нельзя. Иначе он бы был убит. И возможно ещё столько-то ребят из детдома.

Для того, чтобы прогнать тяжёлые мысли, Фёдор стал усиленно учиться. Читать учебную и не только литературу, что была доступна как в библиотеке детдома, так и в библиотеках школы и города.

И стал круглым отличником! Как отличника и пионерского активиста его наградили путёвкой в Артек. Где он познакомился со слухами, что мол, скоро в космос запустят человека!

Комиссия, проверявшая ребят, выбрала Фёдора и ещё одного парня и девчонку из детдомовских.

После был переезд в подмосковье, в новенький только что строящийся городок военных.

Очень быстро после переезда стало известно, что ребят собирали не просто так, а как будущих покорителей космоса!

Это были самые счастливые годы Фёдора.

В новом детдоме были созданы все условия для учёбы и саморазвития личности. Выяснилось, что идея такого детдома — была выдвинута Главным Конструктором, дабы подготовить всесторонне развитых будущих исследователей Космоса. Луны и Марса, а возможно и астероидов, Венеры и Меркурия.

Сам Главный, а им оказался Сергей Павлович Королёв, постоянно навещал воспитанников. И даже вёл некоторые уроки!

Уровень преподавания был очень высок. Фактически, каждый класс был своеобразной "спецшколой", с углубленным изучением предмета. И, понятно, с космической спецификой.

Учиться было трудно. Высокие требования и необычная система проверки знаний, усвоенных учащимся, выдерживали не все.

Но для желавших учиться были все условия. Более того, оставалось время даже на внеклассное обучение — те же многочисленные кружки, например. Кружки также были космической тематики.

Например, роботостроение. Ещё в 1959-60г. члены кружка космической робототехники создали прообраз будущего "Лунохода" — роботизированную тележку, с дистанционным управлением, и даже стереоскопической системой телезрения!

Кроме этого кружка, отличились и юннаты — предложением отрабатывать создание замкнутого цикла жизнеобеспечения космического поселения!

И, после ряда неудач, постепенно сумели выяснить все "подводные камни" в деле создания "космических оранжерей".

Между посещавшими детдом ведущими специалистами и воспитанниками установились доверительные деловые отношения. Даже сам Главный прислушивался к некоторым советам юных техников!

И, однажды, рассказал о своём видении освоения человеком планет Солнечной Системы!

Это было за месяц до первого полёта в космос человека — Юрия Гагарина.

А потом, уже после того, как Юрий Алексеевич совершил свой исторический виток вокруг Земли, Главный пришёл к ребятам и принёс чертежи будущего сверхтяжёлого носителя Н-1.

— Не взлетит! — уверенно произнёс Макс Веселаго спустя час оживлённого обсуждения.

— Почему?! — резко спросил Сергей Павлович.

— Потому что! — дерзко ответил Макс. В этом проекте нарушен основной принцип, позволивший нам обогнать американов. Преемственность конструкции. Эта громадина потребует минимум десять лет на отладку. И это с нашим энтузиазмом и выросшими после успешных запусков "семёрки" возможностями и опытом! А у нас этих десяти лет НЕТ!

— Почему?!! — на этот раз с какими-то новыми, незнакомыми нотками в голосе переспросил Главный.

— А Вы не обидетесь? — спросил Макс. Тут ведь не только технические проблемы, тут и психологические тоже вырисовываются.

— Не обжусь, — резко ответил Королёв. Давай, выкладывай, что вы тут надумали.

— Да не столь уж и многое. Подозреваю, что и вы у себя там, тоже эти аргументы слышали. Но отмахнулись от них на "волне успеха".

— Прежде всего, мы ДОЛЖНЫ опередить американов. Это крайне важно для судьбы всего космического проекта в СССР! Потому что "арбитрами и финансистами" являются товарищи в Политбюро, а они относятся к Проекту, как к скачкам, где первый пересёкший финишную черту получает Всё. И соответственно, выделение средств на Космос зависит от успешности. Так что работа с Политбюро пожалуй что и не менее, если не более важна, чем успехи разработчиков.

При этих словах Королёв поморщился, но ничего не сказал.

— Кеннеди чётко озвучил сроки американской лунной программы — до конца этого десятилетия. Думаю, что считать 1969г. крайним будет правильно. МЫ должны успеть к 1968г. самое позднее. Больше у нас времени нет. Будем долго возиться с доводкой носителя — опоздаем.