|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Месть Золотой Вильи (Серый Волк — зубами щёлк).
Баю — баюшки — баю,
Не ложися на краю:
Придёт серенький волчок
И укусит за бочок.
Детская песенка или рок-опера Бременских музыкантов (кому как нравится).
Пролог.
Не знаю, возникнет ли у читателей вопрос: "Чего ради эта часть повествования называется "Месть Золотой Вильи", коль до возмездия пока дело не дошло и не известно ещё, когда дойдёт?" Но сами посудите, когда мне было разбираться с леворскими делами, раз у порога топочат копытами полчища врагов. Слава Создателю, что от этой напасти мы избавились!
Правда, не совсем...
И то верно, теперь вместо орды у меня на шее висела тысяча кочевников. Ну ладно, не тысяча, а девятьсот с небольшим, но разве это мало? Да у нас в Золотом лесу меньше народа, считая с гарнизоном крепости Западного перевала!
Сразу весь ужас новых реалий я и не осознала. Так велика была радость победы, зато потом...
Нет, ну-у, эльфийский владыка рассказал, что с табирами проблемы, но откуда ж мне было знать, что их под окнами кишмя кишит. Огромный цыганский табор... Нет, табор в моём представлении — это некая романтика. Песни, пляски, страстная любовь. То же самое, что в индийском кино, только как-то ближе и привычнее. Не случайно эту тему не смогли обойти стороной писатели и поэты. "Цыганы шумною толпою..." и так далее...
А от этого скопища народа на меня повеяло такой безысходностью, аж мурашки по телу. Будто вокруг концлагерь, а это его узники. Тени, не люди. И запах смерти. Или это воняет что-то другое? Сдуру спросила у Эрвендилтоллиона. Он едко и саркастично ответил.
Та-ак... Он не был знаком с профессором Преображенским? А с Булгаковым? Потому что, похоже, они все правы. Ещё немного, и под стенами замка начнётся настоящая разруха.
Гнать надо отсюда эту банду. Чем скорее, тем лучше.
Именно такие мысли роились у меня в голове, пока нарг меланхолично шагал по тропе, а я обозревала стойбище сверху.
Ладно, сначала вознесём молитвы Светозарному и Пресветлой, а уж потом займёмся земными делами. Реальны боги мира Аврэд или нет, лучше с ними не ссориться.
Мы миновали поворот. Твою мать! Этой "засады" я точно не ожидала!
Часть первая.
Хозяйственные хлопоты.
Глава 1.
Я лишь взглянула и ужаснулась!
По всей нижней террасе вдоль дороги было свалены груды барахла. Чего тут только не было: одежда, тряпки, шубы, по-моему — палатки, с прилагающимися к ним кольями. Дальше какие-то котлы, шкуры, кожи и ещё тьма тьмущая всякой всячины, набросанная кучами чуть ли не до поворота дороги. Все эти нев... умопомрачительные ценности были запорошены снегом и покрыты коркой льда.
— Что это?! — ужаснулась я, едва оправившись от шока.
— Ваша доля добычи, Ола, — не удержался от сарказма владыка.
Батюшки святы! Куда ж это всё девать?! Наверно я брякнула это вслух.
— Я бы всю эту дрянь сжёг! — категорично заявил Эрвендилтоллион.
Ну, с этим всегда успеется. Дурное дело — нехитрое. Для эльфа, может, всё это и барахло, а для кочевников? Надо будет расспросить Тошу, и не только её.
Я поздоровалась с прихрамывающим отцом Фергюсом, что встретил меня на пороге, и вошла внутрь талареллы. Не то, чтобы народу внутри было много, так ведь и храм наш был совсем маленький. Надо будет потом что-нибудь придумать. Когда руки дойдут. А пока...
Проклятье! Я никак не могла сосредоточиться на службе. Табиры никак не шли из головы! Ола себе подобного ни за что бы не позволила.
Вот только я — не она!
Остаётся только надеяться, что небожители не разгневаются на мою невнимательность, и останутся ко мне по-прежнему снисходительны и благосклонны.
Тошхарарман и Ороллмихон уже меня ждали...
