Первый враг пантеона. Часть 1

Первый враг пантеона.

И взмолился смертный: — О Ашейнтах, мудрейший из пантеона, молю, даруй мне силу тёмную покарать врагов моих, даруй мне волю твёрдую не усомниться в целях моих, даруй мне смелость острую пройти выбранный путь от начала сего и до конца жизни моей.

И отвечал Ашейнтах смертному: — Когда придёшь ты ко мне с волей твёрдою, да со смелостью острою, тогда лишь дарую тебе силу мою, ибо смелость и воля есть забота твоя.

Книга времён. Глава шестая: О боге судьбы, тьмы, интриг и обмана — Ошейнтаханте, Оринзесе или Ашейнтахе хитрейшем и не просящем взамен.

Пролог:

— Быстрее, быстрее, ведите их! — кричал старший жрец, в бессильной злобе разевая свой беззубый рот и криком порождая гуляющее по подземному залу гулкое эхо.

Пленников, изодранных, истощённых и истомлённых, выводили из неприметной боковой пещеры. Оттуда, где в глубине каменной тверди находилась тюрьма, человекобойня и страшная подземная лаборатория.

Привлекая внимание присутствующих, из ведущего в основной комплекс прохода вбежали десять монахов охранного батальона в чёрных словно безлунная ночь плащах, в позвякивающих под плащами воронёных кольчугах и с длинными, усеянными хищными зубьями мечами в руках. На мечах была кровь, кровь была на самих монахах, кровь была за ними.

— Старший! — обратился к старшему жрецу один из вбежавших. — Поганые 'соколы' прорвались в зал посвящения, их сдерживают послушники, нежить и големы, но продержатся они недолго.

— Чёртовы светлые отродья! — вырвалось из груди старого жреца змеиное, наполненное яростью и злобой шипение.

Оглядев наполненный суетой подземный зал, старший жрец отдал присутствующим команду:

— Запечатывайте основной вход и поторопитесь с пленниками, быстрее.

— Но послушники и адепты, они погибнут! — выпалил один из находящихся рядом младших жрецов.

— Настало их время доказать Ахентоту свою верность, или вы думали за милость тёмных богов не придётся платить? — оскалившись беззубым ртом, ответил жрец и властным криком обратился к двоим своим стоящим невдалеке помощникам:

— Запечатывайте!

Отдав приказ, он направился к невысокой круговой лесенке, по которой поднялся на поверхность огромного, более шестидесяти локтей в диаметре, магического круга.

— Проклятье, — с бессильной злобой шептал старый жрец, — проклятье! Сколько времени и ресурсов потрачено впустую! А до каких глубин тьмы осталось лишь протянуть руку. Да будут они прокляты, и они будут прокляты, они вкусят гнева наших тёмных покровителей!

Магический круг занимал примерно две трети подземного зала и сейчас вокруг него суетилось множество людей в чёрных мантиях. Они затаскивали приведённых пленников на подъем, расставляли их по окружности круга, после чего били по голове короткими дубинками или же рукоятями мечей, оглушая и оставляя лежать неподвижные тела на положенном для ритуала месте.

Тем временем помощники жреца встали напротив основного входа в зал и принялись размеренно и монотонно шептать сложное заклинание. От их вытянутых к проходу рук, потянулись потоки беловатой энергии. Растекаясь, они начали затягивать вход мутноватой, похожей на рыбий пузырь пеленой. Позади жрецов, выставив мечи в ритуальном жесте, встали десять монахов охранного батальона, ментальной силой поддерживая творящих сложную магию помощников.

— Сколько работы! Боги, боги, сколько работы в пустую! — шипел занявший место в центре магического круга старший жрец. Но шипя уже концентрировался на подвижных внутренних кругах, одной лишь волей заставляя их двигаться и принимать нужное для будущего ритуала положение.

