Особый день

Просторный мощеный двор, спрятавшийся между приземистых вытянутых казарм, был заполнен множеством молодых людей в одинаковых черных нарядах, которые кто-нибудь непосвященный непременно окрестил бы "костюмами ниндзя". Недавние студенты последнего выпуска Академии Шинигами, выбравшие в качестве своего будущего места службы второй отряд Готей-13, возбужденно беседовали и переговаривались по большей части просто, чтобы унять нервное напряжение в связи с предстоящим испытанием. Ведь подать заявку для вступления в отряд секретных операций — это одно, а быть приятным в него после жесткого дополнительного отбора — это совсем другое. Невысокую фигуру в точно такой же, как и у всех, черной одежде, бандане и маске-платке, появившуюся в самом центре двора, словно из ниоткуда, поначалу никто не заметил. Но лишь до того момента, когда со стороны этого шинигами не раздалось громогласное:

— Становись! Смирнааа!!!

Хоть голос у неизвестного и не был басовитым, но звучал достаточно раскатисто, чтобы производить должное впечатление. Пять секунд во дворе царило беспорядочное метание, после чего перед офицером, наконец, замерла идеальная "коробка" из сотни выпускников.

— И что это было?! — недовольно хмыкнул низкорослый шинигами. — Команда "становись" выполняется бегом, если вы не знаете! А если я захочу посмотреть на забег беременных улиток, то лучше пойду в отгул и загляну в соответствующее заведение в первом районе Руконгая, чем буду тратить на это свое рабочее время! Чему вас только там теперь учат в этой Академии...

Выпускники коротко переглядывались, понимая, что вступительные испытания, похоже, будут о-о-очень веселыми. Тем временем, недовольный офицер, заложив руки за спину, начал прогуливаться перед строем, продолжая ворчать.

— Меня зовут Харрисияма Лейто, но тем из вас, кому невероятно повезет, получат шанс обращаться ко мне "сенсей". Я — самый злобный и жестокий инструктор во всех пяти секретных дивизиях онмицукидо! И мне дали вас, потому, что я — опытный специалист, а вы — стадо молокососов! Да-да, именно стадо! И если вас интересует, почему это так, — офицер искоса бросил на соискателей пристальный взгляд, заставив разом смолкнуть все многочисленные шепотки, появившиеся после его последнего заявления, — то я отвечу прямо. Всех умных с последнего выпуска забрали в первый, четвертый и двенадцатый отряды Готея. Все сильные — сами сбежали в одиннадцатый. А нам и прочим осталось то, что осталось. И уже лично мне доверено неблагодарное дело — просеять эту кучу компоста в поисках неграненых алмазов. В наличии которых среди вас, я, исходя из опыта, сильно сомневаюсь, в принципе.

Инструктор дошел до края строя и, сделав разворот кругом, двинулся обратно.

— Прежде всего, позвольте сообщить вам, что вы пришли поступать в особые секретные войска Сообщества Душ. И поэтому вам нужно усвоить главное — вы не хрена не знаете об особых секретных войсках Сообщества Душ! Иначе бы вы сюда не пришли... Либо вы — полные дебилы, до ушей залитые какими-то романтичными бреднями! Но таких я быстро отсею уже сегодня. Тем же немногим, кто попал сюда из-за традиций своих семей, что поколениями служили в онмицукидо, мои соболезнования! Утешьте себя перспективой того, что когда-нибудь с таким же тайным злорадством, что и ваши родители недавно, вы отправите сюда своих собственных детей, и их тоже встретит либо добрый инструктор Харрисияма, либо его прямой выродок!

Добравшись до середины первой шеренги, Лейто на полмгновения замер, а потом резко обернулся к вытянувшимся выпускникам Академии.

