Из лабиринта выходят спиной

Из лабиринта выходят спиной

Лицо дневное Арлекина

А. Блок.

1. Пролог, или что делать, когда нельзя, но очень хочется

Серый мир. Серые стулья вдоль серых бюрократических стен. Пронизывающе яркий, и в то же самое время серый свет светодиодных полос. Обычная серая дверь с обычным серым номером и такой же обычной серой надписью "please wait here until called". Итог бессонных ночей над задачей студенческого национального конкурса и невероятного везения.

Мой проект утилизатора плавающего в океане пластикового мусора оказался не самым оригинальным, просчет деталей конструкции наверняка содержал ошибки и неточности. But nobody's perfeсt — комиссия штата Техас отобрала аж полтысячи работ A-grade, среди которых и были разыграны три приза. Главный, он же премиум-сертификат "Quarter minus", выпал мне. Тот самый смешной случай, когда слишком хорошо — значит плохо. А вот насколько плохо — решится... прямо сейчас!

Надпись на двери мигнула, дежурная строчка ожидания сменилась на мое имя и фамилию.

— George Fedoroff, be brave! — подбодрил я сам себя, делая шаг вперед.

Кабинет встретил меня неожиданной полутьмой. Лучи полуденного солнца едва-едва пробивались через тяжелые, закрывающие все окно шторы. Подошвы сникеров безнадежно утонули в толстом узорчатом ковре.

— Проходите и присаживайтесь, молодой человек! — любезно поторопил меня хозяин кабинета.

С трудом преодолев вдруг накатившую робость, я добрался до кресла. Не обычного выгнутого листа пластика, а настоящего, с резными деревянными подлокотниками и мягкой подушкой из прошитой пуговицами темно-зеленой кожи. Осторожно примостился на краю.

— Не стесняйтесь! Хотите колы? Или чаю?*//Если речь про Техас, то чай по умолчанию — холодный, со льдом. И очень вероятно (а в будущем наверняка) — фабричный, из бутылки.//

— Нет, спасибо... — выдавил я на всякий случай отказ.

Широкая белозубая улыбка преобразила жесткое, как будто вырубленное топором из коричневой глины лицо хозяина кабинета. Такое больше подошло бы прожаренному солнцем бурильщику из Jones Creek, чем психологу, да еще, — я рассмотрел бейдж, — целому M.D. Верно, он делал карьеру самых низов, вот и в "Quarter minus" поставил мебель как привык в родном городке in the middle of nowhere. Когда я добьюсь собственного кабинета, обставлю его так же. А я обязательно добьюсь, и совсем скоро, ведь не может этот приятный человек упереться в глупые правила как баран!

Пока я раздувал в свое душе робкий огонек надежды и задвигал задницу поглубже в кресло, психолог водрузил на переносицу модный, стилизованный под пенсне в черной оправе виар:

— Та-а-к! Посмотрим, что там у вас!

Его крупные пальцы то и дело подрагивали на грубой, стилизованной под дикий запад поверхности стола; я невольно подумал: не играл ли он перед тем, как пригласить меня, в какой-нибудь "death stranding" с древнего геймпада.

— На самом деле, я не понимаю, зачем вообще янгстеров отправляют ко мне на собеседование, — не стал молчать во время просмотра моей медицинской истории психолог. — Ваша юная нервная система, очевидно, покрепче моей, и уж точно, наша лавчонка скорее попортит здоровье тем дуралеям, что придумывают инструкции, чем вам. Ей-ей, ваши родители сделали прекрасное вложение... — он осекся, растянутые в улыбке губы сложились в смущенную гримасу, — простите, Джорж, я не обратил внимания.

— Бывает хуже, — с привычным наигранным оптимизмом отозвался я.

Приемных родителей, в общем-то, мне упрекнуть не в чем. Они сполна отработали государственное пособие, честно деля любовь и деньги между тремя своими и пятью чужими детьми. Не их вина, что ни того, ни другого на всех хоть чуть-чуть, да не хватало.