Созданному в глубине горного массива магическому кругу могла позавидовать даже имперская магическая академия — колыбель и светоч магических знаний континента. И завидовать чему имелось: ведь здесь, из корней 'гор громового бога', на поверхность выходил естественный силовой поток, стабилизирующий и дополнительно усиливающий творимую в его границах магию.

Огромный, выполненный из ценнейших магических металлов, круг представлял собой двенадцать усеянных первичными рунами подвижных колец. Двенадцать, по числу богов главного пантеона, по числу планет в солнечной системе, по числу лет в годовом кольце. Двенадцать — число кругов с которым могли управиться только лишь великие маги современности, один из которых он — Зас Дозон Ахарин — тёмный архимаг давно вышедший за пределы третьего круга. Двенадцать кругов, когда для многократного усиления магии первого и второго круга достаточно трёх.

Именно потому, что их двенадцать, должны умереть те, кто вскоре ворвётся сюда, ибо даже самому большому глупцу будет ясно, что создать подобное без всесторонней поддержки властных верхов невозможно совершенно. А после, поразмыслив, они придут к очевидному выводу, что культ тёмных богов давно поднялся с колен и уже имеет своих, не уступающих другим пантеонам архимагов. По этим двум, главным причинам должны погибнуть нападающие, а по причине того, что сам факт существования данного места необходимо скрыть любой ценой, должны погибнуть все, в том числе его соратники, ученики и помощники. Все, кроме него.

Пленников всё вели и вели, по краю круга их уложили уже более сотни.

— Старший, стоит ли снимать с них кандалы? — криком обратился к стоявшему в центре магического круга Засу один из его помощников.

— Нет, те кто примет сущность демонов разорвут кандалы как гнилые тряпки. Быстрее, расставляйте их и уходите в тюремный блок, я направлю гнев демонов на вторженцев, а после мы вырвемся по их кровавому следу.

Произнесённое подстегнуло мораль присутствующих лучше любых угроз, уверений и горячих речей. Сосредоточенная у стен пещеры людская масса забурлила с новой силой, торопливо заканчивая с пленными, проверяя оружие и снаряжение и с надеждой поглядывая на своего лидера.

'Они верят в меня, глупцы, они верят в меня, — наполнился Зас весёлым презрением. — Все они слышали, что гнев демонов невозможно направить или унять, но они верят в силу этого круга, как и в силу стоящего центре в его человека. И сила эта достойна веры, вот только все вы сдохните жалкие черви, а позже сдохнет и тот из вас, кто предал наше тёмное дело, ибо только предательство могло привести сюда соколов'.

Собираясь с мыслями перед ритуалом, старший жрец оглядел разложенных по краям круга оборванцев, а после, взглянул на запечатывающих проход магов, прокричал:

— Все, кто не нужен здесь, уходите, я начинаю. На ритуал уйдёт примерно шестьсот ударов сердца, поторопитесь!

'С пленниками почти законченно', — удовлетворённо оценил он проделанную помощниками работу, после чего прикинул:

'Блокирующая проход магия завершена где-то на половину, им осталось примерно триста ударов сердца, но они не успеют: ритуал разрыва измерений займёт у меня не более ста сорока ударов сердца', — подытожил Зас и начал произносить звучную магическую формулу:

— Ашентаторес сира анторес, Ашентаторес асина инторес, Ашентоторес герина заторес, Ашентаторес озира миторес...

Центральный круг под ногами Заса вспыхнул рядами множества вырезанных на металле рун, а после, прерывисто пульсируя, свечение начало набирать интенсивность и растекаться от центра к периферии магического круга, одно за другим зажигая все двенадцать его колец.

Бабах! — по незавершённому магическому барьеру был нанесён чудовищный удар, жрецы — помощники отшатнулись, но удержали магию.

'Плохо, они добрались сюда слишком рано. Слишком рано и слишком поздно...' — промелькнуло в голове тёмного мага, который уже вошёл в транс и при всём желании не мог вмешаться в происходящее.