Ору я встретила внизу, когда выезжала из замка, жестом приказав следовать за собой.
— Позови Тошу. Тошу, поняла? — приказала я девушке, перед тем, как зайти в молельню.
— Да, — кивнула та.
Я не сразу врубилась, что она отвечает мне по-леворски.
— Ты научилась говорить?
Так быстро?
— Мало. Плохо, — откликнулась Ора, глядя в мои, широко распахнутые от удивления глаза.
И вот теперь обе табирки стояли передо мной. Вот только отчего Тошхарарман понурила голову, олицетворяя вселенскую скорбь?
— В чём дело, Тоша?
— Нирта, — женщина подняла лицо, в её глазах стояли слёзы, — вы — наша джеха. Как скажите — так и будет. Но, ради святого, зачем вам понадобилось убивать этого несчастного ребёнка?
Какого ещё ребёнка? Когда убивать? Я замотала головой. Ничего не понимаю.
— Рассказывай! — потребовала я.
От её сбивчивого повествования что-то прояснилось. Оказывается, не все пленные сидели послушно и не рыпались. Ничего хорошего от победителей они не ждали. К тому же ойлонцы подлили масла в огонь. Теперь уже все кочевники знали, что я маленькая ильчирайя, которую они посмели потревожить. А кому понравиться, когда хотят подпалить твою юрту? Единственное, что спасает пока злоумышленников, так это то, что грозная дева ещё не придумала для виновных достойной кары.
Пощажён, естественно, будет лишь род Ойлон. Ведь лучники... как переводится с табирского "ойлон" ... сражались на моей стороне. Следовательно, им — благодарность за верную службу, а всем остальным — кирдык. И самое гуманное, что ожидает злодеев — откусывание голов в моём личном исполнении. Б-р-р-р. Надо ж до такого додуматься, даже самой стало не по себе.
Ничего удивительного, что самые отчаянные из пленных решили бежать, бросившись по льду через реку. Как оказалось, все они были близкими родственниками Деширмачу и его амалатам. Всего беглецов было не то семь, не то восемь. Не сговариваясь, они пытались осуществить свой замысел в разное время несколькими группами. Большинство погибло: кто провалился по лёд, кого патрулировавшие берег ойлонцы застрелили из луков. А трёх несчастных притащили живыми обратно.
Участь их была ужасна.
Совершенно не помню, как приговорила их к смерти. Даже смутно.
И вообще, что эллиены, что драдмарцы, что леворцы, все дружно решили, что табиры — моё личное дело. Хочет девочка играться с этими степными дикарями — пусть её. Только пускай сама с ними и разбирается.
Бедолаг приволокли ко мне. Нашли, у кого спрашивать!
— Казнить на хрен! — всё, что удалось понять из моего бормотанья, когда Эрвендилтоллион и прочие пытались меня пробудить. Подозреваю, что эти слова прозвучали именно в их адрес, хотя восприняты были, как приговор табирам.
Мои союзники и рады стараться! Была бы их воля, эллиены и драдмарцы, которые потеряли во время набегов кочевников сотни родных и близких, не только пленных, но и ойлонцев бы всех повырезали на хрен, включая женщин, стариков и детей.
А так их месть обратилась на троих несчастных, казнённых лютой смертью. Не буду смаковать подробностей, но этот кустарник ильмизэль, если его ветки воткнуть в раны, тем более посреди зимы, начинает прорастать и... В общем, ужасная смерть.
— Веди! — бросила я Тоше.
Место аутодафе охраняла пара эльфов, тут же заступивших нам дорогу. Я спрыгнула с нарга и рванулась вперёд. Клянусь, попытайся ушастые меня не пустить, расшвыряла бы их к чертям собачьим. Но старший отступил, бросив только: "...не велено, приказ владыки...". Остальное не разобрала. Да, честно говоря, и не прислушивалась, потому что мальчишка, будто что-то почуяв, открыл глаза и уставился на меня. Создатель, сколько же в них было горя! Целое море!