— А ты, оказывается, везунчик! — психолог явно добрался до реквизитов фонда, оплатившего услуги "Quarter minus". — В двадцать два года... постой, постой!

— Началось, — обреченно выдохнул я. — Помоги мне, святой Маск!

— Это ошибка?

— Мне остался всего лишь месяц до двадцати трех! — попробовал сопротивляться я.

— Устроители конкурса явно не обновили чертов софт, — сварливо высказал очевидную догадку врач. — Уже минуло полгода, как федералы окончательно запретили игры с погружением для несовершеннолетних.

— Я уже прошел все медицинские процедуры! В кредит!

— Сожалею.

— А как мне попасть в следующую загрузку?

— Извини, вопрос не ко мне, это к нашим юристам. Если они вообще захотят с тобой разговаривать, ведь договор-то у нас не с тобой, а с твоим благотворительным фондом.

Проконсультироваться с адвокатом по своей ситуации я уже успел: "за перенос возьмусь, шансы очень неплохие, но сумма очень большая, поэтому гарантий не дам". То есть, если "Quarter minus" и благотворительный фонд не договорятся, дело встанет за "малым" — найти деньги хотя бы на досудебку... и это с кредитным рейтингом, которого едва-едва хватило на хапуг-докторов.

Поэтому и взмолился:

— Ну что вам стоит?! — про себя же подумал: — "Подумаешь, не заметил, не уволят же!"

Психолог как будто угадал мои мысли.

— Пойми, парень. Если бы дело зависело от меня... да я бы тебя в двадцать отправил, как раз с возраста согласия. Но чертовы лойеры мало того, что составили лицензионное соглашение на двести листов мелким кеглем, так еще в каждую капсулу запихали жесткий блок защиты от всего, в том числе — неподходящего возраста.

— Неужели ничего нельзя сделать?! — позорно, совсем по-девчоночьи всхлипнул я.

На глазах навернулись слезы отчаяния и обиды. Позволить себе такой подарок даже в благословенных Богом Соединенных Штатах может далеко не каждый. Шутка ли, десять миллионов баксов! Да за четверть этой суммы в Хьюстоне можно купить дом в приличном районе.*//Это не так и много для описываемого времени, не надо забывать про инфляцию//.

Ведь "Quarter minus" намного больше, чем игра. Благодаря ускорению времени, за три месяца реала игрок проживет в виртуальном мире целых десять лет. Не вторую жизнь, конечно, но что-то совсем-совсем близкое. Заветная мечта каждого старика — хоть ненадолго вернуться в собственное детство, побить всех обидчиков и отлюбить всех одноклассниц — стала реальностью. Против такого любые деньги — тлен, желающих так много, что вторая "пролонгация" разрешена не раньше, чем через двадцать лет. Или через десять, но уже за пятьдесят миллионов. Чаще — только за совсем невероятные суммы.

У молодых свой интерес. Это хороший, а лично для меня и вовсе единственный шанс добиться хоть чего-то стоящего в жестоком взрослом мире. Все знают, как охотно кадровики крупных постиндустриальных корпораций принимают на работу прошедших виртуальный разгон янгстеров. Понятно, игроки никогда не выбирают скучный путь "маленького человека". Одни готовы экспериментировать, пробовать неожиданные методы или технологии. Другие отрываются за двоих в личной жизни или за троих — в политике. Третьи сосредотачивают усилия в фундаментальной науке или, наоборот, в кустарных ремеслах. Четвертые углубляются в изотерику или мистицизм. Пути у всех разные, но... вкус к поиску новых возможностей остается навсегда, а перечень своих виртуальных достижений можно приложить к реальному резюме.

Так кто возьмет вакансию? Кто претендует на роль энергичного, еще не измученного болезнями и семейными проблемами ведущего инженера или топ-менеджера? Кто будет тащить бизнес вперед не считанные до пенсии годы — а десятилетия? Свежеиспеченный бакалавр или магистр? Или этот же бакалавр или магистр, но с опытом и знаниями сорокалетнего мужика? Смешные вопросы; никому из нормальных работодателей на дух не нужен красивый диплом и фотография в смешной академической шапочке, всем требуются навыки реальной работы.

