|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 27.
Игнис со стоном открыла глаза, затем протерла их и снова моргнула. Видение не растаяло. В комнате находился бледный высокий юноша со впалыми щеками, чьи мутные глаза сероватого оттенка пристально изучали картину, висевшую на стене.
Он сидел вполоборота к принцессе, отчего прижатое к черепу ухо отчетливо вырисовывалось в жарких лучах утреннего солнца, а неровно стриженые волосы серого — будто в тон зрачкам — цвета напоминали крысиную шкуру, которую молодой человек для какой-то необходимости нацепил себе на голову.
— Здравствуй, Паллидий, — Игнис попыталась встать, чтобы поприветствовать товарища, как оно того заслуживало, но даже попытка сесть с треском провалилась.
— Вашему высочеству не следует напрягаться, — сухой чуть надтреснутый голос сковывающего напоминал скрип пилы по камню. Тупой пилы по очень крепкому камню. — Вы перенапряглись, создав огненный смерч, хотя я должен сказать, что разрушительная мощь этого заклинания впечатляет.
— Я была не одна. Тар... — Она тотчас же поправилась. — Его высочество Таривас Вентис помог мне своей магией воздуха, в одиночку я бы не смогла сотворить Огненный Шторм.
— Жаль, — Паллидий обернулся к ней. — А я-то думал, что вы уже превзошли мой Черный Пламень.
Игнис не смогла сдержать улыбку и сняла маску. С Паллидием — ее другом детства и лучшим учеником Корвуса -девушку связывала давняя дружба, и он был одним из немногих людей, кому огнерожденная не боялась открыть лицо.
То, что сейчас барон обращался к ней на "вы" и с использованием титула говорило ровно об одном — командующий экспедиционного корпуса Волукрима не просто зол, нет, он в крайней стадии бешенства, которое у иных могло выражаться в воплях, топанье ногами и рукоприкладстве.
— Ну что ты, мне еще десять лет надо практиковаться до того, как я хотя бы подберусь к мощи этого заклинания, — примирительно улыбнулась она.
Тут Игнис не кривила душой — Черный Пламень Паллидия — его шедевр и сильнейшее оружие — являлся артефактом третьего уровня погружения, способным призывать огонь, соперничающий по разрушительной мощи с ее собственным. В качестве основы этот талантливый чародей использовал куски обсидиана, которые ему доставляли из многочисленных спящих вулканов на севере Волукрима. Дальше он преобразовывал эти куски и каким-то совершенно фантастическим образом, и на выходе получал одноразовое заклинание кошмарной разрушительной силы, упакованное в небольшой гладко отшлифованный шарик. Лишь немногие сковывающие были способны создавать артефакты массового поражения, и Паллидий — этот гений — входил в их число.
"Будь у него побольше этих артефактов, он бы, наверное, мог в одиночку разобраться со всей армией изначальных", — подумала девушка.
Увы, но на подготовку одного заклинания уходило до восьми месяцев тяжелой и кропотливой работы, а потому, насколько знала Игнис, сейчас в арсенале Паллидия не могло быть больше шести артефактов этого типа. Возможно, меньше.
В детстве она сильно завидовала талантливому юноше, чей огонь горел куда жарче, нежели ее собственный, и постоянно пыталась превзойти его. Их соревнования неизменно собирали огромную аудиторию и изрядно веселили всех обитателей дворца. Со временем противостояние переросло в настоящую дружбу, но время от времени Игнис ловила себя на мысли: "В этот раз я обязательно создам пламя мощнее, чем у него".
Судя по всему, подобные мысли посещали и Паллидия, потому как он с завидной регулярностью усиливал это свое заклинание, высвобождая все новые и новые запасы мощи там, где, казалось бы, ей и взяться неоткуда.
— Извини, что не предупредила, — продолжила она.
— Не страшно.
— Когда окончилась битва?
— Вчера утром. Вас почти добили, когда подоспела моя армия.