Ни говорить, ни кричать малец не мог. Его челюсть, так же, как у соседей, была или выбита, или сломана. Даже плакать не было сил. Наверное, мне уже никогда не забыть застывшие дорожки слёз на смуглых щеках. Б-р-р-р!
Не долго думая, я выбросила вперёд "руки". Хрясь! Голова паренька повисла на сломанной шее. Два новых рывка, и остальные несчастные тоже расстались с жизнью. Что я ещё могла для них сделать, если они уже были мертвы.
Вернулась к наргу и влетела в седло.
— Зачем вы это сделали, нирта?! — эльфийский владыка вырос, как из-под земли.
— Привела приговор в исполнение, — откликнулась я.
А чего ему ещё надо? Добился, чего хотел. Табиры запуганы до полусмерти. Иначе зачем их, включая грудных младенцев на руках, прогнали через Золотой лес мимо этих несчастных. Побегов больше не было. Остальные безропотно ждут своей участи... Не менее жестокой.
Лаэрииллиэн не проронил ни слова, лишь уголок рта дёрнулся вниз.
Я развернула нарга и поехала прочь.
За один день разобраться с кучами барахла не удалось. Пока нашли Фарма, пока тот разыскал подходящую книгу для записей. Опять же Ильмиркая нужно было назначить амалатом.
Это отдельная история.
Да что там рассказывать! Племянник Тархурабана явился пред мои ясные очи чернее тучи. Ничего хорошего от этого визита не ждал и уже, наверное, приготовился к смерти. Насколько к этому вообще можно быть готовым.
И тут, как пыльным мешком по голове, — новое назначение. А что делать, не мне же командовать этой бандой в триста с лишним голов. Ещё и табун в полсотни тачпанов, которых ойлонцы отдали в счёт моей доли.
Всё это и было передано Ильму. Естественно, не безвозмездно.
Фарм открыл канцелярию прямо под открытым небом. Откуда-то приволокли стол и табуретки. Табиры подходили со своим барахлом, а ушлый старикан чиркал пером, занося в книгу имя и сумму долга. Считал он, как пан Вотруба — дважды два пять, и сдачи нету. Сорок и сорок — рубль сорок. Сахар брали? Нет? Тогда — рубль двадцать.
Сначала кочевники разобрали своё имущество, потом — то, что осталось. "Счастливчики" получали назад собственное добро, да ещё вынуждены были платить за него втридорога.
А куда им было деваться? Позади Фарма стояли получивший назад оружие и доспехи (за которые ему вчинили пять золотых) Ильмиркай и единственный уцелевший из его воинов Шармиршох (тому за кольчугу, щит и увесистую булаву насчитали "всего" один империал).
Бедолага слушал из уст оценщика баснословную сумму долга. Глядя на хмурых воинов, согласно кивал. Прикладывал два измазанных чернилами больших пальца напротив своего имени и спешил удалиться. А его место занимал уже новый "клиент".
Вся эта тягомотина мне была ни к чему, оттого я и поспешила слинять. Взгромоздилась на нарга, чтобы отбыть восвояси, и тут под копыта скакуна бухнулась Юся. Стоя на коленях девчонка-табирка что-то быстро затараторила. Понимай я язык, и то не разобрала бы.
Оказывается она просила за свою Йилю.
— Что за Йиля такая? — переспросила я у Тоши.
Как оказалось, девчушка не хотела, чтобы убили её тачпану или тачпанку. Не знаю, как правильнее будет назвать самку этого двурогого зверя.
Пришлось определить Юсю с её козой-дерезой к Тошхарарман в качестве ещё одной сестры — самой младшей.
Почему?
Накануне Тоша с Орой попросили, даже потребовали, чтобы я прояснила их статус. Кем они друг другу приходятся.
— Хорошо, временно назначаю тебя, Ора, младшей сестрой Тоши. Будешь жить с ней, пока не выучишься языку.
— А потом?
— Там будет видно. Станешь сопровождать меня в поездках, переводить и растолковывать, что непонятно в ваших обычаях. Сама видишь, Тоша этого делать не может, у неё дети, больной муж...
— Ола, я справлюсь! — возмутилась женщина.