Ох! Только бы не зареветь!

Не сомневаюсь, психолог понимал глубину моего отчаяния не хуже меня. Он отложил в сторону виар, устало растер переносицу и, наконец, поднял на меня холодные, совсем не подходящие к образу "простого парня" глаза.

— Ты выбрал местом загрузки Париж.

— Да, — смахнул я рукавом налившиеся у глаз капли. — А что?

— Очень удачный выбор.

Сказал и замолчал. Впору вставать и уходить — если не принимать в расчет упертый в меня взгляд. Оценивающий, жесткий, насквозь деловой. Так не смотрят на проваливших собеседование янгстеров. Так решают, карать или миловать. Поэтому я лишь поглубже втиснулся в кресло, и не ошибся. Выдержав солидную паузу, психолог принял решение. Вытащил откуда-то из недр стола древний планшет и принялся вколачивать в него данные, то и дело прикладывая палец к сенсору отпечатков.

— В текущую загрузку мира сегодня с утра ушел мой племянник, — произнес он, закончив таинственные, явно не предусмотренные регламентом процедуры. — Как раз в Париж. Ему не помешает некоторая... помощь. Напрямую я ее оказать никак не смогу.

— Сделаю все, что в моих силах! — прервал я психолога прямо посередине фразы.

— Нет ничего сложного или опасного, всего-то взять его в команду для выполнения квеста. Поможешь парню прийти в себя после семейной трагедии... да и сам в накладе не останешься.

Я хотел сказать, что подобное задание мне лестно, кроме того, я готов хоть в лепешку разбиться без всякого вознаграждения, однако смог выдавить из горла лишь несколько бессмысленных междометий. Пришлось сидеть и молчать, надеясь тем самым сойти за умного.

Психолог снова оказался на шаг впереди:

— Не отказывайся от наград, — отмел он мои неуклюжие попытки выразить благодарность. — Рискнуть тебе придется всерьез. Не в игре, а тут, в реале. Вот, — выложил он на стол обычный на вид модуль электроники. — Та самая защита. Изменить в нем код, как ты сам понимаешь, абсолютно нереально. Но... ты же везунчик! В прошлом месяце, после смены возраста совершеннолетия, инженеров "Quarter minus" заставили спешно, аж в течении недели обновить все блоки. А старые модули, настроенные на двадцать два года... в общем, несколько штук в запарке попросту потеряли.

— Та-а-а-м на-а-верно сигна-а-лиза-а-ция, — натужно выдавил я из себя.

— Отдельной сигнализации нет, — успокоил меня психолог. Да и на кой дьявол она нужна, если кодовая система встроена в сам модуль? Подделка просто заблокирует загрузку игрока в капсулу. Однако у нас-то все настоящее!

— А ка-а-меры?

— Всего одна, к тому же, после трехлетней компании борьбы с обнаженкой, она направлена черт знает куда. Доступ же к сервисному окну по стандартному, всем известному паролю. Вот, — психолог ткнул пальцем в записанный фломастером на пластике модуля ряд чисел и букв. — Наши техники совсем обленились, ничего не хотят запоминать. Такие растяпы... если когда-нибудь у нас обнаружат, что модуль старый, путанице никто не удивится.

В сознании мелькнула мысль: "зачем солидному, остепененному специалисту рисковать карьерой?" Мелькнула и погасла: ради любимого племянника можно пойти и на большее. Что до моего риска, так даже если поймают за руку, то ничего серьезного не предъявят — скандал с несовершеннолетним сиротой не нужен ни одному корпоративному лойеру. Максимум, навсегда откажут в доступе к "Quarter minus". Велика ли беда? Ведь хоть так, хоть эдак, мои шансы без "разгона" заработать на игру в ближайшие сто лет неотличимы от ноля.

Поэтому я не стал ломаться как девица на заднем сидении робокара, а перешел сразу к сути:

— Когда можно начинать?