Время в центре магического круга исказилось и сейчас Зас находился в ином его течении. Течение это, повинуясь вибрациям произносимого заклинания, текло примерно втрое медленнее времени внешнего. Люди вокруг замедлились и он, без какого-либо ущерба творимой магии, прекрасно и в мелочах видел и осознавал происходящее вокруг.

Адепты и младшие жрецы закончили с пленниками, после чего часть из них направилась на поддержку запечатывающим вход магам, остальные, не менее полусотни, тёмными змеями устремились в один из дальних проходов в стене зала.

Бабах! — новый удар сотряс всё ещё незавершённый магически барьер.

'Не иначе Вороны? Похоже нападающие привели с собой кого-то из магов третьего круга. С чего бы эти, вечно сидящие в своих башнях крысы, согласились рисковать своими жизнями?' — с безразличием стороннего статиста, размышлял над происходящим Зас.

Да и что ему волноваться: вплетённое в основное заклинание, заклинание вспомогательное уже создало вокруг него защитный кокон и он, усиленный высшим кругом, выдержит любую магическую и физическую атаку. До полного воплощения магии осталось всего шестьдесят ударов сердца и вскоре все кроме него в этом зале умрут, а после умрут все в обширной сети пещер, далее же обезлюдят деревни и шахтёрские городки рядом с предгорьем, а после утонет в крови Засториан — большой город, лежащий у окончания ведущего отсюда перевала. И лишь потом, в Эрдеме, при поддержке соколов и имперских магов, войска лорда Мирабора, быть может, остановят вселившихся в тела пленников демонов.

'Интересно, сколькие из пленников примут в свои тела демонические сущности? — наблюдая за творящимся напротив входа столпотворением чёрных одежд, размышлял Зас. — Двадцать? Может тридцать, но не более. Остальные превратятся в безмозглый фарш, который будет растоптан и порван на куски в ближайшие минуты'.

Бабах! — барьер лопнул. В обширную пещеру влетело несколько заранее приготовленных бомб. Взорвавшись с грохотом и дымом, они расшвыряли в стороны ближайших к проходу послушников и жрецов. Погибли многие из слабейших, в основном послушники, недавно принявшие тёмный путь. Тела более опытных тёмных магов были защищены выставленными заранее барьерами. Не успел дым от взрывов рассеяться, как мечи монахов охранного батальона вспыхнули беловатым свечением, а их командир, выкрикивая короткие ясные команды, начал отводить защитников к проходу ведущему к тюремным блокам, держась стены и выстраивая в процессе оборонительное построение.

'Сейчас соколы обожгутся, да и они уже почувствовали, что в нашей ветви культа военная подготовка имеет равные права с магическим обучением', — упоённый магией и силой, уже беззлобно подумал Зас.

Вслед за бомбами в зал ворвались закованные в сверкающие доспехи люди. Они кричали, размахивали мечами и рубили, рубили, рубили. Рубили и погибали сами. Тёмная же масса защитников пятилась к проходу, огрызаясь одиночными заклинаниями и оставляя позади себя тёмные кучи тряпья и плоти, секунды назад бывшие ещё живыми людьми. Внезапно в Соколов ударило мощное огненное заклинание, которое успели сотворить так и не закончившее барьер помощники. От страшной магической атаки первый ряд нападающих перестал существовать, но потери не сломили идущих позади, они шли, орали от боли и ярости, но шли вперёд, падали, умирали, но шли.

'Основательно же за нас взялись, — подумал старый жрец. — Скольких сил, лет и денег стоит подготовка рыцаря светлого культа и сколько их уже полегло здесь? Двести, триста? А сколько поляжет ещё...'

Наслаждаясь тягучей картиной происходящего, Зас в предвкушении ожидал окончания произносимого им заклинания и последующий после результат. И чем ближе было к этому результату, тем сильнее замедлялось время в центре магического круга. Вот он видит, как непривычно медленно в его сторону полетели несколько подожжённых бомб. Но бомбы волновали старого жреца мало, куда интереснее ему был обладатель мощной магической ауры, ступивший на расчищенный от его собратьев пятачок перед входом.