— Служба в онмицукидо — это боль, пот, кровь, усталость круглыми сутками, подвержение своей жизни постоянному риску, полное отсутствие какой-либо благодарности со стороны начальства, жестокие дисциплинарные взыскания и безымянная смерть в какой-нибудь занюханной руконгайской дыре или на белесой дюне в Уэко Мундо, — темно-синие глаза, что смотрели на молодых шинигами из щели между двух кусков черной материи, окинули закрытые лица бывших студентов безжалостным взором. — Те, кто только что передумал, могут уйти сейчас! Второго предложения не будет!

По строю разлилась полная тишина, но никто так и не шелохнулся. Харрисияма тяжело вздохнул и удрученно покачал головой.

— Значит, и вправду, клизмы с мензурками всех башковитых себе захапали в этот раз...

Отойдя чуть-чуть назад, так чтобы его теперь видели абсолютно все соискатели, офицер пожал плечами и сделал какой-то странный жест руками, будто отбрасывая что-то от себя.

— Ладно, ваше дело... А теперь к испытаниям!

Народ заметно приободрился, в ожидании физических нагрузок или чего-то такого, но как выяснилось, все было не так просто.

— Прежде всего, усвойте одно! Любые приказы, отданные начальством, у нас выполняются без раздумий! И то, что это не слишком хорошо влияет на динамику потерь, никого не интересует! Инициатива — наказуема, но победителей не судят! Проигравших — тоже, поскольку проигравший шинигами второго отряда — это мертвый шинигами, какой бы тавтологией это сейчас не прозвучало. Также для того, чтобы служить в онмицукидо, вы должны забыть все, чему вас учили дома и в Академии! Потому, что это вам здесь не поможет ни то, ни другое...

— Разрешите обратиться? — перебил вдруг инструктора голос из первого ряда.

Харрисияма повернул голову в сторону молодого высокого шинигами, задавшего вопрос. Было хорошо заметно, что под черной формой у выпускника Академии бугрится могучая мускулатура, а в размахе плеч этот парень превосходил того же Харрисияму раза в два с половиной, не меньше.

— Допустим, разрешаю.

— Как можно говорить о том, что мы должны забыть все знания, полученные в Академии, ведь это...

— Имя? — оборвал выпускника офицер.

— Нагашини Ханатаро! — сразу же отозвался парень.

— Ты, Хан-тян, похоже, пропустил мимо ушей первую часть моего пояснения, — даже не смотря на платок, можно было понять, что Харрисияма хищно улыбается. — Приказы у нас не обсуждаются, и с командирами у нас не спорят. А те, кто это делают, вылетают очень быстро и с реактивным свистом. Поясняю на твоем примере для тех, кто еще возможно не понял, о чем я тут толкую все это время. У тебя, Хан-тян, сюмпо быстрое?

— Я один из немногих, кто освоил его еще на первом курсе... — с явной гордостью начал отвечать Нагашини, но снова был перебит.

— Вот и отлично. Метнись-ка мне тогда за пивом бешеной блохой.

— Что? — удивленно сморгнул молодой шинигами.

Харрисияма выждал еще немного и снова обернулся к строю, потеряв всякий интерес к своему собеседнику.

— Пять секунд. Пять секунд, как инструктор отдал приказ, и что сделал за эти пять секунд Нагашини? Ни хрена он не сделал. Для онмицукидо это непростительно. В бою он был бы уже мертв или мертв кто-то из его товарищей. Понимаете, ребятки, нельзя, чтобы у бойца особой дивизии ушные раковины, как туалетные в одиннадцатом отряде, зарастали мхом настолько, что в них хоть грибы галлюциногенные выращивай. Этим у нас вообще только мензурки двенадцатые занимаются в Готее, и конкуренции они ой как не любят. А также нельзя, чтобы в голове вместо мозгов были только мышцы, поскольку без синапсов и прочих нервных окончаний, перед нами будет не исполнительный, тихий и быстрый убийца, а потенциальный кандидат на должность стража одних из Врат. И вот поэтому, Хан-тян... пошел вон отсюда!

Рука офицера недвусмысленно указала в сторону распахнутых ворот в дальнем конце двора. Толпа выпускников изумленно взирала на происходящее.