— К чему тянуть? — психолог подтолкнул ко мне модуль. — Если готов, то прямо сейчас. Получить квест очень просто. В первые сорок секунд после получения контроля над аватаром нужно сказать "наш мир сошел с ума, но заметили это только психи".

— И все? — удивился я легкости процесса.

— Да, уж тут я для племянника расстарался, — хмыкнул в ответ психолог.

— Наш мир сошел с ума, но заметили это только психи, — с чувством и выражением повторил я на всякий случай.

— Молодец, все правильно, — кивнул психолог. — Контакт племянника я тебе скину в личку. Только, пожалуйста, поставь на свой ящик с вещами пароль по дате своего рождения. Чем раньше я достану оттуда и выкину замененный модуль, тем меньше риск.

Вблизи загрузочный блок... разочаровывал. Наверно, это самое точное понимание моих чувств. Хотя еще в школе я, как все нормальные янгстеры, не раз и не два растягивал пальцами на экране планшета тридешки игрового оборудования. Точно так же, как в прошлом подростки с лупой рассматривали фотографии космических кораблей или мейнфреймов. Но какая может быть красота или романтика в сером кубе с ребром примерно в два моих роста?

Треть объема, если верить проспектам "Quarter minus", отводилась на квантовый суперкомпьютер с производительностью в сотню зеттафлопс. Он обеспечивал интерфейс между игроком и виртуальным миром. Вторая треть приходилась на медицинский анализатор и химическую лабораторию. Все остальное пространство занимала капсула, вывешенная в мощной и высокоточной трехмерной механике.

Казалось бы дикость, давным-давно разработаны простые и надежные технологии перехвата и подмены периферийных нервных импульсов. Тогда, едва получив контроль над соматической нервной системой, разработчики виртуальной реальности торжествовали: игра с полным погружением возможна! Первые же эксперименты подтвердили, человеческий мозг несложно убедить, что его владелец загорает на пляже, ужинает в ресторане с девушкой или играет на рояле. Однако, стоило игроку в хотя бы "встать и пойти", как виртуальный реализм рассыпался: несоответствие между видеорядом, движениями тела и чувством равновесия буквально сводило игроков с ума.

Тысячи разработчиков полтора десятилетия бились над проблемой согласования виртуальности с вестибулярным аппаратом и гиппокампом, отвечающим за пространственную память. Бьются до сих пор. Без особых успехов.

Инженеры "Quarter minus" пошли другим путем. Они вспомнили, что ускорение — суть производная расстояния по времени, и... разогнали виртуальный мир. Так им удалось уместить любое, даже самое энергичное игровое действие менее чем в фут реала. Например, при ускорении свободного падения за десятую секунды в реальности можно "упасть" на два дюйма, в разогнанном виртуале — за то же самое для вестибулярного аппарата время — почти на сотню ярдов.

С одной стороны, технических проблем изрядно прибавилось. С другой — вывалившиеся побочным эффектом лишние годы жизни оказались тем самым призом, ради которого инвесторы пошли ва-банк. Заваленные грантами ученые сравнительно быстро и успешно доказали, что мозг сам по себе обладает на удивление большим запасом "вычислительной мощности", и вполне успевает реагировать на разогнанные сигналы от нервных окончаний. Тестеры доходили до коэффицента в две сотни — все, что могли позволить тогда компьютеры — и полностью сохранили здоровье. Более того, ходят упорные слухи, что форсаж пошел им на пользу, а кого-то и вовсе, излечил от альцгеймера.

Не обошлось и без вишенке на торте. Пока биологический мозг развлекается в виртуальном мире — квантовый суперкомпьютер работает с телом. Питает, подлечивает и нагружает фитнес-программой в потоке специального геля, смывающего пот, фекалии и прочие выделения. В результате через три месяца игрок не только получает массу впечатлений, но и становится физически здоровее — лишается жира, дряблости мышц, кожных болезней, приходит в норму желудок, печень, почки и прочее, прочее, прочее.