'Вороны, ненавижу', — брезгливо подумал Зас, разглядывая крепкого старика в прожжённом сером плаще, в стальной кольчуге под ним и с тяжёлым боевым посохом в руках.

По мере осознания происходящего, брови 'ворона' поползли вверх, а лицо начало принимать весьма волнительное выражение. Вошедший в зал старик замахал свободной рукой и начал быстро и с волнение говорить что-то стоящему рядом высокому рыцарю, после чего тот ясным и звонким, отчего слышным даже сквозь пелену временной рассинхронизации голосом, что-то скомандовал остальным. Немедленно часть Соколов бросилась рубить тела разложенных по краю магического круга людей — беззащитных, оглушённых, не в силах сопротивляться и способных лишь безропотно принять свою страшную судьбу.

'Сообразительный гад, ненавижу таких. Вот только поздно, слишком поздно'.

Время замедлилось, а после картинка происходящего полностью остановилось.

'Странно, такого быть не должно...' — удивлённо подумал Зас, осознавая, что вот, сейчас, с его языка сорвётся последний звук, последняя вибрация, что магический круг уже до краёв наполнен силой и что сила эта уже вытряхнула души из тел оставшихся в живых жертв. И сейчас, вот сейчас, спустя мгновение, эти тела поднимутся на ноги, глаза их вспыхнут тьмой, конечности почернеют и деформируются, наполнятся безумной, нечеловеческой силой и они будут рвать, метать, жрать, убивать, неутомимо, без жалости, устали и раскаяния.

И здесь Зас увидел его. Он стоял близко, буквально в тридцати локтях, на последней ведущей на круг ступени. Стоял и улыбался, изучая магический круг и разложенных по его периметру пленников.

Ступив на поверхность внешнего кольца, незваный гость обошёл двоих застывших с занесёнными мечами соколов и прищурившись посмотрел на стоящего в центре старого жреца. Зас сразу понял кто смотрит на него и в чьей власти заставить время в этом месте замереть: старый жрец молился лишь двоим из малого пантеона тёмных, третий же был слишком непредсказуемым, как и сети его интриг, далеко не всегда имеющие своим следствием зло и разрушение.

Далее Зас же увидел, или скорее даже почувствовал, как шестое кольцо магического круга сдвигается, немного, всего лишь на пару символов. Тем не менее этого сдвига было боле чем достаточно, чтобы выставить новую, неизвестную ему конфигурацию и как следствие получить весьма отличный от требуемого результат.

Время сорвалось с удерживающего его стопора, последнее, завершающее магию слово, сорвалось с уст жреца.

— Ашейнтах... — обессиленно опускаясь на колени, слабо прошептал Зас. А после, после начался АД.

Часть 1: На пути в Засториан.

Глава 1: Человек без имени.

Сознание возвращалось медленно, неохотно, словно зная, что здесь, наяву, его не ждёт ничего хорошего. Но проснуться пришлось, сон закончился, да и не было его вовсе, вместо сна была липкая, неприятная муть.

— А-а-а-а-а, — чудовищная боль разбила голову на части.

— Очнулся, наконец? — раздался откуда-то сбоку звонкий и от этого колющий мозг невыносимой болью голос.

— Кто я?

— Кто ты? — переспросил голос. — Этого я не знаю. Быть может ты скажешь мне своё имя?

— Имя? Имя... Я не помню своего имени.

— Ну что ж, тогда ты — Мирвен викор — Человек без имени, — произнёс голос. — Так что, Молчун, как назовём его, может Мирвен?

От сказанного проснулись воспоминания, на мгновение очнувшемуся от забытья человеку показалось, что он знает и помнит кто он. Сознание открыло книгу памяти на нужном месте, но нашло в нём лишь блок неаккуратно вырванных страниц.