— Но... так нельзя! — вырвалось у ошарашенного Нагашини.

— И ты только что не выполнил мой третий приказ, — подвел итог инструктор. — Я дам вам право на три ошибки, ребятки. Каждому по три. И ровно на три больше, чем даст вам любой враг в настоящей битве. Хан-тян, ты все еще здесь?

Потащившегося к воротам парня провожали сочувственные взгляды остальных.

— Вот так, молокососы, это и делается. Кстати, у кого аллергия на кошачью шерсть?!

В строю неуверенно поднялось несколько рук.

— Тоже можете быть свободны.

— Почему?! — взорвался хор негодующих голосов.

— Уже то, что вы задаете этот вопрос, показывает, насколько сильно вы не черта не знаете о втором отряде Готей-13, — инструктор был непреклонен. — А это, уже в свою очередь, совершенно неприемлемо для тех, кто собрался работать в разведке и контрразведке нашего славного секретного отдела мазохистов и самоубийц.

"Коробка" перед Харрисиямой заметно поредела, а беспощадный шинигами вновь начал прогуливаться перед строем.

— И специально для оставшихся, дополнительно информирую, что завтра, в десять часов утра у нас пройдет праздничный вечер, посвященный приему новых сотрудников.

— Вечер в десять утра? — вырвалось у кого-то.

— Первая ошибка, — не глядя на говорившего, ответил Харрисияма. — Поскольку, как и все остальные праздники в онмицукидо, этот будет проходить под девизом "Лучше бы его не было!", то от вас, как от представителей "свежей крови", нужны будут не слишком растянутые слова ответной благодарности на поздравления старших товарищей и боевой листок. В боевом листке, кроме описания творящегося в отряде бардака и беспредела, нужно будет добавить что-нибудь красочное и позитивное: о командующем Ямамото, о культурных тенденциях последних дней, об эффективных способах незаметного убийства и новых типах взрывных устройств. По последнему можно много получить информации в мастерской фейерверков "Шиба и Нацутори", их молодая управляющая Морриган-сан может просто часами рассказывать обо всем, что взрывается и красиво горит. Рисовать листок будешь ты, ты и ты, — инструктор просто потыкал на ходу пальцев в первых попавшихся выпускников.

— Но я рисовать не умею... — как-то смущенно отозвалась девушка в первом ряду.

— Как говорит капитан Ичимару, я улыбаюсь с ваших нелепых отмазок. И это, кстати, была первая зачтенная ошибка... Но вернемся теперь к тому, на чем меня прервали... Ампулы с цианидом? Нет, это потом. А! Вспомнил! Итак, навыки. Самый главный навык, которому вас точно не обучали в Академии, и без которого ни один боец онмицукидо не смеет называть себя таковы, это скрытность. Причем скрытность и незаметность во всех ее возможных проявлениях! Опять же, привожу пример. Кто из вас знает имя шестого офицера второго отряда Готей-13?!

Ответом Харрисияме стала звонкая тишина.

— Кто-нибудь знает его в лицо? Где он живет? В какой части здания его кабинет? — каждая новая фраза звучала с все более насмешливой интонацией. — Замечательно. А что вы мне расскажете насчет седьмого офицера? Кто-нибудь знает имя восьмого? Клан, из которого происходит наш девятый номер? У кого есть при себе достаточно уверенности, чтобы заявить, что у второго отряда вообще есть кто-то на должности десятого офицера?

По мере того, как инструктор озвучивал новые вопросы, взгляды многих выпускников становились окончательно затравленными и испуганными.

— Во-о-от, — подвел итог голубоглазый шинигами, не скрывая злорадной радости. — Вот это и называется секретностью! Вот это и есть профессионализм по меркам онмицукидо. А ведь скажу вам по секрету, имени шестого офицера не знаю даже я! А он служит у нас только на этом посту последние триста лет! Даже сама капитан Нацутори, похоже, только и может, что стоить догадки — настоящим именем этот скрытный засранец подписывает свои рапорты, или меняет его каждый раз, когда в отряд приходит новый командир!

