Mass killzone2: Власть сумрака

2182 год.

Год, который многое изменил в Галактике.

Скилианский предел, яблоко раздора между Альянсом Систем и Батарианской Гегемонией стал центром локального — в масштабах Галактики — катаклизма. Неизвестным образом в скоплении Лама, звезда в системе Око-II изменила свои свойства. Фрегат 'Адриатика', обнаруживший данное несоответствие, провел разведку — и обнаружил, что свойства изменила не только звезда.

Вся звездная система буквально сошла с ума — странным образом оставшись при этом в равновесии относительно окружающих звезд. Однако куда более удивительным было наличие исходящих сигналов с планеты, третьей по счету от Ока-II.

Планета была обитаема.

Никто не смог выдвинуть никаких теорий относительно того, как подобный катаклизм смог произойти, однако факт остается фактом: в Скилианский предел перенеслась из параллельной реальности — где нет инопланетных разумных форм жизни — иная планета, населенная далекими потомками землян. Переживших Внесолнучную Войну, Изоляцию, совершивших вооруженное восстание против ISA — земного Альянса своей истории.

Хелганская Империя — 'владения хелгастов', 'пасынки Земли' ворвались в Галактику, своим появлением изменив текущий ход дел.

Не сказать, что их встретили радушно — Альянс, быстро оправившись от шока, посчитал, что несмотря на всю странность ситуации, это не повод отказаться от притязаний на Скилианский предел. Однако у Империи был наготове важнейший аргумент, быстро сделавший хелгастов реальной силой, с которой надо считаться.

Петруситовый двигатель — устройство, благодаря которому Флот Империи становился фактически вездесущим, независимым от системы Ретрансляторов, и способным оказаться в непосредственой близости от Земли. В таких условиях формировалось шаткое равновесие между хелгастами, готовившимися в своей реальности к Второй Внесолнечной войне, и Альянсом — внутри которого было крайне неспокойно.

По времени Хелган появился как раз в тот момент, когда 'Цербер' — радикальная организация, объявившая себя 'защитниками человечества' — начала действовать. Сотрудничество с расами Цитадели — также желающими заполучить технологии петруситовых двигателей — дало трещину.

Еще одним клубком противоречий являлись системы Терминус — ранее бывшие диким фронтиром, ныне эта обширная территория с условной 'столицей' в виде станции 'Омега' были лакомым куском для экономики всех рас. Старые порядки — где себя вольготно ощущали целые частные армии, авантюристы всех мастей, и даже малые артели, добывающие полезные ископаемые — заканчивались.

Цивилизация наступала.

Однако за тем, как разрастается органическая жизнь, из мертвого пространства за пределами обитаемого космоса внимательно наблюдали, слушали, анализировали информацию странные существа, созданные для решения Задачи...

Жнецы.

И первая, кто осознала эту опасность — капитан Джейн Шепард, с её странным и разношерстным экипажем...

ГЛАВА 1. ГОСПОДИН ЗЕРКАЛО.

Станция Омега.

2185 год.

Бетонные стены были равнодушны к стонам и хрипам боли, что пытались их сотрясти. За окном из прозрачного полимера мелькали огни флаеров и неоновых вывесок — прекрасное зрелище. Однако кому-то было не суждено его вновь увидеть...

Станция, замкнувшая на себе мощнейшие финансовые потоки и пути в системе Терминус, была для населения окружающих систем куда ближе, нежели Цитадель. Цитадель — далеко, и несмотря на декларируемый статус 'столицы Галактики', она не способна повлиять на кланы наемников и 'дикие' корпорации сурового галактического фронтира. Другое дело Омега. Верней — её жестокая королева.

Однако любой король не правит, а лишь проводит волю правящей верхушки — и даже знаменитой Королеве Пиратов порой требовались люди со стороны, которые, не задавая лишних вопросов, исполнят щекотливый заказ. Впрочем, даже Арья не могла точно определить, к какому типу разумных существ стоит определить две молчаливые фигуры, стоящих над стулом с привязанным к нему батарианцем...