Игнис прикинула сроки и удивленно нахмурилась.
— Барон говорил, что большая часть твоей армии разбросана по графствам, а значит, ты должен был начать подготовку чуть ли не за неделю.
— Конечно, ваше высочество.
— Но как тогда... — начала было она, но тут же умолкла под полные ехидства взглядом друга. — Ах да, отец обещал отпустить меня, но ничего не говорил про сопровождение.
— Именно.
— И кто же?
— Отряд гарпий. К тому же, предположу, что Кающийся также регулярно встречался с учителем на Грани.
В голосе Паллидия Игнис расслышала слабо заметные нотки зависти. Увы, но гениальный сковывающий не обладал даже зачатками сноходческого дара, а потому мог только мечтать о встречах с учителем под фиолетовыми небесами границы миров.
— И всего-то?
— Учитель, по-видимому, счел, что трех Ступивших на Путь Вечности будет достаточно для вашей защиты.
— А еще — двух стихийных магов и сорока лучших гвардейцев Дилириса. Ну и я, кажется, кое-что умею.
Паллидий одарил ее новым взглядом, в котором каким-то образом поместилось даже больше скепсиса, нежели в предыдущем.
— Именно поэтому, полагаю, вы сутки валялись без сознания, ваше высочество?
Игнис скрипнула зубами.
— Пал, давай вот без этого.
— Как прикажете, ваше высочество.
— Пал!
— Вам не следует перенапрягаться. Лица королевской крови слишком ценны и важны для нас, простых смертных, мы не можем рисковать их здоровьем.
— Пал!!!
Она сорвалась на визг и тотчас же закашлялась, не в силах проглотить комок, застрявший в горле. Однако это подействовало — Паллидий встал и подошел к Игнис, а выражение бесстрастности на его лице сменилось волнением и злостью.
— Ты пошла против воли учителя. Ты отправилась в путь с людьми, половину из которых я бы прикончил на месте, не раздумывая. Ты подвергала свою жизнь опасности, не задумываясь о чувствах отца! Ты едва не погибла, пытаясь превзойти пределы контроля своей стихии!! Да о чем ты вообще думала!!!
Чего Игнис не ожидала, так это ответных криков и обвинений. Спорить лежа было неудобно, а потому она, совершив неимоверное усилие над своим измученным телом, приподнялась на локтях и, прислонившись к спинке кровати гордо посмотрела на собеседника.
— Да, я отправилась в путь, потому что мне осточертело торчать в Кастэллуме. Ты-то уже повидал половину континента, отец даже доверил тебе целую армию! А я? Сижу под замком, точно огромный бриллиант в центре сокровищницы. С меня сдувают пылинки и боятся слово лишнее сказать! Но я тоже хочу приключений, тоже хочу узнать, как устроен мир.
— И поэтому отправляешься в путь с наследным принцем Дилириса и принцессой Ривеланда, прихватив заодно оборотня? Хорошая компания, ничего не скажешь. В высшей степени надежные и достойные личности. Как только тебе горло еще не перерезали во сне?!
— То есть Ридгара с Орелией ты игнорируешь?
— Кающийся и Целительница могучи, но не всесильны. Их двоих может не оказаться рядом тогда, когда тебе больше всего на свете будет нужна помощь! И ты погибнешь без возможности воскреснуть! Уж кому, как не тебе следует знать об опасностях внешнего мира!
Игнис непроизвольно коснулась обожженной щеки, и это подхлестнуло ее ярость.
— А если и умру, тебе-то что? Это мой выбор!
— Из-за своего эгоизма ты хочешь разбить сердце отца?!
— Он — мой отец, Пал, не твой, не тебе решать!
Слова вырвались сами-собой, и уже в следующую секунду она пожалела о сказанном, но было поздно. Паллидий побледнел еще сильнее, хотя, казалось бы, дальше уже некуда. Он отступил на шаг и поник.
— Да, он твой отец, не мой, — тихо согласился юноша, став сразу как-то меньше в размерах.