— Тоша, не спорь!
Влэх шёл на поправку и, хотя жизни его ничто не угрожало, пока был плох. Видать, не хило приложили его шаманы.
— А ты пока учись, — напутствовала я Ору.
Ну и малышку им до кучи. Хотя, по сравнению со мной... в смысле — с Олой... какая она малышка? Старше на год-другой и на полголовы выше.
Тем временем жизнь в Золотом лесу постепенно возвращалась в мирное русло. Если бы не потеря родных и близких, и люди, и эллиены были счастливы, что смертельная угроза миновала.
Несмотря на рану в спине, я тоже не сидела без дела. Съездила на Западный перевал, побеседовала с Каром и Ламом. Им было отчего беспокоиться. Хоть я и отдала крепость драдмарцам, вряд ли королю понравится такое самоуправство. Не случайно нирт Арлэн грозил мне всяческими карами. Но сейчас сила была не на его стороне. А-а, что загадывать, поживём — увидим.
"Своих" табиров я решила переселить по другую сторону гор, на леворскую территорию. Оттуда точно никто не сбежит. Очередная наглая выходка? А чего бояться? Семь бед — один ответ! Раз королевскую крепость посмела захватить, что по сравнению с этим сотня-другая кочевников на пустующих землях.
Однако, хоть эта территория и не были заселена, это вовсе не означало, что у неё нет хозяина. Им был туэр Неприступной скалы, младший сына которого был убит во время предательского нападения на замок, когда погиб Клэр. Полагаю, и так понятно, на чьей стороне он сражался. Давно пора было расквитаться и с этой семейкой, и с остальными мятежниками, вот только очередь до них никак не доходила. Табиры ещё эти...
Как только орда ушла, настало время вспомнить о "добрых соседях". Следуя моему приказу, эллиенские разведчики облазили окрестности вражеского замка, однако вердикт их был неутешительным. То же самое подтвердил и сходивший на рекогносцировку нэд Дармьерр.
Неприступная скала полностью оправдывала своё название. Подтверждаю, как видевшая всё своими глазами. Замок из тёмно-серого, почти чёрного гранита, расположенный на самой вершине горы, своим мрачным видом навивал мысли о зловещем логове Кощея Бессмертного или какого-нибудь Лорда Тьмы. Пусть не слишком большая, но достаточно мощная крепость, к которой ведёт единственная дорога, даже, скорее, извилистая тропа — на одной телеге едва проехать. Нет, в гору по этому серпантину её ещё можно, кое-как затолкать. Полупустую. А вот вниз? Впрочем, не мои это проблемы. Ни тогда, ни, тем более, сейчас.
Короче, крепость действительно была неприступной. Ласточкино гнездо. Ни тебе таранов, ни камнемётов рядом установить. А снизу... фиг чего добросишь. Если только бомбами закидать. Но как раз с этим были серьёзные проблемы. Порох, что раньше у эльфов валялся годами, был за неделю почти весь израсходован. Без пополнения его запасов нечего было думать не только о наступлении, но и об обороне, ведь мы понесли огромные потери. Конечно не такие, как у царя Пирра, но, вздумай вернуться орда, во второй раз вряд ли б от неё отбились. Пусть в этот раз мы потеряли мало убитыми, зато раненых было... А-а, я уже повторяюсь.
Наверное, это будет коробить тех, кто прочтёт... я уверен, прочтёт... когда-нибудь эти строки, просто хочется обратить внимание читателей на то, что в то время казалось мне наиболее важным. Ну, посудите сами, как мне было с кем-то воевать, или что-то строить, или... да что бы то ни было делать, когда для этого совершенно не хватало людей?
И вообще, тогда я сама себе напоминала обожравшуюся сверх всякой меры вилью.
Тогда уж гнусного котяру.
Ты ещё с крокодилом сравни!
А что, удачная аллегория про аллигатора. Не помню, из какой оперы: "пусть габариты пеликана, но аппетиты великана". Как-то так.
В общем, как всякому уважающему себя хищнику, мне следовало свернуться калачиком и спокойно переваривать награблен... в смысле — проглоченное.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