* * *

— Кха... — Еще один зуб отправился на грязный бетонный пол, к своим ранее покинувшим пасть гуманоида товарищам. Человекоподобная фигура со чуть светящимися красным светом глазами приблизила смутно узнаваемое в полумраке лицо ближе к батарианцу и с надеждой спросила:

— Больно?

— Кха...

— Это хорошо. — Красноглазый взял из ящика с инструментами молоток. — Что — уже не так хочется острить насчет моих глаз? Что ты там сказал?...

— Н-ничего... — Батарианец смотрел на простой кусок металла с куда большим ужасом, чем когда эти двое тыкали ему в лицо стволами винтовок. Винтовки убивали быстро — в отличие от этого мирного оружия труда, в том или ином виде известном практически всем расам Галактики.

— Ах, да! — Красноглазый ухмыльнулся — во тьме блеснули зубы. — 'У хелгастов глаза горят оттого, что мозги им заменяет ярость'. Нет-нет, мне нравится — очень поэтично. И поверь — ты сейчас такой грустный и беззубый вовсе не от моей обиды.

— Девушка. — Молчаливая острая фигура, принадлежащая турианцу, подала голос. — Где она?

Турианец был сдержано-зол, и уже успел несколько раз осчастливить пленника мощными ударами закованных в броню кулаков. Однако хелгаст вызывал куда больший страх — своим весельем, от которого за пару световых секунд несло безумием. И если турианец выглядел как обычный наемник, пусть и опытный, то поигрывающего молотком хелгаста на Омеге знали. Он появился на Омеге внезапно — очень ярко и цветасто.

Хелгасты редкостные затворники. После того, как ЭТОТ появился на станции, большинство её обитателей пришли к единодушному решению, то это очень хорошо.

— Я...

— Если ты скажешь 'не знаю' — я буду опечален. — Как бы между прочим заметил хелгаст. — Диана Келлер, землянка. Двадцать пять лет — приехала на Омегу 'в поисках приключений'. Пожалуй, даже хорошо, что она попала к тебе — другой бы ублюдок из твоей расы её изнасиловал и прирезал. Но ты у нас ублюдок практичный — накачал её наркотой, и продал.

Вот только заниматься этим под крышей заведения, принадлежащей Арии... О чем ты думал, дебил?

Батарианец скрипнул оставшимися зубами и распахнул три глаза — четвертый слишком сильно заплыл. Результат удара турианца — его куда более спокойный и деловой соучастник с трудом удержал товарища от того, чтоб не прикончить батара прямо на улице.

Батарианец тем временем понял, что его шансы выбраться отсюда живым околонулевые, и был максимально честен:

— Ты... Тупая выскочка! Сначала какие-то волосатые азари влезают на наши рубежи. Потом появляетесь вы — и устраиваете рейды против нашего флота. А теперь вы, двое рас выскочек, входите в Совет? Наравне с нами?

— Скажи спасибо, что вас вообще на Цитадели в правах восстановили. — Фыркнул хелгаст, косясь на турианца. Тому политический спор, судя по скрежету когтей по металлу, был скучен. — Вы — работорговцы, ломающие судьбы. Вы превращаете разумных существ в оружия труда. Таким как вы место в клетке.

Впрочем, мы отвлеклись. Куда ты дел девушку?

Хелгаст достал из сумки на поясе шприц. Не современный шприц-тюбик, которых достаточно в любой аптечке, а сверкающий стеклом и сталью медицинский инструмент, наполненный какой-то черной жидкостью. Батарианец дернулся: шприц ему не нравился на инстинктивном уровне.

— Итак, давай я тебе объясню. Все это — молоток, щипцы, и твои зубы на полу — все это было не для дела, а для развлечения. Настоящее веселье — тут, на кончике иглы. Я, если честно, никогда не применял его на батарианцах — но сейчас времени нет.

Игла коснулась кожи батарианца в районе шеи, слегка царапаясь — пленник замер, боясь дернуться.