Подобное откровение вырвало у многих чувство легкого шока, настолько неожиданно, странно и даже как-то нелепо, все это звучало. Тем временем, Харрисияма обернулся к своим подопечным спиной и принялся раскачиваться с пяток на носки, скрестив руки у себя на груди.

— Также важной частью секретности является незаметность во всем! Но сейчас я слышу настолько громкий скрежет шестеренок в голове у кого-то из последнего ряда, что это точно никуда не годится. И разбираться мне некогда, а потому задняя шеренга может гулять в полном составе. Напиваться с горя советую в шалмане "У Генджи" в первом районе, там отличный выбор продукции с винокурни братьев Гранц...

Последний "отсев", сделанный инструктором, вызвал у собравшихся куда больше эмоций, чем предыдущие, скорее всего, из-за своей полнейшей необъективности.

— А не слишком ли это вот щас было круто, сенсей? — раздавшийся голос, в котором без сомнения присутствовали легкие нотки эдакого нагловатого вызова, заставил Харрисияму вздрогнуть, и это заметили многие.

Последняя шеренга замерла на месте, явно уже не собираясь никуда уходить, а по строю снова пронеслась волна шепотков. Пускай лица всех шинигами были скрыты масками, но для тех, кто хотя бы год посещал Академию, было довольно сложно не узнать эту манеру речи и самого говорившего, стоявшего в первом ряду. Обладателя золотых кошачьих глаз и растрепанных платиновых вихров, прекрасно заметных сейчас из-за того, что банданой их владелец побрезговал, бывшие студенты и преподаватели Академии опознали бы, наверное, в любой ситуации. И если вторые, просто порадовались бы тому факту, что больше не являются сенсеями этого низкорослого чудовища, то первые в данный момент уже предвкушали эпическое столкновение этого монстра с беспощадным инструктором.

— Вот как значит, да? — Харрисияма медленно обернулся. — Имя?

— Нацутори Феликс, — отозвался блондин.

— А-а-а, — протянул офицер. — Нацутори, тогда понятно, — Харрисияма приблизился к своей новой жертве, и многим стало заметно, что эти двое практически одного роста. — Видимо, ты думаешь, что семейное положение и прочее позволяют тебе критиковать старших по званию и возрасту?

— Да, но я пользуюсь этим правом, только когда этих старших начинает особенно сильно заносить на поворотах, — без всякой робости ответил Феликс с довольной улыбкой, глядя инструктору прямо в глаза.

— Вот сразу видно, что в тебе, паренек, от онмицукидо — только казенное обмундирование, а все остальное, в лучшем случае, годится лишь девчонкам для поиграться.

— Пока ни одна не жаловалась, сенсей. А обмундирование у меня отнюдь не казенное, а по спецзаказу сшитое. Я же из аристократов все-таки, "золотая молодежь".

— И, похоже, тебя давно не ставили на место.

— Последний раз это пытался проделать мой папаша, что закончилось для него падением с лестницы и проломленной перегородкой. При этом я его даже пальцем не тронул!

— Не зазнавайся, коротышка! — Харрисияма, наплевав на всякий этикет, ткнул Нацутори двумя пальцами в нос. — Тебе просто повезло в тот раз, а пол реально был скользкий...

— Скорее жирный, из-за того эпического срача, что ты развел в своей конторе, — в той же манере и без всякого смущения отпарировал словесную атаку Феликс.

— И это меня еще обвиняет тот, у кого однажды в комнате забродившая плесень на стенах развилась до той формы жизни, что начала нападать на всех, кто пытался туда войти?!

— Бать, не начинай, — заметно менее развязно буркнул блондин под взглядами других учеников, что взирали на разворачивающееся действо с всевозрастающим удивлением. — Ты же знаешь, Чумарозик просто защищал свою территорию и хозяина...