— Пал...
— И не мне, беспризорнику, приказывать великой герцогине.
— Пал, ну извини...
Игнис попыталась встать, но собственное тело отказалось повиноваться. Ярость схлынула, оставив место раскаянию и стыду. Только теперь она осознала, что именно сказала в запале спора.
Паллидий был одним из так называемых детей Вороньего Короля: беспризорников, сирот, лишних ртов. Во всех странах такие водились в великом множестве. У кого-то умерли родители, кого-то выгнали из дома, кто-то убежал, кого-то продали в голодный год, кто-то, как она сама, пострадал от войны. Историй было много, но роднило всех отверженных одно — слуги правителя Волукрима без устали находили таких детей, выкупали из рабства, забирали с улиц и от пепелищ, если надо — выкрадывали из воровских притонов и прочих злачных мест. Здоровые, больные — не имело значения. Вороний Король принимал всех.
Их отхаживали, лечили, кормили, одевали, воспитывали, учили. Окружали заботой и любовью. Отворяли дверь в жизнь. Кто хотел, мог остаться в Волукриме, кто хотел — возвращался на родину. Никого не неволили. Нетрудно догадаться, что практически все из них считали Вороньего Короля своим отцом и боготворили его.
К сожалению, даже среди них мало кто относился к отцу с таким почтением, как Паллидий. Почтение это доходило до фанатизма, Игнис была уверена, что, если бы у него была такая возможность, барон обязательно организовал бы церковь Корвуса и начал поклоняться его статуи, которую поместил бы прямо за алтарем вместо распятия.
И Пал всегда завидовал Игнис из-за того, что Вороний Король удочерил ее. Он знал, что девушка напоминает Древнему родную дочку, потерянную сотни лет назад, девочку чья смерть навсегда изменила жизнерадостного мечтателя, желавшего осчастливить весь Интерсис. Умом юный артефактор понимал все, но ум — это не сердце. Сердце одинокого сироты жаждало любви и признания, причем единственным настоящим признанием в его глазах было только усыновление.
Паллидию было плевать на титулы и власть, он хотел стать сыном Корвуса, чтобы хоть раз назвать того папой — это Игнис знала наверняка.
И вот теперь она, потеряв над собой контроль, ударила по самому больному месту молодого человека.
— Пал, прости, — без особой надежды повторила она, пытаясь подняться. — Я не это имела в виду.
— Конечно, ваше высочество, — безжизненным голосом ответил чародей, плюхнувшись обратно в кресло.
Игнис вздохнула.
"Язык мой — враг мой. Нужно было смолчать, тем более что он, по большому-то счету, прав".
Жаль, что эта полезная мысль пришла в ее голову так поздно, но тут уж ничего нельзя было поделать.
Повисло тягостное молчание. Игнис надеялась, что друг успокоиться, Пал же не желал продолжать разговор, но и уходить не спешил.
Именно в таком состоянии их и нашла Орелия. Целительница вошла бесшумно, держа в руках поднос, на котором стояла исходящая паром тарелка супа. Беглым взглядом окинув комнату она издала свой лишенный эмоций вздох и покачала головой.
— Дети, вы опять повздорили?
Игнис, слышавшая эту фразу десятки раз, не смогла сдержать улыбки и хихикнула, бросив короткий взгляд на Паллидия. На его лице также промелькнула тень робкой улыбки, мимолетная и почти неразличимая.
Орелия села на кровать и поставила поднос рядом, затем взяла тарелку и, зачерпнув ее содержимое в ложку, протянула еду Игнис.
— Открой рот.
Девушка, по опыту знавшая, что сопротивляться приказам Целительницы бесполезно, повиновалась, не раздумывая.
— Куриный бульон, — скривилась она. — Отличное угощение для победителей.
— Победители сейчас пируют за стенами замка и в главном зале, а ты — раненая, потому и бульон. Он очень полезен.
— Если добавить в него немного соли и специй, станет вкуснее.