— Этот препарат ударит по твоей нервной системе так, что ты будешь умолять меня тебя выслушать. — Пояснил хелгаст. — Он будет выжигать тебе нервные окончания — причем строго дозировано. Шея и спинной мозг будут затронуты в последнюю очередь: я не дам тебе уйти от меня так просто. Кстати, даже после смерти я тебя в покое не оставлю: твой труп я лишу глаз, скормлю их варренам. А труп выпотрошу, внутрь засуну червей-кишкоедов — тех, что вы зовете 'bran-k'han', и выставлю эту композицию посреди 'Малой Батарии'.

Батарианца передернуло.

— Да-да: я знаю ваши обычаи. Твое кишащее паразитами тело увидят все соплеменники, соседи, друзья... Тебя после этого не кремируют согласно всем ритуалам, а отправят в мусоросжигатель. По соседству с испортившейся едой и грязными подгузниками. Или же ты можешь нам сказать — где девушка. После чего мы её освобождаем, развязываем тебя — и даем целых шесть часов на побег со станции.

Ария, скорей всего, назначит за тебя награду — но где-нибудь ближе к концу своего 'черного списка'. Может — проживешь достаточно, чтоб сдохнуть, сражаясь с наемниками?

Мелькнувшая тень надежды все решила.

* * *

Спустя час.

Третий шлюз.

— Что ж — это было просто. — Хелгаст утер пот, проверяя параметры анабиозной капсулы. Два мертвых турианца и один напуганный до потери пульса саларианец ничего не ответили. Последний, дрожа и держа руки повыше, тараторил:

— Я... Я просто наемный медик! Я не виноват! Просто работа!

— Ох, да замолкни ты...

Хелгаст кивнул в сторону трупов:

— Надеюсь, ты взял плату вперед?

Амфибия замолк, после чего кивнул:

— Половину. -Моргнул саларианец, нервно облизнувшись. — Я первый раз с ними работаю, думал — просто контрабандная перевозка пассажиров. Которые — не в ладах с законом. А тут работоргоцы... Я не знал!

— Не повезло тебе. — Хмыкнул хелгаст. — Работорговцы — страшней обычных наемников. Не так ли?

— Д-да... Вы меня убьете? — Амфибия выглядел подавлено. С учетом того, что речь шла о его жизни — выглядело это крайне забавно. Эмоции саларинцев были яркими — но скоротечными, отчего неподготовленному собеседнику порой амфибии напоминали детей. Впрочем, с учетом их быстрого взросления и течения жизни, редко какой саларианец развивался равномерно.

— Помоги мне её пробудить без последствий — я сделаю вид, что тебя не видел. — Клятвенно пообещал хелгаст, держа руку на сердце. — Клянусь!

Саларианец принялся за работу — его пальцы споро бегали по клавиатуре на боку капсулы. Наконец крышка капсулы с тихим шипением отвалилась наверх, а девушка внутри задышала — не так тихо и неприметно, как раньше, а как здоровый человек под сильным снотворным.

— Отлично. — Улыбнулся хелгаст, облегченно выдыхая. — Что вы ей дали?

— Три-петрин-ксилон. — Пробормотал саларианец, оживляясь. — Это...

— Ну то есть стандартная штука для перевозки землян в анабиозе? — Уточнил хелгаст, доставая аптечку. — Мне ей стоит еще что-нибудь вколоть для более мягкого пробуждения?

— Нет-нет! — Саларианец окончательно успокоился, отвернувшись в сторону покойников с явным намерением пошарить по карманам в поисках второй половины своей зарплаты. — Я в это деле профи! Поверьте! За неделю десять... О...

Саларианец сообразил, что от волнения сболтнул лишнего, но было уже поздно. В шею амфибии воткнулось что-то острое, а в глазах резко потемнело. Хелгаст мягко поддержал падающее тело.

Саларианец уже ничего не видел, но слышал голос хелгаста:

— Знаешь, ты был очень убедителен. Но все же голос у тебя дрожал. Ну а твоя последняя оговорка... Просто финиш.

— Кх-х-х... — Спазмы горла затрудняли дыхание.