— Вкус не тождественен пользе. Они вообще никак не связаны друг с другом.
— Но я бы все-таки предпочла, чтобы он был.
— Мы все чего-то хотим. Жаль, не всегда получаем желаемое.
Звук, который последовал за этими словами Древней, не мог быть ничем, кроме смешка. А издать этот смешок мог только один человек — Игнис проследила источник звука, и у нее отлегло от сердца — Паллидий, заметно повеселевший, с интересом наблюдал за истязанием. Он знал, как сильно принцесса ненавидит куриный бульон, а потому просто не мог отказать себе в удовольствии.
"И как же это Орелия все всегда знает наперед"? — подумала девушка. — "Ведь она специально принесла именно бульон, предполагая, что мы поцапаемся. Ну что ж, я виновата, значит — должна принять наказание".
И она решительно принялась поглощать ненавистный суп.
— Стало быть, все кончено? — поинтересовалась Игнис, когда показалось дно тарелки.
— Ничего еще не закончилось, — буркнул Паллидий, — но мы получили передышку. Тараканы согнали к этому замку все, что могли.
— И, если бы среди защитников не оказалось трех стихийных магов, одной сковывающей, и троицы Древних, его бы сровняли с землей за пару часов.
— Да, — согласился ученик Вороньего Короля.
Игнис вздохнула, Паллидий уже простил ее, но еще некоторое время продолжит дуться, и ничего тут нельзя было изменить, однако друг преподнес сюрприз.
— Как я понял из слов Кающегося, вы собираетесь продолжить путь приямком к логову королевы?
— Да, тем более, что теперь, когда ряды изначальных заметно сократились, у нас больше шансов добраться без проблем.
— Сократились здесь, — заметила Орелия, — я ведь права, Паллидий?
— Целиком и полностью, госпожа, — с неохотой ответил чародей. — Моих сил едва хватает, и я уже запросил подкрепления.
— И, тем не менее, даже весьма небольшими силами ты распорядился поистине великолепно, — похвалила его Орелия. — Избиение изначальных было произведено так, что дух захватывало.
— Спасибо за добрые слова, — склонил голову чародей, — но моей заслуги в этом было немного. Они уже понесли тяжелые потери, ряды расстроились, большая часть командиров была перебита стараниями Кающегося и оборотня, — тут он недовольно поморщился, — а потому у них просто не было ни малейшего шанса оказать нам сколь-нибудь серьезное сопротивление.
Игнис слушала внимательно, ожидая, когда же, наконец, разговор зайдет о главном — о сопровождении их отряда до логова королевы. Она ни на секунду не сомневалась, что Паллидий предложит свою помощь.
— Впрочем, это не так важно, куда серьезнее другое — куда вы намереваетесь отправиться? — спросил ученик Вороньего Короля, переходя к главному.
— Куда-то на северо-восток, — пожала плечами принцесса. — Все, что я знаю, это то, что изначальные свили гнездо под Бесконечными горами, либо в Восточных горах. По крайней мере, амулет Архитектора указывает примерно в том направлении.
— Весьма разумно с их стороны — подземные тоннели тянутся на сотни миль, они пронизывают горы, точно дыры — сыр, и там можно спрятать не то, что один большой муравейник, а целую страну.
— Кстати, — Игнис, пользуясь случаем, решила задать давно мучавший ее вопрос, — по ту сторону гор не забираются?
— Забираются, — мрачно ответил Паллидий.
— Все так серьезно? — у Игнис екнуло сердце.
— Не волнуйся, ты же знаешь: жителей Великой Равнины не напугать какими-то тараканами-переростками, — усмехнулся ее друг.
В этом он, конечно, был прав — потомки колонистов, несколько веков целенаправленно очищавших земли к востоку от Северных Гор, от всевозможной нечисти, в кошмарных количествах заполонившей те края, могли постоять за себя, и все-таки...
В мыслях Игнис, впервые с того момента, как она покинула Кастэллум, закралось сомнение.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