— То, что я тебе вколол, мне выдал один твой соплеменник. Доктор Мордин Солус — ему ОЧЕНЬ не понравилось, что кто-то ворует с его склада медикаменты. А еще больше он расстроился, когда узнал, что их используют работорговцы. Он вообще забавный тип — добрый доктор с замашками конченого психопата. Прямо живое воплощение единства и борьбы противоположностей.

Саларианец взвыл: изо рта потекло что-то вязкое и липкое.

* * *

Гаррус посмотрел на тело саларианца, последний раз дернувшееся в предсмертных конвульсиях. Потом перевел взгляд на хелгаста. Тот аккуратно завернул сладко посапывающую девушку в термопокрывало, заботливо укутав.

'Духи предков — что я творю...'

Вопреки ожиданиям, облегчения, обычно испытываемого, когда очередной мерзавец получал по заслугам, не наступало. Одна из причин крылась в неожиданном и неприятном открытии, сделанном за время обитания на станции 'Омега'. Как-то давно один землянин — верней, землянка — сказала забавное выражение, 'тараканы в голове'. Тогда Гаррус немного завис в Сети, изучая это выражение, и очередной раз убедился, что люди имеют странное свойство создавать поговорки и пословицы, бесмысленные по сути, но точно передающие смысл.

Неприятным открытием было то, что в голове у некоторых обитают не тараканы, а твари навроде молотильщика. Хотя исполины, которых опасаются даже самые отпетые межпланетные наемники, вряд ли испытывают от убийств удовольствие.

* * *

Цитадель.

Два года назад.

Внутри была пустота. Чистый вакуум — ничего не осталось. Ни следа эмоций. Ни частицы ярости.

Просто — пустота.

'Меня решили на время отправить с глаз долой — я этому даже рада. Все эти долбаные интервью... Не люблю такого внимания!'

Люди очень забавны. Джейн с легкостью шла в атаку на превосходящие силы врага, пугала свою десантную группу безумными высадками на броневике и даже решилась на то, чтоб попробовать кроганский самогон, изумив Рэкса. После чего отжигала на танцполе в 'Логове Корры', уже успевшей сменить хозяев — но от внимания прессы Шепард шарахалась и при виде камеры мигом смущалась. Если верить справочнику, то прилив крови к щекам — это реакция смущения, и Гаррусу было совершенно непонятно, как турианцу, такая реакция.

Смущение? Отчего? Оттого, что тебя считают хорошим солдатом и примером для подражания?

А Гаррус не смог пойти с ней. Иерархия потребовала отчет от него — и Викариан, мысленно проклиная все и всех, писал отчеты, доклады и делился личными впечатлениями от гетов, их тактики и вообще был порядочным турианцем, который помогает своей расе информацией о новой потенциальной угрозе.

Потому что достойный турианец так обязан поступить.

И его не было рядом...

'Да ерунда — обычная разведка!...'

— Командование Альянса подтвердило информацию о том, что фрегат 'Нормандия' под командованием Джейн Шепард потерпел крушение на орбите планеты Алкера. Пока что командование Альянса отказывается от комментариев и не дает информацию о задании, исполняемом...

— Посол Батарианской Гегемонии отрицает факт причастности сил Гегемонии к атаке на 'Нормандию'.

На экране сосредоточенный батарианец, исполнявший обязанности посланника Гегемонии во время атаки гетов на Цитадель, выглядел крайне обеспокоенным и нервным:

— Гегемония выражает искреннее соболезнование Альянсу в связи с данной трагедией. Однако несмотря на то, что Гегемония и Альянс имеют целый ряд территориальных споров, мы утверждали и продолжаем утверждать: это происшествие никак с нами не связано...

В прессе батарианцам припомнили все: каждой из рас было что предъявить жителям Гегемонии.

— Восстановление Батарианской Гегемонии в правах Совета Цитадели вызвало массовые протесты со стороны советника Альянса — Доннела Удины, а также советника от Хелганской Империи — Хекки Матьяр. Для политических экспертов этот союз был совершенно неожиданным с учетом известных разногласий между позициями Альянса и Империи...